Пьяный поток (1922-1936)

Певец

Семя, родное племя,
Ботанику и Бродвей,
Безвременье и бестемье
В крови замешав своей,
Наводит творец напева
Невидимые мосты
Телесного перегрева
Над бездной меж "я" и "ты".

Неврастения лиры,
Голый адреналин,
Скальпеля и секиры
Алчущий кофеин;
Посреди мирозданья
Невидимые мосты
Последнего пониманья
Над бездной меж "я" и "ты".

Сам ли извлек Создатель
Былой дуализм из них?
Песни, и мозг - взрыватель,
Пенье, и мозг - взрывник!
Звуков протуберанцы,
Частое решето
Тягучих, как ночь, субстанций,
Имя твое - Ничто!

Хлам

Морок. Диапазоны
Душе нипочем в ночи.
Ласки, тиски, резоны,
Ложки и рогачи.
Ты - и твержу потерь я
Перечень-приговор.
Нильский разлив неверья -
Невер-, о невермор!

Хлам, и всегда руины
Утром заголены:
Ты и твои глубины;
Явью червивы сны.
Выпей - и тень проступит
Губою на ободке.
Линия - кто преступит,
С кем?

Сраму не имут храмы,
Акрополь, святой Грааль;
Пена вписана в рамы -
В золото и в эмаль;
Лихорадочной рысью
Морок былых имен,
Всхлипывая всей высью
Полный диапазон.

Ближе, за частоколом,
Кровавая кривь письмен;
Вихрями в небе голом
Руки скользят вдоль стен.
Наземь: дохлою клячей,
В небо: цветут кусты
Солнечной и незрячей
Метаморфозы -ты!

Ближе, торчливой грудью
Празднуя тет-а-тет;
Слово - и рукоблудью
Зла на безлюдье нет.
Ближе, диапазоны
Морока - в полный хлам;
Космосы и эоны,
Гибель былым богам.

Теогонии

Теогонии -
Вытягивают из мира
Эссенцию меланхолии
Для звездных шатров эфира;
Пряжу прядут драконы,
Боги и божества,
В мир привнося законы
Рабского естества.

Он - в челне лучезарном -
На глади ночных небес
Явившийся как кошмар нам
В сиянье слепых очес;
Он - в громовых раскатах,
Он - расщепитель скал;
Просьбы земных вожатых,
Жертвенный полн фал.

Идолы и потоки,
Паника и тоска,
Боги всегда жестоки,
Пашня всегда плоска;
Чаячьи - наши крошки,
Пагубен наш нырок;
Он - в мировой окрошке -
Выудил островок.

Наши кумиры - боли,
Наши надежды - сны,
Он - изъявленьем воли
Которого сметены
Звери и камни: каждый
Знает свой смертный час;
Плач - от бессильной жажды -
Белой и Алой рас.

Захоронения

Забвеньем тяжко чреваты,
Зависнув на весу,
Раскаты сквозной кантаты
В безлиственном лесу
И теневые знаки:
Дырявое решето
Света - и смерть во мраке,
Ночь самого Ничто.

Вселенная сквозь зоны
Держит незримый путь.
Хрипы, одышка, стоны -
Теплее закутай грудь!
Так промолчать всю чащу,
Не пропустив пустоты;
С нами в ночи смердящей
Кем или кто
Был Ты?

Пунической злости
Приоритет,
Жалкие кости –
Кто? Фиолоктет?
Веры гримаса,
Счастья озноб,
Смех пустопляса:
Всюду – потоп.
Захоронения.

Горе-теории
Суть ослепление
Горе-истории,
Тяжко чреватой
Зависшим забвением
И – под лопатой
Склизким скрипением...

Святость иная
Порфировых вод –
Там, где Даная
К небу цветет,
Где мистагоги,
Где пенье менад,
Где древние боги
Смерть мастерят.

Но долго ли

"Но долго ли, покуда -
Ни горя, ни стыда?
Ты чудо, ты Иуда,
Ты бездна, ты звезда.
Нас время съеденило
Своими "да" и "нет"
И ночь: ее могила,
Ее секрет.

Когда к исходу лета
Гуляешь в тех местах,
Где каждая примета…
В тех рощах и кустах…
Не пустота ль, отважась
Решиться на разрыв,
Владычествует, тяжесть
Сложив - и возложив?

Трагические складки
Отчаявшихся черт
Всего лишь отпечатки:
Был сон немилосерд.
Запекшиеся знаки
И шрамы тут и там
Порукою: во мраке
Страдалось нам.

Так что же, на погосте
Сидишь-грустишь одна?
Не там белеют кости
И ночь темна.
Но поворот сюжета
Хоть тем хорош,
Что на исходе лета
Те ночи, дрожь

И тайный трепет тела,
Вне горя, вне стыда, -
О чем ты порадела,
Иуда и звезда, -
Останутся навеки
Кузнечной молотьбой
И в нонешние веки
С ушедшею тобой!"

Но кто ж ты -

Но кто ж ты - если мифы
Суть мифы? В чем резон?
Сатиры и лапифы -
И что ж, как не поклон

Тому, кто кровью ягод
По пьяному виску
Исчерчен - лавром тягот
На бронзовом веку? -

В паху - клубок змеиный
И вспоротый покров
До самой сердцевины -
Мертвецкая богов.

А если это трупы,
И камень, и лишай, -
И в огненные купы
Гонимая душа

Не в небо, не в аиде,
Но лишь, как Одиссей,
Страдая и сновидя,
Взойдет на берег сей?

Но и тебе -

Но и тебе - темнея
В темном твоем цвету,
Переливчатая Психея,
В эту же маету:

Мало ты, что ль, страдала?
Новая, снова, вновь
Пламенем из бокала
Жертвенно бьет любовь.

Если порой снисходишь
В темном твоем цвету -
Тени одни находишь,
Темень и пустоту,

Рту и рукам даруешь
Неизъяснимый свет,
Но не восторжествуешь
Там, где восторга нет.

Разве что ночь светлее
Там, где надышишь мне,
Переливчатая Психея,
В переменчивой тишине;

Мало, навеки мало:
Новая, снова, вновь
Пламенем из бокала
Жертвенно плещет кровь.