Влад
Соболев
ДЕКАБРЬ сэра ТОБИАСА ЛИНЧА
3 декабря, Среда
Моника – всё-таки странная женщина! Ей положено оставлять записку в почтовом ящике. А – не в мужском носке.
Какая сегодня погода? Дует. И
…будет лить. …пульт – под кроватью. И, кажется, …ещё кто-то.
Я – не один. Пусть лежит.
Букет засох.
Особых дел не предвидится.
Выбросить успею.
Что было накануне? Кроме Моники –
ничего не было.
Несомненно, записку следует
прочитать. А вдруг она покончит самоубийством? В принципе, я был на редкость
деликатен. Чармиан мне – жена, а Моника – нет.
Представим себе, что то, что
высовывается, - не записка. …салфетка!.? Прелестная. Загадочная. Из тончайшего
французского батиста.
Тогда кто же лежит под кроватью?
4 декабря, Четверг
Всё утро я искал Чар. Где я только не был. Затем спохватился.
Кто-то подал мысль, что она – в
казино. Глупо, конечно, но я туда не поехал.
Предпочитая думать, что супруга
действительно там.
Исключив «за» и «против», меня
понесло на второй ланч к давнему приятелю, лорду Гарри Таунхему.
Обсудили утреннюю «Таймс»…
Спрашиваю о Чар. О, да! Он её
видел. Такая же прекрасная! Утончённая! Мне, оказывается, повезло.
Так, где же он её видел? – На
выставке в Британском музее. В прошлом месяце.
Зацепила… Не стоит беспокоиться.
Найдётся. Тереза однажды исчезла и объявилась только через полгода. А под
кроватью можно ведь посмотреть?! Не так, ли?
5 декабря, Пятница
Вечером стало скучно. «Пройдёт и
это!». Возникла Моника.
Не всё в порядке? – Этот вопрос
сводил с ума, но только не меня.
Давно ли я имел дело с Джошуа
Логаном?
Не думаю, чтобы он так постарел.
Хотя, мне иногда кажется, что он как будто был старым.
Нет, нет, адвоката менять не
собираюсь. Не морочь мне голову, Моника! Отец полагался именно на него. Я это
помню, и буду помнить.
Миллион фунтов стерлингов?
Исчезли со счёта? Сумма – конечно… . Если Чар столько потратит, она не
прогадает. Прогадаю я?
Откуда я знаю! Не видел её со
Вторника.
Я этого не говорил. Ты мне нужна.
И – сегодня. Послушай, Моника, ты не можешь оказать мне одной услуги?
Зайди в «нашу» спальню, и
посмотри, что ТАМ – под кроватью? Почему – не я? Я уже смотрел. Что ты должна
увидеть? Я, право, не знаю. Идёшь?
6 декабря, Суббота
…были евангелисты? Кто такие? …Спонсором? Не уверен… Впрочем, почему бы и нет?! …ещё кто? Глава канцелярии уругвайского правительства? Хвалил меня? Интересно, за что? Я его не помню. Хорошо! Что ещё? Постановление о чём? Не понял… О чём, о чём? Долгий гудок.
Тобиас, дорогой, … ! Она
волнуется. Ищет дочь. Переубедить мать просто невозможно. Раздражение? У меня?
Нет! Пожалуйста!!! Если леди Доленц считает, что виноват муж, я, естественно,
виноват. Понятия не имею, где Чармиан. Давайте разберёмся.
Ах, не до того!? А – до чего? …до
сокрытия налогов??? А причём тут Чар?! В – тюрьме?! Позвольте, позвольте, в тюрьме
я ещё не искал! Однако если Вы уверены, что моя жена в тюрьме, почему её мать
находится у зятя? Ах, потому что зять не в тюрьме! Энтони, будьте добры,
проводите леди в тюрьму.
Слава богу, ушла! Испортила мне
настроение.
…сколько лет Вы – мажордомом, Энтони?
…задаю вопрос? Потому что с утра нахожусь в состоянии борьбы. Снимаю проблему.
Я же сказал, что проблема снята! …Слушайте, Энтони! Вы, очевидно, в курсе дела,
где расположен супружеский альков? Вот Вам ключ. Пойдите, и доложите затем, кто
там под кроватью. …я сойду с ума! Можете не ходить. Поговорили, и забыли.
Поняли?
7 декабря, Воскресенье
Со времён Адама и Евы не ездил в
такси. Заказываю.
Молчим. Понятно, что у водителя
нет чёткого представления об искомом регионе.
В окне замаячили специфические
вещи. Не приносившие сверхприбыли. Кресты. Надгробия. Склепы. Декоративная
решётка. Торжественный въезд.
По всей видимости, моя сфера
ограниченно-подвижной деятельности исчерпана. А, жаль! Не хочется выходить.
Хочется, чтобы тебя вынесли. Поплакали. И оставили в покое.
Что ж, отдадим должное
умонастроениям сообщества. Компактного – в соборе, расположенном в пятистах
тридцати метрах над уровнем моря.
Отдавший богу душу, ректор
Ноттингемского университета начинал, как довольно приятный клерк. Его, всегда, было
уместно спросить, насколько верен тот факт, что Чармиан Линч уже никогда не
закутается в шотландский плед. У – фамильного камина.
Горько прислонившись к
молчуну-водителю, я задал ему всё тот же вопрос.
Бритый затылок шёлково
протиснулся к выходу и подал мне мысль …о финансовой поддержке мелких
предпринимателей.
8 декабря, Понедельник
Впервые я проснулся. Где-то.
Далеко тянулись холмы
грязно-болотного цвета. Показывая небу кукиш в виде руин монастыря.
Постучали. Намекнули, что недурно
размять позвоночник за завтраком. Жертвуя незнакомцу беседу за круглым столом.
Дама средних лет, очевидно,
увязла в дорожной развязке. Иначе её не занесло бы сюда.
Я представился и моментально был
прощён. Заметив, - до сих пор нежные пальцы.
Ну, конечно, я подумаю! Ведь они
просят деньги, чтобы не умереть. От пасмурного чтива Маргерит Дюрас или ножных
левкоевых ванн.
Искусно лоббируя мою иронию, дама
оказалась видавшей виды голливудской актрисой. Действительно, мною виденной. В
– фильме. О головной боли представителя английского парламента. Результативно
сотрудничавшего с самим Аль Капоне.
Поднимемся в комнату? Почему бы и
нет! Успокаивающий массаж колючего подбородка сбросил с кровати подушки,
подтяжки, пояса… Темнота!
Очнувшись, я обнаружил, что
ограблен. Щадяще.
Внизу удивились тому, что ничего
такого не слышали. Играли в покер. Пили шампанское. Танцевали под «Рио-Риту».
Журнал для записи посетителей не
зафиксировал никаких ошибок. Уплачено! Гостья уехала.
Чей, чей, этот манящий росчерк…?
9 декабря, Вторник
Днём я познакомился с поваром. Не захотев попробовать паштета из гусиных лапок.
К тому же, туалет был заперт
изнутри ровно на столько, насколько мне хватило терпения процитировать девять
строф из великого Шелли.
Высунулся тот же повар. Не правда
ли, их с братом могли отличить разве что родители?
Потрясающе! Новость часа слышали?
Про – метель?
Нет? То есть, метель – уже не
новость. А – что? Радио? Смотрел «Сестру его дворецкого». Прекрасно! Нет, нет,
сестры у меня нет. Это – про другую сестру. Дворецкий? Не – мой. Так что же случилось? Его? Я с ним
не
знаком. С – ней? С сестрой всё в порядке. Вышла
замуж. Не помню. По-моему, за – дворецкого.
Да в чём дело? Леди? Какая? Хетер
Рейнс. Нашли с проломленной головой? И – далеко? В – трёх километрах?
10 декабря, Среда
Счёт за телефонный разговор. Чтобы я с кем-то…? И – когда? Число вчерашнее. Время – десять часов утра.
Да, да, да, да, …да! В Дублине цвели, кажется, рододендроны. В – горшках. Любимые цветы Хетер. А они пахнут? Тогда стоит их завести у себя.
Чар? Разве она не с тобой? И – не со мной. Как – морская звезда? Почему – морская? Потому что – неистовая? Возможно! Ты меня рассмешила.
Что поделываю? Разное. А как ты меня нашла? Это я тебя нашёл? Мне везёт. Где? В – Ноттингеме.
Для продуктивной деятельности – идеальное место. Острых предметов при себе нет. А в чём дело? Последнее время они были у Чар? И ты поэтому не находишь себе места?
Тебе не повредит Valium. Или – приезжай ко мне. Вдохнём свежего воздуха. Чар появится. Я в этом уверен. Может быть сейчас, она осваивает методику быстрого чтения? Подбирая ключи к свободе – от тебя и от меня.
Не хотела бы такого компромисса? А – какого? Скажешь, когда приедешь?
11 декабря, Четверг
Ко мне заходят и выходят. Люди. Что-то потеряв.
В холле наряжаются. Моделируя национальный образ помещения.
Тучный отец многочисленного семейства поддерживает бесконечный разговор об опыте «доминантного мировосприятия». Я пассивно бью тарелки. Он глубокомысленно замолкает. Контакт возобновляется. И я снова бью тарелки.
Кто-то уже спит в моей комнате.
Простите, Вы не нашли того, что искали? Не мой номер? Паническое ощущение, что всё таки – мой!
От толчка в бок слипаются ресницы. Первые шаги не мной сделаны.
Человеческое существо потно вручает письмо. Для – меня! Только – вторую страницу. А где первая? Конверт пуст.
Экономичный фонарь плюётся кривоватым почерком: «…ввиду вышеизложенного сэр Тобиас Линч переведён в номер 666.»
Как они узнали, что мой кошелёк – банкрот?
12 декабря, Пятница
Сижу на кровати без пижамы. Вы когда-нибудь видели такую массивную луну?!
Ещё бы – море… !? В детстве было много моря. В – яхтах и лодках. Помню, я хотел, чтобы все они плыли только в Венецию. Мама улыбалась, и мы дружно пели песенку про Санта-Клауса. Поджаренные на арахисовом масле пончики отчаливали с тарелки со скоростью в два миллиона узлов…
Родителей не навещал около полугода. Живы. Некогда! Чар всегда удивлялась тому, как молодо они выглядят. Любят друг друга, вот и зимы у них не бывает. В Сиднее сейчас жара.
Полагаю, что и здесь не холодно. Хотя кулера не включал. Да, и есть ли он в моей мансарде. Со – свечою. Почти на – чердаке у Модильяни. Значит, не всё так плохо?
А белого тряпья навалило за окном, видимо-невидимо! Выспаться бы на таких простынях… И – проснуться младенцем. Без дилеммы, кто же лежит у меня под кроватью.
13 декабря, Суббота
В Лондоне шёл дождь. Впрочем, - тринадцатое число! А сколько времени?
Боже, три часа ночи! Где же Чар?
…Мои извинения! Не рассмотрел, когда ложился. А вы – мужчина или женщина? Не то, не другое? Трансвестит?
Будьте спокойны, у нас – демократия. Но хорошо, что я – не один! Вы – один? Сочувствую. А что Вас устраивает? Прощение? Прощаю.
Не – так? А – как? В – небо? Над нами – потолок. Смириться? Я – за. Давайте спать! А что вы можете? Молиться? Ради бога! Не слышу… Простить себя? За – что? За – всё? Прощаю. Господи! У – жены? Если бы я знал, где она! Естественно, попросил бы.
С – другим мужчиной?! Глупости.
Закройте за собой дверь! Псих какой-то.
Дует!
Странно, закрыто. И – на цепочку…
Зря вставал?
14 декабря, Воскресенье
На ужин, включая меня, осталось пять человек. Остальные уехали днём.
Хозяин брюзжал, что подобную глухомань не каждый отважится посетить даже в Кристмас. И – он готов доплатить смельчакам.
Джеффри Милн сразу оживился. Пятый курс Кембриджа требовал атомных вливаний.
Саманта Терри, прежде чем вернуться за стойку бара, смигнула благодарную слезу.
Перси Брайан амбициозно расслабился. Пулитцеровская премия была у него в кармане целых две недели.
Я мог рассчитывать только на то, что Шестьсот Шестьдесят Шестой превратится в свой антипод – Девятьсот Девяносто Девятый. Вместо этого мне пообещали Тринадцатый.
Почему, вдруг, – не Тридцать Первый?
15 декабря, Понедельник
Опять шёл снег.
Поиграл в шахматы с Джеффри. Саманта строила глазки писателю. Нильс Майндрен трепетно зубрил свой родной, скандинавский язык. Родился он не далеко от тунисского города Хаммамед. Где датчане-предки несколько лет осваивали талассотерапию. В Англию их переселила коммерция. Этот домик, в котором теперь бережённых бог бережёт, - единственный доход педантичного старика.
Не хочу ли я прокатиться? Я не умею кататься на лыжах. Но – каждый гуляет сам по себе! В позе точечного небожителя два часа наслаждаюсь кислородом и углеродом, с небольшими добавками водорода и гелия.
Что бы такого совершить? Закупить лучший швейцарский кухонный комбайн? Или – углубиться в энциклопедию Чудес Света?
Впервые засоряю раковину кусочками недоеденных анчоусов. Телевизор не работает. А из эльфа-приёмника раздаются вкрадчивые стоны проклинающей злую судьбу Федры.
Вряд ли люди уйдут после этого спектакля в хорошем настроении.
Кто бы завязал мне глаза? И подсказал, что это – роль американки Тиффани, написавшей знаменитый «Завтрак у Трумена Капоте».
Закрою окно, и сыграю всего один антракт.
Ведь, пока ещё не поздно?
16 декабря, Вторник
Какого чёрта, так устроена жизнь, что надо просыпаться!
…Во втором туре победил бывший генерал английской разведки.
Тысячи людей остались без крова. Завалены дороги. Фонды правительства обещают поддержку.
Ничего нового!
О развитии событий – в следующих миссионерских выпусках.
Мною дорожат. Никто не беспокоит. Одеваюсь не так грустно. Можно сказать, - пристойно.
Пошли сюда. А теперь – сюда. Спят? Кусочки анчоусов напоминают о том, каковы должны быть джентельменские правила поведения.
Отсутствующих современников…
Что произошло?
17 декабря, Среда
Говорите, пожалуйста, по-английски! Ну, на худой конец, - на американском английском. Звоню? В – Девоншир. Акутагава? Кто – это? Такой – город?
Похоже на… капсульный взрыватель. Лучше не трогать. Боксёрские перчатки – не то. Резиновые сапоги – в принципе подойдёт. Парашют – зачем он мне? Толстый свитер – неплохой адреналин. Всеми доступными способами копаюсь в гиблой от приключений кладовке. Хорошо бы найти шерстяные носки. …Старые пластинки. …Коньки. …Крючки. Не знаю, пригодятся ли. Возьму. …Автомобильные покрышки. …Баллончик с жидкостью. Бензин? Да. Не забыть бы спичек! …Книги, книги, книги. …Коробочки тридцать на сорок с …презервативами? Рубака, Нильс!
Я бы, конечно, мог подняться в комнаты Джеффри или Персиваля, или старика, и сразу найти то, на что убил немало времени. Но что они мне скажут потом? Что я – вор?!
18 декабря, Четверг
Пойду сегодня.
Освобождены от занимаемых должностей… знакомые мне …чиновники.
Грабители совершают кражи в загородных резиденциях иностранных дипломатов.
В Сотби устанавливают тревожные кнопки.
Обо всём поподробнее в – репортаже Моники Драйден.
Далее эфир заполнен сбором пожертвований.
Ни слова о том, что случилось.
Тогда, очевидно, всё в порядке. Ребята – где-нибудь в городе.
Бокал шампанского позолотил мои бронхи. Темнеет. В камине хлопочет огонь.
Ещё одну ночь подежурю, а там – посмотрим.
Что-то же должно измениться?
19 декабря, Пятница
Видеокассета? Как это я раньше не догадался!
Кажется, речь идёт о диверсии. Предпочитают не работать на публику. Готовится нечто грандиозное: прямое кодирование мозга. Полный отстой!
А это что? У мужика в голове – страницы книги. Вторая серия?
И – ещё. Поужинайте со мной. Неплохая идея. Она спит. Он смотрит. Ясно!
Кабельного нет? Продешевил Нильс. Настоящая берлога.
Ну, что? Он всё смотрит? Нет. С – родинкой на мохнатом бедре. Вылитый варвар, но – не убийца.
Холодно! Градусов минус десять. Идеальная атмосфера для привидений.
Дамочка улизнула. Потасовка. Альтист палит из охотничьего ружья. Живите!
Утро начинается со снежной бури.
Пора на бочок?
20 декабря, Суббота
С граммофоном как-то уютнее. Ставим. Хоровая капелла. Belissimo!
Была бы моя воля, подарил бы каждому из них по «понтиаку».
Гайдн. Глюк. Россини. Какое счастье – Гендель!
Манящая тайна – Стоковский. Для инфернального перемещения из одной эпохи в другую ему не было равных.
Концерт японской дворцовой музыки. Что бы это значило? Н-да! Звучит вполне демонически.
Исповедальная ария Эболи! Огни, воды и медные трубы… Жизнь в – ожидании и мимолётных встречах.
Музыка – это антибиотик, - говорила Чар. До того, как… .
А – человек? Неужели он всегда болен?
21 декабря, Воскресенье
Акутагава? Это – опять ты? Хотя звоню в Лондон. Слушай, ты не знаешь Чармиан Линч? Алло! Алло!
Чар? Ты – где?! Играешь тот же репертуар? Все тебя ищут! Нашли? Прими мои рукоплескания!
Хетер? Да, да, - печально! Слышал. Не расстраивайся. Жуткая смерть? Знаешь о чём-то больше меня? Машина… что-что? Врезалась в препятствие, которого нет? Все об этом говорят? А что тебя смущает? Предположим. Но я говорил с ней накануне. Да, да, говорил. Ничего! Куда она ехала? Ко – мне! Алло! Алло!
Кто же лежал под кроватью?
22 декабря, Понедельник
Графство Ноттингем оцеплено полицией и армией. Зачем?
Пространственно-временная щель. А это с чем едят?
Морозная погода продлится как минимум до 31 декабря.
Соскучился за солнцем.
Томик Хэйра соблазняет меня изучить успешность спецопераций.
Кто за то, чтобы… ? Сделать дорогу к тем, кто не вернулся, короче.
Может быть, Ректор тоже на что-то там такое наткнулся?
Я убью их, если Нильс и компания сыграли со мной шутку! Как – Чар.
На чём я поеду? Шпалерные сугробы! В – прямом и обратном направлении.
К этому часу – всё. Счастливого пути!
Решение притаилось в сарае. Снегоход. Грязный! Чья это была инициатива предоставить мне ведро и тряпку?
23 декабря, Вторник
В отличие от других дорог, моя не перегружена. Только вот уровень освещенности колеи Солнцем заметно сократился.
Но я, безусловно, буду работать над собой. На – голодном пайке. Иначе, светлой энергии не выделить.
Может быть, даже выпущу несколько дисков. О том, как – вкусно поесть, чтобы Ваша судьба не была опутана электрокабелями.
В соответствии с которыми Министерство финансов увеличит до критического уровень специалистов по оказанию помощи обедневшим астрологам.
Назад?
24 декабря, Среда
Чар?
Так, кто же лежал под кроватью? Всё равно не пойму? Я больше не буду тебя спрашивать. Мне надо идти. Позвони мне завтра. И, пожалуйста, - без «жучков»! Я знаю ровно столько, сколько знают «они». В противном случае натравлю на «них»… Акутагаву. Пока!
Желание провести Рождественскую Ночь в кабаре поместило на задрипанный диванчик нейтрино Авы Гарднер. И – указало на отсутствие неаполитанского сыра.
Кажется, я куда-то собирался?
25 декабря, Четверг
Утро, как утро!
Что-то такое снилось… Или – не снилось? По поводу чего, вероятно, следовало бы хранить гробовое молчание.
…Саманта, Джеффри, Персиваль и Нильс ощущали сильнейшую вибрацию. Из носа, рта и ушей хлестала кровь. Гравитационная капсула, в которой они оказались, стала рыхлой, как клубничный студень. Блуждающий с места на место. …
А если надеть специальные очки? Те, которые я видел. Где же я их видел? Это – важно.
Я помню, они лежали около шарикового дезодоранта. Всегда следует думать, как ты пахнешь.
Голубовато-зелёная оправа раскрутила меня до четырехсот пятидесяти одного Фаренгейта по Цельсию. Нашел!!!
Вперёд!
О, нет! Небо превратилось в долгую неоновую плазму. Кому нужны эти водовоздушные стружки? Хотел бы я знать!?
26 декабря, Пятница
Так. Всё – при мне!
Еду.
Ах, да! Очки. На – носу!
Наружный электронный гул… . Снимем очки. – Тишина. Надеваем! Кто так вопит?! Ближе, ближе… Я оглох! Ещё, ну – ещё! А-а-а-а-а-а!!!
…
Машина – где? А я – где? На – снегу… Ти-ши-на. Серебристая. Под ручку во-он с тем карликом. Тёплым и влажным. Сверхновым.
Он расширяется. Постоянно. Об этом уже опубликованы статьи в американском журнале Fate. И вряд ли эта тема будет исчерпана в ближайшее время.
Почему человек лежит на спине Здесь, а Не Здесь, на Трафальгарской площади, пульсирует главная новогодняя ёлка?
27 декабря, Суббота
День, как день.
Удивительно, но мне хорошо! Никто не звонит. Есть не хочется.
Как там поживает мой карлик? – Деликатес для праздничного стола!
Попробовать встать. Или – хотя бы присесть. Болит… Ну, не загорать же на этом панно!
Звук! Словно ногтем по – плексигласу. Подними голову, Тобиас! Давай! Суперигра. Подними голову, и вытянешь счастливый билет. Минута на размышление пошла.
Представь себе, что ты лежишь под кроватью. И тебе надоело подсылать кого попало, чтобы посмотреть на …самого себя. Выбирайся!
Сижу. Где приз?
Ощущение, что ты – фото-оттиск. И тебя можно свернуть, согнуть, зафиксировать или смыть.
Съёживаюсь. Радиус позы становится меньше, чем радиус моего дальнего родственника, Шварцшильда.
Падаю. Никто не знает, что ждёт в глубине. Или – знает?
28 декабря, Воскресенье
Вечер, как вечер.
Голова весит один миллиард тонн, а сапоги потянули бы на Собор Святого Павла.
Изо всех сил приподнимаюсь и откидываюсь на что-то вертикальное. Вот так бы – всю жизнь!
Если бы не этот виниловый зуд… Да, да, вот за этой спиной. Горбатой! Двадцатилетней…?! Утробной…?! – Моей! … Какого чёрта!? – Зат-тылок… - Мой! Я опираюсь на собственный затылок?!
Резкий поворот!
Очки съехали на нос. С – темени. …Персиваль! Нет, это – не Персиваль. Это… - только обрывок его лица. В – сантиметрах пяти от моего.
Стало легко. Руки и колени упирались во что-то струйное, высокое. Что – не пускало. И одновременно сужалось. Я уже могу обнять. И вот-вот сомкнуть… !?
Успеваю прислушаться к последним словам «Оставь… надежду… всяк… сю-да… входящий».
Данте?
29 декабря, Понедельник
Снегоход не пострадал. Отлично!
Завожу мотор.
Передний ход. Машина во что-то упёрлась. Еду по границе не видимого препятствия. Стараюсь найти дыру, занося движение в право, а через в два часа – уже в лево. И ещё через два часа оказываюсь в моей отправной точке.
Значит, надо возвращаться.
Даю задний ход. Часов, наверное, девять вечера.
По мере убывания расстояния до гнездышка Нильса замечаю, как звездный купол сужается, обнажая звонкий солнечный день и цепочку солдат, выстроившихся с автоматами по галактической окружности. Их много. Но ещё больше – людей в макинтошах. Наверное, часов двенадцать дня.
Добираюсь. Включаю свет. Красный.
Платяной шкаф плывет. Сбрасываю одежду на кивающий мне пол. Бросаюсь на растянутый по семиугольным стенам диванчик. Закуриваю спиралевидную сигарету. …
Интересно, я ТАМ – всё ещё под кроватью?
30 декабря, Вторник
Загляни под нашу кровать Чар! Не будешь?
Какое событие? В трауре? Ты?! Я не совсем понимаю. Дядя Гордон умер? Когда?! Ты в уме!?
( Вот именно! Я в – уме. В тот день я поклялась каждый год, 31 декабря, носить траур. И этот обет я выполняю уже двадцать пять лет. )
Сколько тогда пробило, Чар?
( 23.50 )
Так, …ты теперь – пэрша! …?
( Слишком древняя. )
Замужем?
( При здравствующем муже!? )
Я могу дать тебе …
( Развод? Я не одинока. )
Что ты хочешь сказать?
( Старый дур-рак! )
Положила трубку… Акутагава, почему она положила трубку? Потому что я – дурак, или… – старый дурак?! …!?
31 декабря, Среда
Привет старик, Шестьсот Шестьдесят Шестой! А у тебя не менее уютно. И в холодильнике не пусто. Брэнди, пудинг, апельсины, копчёная треска - сойдёт. Спускаться не буду.
Это – ты, Чар? И тебя – с наступающим! Ты – где? Совсем близко? Подожди, открою окно. Ты меня видишь? Нет? Жаль! А я тебя вижу. Около мрачного толстяка. Они все мрачные? Поезжай домой! Холодно.
Боишься? Чего? Ах, за – меня? Слушай, ты великолепно выглядишь! Нет, нет, - правда!
Я? Кто мне готовит? Сам – себе. Могу! Ты не знала? Что тут уметь! Главное, вовремя извлечь из пакетов.
Чар! Ты плачешь? Ерунда? Ты – плачешь!
Давай, отвлечёмся. Кого ты пригласила? Не успела пригласить?! Ты меня удивляешь! Не хочешь? Не плачь, Чар!
Предоставляешь мне? Давай, подумаем вместе!? Кого бы я предпочёл?! Не возражаешь против моего младшего брата? Да, да, - Артура! Ну, вот видишь, ты всё правильно сделала. Молли беременна четвертым ребёнком? В её-то годы?! Только что отметила тридцатилетие?! …Странно. Нет, нет, в – порядке! Передай приветы ей и моим очаровательным племянникам. Я надеюсь, они тоже будут? Молодец! Ты у меня… - молодец! А… дядя Гордон? Согласился? Разве он …не …? Береги его, Чар! …Алло, алло!
Акутагава? Я же говорил, что не понимаю по-японски. И тебя – с наступающим! Каля-баля, мулю-булю!
Алло, Чар!? Куда ты пропала? По – рации? Все мобильные вышли из строя? Не плачь! Не знаю, сколько времени. Часы не захватил. А – что? Остановились стрелки? У вас – день или ночь? Непонятно?! У меня – ночь! …Что, что? Может быть, - рассосётся? …Алло! Акутагава, алло! …
…
Ну, что? Я – готов! И – мой стол тоже! Проводим Старый Год, а, Шестьсот Шестьдесят Шестой?
КОММЕНТАРИИ
03.12.03 – 31.12.03
Гиватаим
Все права принадлежат автору