Клод-Анри Роке. Брейгель или мастерская сновидений. Перевод с французского и вступительная статья Татьяны Баскаковой. М.: Издательство "Молодая гвардия". Издательство "Палимпсест". Серия "Жизнь замечательных людей". 2000. - 304 стр., тираж-5000 экз.
Сердце - это пустыня в которой нас пытаются устрашить или соблазнить различные монстры, вереницы танцующих кувшинов и гигантские рыбы в чьих лопнувших утробах сдвигают свои бокалы мордатые пьяницы, лягушки разряженные словно девки в борделе, акробаты непотребного вида и коровы, играющие на арфах с черепами вместо голов. Но, даже преодолев в себе чудовищ, разве не сталкивается человек с видом горшим не менее, видом торжествующей смерти и лишь отшельник спокойно глядится в зеркало черепа, увы, сколь незаметен этот подлинный герой, как на картинах Питера Брейгеля, так и в жизни.
К.- А. Роке - искусствовед и писатель, получивший известность не в последнюю очередь благодаря обширному интервью взятому им у Мирчи Элиаде, суперрелигиоведу румынского происхождения, появился на моем горизонте, когда в одной центральноевропейской столице на глаза попала книга, заглавие которой вероятно выглядело как "Dream Workshop" или что то в этом роде. Книга скоро исчезла, куда трудно сказать. До конца дочитать ее не удалось. Тем не менее, над ней и над венгерским альбомом Брейгеля, ох и нелегок этот язык, мне довелось провести немало сладостных часов, и пусть расплатой за них будут минуты просиженные над этим бесплатным текстом. Построена книга, следует отметить, для ЖЗЛ-овских весьма необычно (хочется надеяться, что автору что-нибудь заплатили за русское издание).
Книга состоит из восемнадцати глав. Некоторые из них связаны с написанием определенных картин, о чем ниже, другие с определенными периодами жизни художника. И тут время сказать несколько слов о Брейгеле, как герое биографий. То, что находится в art-разделе готик-сайта - отрывок из "Жизнеописаний самых знаменитых живописцев Нидерландов" Карела ван Мандера (1604), лично Брейгеля не знавшего, но беседовавшего с его друзьями. Документов же, где упоминается сам Брейгель вряд ли насчитаем больше трех. Очевидно, что современный автор книги типа ЖЗЛ сталкивается тут с массой проблем. По контрасту предположим, что вы захотели написать об имп. Николае II. Идем в библиотеку и видим, что к услугам автора и дневники, которые велись им много десятилетий подряд, и колоссальная переписка. Не говоря уже о том, что всякий хоть мельком видевший императора запоминал об этом на всю жизнь, руководитель государства таки. Пример не лучший, но Чайковский и Левитан оставили не только музыку или картины. В брейгелевы времена ситуация была несколько иной. От мужицкого художника не дошло до нас ни строчки. Но это лишь одна из причин подтолкнувших Роке на необычный способ написания своей книги.
"Я вспоминал луга моего детства, серое море в дюжине лье от Брюгге. Я путешествовал по стране брейгелевской живописи: Я увидел Брейгеля в этом мире. Человек, который, подобно Брейгелю, смотрит на море, на огонь, на смену времен года, удивляясь тому, что живет и должен умереть - это, по сути любой, не важно какой человек. Дать ему некое имя - не значит солгать. Я давал волю своим грезам. И все же, на основании некоего знака, который кажется мне сверхъестественным, я полагаю, что даже самые вольные мои фантазии получили одобрение незримых сил".
Тут прерву достойный доверия рассказ Роке и скажу пару слов о самом издании. Издание вполне ЖЗЛ-овское, образца 1962 года. Шесть квадратиков, самый большой с портретом героя биографии, два поменьше, здесь с "Охотниками" и "Слепыми". Конечно, не было еще в ЖЗЛ издания, которое бы смогло заменить полноценный (или ценный отчасти) альбом. Не является исключением и эта книга с двумя вкладышами - черно-белым и цветным. Пожалуй, это не худший вариант, тем более что вкладыши целиком приходятся на Брейгеля, нидерландской революции пролезть сюда не удалось.
Сейчас, для того, чтобы стало ясно, как работает автор, продемонстрируем, что происходит в главах о "Падении Икара" и "Триумфе смерти".
Митек № 1 Дмитрий Шагин констатировал национальность своего движения неднократно, при этом наиболее митьковской картиной он считал именно брейгелевское "Падение Икара". Тут мне вспоминается анекдот об Айвазовском, которому поручили изобразить победу русского флота над турецким. Когда заказчик увидел картину (кроме безбрежных морских просторов невозможно было углядеть на ней что-то еще), то спросил художника, где же турецкий флот и получил ответ: турки утонули. Где же флот российский?- Уплыл навстречу новым победам. Так и в "Падении Икара", только сверхнаблюдательный человек с первого взгляда найдет ножки Икарушки торчащими (пожалуй, торчит одна нога) из морской пучины. Догадаться же о сюжете картины непосвященному наблюдателю (если он не ярковыраженный гений) и вовсе невозможно. По мнению Роке Брейгель основываясь на тексте "Метаморфоз" Овидия взял и воспроизвел образы этого поэта; землепашца, рыбака, пастуха, но восславил и возделанные поля, эти леса, это море, этот ветер, сгибающий верхушки деревьев за окном. Мир слеп к трагедии, все заключены в шаровидное узилище круга работ и лишь римский поэт и постигший ремесло художника Питер зрят трагедию падения. Но Роке стремится проводить Икара дальше самого Брейгеля. ": только палец Икара виднеется на поверхности моря - сам же юноша с ужасом открывает для себя подводные небеса. Мгновение еще медлит прежде чем начать спуск: а потом устремляется вниз, задевая за какие-то окаменевшие корни времен Потопа. Поднимавшийся выше орла и феникса парит над руинами и рвами Вавилона. Касается замшелых колонн, обвитых гирляндами из мидий, и натыкается на застрявшие в этих гирляндах бычьи черепа: Может ли быть, чтобы человек умирал окруженный столь полным равнодушием?"
Соответствие между названием картины "Триумф смерти" и ее содержанием комментариев как раз не требует. Желтый цвет на переднем плане переходит в кроваво-красный на заднике картины, мелкие схватки в битву. Силы смерти и жизни схватились и жизнь терпит повсюду поражение, смерть казнит, убивает, поражает мечом, режет горло, насилует, топит, ловит сетью, берет в плен нежданно. ": в пятне света мы видим молодого человека, который схватился за эфес своей шпаги. Стены - куда подевались стены? Они исчезли как скатерть, которую сорвали со стола: пиршество подходило к концу, гости смеялись и играла музыка; соседка наконец удостоила меня благородным взглядом. И вдруг стены пропали: Я делаю вдох и улавливаю слабый запах гниения. Какой странный шум на дорогах, как скрипят колеса телег!.. Меня охватывает леденящий страх. Но я - я благороден, молод, здоров и потому достаю из ножен мою длинную шпагу:"
Для полноты картины (хе-хе!) можно поставить книге такие оценки по трем категориям, система, как и в прошлый раз десятибальная:
Автор - 9 (отличный текст!)
Издатели и редакторы - ЖЗЛ оно и есть ЖЗЛ, пусть и новое. Тут наконец, скажу, что переведена книга на русский язык очень хорошо.
Готичность - 7 (сам автор без сомнения образованный и достойный гот, английское издание этой книги, читанное мною на берегах Дуная тянет по меньшей мере на 8-9 баллов. Однако ЖЗЛ-овский антураж как то сбивает).
Олли