Морозное утро понедельника подарило московским детям свободу. Небритые чеченские террористы бегали от одной школы к другой, захватывая их. Террористов было не так уж много, поэтому в каждой захваченной школе оставался только один захватчик. Пятьсот детей, двадцать учителей, десять туалетов и пять этажей поступали в распоряжение каждого такого оставшегося. Он запирал школу, запихивая между входной дверью и дверным косяком школьного охранника. Так часто поступают с плохо закрывающейся дверью, используя, однако, обычные тряпки.
Окна первого этажа закрывать не требовалось: все они были заблаговременно прикрыты металлическими решетками. Девятнадцать визжащих учительниц поставили рядом с девятнадцатью окнами второго этажа. Женщины следили, чтобы никто из учеников не вытащил теплоизоляционный паралон, пытаясь выпрыгнуть из окна. Здорового физрука расположили в центре коридора второго этажа, чтобы следил за визжащими учительницами. Пятьсот детей загнали в физкультурный зал на пятом этаже и заперли внутри. Ученики должны были стать заложниками. Это был подарок чеченских террористов московским школьникам.
Тем временем операция продолжалась. Еще не предупрежденные милиционеры растерянно вертели в руках фуражки, пропуская захватчиков вглубь Москвы. По городу распространялся чистый горный воздух международного терроризма.
Но чеченцев в Москве не хватало. И мудрые террористы пошли на хитрость. В свое время городские власти не смогли равномерно рассредоточить учебные заведения. Сейчас этим пользовались захватчики. Они оставляли по одному террористу сразу на несколько расположенных рядом друг с другом школ. Зайдя в одну из таких школ, чеченец сообщал о захвате администрации, шел в учительскую и выбивал головой директора оконное стекло. И кричал о террористическом акте так, чтобы его услышали в другой школе. Если по близости находились еще школы, их захват осуществлялся персоналом уже захваченных заведений. На нескольких вторых этажах отсутствовали физруки. Они несли международный терроризм в окрестные школы.
В ходе операции было захвачено около 37 процентов московских школ. 37 процентов школьников были заперты в физкультурных залах и дышали свободой от всеобщего среднего образования. Отсутствующие в тот день ученики были исключены из школ. Таким образом, они никак не влияли на статистику.
Пока проходила террористическая операция. Когда около 24 процентов школьных охранников уже были зажаты между дверьми и дверными косяками охраняемых ими школ, зубной врач Гириев, исповедывающий ислам, принимал в своем кабинете пациентов. Просив открыть рот очередного посетителя, он отходил к раковине, чтобы помыть руки, и, зажав пальцем отверстие крана, направлял струю холодной воды в пациента. Стоматолог специально не впускал в кабинет одетых людей. В больнице работал гардероб, и Гириев сообщал об этом пациентам. Почти голые ничего не подозревающие люди сразу чувствовали прикосновение холодной воды, вскрикивали и выбегали из кабинета, забыв о больных зубах. Гириев закрывал кран, вытирал руки и приглашал следующего больного.
Незадолго до того, как Гириев обнаружил в своем кабинете раковину. Когда около 14-15 процентов школьных охранников балдели дверными затычками в московских школах, в городе начали меняться автобусные маршруты. На очередном повороте водитель автобуса поворачивал не в ту сторону, а то и вовсе разворачивался и ехал обратно. Для недовольных пассажиров были заготовлены карты новых маршрутов. На остановке, перекрывая крики в салоне, водитель объявлял, что желающие могут приобрести такие карты. Разумеется, за предустановленную московским правительством плату. В автобусе всегда оказывалось несколько любопытных пассажиров. Они по очереди подходили к кабине водителя и просовывали деньги в окошко. Но ничего не происходило. И любопытные по очереди просовывали головы в окошко. После чего водитель закрывал дверцу, и головы любопытных по очереди оказывались зажатыми. Пассажиры по очереди ощущали себя балдеющими охранниками московских школ.
Узнав о грандиозной террористической акции, городские власти распорядились эвакуировать школьников из еще не захваченных школ. Эвакуацию начали с обутых в грязную обувь. Администрации московских школ сработали молниеносно, исключив из состава учеников пришедших в тот день без сменной обуви. Ошарашенные школьники с документами в руках бежали домой мимо ничего не подозревающих милиционеров, то одевающих, то снимающих фуражки с головы. Родители пороли дома исключенных, но спасенных школьников и начинали обзванивать окрестные школы. Дети должны продолжать учиться.
Оставшихся учеников, все еще подвергающихся опасности, отправляли на крыши школ. Где они, подобно птенцам, отталкивались от края крыши и летели домой по воздуху. Администрации школ знали, что у чеченских боевиков нет авиации. Дети летели над московскими дворами и дорогами. Летели, посадив на спины уменьшившихся от страха визжащий учительниц. Здоровые физруки, от страха учительниц увеличившиеся, застревали в дверных проемах школ, демонстрируя подходящим террористам, что дети уже эвакуированы.
Когда 37 процентов московских школьников, запертые и свободные, валяли дурака в физкультурных залах, 45 процентов летели над городскими дворами, 7 процентов сидели дома, будучи учениками уже других школ, 11 процентов, еще ничего не зная, продолжали учиться, чеченские террористы обратились к государственным властям. Захватчики требовали выхода Чеченской Республики их состава Российской Федерации. И изоляции первой от второй. Они предлагали транспортировку территории Чечни за пределы России. Речь шла о суверенном чеченском государстве, расположенном на острове в субтропических широтах Атлантического океана.
Прежде чем начать переговоры с террористами государственные власти России распорядились, чтобы оставшиеся 11 процентов еще ничего не знающих школьников были эвакуированы из школ. Подоспевшие по оперативно изданному указу президента Российской Федерации пожарные начали эвакуацию московских школьников на своих машинах. Город утонул в нескончаемом реве сирен экстренного транспорта.
Правительство России во главе с президентом организовало на телевидении ряд популярных ток-шоу и начало обсуждение сложившейся ситуации. К тому времени морозное утро понедельника сменилось ужасным полуднем понедельника.
Суселов, один из приглашенных на такое ток-шоу, видный и влиятельный чиновник и публичный политик, высказал свое неуважение к террористам, использующим в своих целях детей, и пообещал в сложившихся обстоятельствах действовать как можно жестче и быстрее. Произнеся речь, Суселов покинул студию телевидения и отправился на свое рабочее место. Действовать. Жестко и быстро.
Уже через час террористы, у которых тоже были телевизоры, откликнулись на заявление Суселова. В каждой захваченной школе было убито по десять учеников, о чем чеченцы сообщили толпящимся у захваченных школ журналистам. Лидер захватчиков, свободно расхаживающий по городу, спокойно давал интервью. Он сообщил, что террористы начали убивать детей по вине Суселова.
Буквально через час вышедшие газеты на первых страницах сообщали читателям – «Суселов промолчал». Объемные статьи, посвященные захвату школ, подробно описывали суть конфликта, давая еще более подробные оценки происходящего. Суселов промолчал, а террористы продолжали удерживать 37 процентов московских школ, в каждой из которых было по 490 школьников, 19 учительниц, 10 туалетов, пять этажей и некоторое количество здоровых физкультурников.
Через час чеченцы-захватчики убили еще по десять детей в каждой захваченной школе. Физкультурники выбросили трупы из окон третьих этажей. На каждое тело уходило около трех минут. И, если бы события развивались в том же духе, террористы могли увеличить ответственность чиновника Суселова с десяти школьников до двадцати. Сброшенные на улицу тела фотографировались со всех сторон журналистами и с пометкой «от Суселова» отправлялись на незадействованных пожарных машинах в морги.
Рабочий кабинет Суселова был полностью заполнен журналистами. Государственный служащий давал интервью. По понятным причинам, он не касался инцидента с заложниками и продиктовал журналистам статистику увеличения доходов государства за прошедший месяц. Еще через час были убиты следующие десять детей-заложников в каждой захваченной школе. Террористы требовали, чтобы Суселов извинился.
Суселов извинялся жестко и быстро, как и положено действовать государственному чиновнику с террористами. В тот же час было убито еще двадцать учеников в каждой школе. Террористы продолжали обвинять Суселова.
К тому времени маршруты городских автобусов перепутались настолько, что возвращающиеся с работы люди не могли попасть домой и узнать о случившемся. Все больше и больше любопытных по очереди просовывали головы в кабины водителей, на время превращаясь в охранников из захваченных школ. Бесчинствующие водители меняли маршруты каждые пять минут, иногда врезаясь в автобусы друг друга.
Сумасшедший стоматолог Гириев возвращался с работы вместе со всеми. Он был вымотан обливанием больных и хотел поскорей добраться домой. Как и многие, Гириев просунул голову в окошко и остался в водительской кабине. Автобус, в котором это происходило, был уже достаточно разбит в ходе изменения маршрутов и лобового стекла не имел. Стоматолог легко дотянулся рукой, которую просунул в окошко вместе с головой, до панели управления и включил подачу воды на лобовое стекло. Затем зажал кран и направил струю холодной воды в водителя. Водитель слегка вскрикнул. И в следующее мгновение от неожиданности и усталости вывалился в открытое окно. До руля Гириев дотянуться уже не смог. Без вывалившегося водителя автобус, в последний раз изменив маршрут, врезался в стену дома. Гириев погиб. Вывалившийся же водитель, случайно избежав колес другого автобуса, был задушен гуляющим по городу лидером террористов.
Погиб Гириев. Во время террористического акта погибли и многие другие. Но не так ярко. Не так нелепо.
В каждой из 37 процентов московских школ было убито уже по триста двадцать школьников, когда очумевший Суселов покончил с собой, проглотив микрофон подскочившего журналиста. Суселов не знал, что делать. На любое его действие захватчики отвечали убийством детей. Чиновнику ничего не оставалось, кроме как умереть. Ведь он был еще и русским офицером.
После самоубийства государственного служащего Суселова и демонстрации его тела чеченцам были убиты последние удерживаемые в физкультурных залах дети. Ворвавшиеся в школы солдаты внутренних войск добили оставшихся: визжащих на вторых этажах учительниц, здоровых физкультурников и защемленных охранников. Все террористы во главе с лидером улетели на зеленых воздушных шарах с крыш захваченных школ. Все они были объявлены в международный розыск. Их до сих пор не могут найти.