There are many things that I would like to say to you
but I don’t know how…
Because maybe, you’re gonna be the one that saves me
And after all, you’re my wonderwall.
(Oasis)

You always need me much more
But I need you
(Dave Gahan)

Очень хочется пить. Вот так лежишь на диване, словно в него вмонтирован магнит, а твой живот переполнен железными гвоздями, и не можешь встать. А жажда только усиливается. Еще чуть-чуть и сознание поплывет от общего обезвоживания… Что-то капает на лицо. Не вода. Какая-то слегка вязкая жидкость, еще теплая и приятная. И еще одна капля. Похоже на кровавый дождь… с потолка. Нет, все-таки пойду попью водички.

Решила зайти в соседнюю квартиру за водой. Дверь мне открыл парень в гриме. Дело в том. что мой сосед работает клоуном. Такой вот грустный городской клоун, который живет совсем один. Мы как-то пару раз с ним сидели на моем балконе в целях преодоления страха высоты. Не помню даже как и выяснилось, что у нас одинаковая фобия; терапию придумал он сам, а я лишь покорно следовала его указаниям. Нам осталось еще 2 сеанса, и если это не подействует, он сказал, что назначит другое лечение. Какое, я даже предположить не могу, но чувствую это будет что-то еще более изощренное.

- А, это ты… а я собираюсь на работу. Да, нет, заходи, заходи. Что там у тебя случилось с квартирой?

Я осталась стоять в дверях.

- Да так, небольшой пожар.

- Что сгорело?

- Кухня и часть прихожей.

Он взял меня за руку и завел в темный коридорчик. Свет включать не стал. Я села на тумбочку с обувью и прислонилась к стенке. Правду говорят, что от безделья больше всего устаешь. Мой сосед был похож на серого призрака: такой худенький, можно сказать полупрозрачный, да еще и с этим гримом на лице. Я думаю, он его даже и не смывал после вчерашнего выступления – зачем? – ведь сегодня все равно придется заново краситься. Он как-то помялся и спросил:

- А балкон? Балкон целый?

- Да. К сожалению…

- Да он в принципе уже и не нужен. Я думаю, что я уже вылечился.

- Правда?

- Угу. Вчера поднимался по лестнице, остановился и посмотрел вниз. Ты знаешь, это не страшно. Главное держаться за перила.

- Так значит все?

- В смысле?

- Ну в том смысле, что наше лечение закончено?

- Мое – да. Над тобой мы еще поработаем.

- И на том спасибо… ты знаешь, я вообще-то за водой зашла.

- Пойдем на кухню.

Кухню от комнаты отличали лишь газовая труба и водопровод. И все: ни стола, ни плиты, ни холодильника – просто голые серые стены и старая скатерть прямо на полу. В углу, около окна стоял пакет с яблоками и бутылка воды. Ничего лишнего.

Он налил мне немного водички в свою единственную чашку, которую я ему же и подарила.

- Я тут подумал… все странно как-то. Никогда не замечала, что с нашим домом что-то не так?.

-По-моему со всем миром что-то не так.

Он как-то сочувственно мне улыбнулся, сев на подоконник.

- Слышала, верхний сосед сегодня ночью прирезал свою жену.

- Не только слышала… меня залило кровью… с потолка.

- Страшно?

- Немного.

- Надо было ко мне прийти. Ты же знаешь, где ключ.

- Надо было…

Джо (а именно так звали моего соседа) сидел на фоне раздутых грозовых туч и смотрел в стену. Такое удивительное лицо: его вроде бы и нет: все черты тонкие и незаметные, какие-то слишком обычные. Если бы кто-нибудь взялся рисовать лицо среднестатистического человека, например, для того чтобы показать инопланетянам как выглядит землянин – то это несомненно было бы его лицо. Небольшие, серые как дождливое небо, глаза, аккуратный маленький нос, тонкие губы, плавно очерченные подбородок и скулы. Вот и все его лицо. Но грим делал его абсолютно иным: в зависимости от настроения Джо мог быть забавным клоуном с добрыми глазами и очаровательными розовыми губами, или наоборот, мрачным бледным мимом со скорбящим взглядом. Я так и не поняла кем он был вчера, но черная тушь собралась между ресницами в тонкую линию, остальная краска вокруг глаз была похожа на размазанную золу и все это вкупе с белыми неживыми губами.

Он не выдержал и посмотрел мне в глаза. Его взгляд был тяжелым, темным, будто я смотрела в две энергетические дыры.

- Не смотри на меня. Я – ничто.

- Ничто невозможно узреть, но я же тебя вижу.

Он опустил лицо на колени и накрыл руками голову. Как маленький ребенок. Затем он что-то пробубнил, но я ничего не расслышала. Тогда он поднял голову:

- Я сказал, Эва мне нагадала, что я умру от падения с большой высоты.

- Так давай столкнем ее за это с лестницы.

- Это не смешно.

- Не смешнее этого предсказания. Неужели ты боишься?

- Нет. Я же сказал, что излечился.

-Так в чем же дело?

- Она сказала, когда это случится.

- Послушай, это глупо. Как можно в это верить?…

- Я умру в эту субботу.

Последнюю фразу Джо произнес так уверенно, будто сам себе вынес смертный приговор. Но в то же время в его голосе звучали нотки то ли любопытства, то ли скуки, вроде того, что он мне сообщал о каком-то незначительном событии в ближайший уикэнд: ну, подумаешь, умру, на следующие выходные будет веселей…

- …и я хочу чтобы ты была рядом со мной.

- Хорошо. Но ты не умрешь.

- Нет, умру. Я упаду с большой высоты и разобьюсь, и когда ты это увидишь, то излечишься.

- Ты бредишь… - я невольно осела на пол. Он явно нес какую-то чепуху, но с такой непоколебимой уверенностью, словно он сам заглядывал в книгу судеб и подсмотрел дату своей смерти.

- Нет. – Джо встал с подоконника и сел рядом ос мной. – Потом, когда все случится, ты поймешь, о чем я говорил.

Я была будто без чувств. Он был прав только в одном: с этим домом действительно что-то не так.

В эту ночь я так и не смогла заснуть. Кровать забирала мой сон и наслаждалась им, в то время, когда я ворочалась в муках инсомнии. У меня из головы не выходило это глупое предсказание: Эва всего лишь гадалка, возомнившая себя потомственной провидицей, цыганской принцессой и вуду-королевой в одном лице, теперь смело решала чужие судьбы. В их труппе все знают, что Джо, их единственный клоун, боится высоты. Никто никогда не посмел бы предсказать ему такое даже в шутку, но Эва… я не знаю, чего она добивалась.

Джо был, наверное, самым трогательным клоуном: над ним невозможно было смеяться, какую бы глупость он ни вытворял на арене, его всегда хотелось просто пожалеть, посочувствовать, но не более. Только обладатель самого жестокого и злого сердца мог посмеяться над ним. А так как в цирк в основном ходят дети, каждый вечер купол содрогался от самого беспощадного смеха.

Джо был особенным. Он часто уходил в себя, погружаясь в глубины сознания, но никогда не покидал моего сердца: я всегда находила в нем того, в ком нуждалась. Он был мне отцом, братом, другом – он был для меня всем. Но я, в свою очередь, не знала, кем была для него. Я не могла ему помочь – он никогда не принимал никакой помощи, он не нуждался в сочувствии, он мог выжить без любви. Ведь все это он получал на арене, однократной дозой, от людей, которых не знает и знать не хочет. Своеобразный one night stand, только в эмоциональном плане. Но зато Джо твердо знал, что я не выживу без него, и поэтому был рядом. Он был суров и непреклонен, но в тоже время раним и беззащитен.

Джо сказал мне, что мы не увидимся до пятницы – он уезжал на гастроли. И еще он заставил меня поклясться в том, что я проведу с ним всю субботу до тех пор, пока она для него не закончиться. Еще вчера предсказание Эвы казалось мне идиотской шуткой, но Джо заставил меня в этом усомниться.

Эту неделю я не жила, я существовала. Я словно заново взглянула на жизнь, с другой стороны, скажу сразу, ни с самой лучшей. Все казалось глупым и бессмысленным, убогим и пошлым, совершенно не стоящим жизни. Так больше не могло продолжаться…

….очнулась я ночью не знаю какого дня. Было темно, в окнах напротив не было света, радио не работало. Это была еще одна бесполезная ночь, которую надо было пережить. Постепенно реальность расползлась, открыв проход в безвременное пространство сна.

Я проснулась от стука в дверь. Стрелки часов дремали на четырех утра. Сев на кровать не открывая глаз, я искала ногами тапки. До двери дошла на ощупь и открыла глаза только тогда, когда нужно было опознать раннего гостя.

- Привет, соня. Уже суббота.

Мягкий поцелуй в щеку и холодные пальце на шее.

- Ты рано, Джо.

- Знаю, но я маюсь с 12 часов. Ты можешь поспать – я посижу с тобой. Думаю, что от этого со мной ничего не случиться.

Я легла обратно на кровать, а Джо сел рядом, опершись спиной о диван так, что я могла разглядывать его профиль сквозь полуприкрытые глаза. Мне кажется, профиль – это самый верный показатель красоты: иногда смотришь человеку прямо в лицо и кажется, что вроде все хорошо, четко и мило, а когда он поворачивается к тебе в профиль, понимаешь, как он на самом деле несуразен. В тусклом свете уличного фонаря кожа Джо немного мерцала из-за остатков косметики. Тонкие брови были немного сведены, будто утяжеленные мрачными раздумьями; небольшой точеный нос был совершенной для его лица формы: прямой и ровный, как у древнегреческой статуи…

Джо возвышался надо мной как монумент, как господь Бог, сидящий на троне со взором, устремленным в глубины сознания человеческого…а я - маленькое ничтожество за его спиной, молящее о помощи…

- Почему ты еще не вышла замуж?

Джо по-прежнему сидел недвижим.

- Я не понимаю таких вещей, и твердо знаю, что лучше не лезть в те вещи, в которых не разбираешься…- после секунды раздумий, я решила пойти в наступление, - А за кого бы ты меня выдал замуж?

Он улыбнулся. Улыбнулся слегка, но так нежно и смущенно, что его профиль еще больше накрыла тень женственности.

- Ты же знаешь, я законченный эгоист.

- И как это повлияло бы на мое положение в социуме?

Джо повернулся ко мне лицом, сложил руки на постели и положил на них голову. Его черты лица преобразовались в коварно-шутливое выражение.

- А это значит, что я бы выдал тебя за самого умного и красивого мужчину, которого только знаю. А поскольку круг моих знакомств не так велик… почему бы тебе не выйти за меня замуж?

Я рассмеялась.

- Это новая методика лечения от доктора Джо?

- Все равно мне сегодня умирать. Хоть умру женатым.

Не знаю, что меня кольнуло больнее: то, что он опять напомнил мне об этом дурацком предсказании, или то, что я оказалась чем-то вроде запасного варианта: ну хоть на что-то сгодилась…

- Представляешь, попадаю на небо. Страшный суд, все дела. А я Богу скажу, что меня на земле ждет мой маленький ангел. Так что может мне разрешат тебя навешать… по выходным, например.

- Не надо так, Джо.

- Почему? Ты плачешь?

- Не надо, Джо… ты как маленький.

- Не плачь, все будет хорошо.

- Не оставляй меня, Джо.

- Я всегда буду с тобой… всегда рядом… и сейчас я рядом с тобой.

Он провел рукой по моим волосам и поцеловал в лоб:

- Спи, еще рано.

- Рано для чего? Рано умирать? – не сдержалась я.

- Да, еще рано умирать. Спи.

 И я уснула. Первый раз за неделю я действительно спала. Мне ничего не снилось, разве что дыхание Джо на моей щеке, его теплые ладони на моих плечах.. но это был не сон, он действительно был со мной. Оставалось спросить, надолго ли?

Он разбудил меня с восходом солнца и сказал, что поведет на встречу своей смерти. Все утро мы блуждали по окраине города, на краю высокого холма, откуда открывался вид на две новостройки и кучку маленьких заброшенных домиков. Они были настолько убоги и серы, что трудно было представить всего лишь в нескольких километрах отсюда огромный шумный город, не знающий ни дня ни ночи. Город, питающийся людьми и прогрессом; последний беспощадно извращает его фасады и поставляет новых жертв на алтарь жизни. Но внутри, в глубине стен и фундаментов, злачных кварталов и трущоб, он все тот же, старый и неизменный, аристократичный и высокомерный, как безродная сирота, внезапно получившая в наследство от богатого дядюшки 1 миллион фунтов стерлингов.

К полудню мы уже были там, в самом его центре; я смотрела на знакомые места, Джо все видел как в первый раз, хотя на самом деле он был последним.

- Не могу понять, - начал Джо, - почему многим кажется, что город их вот-вот поглотит. Да, он большой, но мне от этого хорошо, я чувствую себя словно частичкой огромного витража.

- И пусть даже этот витраж “Смерть на коне”?…

- Пусть. Здесь я чувствую себя человеком, а не призраком гниющего городского трупа.

Для меня он уже был призраком: я гуляла за руку с приведением, с частью моих воспоминаний, с человеком, который начал разлагаться при жизни просто из-за того, что ему это предсказали. Но, говорят, мы верим в то, во что сами хотим. Может ему было легче смириться с собственной смертью, чем со своим будущим?…

Вдруг Джо остановился и взял меня за плечи.

- Скажи, ты бы хотела стать на один день приведением, чтобы тебя никто не видел, а ты в это время делала все, что заблагорассудиться?

- Не знаю..

- Нет, ты только представь: ведь…

- Ты решил прихватить меня с собой в загробный мир?

- А откуда ты знаешь, что это не загробный мир?

- Потому что… - я запнулась. Джо знал, где копать.

- Пойдем. Да не бойся, пойдем.

- Куда?

- К тому, кто нас рассудит.

Джо потащил меня через переулки, охваченный какой-то детской радостью, сладким предвкушением… смерти?

- Не думаю, что они нас рассудят, - сказала я качая головой, когда мы пришли на место.

- Смотри, эта совсем свежая: февраль 20**, - Джо любовался могилой мистера Джонса, благополучно отжившего свои 93 года.

- Даже если его воскресить, он нам вряд ли поможет. Его уже наверное давно разбил паралич, и какой-нибудь умаявшийся родственничек-сиделка не усмотрел за ним, когда у каталки отказали тормоза.

- Цинично.

- Зато реалистично.

- Хорошо, что я до этого не доживу.

- Пойдем отсюда.

- Почему?

- Джо, пойдем, я не хочу здесь быть.

- Но мы только пришли.

- Я ухожу.

Не оборачиваясь, быстрым шагом я дошла до забора и свернула на многолюдную улицу. Честно говоря, я и не видела куда иду: все плыло перед глазами, и что-то отчаянно пульсировало в голове. Я даже не слышала его шагов, только очнулась когда он меня схватил за руки:

- Ты что?

- Ничего.

Еще часа два мы провели в полной тишине: ни он, ни я не проронили ни слова. Мы ходили по улицам как две привязанные куклы: я видела, что он идет прямо и специально сворачивала, он замечал и догонял меня; затем он сворачивал, я разворачивалась и шла прямо. Я чувствовала невидимую связь, знала, что он меня не бросит… и от этого мне было только хуже. Через два квартала он отстал: я перешла улицу, а он не успел. Непрерывный поток цветных машин и автобусов перегородил улицу. Мне стало не по себе: я стояла и пыталась рассмотреть людей на той стороне в маленькие промежутки между транспортом. На секунду я представила, что он взял и ушел, оставив меня здесь одну. Да нет, быть такого не могло. Джо не может так со мной поступить. Через пару секунд машины остановились, загорелся зеленый свет и на меня хлынул поток людей.

Джо среди них не было.

Я стояла посредине улицы, меня то и дело толкали и пытались куда-нибудь сдвинуть, но я стояла в ужасе и боялась шелохнуться. Загорелся красный свет, переход опустел, машины вновь замелькали передо мной, а я все стояла одна, пока…

- Испугалась? Думала, я уже умер? – раздалось где-то над правым ухом. Я обернулась. Джо опять сиял, явно довольный своей пакостью.

- Ты дурак, Джо, - также по-детски ответив ему, я прошла мимо, толкнув плечом.

Я не знала, что мне делать. Было ли у меня право тратить на обиды его драгоценное время, которого и так уже не оставалось?… И почему он тратит свое время на меня, почему терпит все мои капризы?…

А почему я верю в это глупое предсказание?! Я уже поверила? Он умрет?…

Он как бы незаметно взял мою руку и довольный, шел рядом, больше не отставая ни на шаг. Теперь я для самой себя была приведением, жалким и невзрачным, которого медленно убивали, скручивали болью до состояния, когда смерть, улыбаясь, вешает благоухающие венки на шею, чтобы оставить жить в конце.

- Хочешь, пойдем в магазин? Хочешь? В твой любимый? Только с одним условием: я одену тебя на свой вкус.

- Джо, тебе не кажется. что это твой день? Что я должна прыгать вокруг тебя, одевать тебя, развлекать?

Не то что бы он был удивлен, скорее даже шокирован такой мыслью, но вида не показал.

- Я всегда хотел, что бы рядом со мной была такая девушка… ну знаешь, в открытом платье, на шпильках.

- Выше тебя на две головы?

- Ага. Чтобы я ее за талию как за шею обнимал.

В тот момент мне хотелось положить к его ногам тонну таких девушек, но себя я в таком амплуа не представляла. Дело не в декольте и шпильках, а в роли его девушки. Мне казалось, ему нужно было что-то вроде второй мамочки, которая бы водила его за ручку, также как он меня сейчас, причесывала, кормила…

Через некоторое время мы шли мимо самых дорогих магазинов города, к которым я пристрастилась еще похуже чем к шоколаду и курению, таким же гнусным привычкам, которые порождает аристократическое безделие. Хотя и этого чертового аристократизма было мало… просто от безделия… от последнего я лечилась в наркологическом центре с последующим курсом психотерапии.

- Смотри, какое платье. Нравиться цвет?

Джо показывал на манекен, облаченный в алую тунику с вырезами в самых немыслимых местах.

- Ммм… не очень.

- ОК, пойдем, посмотрим, что у них там внутри.

А внутри были целые ряды кофточек, маечек, топиков, брючек, платьицев… и ко всему этому прилагалась тетя-консультант, которую я так надеялась здесь не увидеть. Она расплылась перед Джо в улыбке, но увидев меня, небольшая судорога пробежала по ее лицу. Помнит, старая стерва, как я в некотором состоянии аффекта разодрала в клочья кофточку, которую завернули не так, как полагается. Но клиент всегда прав, и ей придется напрячься, чтобы вновь не вывести меня из себя.

Джо со знанием дела порылся в бессчетном количестве платьев, бесцеремонно гремя вешалками, после чего на примерку мне было выдано 5 платьев.

Первое было лилового цвета с вырезом на спине, длинной по колено и немыслимым разрезом практически до талии. Оно было отвержено с первого взгляда. Вторым номером шло то самое алое платье с витрины: юбка в 8 дюймов с разрезом плюс по полоске ткани на обе груди. Выдержав паузу, Джо сказал, что мне очень идет, на что я ответила испепеляющим взглядом. Наша безмолвная баталия продолжалась еще пару мгновений, и если бы не консультант, напомнивший нам о оставшихся не примеренными платьях, уверена, стекла потрескались бы от напряжения.

С третьим платьем у меня была любовь с первого взгляда: черное, из тонкого бархата, с вполне впечатляющим вырезом и юбкой-тюльпаном чуть ниже колена, но главное оно было усыпано маленькими хрустальными звездочками: их размер и количество увеличивались к низу. Также к платью прилагался отрез полупрозрачной черной парчи. Джо все понял по моему лицу и одобрительно улыбнулся в ответ. Затем подошел ко мне, снял парчу, которой я прикрывала декольте и сказал, что пора подумать о туфлях. Они нашлись практически моментально: острый нос, металлическая шпилька, ремешок со стилизованной лучистой звездочкой-застежкой.

Счет оказался просто невменяемым: выяснилось, что звезды на платье были из какого-то полудрагоценного камня, ну и ручная работа, все дела. Я хотела идти переодеваться, но Джо взял меня за запястье:

- Здесь расплачиваюсь я.

Все это еще больше вгоняло меня в беспросветное отчаяние: мне не нужны были эти шикарные жесты, они меня смущали, и в то же время все больше убеждали в том, что Джо не дожить до воскресенья…

На моих глазах он будто расцветал все больше и больше: его глаза блестели от счастья, очаровательная улыбка не оставляла его губ, и он все смотрел на меня как на дорогую куклу в магазине игрушек, не веря в то, что эта кукла теперь его собственность.

- И все равно я тебя выше, – заключил он.

- Ну только разве что чуть-чуть.

- Нет, так даже лучше. У меня нет слов – ты выглядишь просто потрясающе, – немного помедлив, – И ты со мной.

Так мы и шли по улице: разодетая девица, мрачная как и цвет ее платья, под руку с довольным жизнью парнем, по стилю одежды походившего на панкующего подростка.

- Ты, наверное, проголодалась?

- Джо, ты знаешь, я…

- И знать не хочу. Хорошо, я сам решу. Мы идем обедать.

- Только место выберу я.

- Ок.

- Мак.

- Издеваешься?

- Я серьезно. Представь все эти глупые жирные рожи при виде нас!

Моя уловка сработала: Джо хотел шока, пристального внимания, всеобщего обсуждения, - это был его наркотик.

Конечно в МакДональдсе все смотрели на более чем странную парочку, которая первые минут 15 уплетала еду, а затем безбожно ее переводила. Все началось с того, как Джо нечаянно перевернул на меня пакет с картошкой, а я закончила разлитым молочным шейком. Больше всех пострадал мой благодетель: я вылила шейк ему прямо на левую штанину, и часть даже затекла в сникер. Я же отделалась легким визгом и парой картошек, застрявших в моей парче. Затем мы с шумом удалились в уборную, где под сушилкой для рук пытались избавиться от пятна на джинсах Джо. Все это сопровождалось истерическим хохотом, перепугавшим всех дам (а это был именно женский туалет), пришедших туда по назначению. Пятно на штанах высохло, а сникеры мы разложили на раковине и включили воздух.

- Мне нравится, когда ты смеешься.

Джо сидел на крышке унитаза, скрестив ноги.

- А мне нравится тоже самое в тебе.

Я была в соседней кабинке, сидела на крышке, упершись своими 4-ех дюймовыми шпильками в перегородку, за которой был Джо. Наверное, первый раз за этот день мне было так легко, так спокойно, так наплевать на остальных…

- Джо, скажи, мы ненормальные?

- Смотря, что ты подразумеваешь под “нормальными”.

- Ну ты же знаешь, я ведь даже лечилась.

- Это не о чем не говорит. Во всяком случае, мне.

- Потому что ты тоже такой же ненормальный как и я?…

Из соседней кабинке донесся вполне вменяемый смех.

- Потому что я слышу это от ненормальной, которая лечилась.

Я в шутку стукнула каблуком в перегородку и нечаянно пробила ее. Мы еще громче захохотали и я внезапно чуть не упала: оказалось, что шпилька застряла в этой чертовой перегородке.

- Джо!

- Что, дорогая?

- Я, кажется, застряла!

- Боюсь спросить, где?

- Не смешно! Я сейчас упаду!

Когда Джо увидел всю эту картину воочию, он еще пару минут не мог прийти в себя от смеха.

- Тебя бы сейчас сфотать и на обложку Maxim’а.

- Нет уж, лучше S&M, в раздел для любителей сантехники.

Джо попытался вытащить мою ногу вместе с туфлей, но я чуть не упала головой вниз. Тогда он расстегнул ремешок на туфле и высвободил мою ногу . Затем он взял меня на руки и вынес из кабинки.

Оказывается, страждущих попасть в туалет было не так уж мало: несколько девчонок тихо хихикали, две дамы климаксического возраста осудительно взглянули на нас. Но никто из них так ничего и не смог сказать. Только тогда я представила, как это все было со стороны: пока Джо пытался вытащить мою ногу, я вздыхала, стонала, а также сообщала на повышенных тонах, что мне как-никак больно. В это время одна из девчонок перепутав кнопки, включила воду именно над той раковиной, где сушились сникеры Джо…

…Через пару кварталов Джо признался, что его обувь уже практически высохла. Я бы ему не поверила, если бы не заметила, что, действительно, наши следы обрывались у станции метро.

Легкие сумерки скапливались в городских переулках, гонимые на просторных улицах блеском витрин и светом фонарей. Температура медленно падала и легкий холодок пробежал по моей коже. Джо приобнял меня, пытаясь хоть чуть-чуть согреть, но я даже не сразу это почувствовала, так как опять погрузилась в свои мысли. Я вдруг поняла всю глупость этого предсказания: как я могла даже на минуту поверить в этот бред?! Он не умрет, он жив и будет жить. Завтра, когда наступит воскресенье, он вновь постучится ко мне в дверь посреди ночи для того, чтобы сказать, что он уже вернулся и сожалеет, если разбудил. Он был полон жизни, он был счастлив, он был великолепен, он был со мной…

Джо привел меня на самый большой мост в городе. Я стояла, облокотившись об ограду и смотрела вниз, на мутную воду. Джо обнял меня сзади и предпочел разглядывать вечернее небо. Мы стояли молча, каждый думая о своем: я думала о Джо, а Джо думал…

- Зай, ты наверное устала уже. Хочешь, посидим где-нибудь?

- Поедем домой, а?…

- Нет, рано. Я хочу… ну понимаешь…

- Ладно, погуляем до 12, а потом можно будет взять такси.

Он ничего не ответил. Первый раз за все это время я почувствовала, как тоска и печаль сплетались в его груди. Осторожно вздохнув, будто пытаясь не побеспокоить меня, он уткнулся носом в мои волосы.

- Может зайдем в FT на часок? – я ощутила вибрацию его голоса на своей шее.

- Давай. Только мне кажется мы не пройдем по дресс-коду.

- Об этом не волнуйся. У меня там теперь есть пара знакомых.

- Что значит “теперь”?

- Это значит, что на прошлых выходных Джо там неплохо проводил время, - триумфальная улыбка завершила этот пассаж.

Мы спустились в метро. Людей было мало, причем половина из них были либо бездомными, либо драг-пушез, либо просто городскими фриками, не вписывающихся даже в рамки понятия “психически нездоровые”. Мой страх выпадал осадком в кончики пальцев, отчего они постепенно немели. Я так истерзала свой билет, что эти глупые железки так и не открылись передо мной. Джо, недолго думая, схватил меня на руки и перенес через преграду, не обращая внимания на крики возмущенного охранника. Затем мы пошли на платформу, где нас ждал поезд. Несколько остановок и мы на месте, там, где я когда-то столько времени мечтала побывать, но раз попав туда, поняла насколько идеализированно мыслила. Это место словно другая планета, населенная нереальными, сказочными существами, кибер-куклами, которых слегка боишься, но от этого еще больше хочешь. Я так и не стала полноценной частью этого мира, наверное потому, что во мне было еще слишком много земного, но я в свою очередь боялась с этим расставаться , чтобы окончательно не потерять связь с настоящим. Джо много раз пытался мне объяснить, что “реальность” и “настоящее” – всего лишь жалкие штампы в моем мышлении, и с ними лучше расстаться, чем посвящать им жизнь, упуская то, к чему предназначен с рождения. Хотя чаще всего мне казалось, что в этой жизни я ни к чему не предназначена.

Как-то Джо сказал мне такую фразу, которую я запомню, наверное, на всю жизнь: “Тебе страх мешает жить так, как некоторым он мешает умереть”.

Вокруг FT было полно людей, хотя, конечно с людьми они имели мало общего. Яркие как неоновая лампа волосы, вытянутые гелем в шипы, кожаные ошейники с железными колючками, обувь, которой можно буквально убивать, дранная одежда с жесткой претензией на андеграундный шик… а где же девушки в корсетах? По каким-то паранормальным для их истинно-праведного образа жизни причинам здесь они являлись только днем, в самое пекло, мельтеша своими бледными ножками, затянутыми в черные сети колготок и оставляя пыльные следы от высоких кожаных сапог… Я и то смотрелась куда готичнее многих присутствующих в своем платье от кутюр, изящно прикрывая бледные плечи отрезом черной парчи. То ли сказывалось аристократическое чистоплюйство, то ли я действительно ошиблась дверью…

Джо провел меня сквозь толпу, и я даже не заметила как мы уже оказались внутри клуба.

- Нам нужен level3. Тут нам делать нечего.

Мы вновь шли сквозь людей, нередко цепляясь за многочисленные шипы, и я все-таки порвала платье, потеряв при этом одну, довольно крупную звездочку. Обходя по периметру танц-пол, мы вышли в другой зал, где играл Eminem… Я была очень рада покинуть этот злосчастный зал, и протиснуться в другое помещение. Оно было чуть меньше предыдущих, хотя может мне так показалось из-за того, что небольшая часть была отведена под ди-джейский пульт. Играло жесткое оготиченное умц-умц, но для такой музыки сначала было лучше разогреться, что я и предложила Джо:

- Может выпьем чего-нибудь?

- Давай. Подождешь или пойдешь со мной?

- Подожду.

Джо растворился в толпе, а я пошла в поисках чего-нибудь пригодного для сидения. Таковое нашлось не сразу и было весьма мерзкого вида: узкая деревяшка вдоль стены, являвшая собой обычную лавочку, но подразумевавшая явно что-то пафосно-футуристическое. Я пристроилась в углу и облокотилась на вибрирующую от звука стену: перед глазами словно в судорогах болтались люди, зачастую их движения даже не были связаны с ритмом музыки. Я прекрасно понимала, что заставляло их так двигаться, что приносило 100% счастья на фоне гнусного убожества жизни… какой-то парень с ирокезом цвета апельсиновой корки схватил меня за руку и потащил на танц-пол. Я попыталась вырваться, но он не отпускал меня; я попыталась сказать ему, что не хочу танцевать, но он меня не слышал. Вдруг он крикнул мне на ухо:

- Do you wanna get high?

- Erm… no, thanx.

- Oh, common! I have something for you. Something to cheer you up.

- I said “No”!

- You fuckin’ bitch, I ask you the last time…

Вдруг он неожиданно прекратил орать и как-то испуганно посмотрел куда-то позади меня. Я обернулась: сзади стоял Джо и с ним какой-то парень лет 25-ти весьма брутальной наружности.

- You’d better let her go.

- No problem, man. Bye, sweetheart!

- Wish neva see you again… - мои слова конечно же утонули в звуках хаоса.

Джо зачем-то обнял меня и поцеловал, затем представив своему другу:

- This is Chris, he works here as a bouncer, but today he has a chill out.

- Hi, Chris! – и два приветственных поцелуя с этим бритоголовым парнем.

Джо продолжил:

- … and this is my girlfriend.

- Oh, it’s she! I remember you told ‘bout her. She’s ur neighbour, isn’t she?

- Yep. Good memory, man!

- Fuckin’ good…

Я не успела вставить ни единого слова. Вначале я была немного шокирована: с чего бы это Джо говорить обо мне как о своей девушке? С другой стороны, я решила не портить ему вечер и вести себя подобающе порученной роли. Крис постоянно улыбался, что выглядело весьма забавно: стоит только представить огромного парня с тату на висках, пирсингом на каждой складочке кожи и цепями, соединяющими колечки в брови, носу и ухе, мило и оживленно беседующего с вполне смертного вида людьми… у Джо был хоть и запушенный, но ирокез, а у меня даже уши не были проколоты…Я глотнула принесенного Джо будвайзера и решила больше ничему здесь ни удивляться.

На танцы потянуло после половины банки, и пока Джо о чем-то беседовал с Крисом, я пошла танцевать. Что сказать, это расслабляет, дает прочувствовать, насколько алкоголь овладел твоим телом, и не более. Но в этот раз я ушла в ритм, и мне уже все нравилось: и грязный заплеванный танцпол, и запах анаши в раскаленном воздухе, и аритмичные удолбыши вокруг, и то, что я опять взялась за алкоголь…

Через некоторое время ко мне подошел Джо:

- Тут Крис приглашает нас на какую-то закрытую party. Пойдем?

- А что за party?

- Ну типа частное выступление какой-то группы и все недостающие звенья цепочки секс-наркотики-рок-н-ролл.

- А чего еще не хватает?

- Жесткой потасовки, тяжелых отходняков и поганого звука.

- Впечатляет.

- Ну так что? Заглянем?

- Давай, я не против.

Самое интересное, что брутальные парни предпочитают элегантные спортивные машины и, как выяснилось чуть позже, бритоголовых женщин(?), не поддающихся идентификации ни по возрасту, ни по каким-либо признакам, отличающих представительниц женского пола от мужчин. Так что если кто-то кричит, что все готы геи – не бейте его, скорей всего он просто не знал, что то бесформенное существо, безбожно затисканное любвеобильным готиком, есть женщина. Хотя тут можно придраться к степени готичности…

На перекрестке мы подобрали еще троих друзей Криса: девушку (на этот раз я была уверенна в ее половой принадлежности), и двоих парней, которые практически всю дорогу были заняты друг другом. Мне пришлось переместиться на колени Джо, чтобы освободить место, знакомая Криса села посередине, и очаровательные юноши терлись о боковую дверцу. Крис представил своих друзей:

- That pretty girl is Jenn, and those two whores are not worthful of being named. But I’m nice and I’ll tell you two nastiest names, which must be prohibited: save your children – don’t call them Steve and especially Leah, he’s the upper one.

Голубой блеск этого города парировал наезд Криса всего лишь демонстрацией среднего пальца. Я же чуть не свалилась от смеха на Дженн, которая после их ответного жеста, выложила им матерную фразу, состоявшую из самых грязных слов как современного так и довоенного периодов, и главное - никакой тавтологии. Век живи – век учись.

Вообщем, после этого разговор завертелся вокруг проблемы гомосексуализма и возможных путей ее разрешения. Крис заручился поддержкой Дженн, Стив и Ли, сюда по всему, к этому уже привыкли и не обращали внимания, Джо сказал, что ему все равно, я же решила молчать, поскольку вообще не считала это проблемой.

В машине я начала замечать, что беззаботное настроение Джо постепенно сходило на нет. Практически всю дорогу он напряженно смотрел на вечерний город сквозь затемненное стекло машины, изредка поглядывая на часы. Было 10 вечера, когда мы подъехали к месту проведения пати. Джо начал нервничать. Я же была спокойна как никогда: все это предсказание полная чушь и время это докажет.

Как оказалось, вечеринка должна была проходить в здании высотой в 20 этажей. Мы зашли в лифт и Ли нажал кнопку 18. К этому моменту Джо был сосредоточен и серьезен, словно после того, как откроются дверцы лифта, ему предстоит сражаться с целым полчищем ангелов смерти. Но двери открылись и мы вышли в холл, где стоял тяжелый сигаретный дым и были слышны звуки саунд-чека. Крис постучался в дверь, откуда истеричным голосом донеслось:

- Who the fuck is it?!

- Oh, common bitch, - начал Крис, - open this fuckin’ door!

- Password!

Тогда в дело вмешался Стив:

- F_u_c_k o_f_f !!!.

- Right you are! Come in, dear guests.

Дверь открылась. За ней скрывался какой-то парень, которого бросало то в смех, то в истерику, и при этом он пытался ввести нас в курса дела. Как выяснилось с его слов, людей пришло в два раза больше, чем предполагалось; вокалист группы накушался абсенту и спит на краю ванной, думая, что это борт корабля; Лиз (девушка Криса) обещала подкинуть пару чеков, но походу дела решила, что развлекаться лучше всего в одиночестве; объявился бывший бойфренд Ли, который прилюдно поклялся оттрахать самого Ли и Стива в частности; Алекс, который должен был играть на бас-гитаре чуть не придушил запасными струнами барабанщика, за то, что он опять начал рассуждения на тему бездарности Мадонны и т.д. и т.п. Ли вызвался показать мне квартиру, и прежде чем я успела выразить свои мысли по этому поводу, меня уже утащили в соседнюю комнату, где курили кальян. Судя по всему вечеринка началась давно, поскольку господа накуривающиеся уже лежали где попало, отбыв в свои “иные миры”. Ли предложил покурить, но я отказалась и сказала, что лучше покайфую на afterparty, когда закончится этот сумасшедший день и я смогу расслабиться. Таким образом, я и получила приглашение в квартиру Криса на следующий день. Наглость – второе счастье. Проверено мной.

Чистое городское веселье шло своим ходом, но, к сожалению, Джо остался в стороне от него: он был задумчив, молчалив, печален, одним словом – безнадежен. А я… я была еще безнадежнее него в своей безудержной эйфории и слепой уверенности.

Джо сидел на подоконнике у приоткрытого окна и курил сигарету. Он выглядел настолько беспомощным, что моим первым импульсом было подойти и обнять его, что я и сделала, не смотря на все мои предубеждения.

- Ты… ты до сих пор думаешь, что это все полный бред? – начал он робко.

- Да.

- Почему?

- Потому что, Джо. Потому что ты не можешь умереть вот так, только из-за чьих-то бездумных слов. Зачем ты сидишь на окне? Ждешь пока потусторонняя сила затянет тебя в форточку и выбросит на асфальт?…

Он молча кинул окурок в окно, встал и резко высвободился из моих объятий. Я не унималась:

- Кому ты что хочешь доказать?! Это глупо, как ты не понимаешь?!

Он сделал вид, что не слышит меня и ушел в соседнюю комнату. Я пошла за ним. Пройдя через многолюдный зал и уединившись в какой-то маленькой комнатенке, он захлопнул дверь прямо передо мной. Я была разбита и уничтожена его беспощадностью, которая проявлялась прежде всего к себе самому. Сев прямо под дверью, я решила, что не уйду отсюда без него. Теперь моя очередь терпеть его выходки. В конце концов я поклялась быть с ним всю субботу, когда бы она для него не закончилась…

Через пару минут Джо резко открыл дверь, отчего я растянулась на полу, и как-то сурово посмотрел на меня. Он взял меня на руки и занес в комнату, закрыв за собой дверь.

- Ты думаешь, что можешь судить меня? – поставив на пол, меня прижали к стене в прямом и переносном смысле, при этом сверля своим разгневанным взглядом мое и без того неустойчивое сознание.

- А почему бы и нет? Назови хоть одну причину почему я не могу судить тебя!

- Ты ничего не знаешь обо мне! Ничего! И как ты после этого можешь меня судить?!

- Скажи хоть что-нибудь, чего я действительноне знаю!

На мгновение он запнулся.

- Например… да почему я должен что-то тебе говорить?! Ты ничего обо мне не знаешь – это факт!

Он отпустил меня и подошел к противоположной стене, прижавшись к ней лбом и крепко сжатыми кулаками.

- Другими словами, ты хочешь сказать, что мне плевать на тебя и твои чувства, что за эти два года я ни черта о тебе так и не узнала?! Скажи мне, что я для тебя? Скажи наконец, зачем это все? Зачем ты появился в моей жизни? Что бы вот так сломать меня и навсегда оставить?…

Вот так всегда и кончается эйфорическо-счастливое настроение – жалкой истерикой.

Джо молчал. Конечно, ему нечего мне ответить, и зачем? Я ведь и на его снисходительный ответ, наверное, права не имею…

- Все произошло не случайно… - он так и стоял у стены.

- Исчерпывающий ответ. Спасибо за этот прекрасный день, но с меня хватит – я ухожу.

- Ты не можешь вот так уйти!…

- Нет, могу. Аттракцион the bitter suicider продолжай, пожалуйста, без меня.

Я пошла к двери, но он кинулся на меня и схватил за запястья:

- Я всегда, всегда был с тобой! А ты уходишь! Ты права – тебе наплевать на меня, наплевать на мои чувства… ты сама это сказала, и черт побери, ты сказала правду!

- Если бы мне было плевать на тебя, я бы никуда не пошла сегодня. Ни на кладбище, ни на мост, ни…

- …я люблю тебя…

- …ни на 18 этаж этого дурацкого здания! - вдруг до меня словно эхом вернулась его последняя фраза. Вокруг все сразу стихло, словно меня затолкали в вакуум…

- Что?…

В следующее мгновение я почувствовала его горячее прикосновение, его дрожащие губы, его дыхание, его слезы… я же стояла как каменный обелиск. Что здесь происходит?…

- Почему ты ничего не сказал мне раньше?…

- Я боялся.

- Чего?

- Тебя…

Все эти два года я считала его своим ангелом хранителем, человеком непостижимым и недосягаемым, я не то что любила его, я восхищалась и преклонялась перед ним, в любой момент готовая сдаться в его рабство навеки и перестать существовать как личность… быть его собственностью … его тенью… его второй кожей… Но неужели мне нужно было кинуться ему в ноги, чтобы показать все свои чувства?… Я может и сделала бы это, но мне никогда не давали на это повода… новая соседка, затем знакомая, подруга, сестра… и как я, божья тварь, могла помышлять об инцесте?!

Джо крепко и как-то горько обнял меня, зарывшись лицом в моих волосах. Я даже не могла понять, что чувствовала: то ли сладкое тихое счастье “наконец-таки я с ним”, то ли тянущую жалость “мой маленький бедный мальчик”, то ли полную обреченность “сколько времени убито зря”. Вдруг мне захотелось умереть… вместо Джо упасть с 18 этажа… утопиться в городской реке… порезать вены открывалкой для банок… сделать овердоз… или просто перестать дышать. Главное, покончить с этим мучением… умереть раньше, чем остальные, чтобы никогда больше не ходить на похороны…

- Ты меня не бросишь, правда?… - мой последний крик о помощи.

- Нет. Когда все карты открыты, теперь я с тобой. С тобой как… мужчина.

Не знаю почему, но его от последней фразы я повеселела… мой мужчина… забавно.

- Поедем домой. Уже пора, - занавес вот-вот опустится. И если мы не сдвинемся с места, то он грохнется прямо на нас.

- Нет. Только половина двенадцатого.

- Джо, ты - живой, ты это понимаешь? И ты таким останешься… надеюсь еще лет на дцать, - я нежно поцеловала его.

- Хорошо. Мы едем домой.

Дальше все было легко и гладко: никаких недосказанностей, никаких сомнений, ничего, чтобы могло бы нам помешать испытать любовь в полной ее мере… наконец-таки…

Мы взяли такси и поехали обратно в наш прогнивший городок, но только теперь все было по-другому. Окружающие пространство казалось каким-то свежим и обновленным, ночной воздух и колкий холодный дождь опьяняли еще сильнее, чем мой любимый микс из текилы и кокса… нашей наркотической любви, казалось, не было предела…

На ночь я осталась у него. Теперь он видел во мне не просто лучшую подругу, сестру, о которой нужно заботиться, а женщину, которую нужно любить… время шло своим чередом, каждый новый час мне казался даром свыше. Джо убедился во всей глупости предсказания и решил забыть его как самую большую ошибку в своей жизни.

Я заснула под утро и это была вторая ночь, когда я действительно спала.

Я проснулась от настойчивого стука в дверь. Джо рядом не было и я подумала, что он вышел и забыл ключи, но, как оказалось, на пороге стоял незнакомый мне человек. В полицейской форме.

- Простите, это квартира Джо Дэвидсона?

- Да… - буквально прошептала я.

- А кем вы ему приходитесь? – интересный вопрос.

- Я его близкая подруга. А что случилось?

- Дело в том, что сегодня утром наш патруль обнаружил тело Вашего друга в карьере, неподалеку от сюда. Среди его личных вещей мы нашли записку с его именем, адресом…

Слова уходили от меня, и я плохо понимала, что происходит. Шутка? Розыгрыш? Обман?

Джо умер?!

На опознании я еще раз упала в обморок при виде его искалеченного тела: ни кусочка целой кожи, все в ранах, царапинах, синяках… где же мой Джо?… мой маленький, бедный Джо? Что же вы с ним сделали?!

Но почему-то такие вопросы возникали только у меня. Полиция закрыла это дело практически сразу. Версия одна: самоубийство.

Вот уже третий день я стою на том самом перекрестке, теребя подранное платье в маленьких хрустальных звездочках. Ведь Джо нравятся такие девушки, с декольте и на шпильках. Я вижу как зеленый свет меняется на красный, и поток машин начинает мелькать у меня перед глазами. Я пытаюсь разглядеть людей на той стороне, но тщетно. Затем вновь загорается зеленый свет и толпа людей движется на меня. Нет, Джо среди них не будет, он появится чуть позже, тихо подойдет сзади, обнимет меня и прошепчет на ухо: “Испугалась? Думала, я уже умер?”
26-Aug-03