Люди падали на дорогу и сразу же бросались в марафон.
Необычная гонка: места завоевывались не скоростью, а распределялись… временем. Кто включился раньше, бежал впереди.
За каждым беспрерывно растущий шлейф все новых, и новых участников. Зато на глазах тает масса тех, кто перед тобой. И чем тоньше живая прослойка, отделяющая от конечного пункта, тем отчетливее контуры финишной линии.
Капсула времени, стремительно несла людей вперед. Быстрота, размеренный шаг, неподвижность не меняли скорости. Однако в основном люди предпочитали бежать. Стремительно, задыхаясь, словно от напряжения мышц зависел успех...
А за ними ползла, вздымалась и клубилась ОНА. Как гигантский пылесос, ОНА зачищала людские следы, втягивая все, что они беспечно оставляли на своем пути. А потом возвращала.
Люди принимали этот дар и поражались! Ненужный хлам, соринка, отвергнутые, как пыль, вдруг становились раритетом. Обрывки когда-то пустой песни, стишка, фразы обретали божественное звучание. И если от мелодии, стиха, истершегося рисунка оставалось лишь название, даже оно начинало светиться каким-то особым светом и источать удивительный аромат.
ОНА чудодейственным образом перерабатывала в своих недрах собранный материал, и подобно океану, который шлифует камень и рождает из соринки жемчужину, довершала незаконченность, добавляла пряностей в поблекшую радость и стесывала режущий угол боли.
Каждый такой подарок вызывал радость. И люди спешили поделиться с другими своими сокровищами. Пускали их по шеренге, смеялись и плакали. Любопытствующие сзади вытягивали шеи, чтобы рассмотреть причину волнения в передних рядах, но, удовлетворив первый интерес, отворачивались. Да, красиво, да необычно, да… непонятно.
Передние тоже оглядывались и тут же загорались от восторга. А потом и сами поспешно извлекали свои сокровища. Но чем глубже они рылись, тем чаще подсматривающие сзади видели предметы не радостные, а просто красивые, любопытные, а иногда и вовсе чужие.
И скоро вызывали эти находки у них лишь уважительный, сиюминутный интерес.
Бег продолжался. На их пути мелодия, болезненный укол, кусочек счастья. Люди поднимали находку, дарили ей мимолетный, иногда чуть более пристальный взгляд и оставляли на дороге.
А ОНА продолжала неуклонно следовать за ними и педантично подбирать беспечно брошенное, чтобы потом вернуть владельцу.
Вот и черта. И в этом месте происходило невероятное! Едва финалисты пересекали линию, как ОНА подхватывала их и затягивала в свое чрево.
А потом, поработав над ними, выставляла отполированных до блеска человечков. И те, кто их видел и знал, пока они жили, трогали этот дар – самый ценный из всех сокровищ - и долго-долго всматривались в них, пытаясь разглядеть, то, что пропустили, и полюбить, что не поняли.
Живые, не отрываясь, смотрели на мертвых и про себя шептали этим красивым, но уже глухим и невидящим фигуркам все, что мы никогда не успеваем произнести им при их жизни.
И снова бесконечный шлейф несущихся людей, впереди все тоньше и прозрачнее живая подушка, отделяющая от финальной черты.
А сзади, подбирая за нами следы и бережно покрывая их своим перламутровым лаком, верным спутником следует наша ПАМЯТЬ.
