Сон Клоуна
Мои сны клянутся в преданности, но я уже не верю им. Вероятно это больше не мои
сны. (с)
Черное солнце пыталось
обхватить одинокого, мрачного человека. Он стоял на середине дороги, указатель
которой гласил - «Великая магистраль снов». Быстро проносящиеся машины, словно
жуки, поднимали еле заметные облачка пыли, которые тихо рассеивал пустой ветер.
Человек стоял, и все не как не мог понять, почему и что привело его сюда.
Вокруг суетились и бегали другие люди. По крайней мере так ему казалось.
Некоторые были чересчур веселыми, и это как-то настораживало. Он даже боялся
пошевельнуться, будто шестым чувством осознавал нереальность происходящего, а
возможно и глупость. Может я умер, вдруг увидел он вывеску на машине, бледно
красного цвета. Она очень сильно выделялась своей формой, и это как-то
захватило все его внимание на несколько секунд. Странно все это... Или...
Нет... Всё равно странно.. «Так и сойти с ума не долго» - прояснилось ему. Он
сделал шаг, потом еще один, и буквально ковыляя мелкими шажками, дошел до
ближайшей скамейки. Что стояла у шоссе. Присел. Попытался осмыслить-то, что с
ним происходит, и все никак не мог найти основу для размышлений. Может я сошел
с ума? Может, сплю? Может это вообще не я?... Может.... Как много может.... Он
посмотрел ввысь и решил вообще не о чем не думать. Черное солнце все так же
мрачно отпускало грязные лучи тепла, и будто специально целилось ему в глаз.
Лучи, словно дождь, ударялись об землю и рассыпались пурпурными искрами. Он мог
находиться в этом непонятном, но забавном, состоянии - вечно. По крайней мере,
ему так казалось. Но рядом кто-то сел и ему пришлось отвлечься от эдакого
созерцания. Правда, смотреть на гостя - было лень, и он не стал. Почему все
так? - спросил он вслух, не ожидая, что ему кто-либо ответит, будто
разговаривая с собой. Однако сухой, поломанный голос вероятно женского пола,
что обитал рядом, начал вещать, будто и сам все время думал именно об этом.
Громогласно выплескивая и наполняя его душу такой нужной водой рассуждений.
Двигаться - значит не думать, не давать себе по-настоящему задуматься. Посмотри
вокруг, как много путешественников ты видишь, они часть этого времени. А наша
скамейка, как и мы, вышли из-под этого ритма, и пока что не принадлежат ему.
Нас еще нет. Эти слова как-то прояснили ход его мыслей, и от понимания их он
как-то поморщился, словно от холодного дождя. Ему вдруг до боли стал интересен
этот человек, и он повернул голову. Рядом, уткнувшись в газету «Вестник
временени», сидела маленькая,
сгорбленная от жизни старушка, в спортивном костюме «АДиБаС», неестественно
черного цвета. Вы знаете Ответы ?? - тихо прошептал он, глупо сдавливая улыбку,
будто в любую секунду готов признаться в собственном беспомощстве. Да. Знаю. Я
и есть посланник вашего пути. Меня зовут... тут она как-то странно блеснула,
бесцветными, но глубокими глазками и продолжила. Хм, какая впрочем, разница.
Пусть я буду Ларисой - вдовой от пятого брака. Можешь спрашивать, коли нужно. Я
тут частенько бываю... Но он не заставил себя долго ждать, прокашлялся и
вздернув голову вверх, будто на важном мероприятии, блеснул набором слов - Кто
мы такие - люди?.... Она вяло сомкнула в усмешку губы и начала говорить, слова
её лились потоком мутной воды и он не вполне мог все разжевать. Однако кое-что
он успел выхватить... Вы симфония этого времени и пространства. Коктейль из
множества цивилизаций, многие из которых давно уже переступили грань физической
жизни. Хаотичны и непредсказуемы, вы стали лишь когда окончательно запутались в
паутине противоречий этой земли. А теперь все, как и ты, пугаете себя же самих
и убегаете в тишину и без того мокрых размышлений. Живете там годами, словно
эдакие черви паразиты и вылезаете на свет словно мухи, лишь на несколько дней в
нашем исчислении. Вы так и думали, что это и есть настоящая жизнь, если бы
только не звало вас нечто из глубины сознания. Этот писк, что порой и не слышен
даже вам самим и есть «Вы». Самые что ни на есть настоящие, правда, заключенные
в клетку плотного тела. И теперь, словно механические игрушки, пытаетесь
осознать все безумие сложившегося положения. И так будет всегда, пока он не
запретит вам это или не простит... Она как-то странно замолчала. Словно
продолжая говорить, так что слова не вылетали в мир, а оставались в сознании и
только эмоции, что можно было прочесть по её лицу - выдавали её. После таких
дискуссий он почему-то стал до тошноты противен сам себе и чуть было не вырвал.
Но что-то мешало ему, и это было противное чувство. Кто «ОН?» ... «Кого ты
имеешь ввиду?»... зазвенел в шуме проезжающих машин его голос. Помоги мне
убежать отсюда, я так устал.. Он понимал как абсолютно она права... Как долго и
мучительно он ждал этих слов, чтобы окончательно убедить себя в ненормальности,
или наоборот. Но, так или иначе, стать целостным. Ведь душа жаждала нового.
Мучительно больно, в тишине сна, она стирала границы внутреннего мира. Бывало и
так что, просыпаясь, он, вдруг осознавал это и становилось не по себе. Со
старушкой началось твориться что-то совсем неладное, она вдруг закрыла глаза, и
будто впав в транс начала растворяться в воздухе. Это было настолько
обескураживающие, что он не смог вымолвить и слова. Она уже практически
растворилась в пустом, холодном воздухе, и грязные лучи солнца проскальзывали
сквозь её, теперь пугающее тело. Но он вдруг смог схватить сознание за горло и
начал в бешенстве выжимать время. Стой. Слышишь! Стой я сказал! Он практически
пришел в себя, и так резко вскочил, что не ожидал от себя такой нахлынувшей
ярости. Виски яростно пульсировали кровью. Стой! Руки сами по себе потянулись,
чтобы ухватить её, чтобы остановить этот непонятный процесс. Но никто вокруг
казалось этого не замечал и он потихоньку начал впадать в ненависть. К чему
именно, он еще не мог понять, но определенно сталкивался с этим чувством
раньше. Люди молча проходили мимо, и казалось они совсем его не видят.
Безвыходность и глупость данного положения заводила его как плюшевого мишку на
ядерных батарейках. Что в свою очередь, делало его практически бесконтрольным.
В эдаком беспамятстве он пробыл несколько длинных как часы минут. И если бы у
него на тот момент была запланирована хоть какая либо цель, или мечта, он
добился бы желаемого в миг. Но этого не было и ему оставалось лишь переживать,
как внутри проходят реакции распада, и молча, сжимая от напряжения зубы,
лицезреть реальность. Он чувствовал себя преданным, брошенным на произвол
практически у самого конца чего-то долгожданного, что он не как не мог понять.
Чуть позже, благодаря лишь постепенно прибывающей степени своего осознания, он
подчинил этот импульс и стал приходить в себя. Мир как-то сразу переменился в
тот момент, это было так заметно, что ему стало смешно. Хм, «Вот как значит,
бесконтрольные эмоции изменяют нас помимо воли» подумал он. Видимо так
чувствует себя пешка, вдруг осознав себя на огромной шахматной доске. И лишь
потом, перестроившись, и как-то прочувствовав изменения - только начиная жить
уже по-своему, словно феникс, восставший из пепла, всё равно сопоставлять все с
прошлым. Как же мне быть теперь, с чего начать?? Куда идти и как проявить это
новое качество видеть своё настоящее лицо. Глупо. Чудовищно глупо и вместе с
тем страшно. Сколько времени он жаждал именно этого состоянии и не видя его
возможностей даже не мог представить последующие желания. А сейчас, непонятным
образом, достигши его, вдруг стал еще беспомощнее и уязвимее. Так он думал и
смотрел в землю довольно долго. Пока вдруг не услышал некий голос из неоткуда.
Он уже так привык к неожиданностям, что казалось, был готов ко всему, и
«гость», в свою очередь его отнюдь не удивил. Дети всегда сначала дети,
пытающиеся обогнать своё время. И какой бы расе, цепочке эволюции, ступеньке
мировоздания не принадлежали они - на начальном этапе - глупы и беспомощны в
глазах уже существующих. Такова природа учения. Таков замысел эволюции. Дабы
дать возможность самому построить внутренний мир, и лишь потом, укрыв его за
маской тела, показывать лишь избранным и нести до самой оценки экзамена.
Человек знал, что этот голос отчасти прав. И он перестал терзать себя всякими
вопросами. Так или иначе, нужно жить, понял он, а дальше все и без нас встанет
на места своя. Мы думаем, что это мы перестаиваем мир, мы строим будущее, мы
правители настоящего. Но нет же, люди как смешны «мы» в своих рассуждениях. Это
мир перестраивает нас, и будущее строит себя посредством избранных. И ни
первое, ни второе утверждение не живут обособленно, но и вместе не существуют.
И бывает, так что целое поколение выпадает за ненадобностью вследствие тех или
иных показателей предыдущего. А если кто из них и приступил к своей работе, так
это останется без оценки и надобности. Словно пытаться решетом поливать уже
орошенные грядки цветов. Такой человек не имеет будущего, да и прошлого,
пожалуй, тоже. Существует мимолетно лишь во времени, которое без эмоций быстро
перестраивает все по местам. И лишь эта частичка времени и будет его снимаемым
жильём. Он, безусловно, привяжется к нему, станет боготворить и украшать, но
его все равно выселят - силой или законом. И если возможно, он будет
впоследствии переквалифицирован. А если нет, то заключен в клетку сознания
выхода, из которой нет.... Именно этим он зачем-то забил себе голову. Именно
это, вдруг стало для него как-то осязаемо и открыто. Поэтому, не впадая в
крайности, он начал жалеть, и вдруг решил, остановился. Будто сам себе, говоря
- с меня довольно. Меня уже нет. Слишком...... Быть..... Поздно.......... Жизнь
перестала быть. Она перешла не некоторую новую степень восприятия, как будто
насмехаясь и прыгая вокруг него в лице маленькой беззаботной девочки. А он все
так и недоумевал, в который раз - «чего же именно ты хочешь от меня»? Что я не
успел еще сделать, дабы заполучить амнистию. Но она все так же продолжала
улыбаться и молчать, и только сдавленное чувство жажды, сдавливало его горло.
Время шло. И небо, казалось, начинало
процветать замкнутыми кругами теней. Человеку надоели эти и без того запутанные
размышления. Пора выдвигаться в путь - понимал он. Не представляя куда, да и
степень важности данного занятия, отдался ему. Он вяло шел, то и дело шаркая по
асфальту своими кроссовками. И лишь режущий звук напоминал о самом процессе.
Сам же он, этого вовсе не чувствовал. Казалось туман, заполнил весь окружающий
мир, и все стало безжизненно и пусто. Ветер все также срывал листья с тощих
деревьев и разыгрывал симфонии на непонятном инструменте... Спасибо - сказал он
солнцу и впервые улыбнулся. Сергей безжизненно лежал, казалось все чувства, и
надежды мира застыли на его лице в тот миг. Таким застала его медсестра, и,
перекрестившись, поблагодарила бога за проявленное милосердие. Кончились
длительные муки захваченного врасплох недугом сознания. А сквозь запотевшее от
ночных судорог окно, еще доброе солнце медленно подымало свои веки над
больницей. И жизнь казалось только начинается....
