Эта луна выводит меня из себя. Я стараюсь не смотреть на нее, но она вновь и вновь манит к себе взор. Просто напасть какая-то. Даже жутко немного. Я слышала много раз, что именно в полнолуние происходят самые ужасные вещи. Одно лишь хорошо в полнолуние- это то, что дорога освещена. Это тем более хорошо, когда идешь по ночному лесу.
    Да, я задержалась. Ночь застала меня на полдороги к дому. Бедная моя матушка. Она, наверное, места себе не находит. Боже, а вдруг меня уже ищут по всей округе? Вдруг вся деревня вышла с факелами на лесную дорогу, кричат, аукают.
    И неудивительно, в последнее время все они пребывают в жутком страхе. Страхе за свою жизнь и жизни своих близких. Говорят, что в нашем лесу завелся страшный зверь, похожий на огромного волка.
    А началось все ровно два месяца назад в такую же вот лунную ночь с соседского мальчишки, с Пьера. Ах, Пьер, Пьер, он всегда был такой задира. Да, был... Его останки нашли в лесу. Бедный Пьер! Сейчас мне как-то даже не хватает его злых шуточек, его мелких пакостей и проделок. Ведь в сущности он был очень добрый мальчик. Да, бедный, бедный Пьер...
    А всего через пару дней такая же участь постигла Колетту. Колетта... Конечно, она виновата во всем сама, моя бедная Колетта, виноваты ее самоуверенность и заносчивость. Она всегда была такой. Я до сих пор вспоминаю то злосчастное мгновение, ее лицо, ее черные волосы под белым чепцом, ее холодные голубые глаза и вздернутый носик, когда она сказала нам, своим подругам, что ничего и никого не боится и пошла в сторону леса с гордо поднятой головой. Ах, нам надо было тогда ее остановить, хотя бы даже силой, хотя вряд ли она и тогда послушала бы нас, своенравная девчонка...
    К чести ее надо сказать, что она не сдавалась без боя, она бежала изо всех сил, потому что зверь настиг ее уже за пределами леса совсем близко от деревни. Тогда-то его в первый раз и приметили наши лесорубы. Они побежали с топорами на выручку, но бедную Колетту спасти не удалось. Но зверя они все же вспугнули, он не успел растерзать свою жертву и убежал в лес. Ах, Колетта, бедная глупая девчонка!
    Но окончательно страх закрался в наши души после гибели Поля, одного из наших лесорубов. А это был очень сильный мужчина, исполинского роста. Вся округа побаивалась его, а он никого и ничего не боялся, разве что только своей злой кривобокой жены. Говорят, он всего лишь отошел по нужде, немного отстав от остальных, когда они все вместе возвращались в деревню. Через несколько минут его товарищи услышали его отрывистый крик. Потом долго искали его среди деревьев и нашли с перегрызенной шеей, зверь скорее всего напал на него сзади.
    Потом были и другие жертвы...
    До дома еще достаточно далеко. Мне становится по-настоящему страшно. У меня озноб. А может быть, просто похолодало? Ведь ночью всегда холоднее в это время года.
    Вы спросите, почему матушка отпустила меня одну в лес? А она вовсе и не хотела меня отпускать. Более того, как только она меня не уговаривала, запрещала, умоляла, пугала, угрожала. Но я все-таки ушла наперекор ее воле. Бедная моя матушка. Какая же я все-таки своенравная и непослушная дочь. А еще осуждала Колетту, а сама... Хотя с другой стороны, кто-то должен был навестить бабушку. Ведь она так часто болеет в последнее время. Нельзя оставлять ее надолго одну.
    Почему она не живет с нами? Нет, она не согласится никогда. Вот от кого я унаследовала гордость и упрямство, от нее, от своей милой бабушки. Что же делать, если они не выносят друг друга, моя матушка и матушка моего покойного отца. Еще когда он был жив, бабушка поклялась, что не переступит порог нашего дома и не будет разговаривать ни с сыном, ни с невесткой. В чем была причина их ссоры, я не знаю, да она, наверное, и сама уже не помнит. Хотя нет, она помнит... Впрочем, это неважно. Важно то, что я оказалась единственным связующим звеном, посредником между бабушкой и родителями. Только со мной она разговаривала, спрашивала, как дела в деревне...
    Нет, у меня действительно озноб. И тяжесть какая-то в ногах. Идти становится все труднее и труднее...
    Матушка со слезами дала мне в дорогу корзинку с едой и посоветовала одеть красную шапку. Говорят, что звери боятся красного цвета, он отпугивает их. Возможно так оно и есть, но только при условии, что на дворе день. А ночью... Ночью все кошки серы. И шапки тоже.
    Я сегодня слишком долго засиделась у бабушки. Ведь ей так одиноко, она совсем- совсем одна, ей не с кем даже поговорить. И в это вечер мы с ней очень долго разговаривали.
    В том числе и о всех тех ужасах, что творились у нас в округе, обо всех несчастных жертвах, и о нем, об этом звере. Бабушка выслушала меня, а потом сказала, что это не просто волк. Это оборотень. Она еще сказала, что во времена ее молодости было нечто подобное, только жертв было не так много как сейчас. Тогда этот волк-оборотень проявил себя лишь раз...
    Бабушка недоговорила. Она посмотрела в окно и, увидев, что начинает темнеть, всплеснула руками и заторопила меня в дорогу.
    Ах, почему же я не осталась ночевать у нее? Но она мне не предлагала, и я тоже не напрашивалась. А самое главное - меня ведь ждала матушка. Я уже давно должна была быть дома, нельзя же было оставлять матушку до следующего утра в полной неизвестности, когда вокруг творятся такие вещи.
    Осталось совсем немного. Сейчас я приближаюсь уже к выходу из леса. Еще немного, откроется лужайка и будет видна наша деревня и наш дом почти на самой окраине.
    Ну почему же мне все хуже и хуже, страх сковывает мои движения. Жуткий, невыразимый страх. Я чувствую нечто ужасное, оно приближается ко мне. Оно совсем близко от меня, оно следит за мной и возможно ждет подходящего момента, чтобы наброситься на меня. Я не вижу его, не слышу, но я чувствую приближение ЗВЕРЯ. Он идет по моим следам как тень, он настигнет меня.
    На одно мгновение я останавливаюсь, оборачиваюсь назад, вглядываясь в полумрак, а потом бегу, бегу что есть сил... Мне удалось преодолеть оцепенение. Я уже миновала черту леса, я бегу по лугу, освещенному полной луной, по серебристо-серой траве. Именно здесь зверь тогда настиг бедную Колетту. Но что это? Я вижу впереди какую-то фигуру. Неужели зверь обогнал меня и ждет впереди?!
    Нет, благодарение богу, похоже это человек. Бросаюсь к нему из последних сил.
   - Кто напугал тебя, дитя мое?
    Это наш молодой кюре, приехавший к нам всего пару месяцев назад на смену старому священнику, который скоропостижно скончался. Но что же могло привести его в такую пору сюда? Не время сейчас думать об этом!
   - Спасите меня, господин кюре!
   - Что случилось?
   - Зверь... Зверь преследует меня. Он настигнет меня. Уже почти настиг.
   - Дитя мое, пойдем скорее, я отведу тебя домой.
   - НЕТ! Мне не спастись от него нигде! Господин кюре, избавьте меня от него. Вы можете это сделать. Только вы!
   - Но как, дитя мое? У меня с собой нет никакого оружия. Нам остается только поскорее покинуть это место и молиться о спасении.
   - Вот-вот, господин кюре, молиться! Именно молиться! Это и есть наше оружие.
   - Хорошо-хорошо, но все же сначала уйдем отсюда поскорее.
    В его глазах теперь я прочла страх, даже больший страх чем у меня самой.
   - Ах, святой отец, вы ничего, ничего не понимаете...
   - Так объясни мне, дитя мое, что ты хочешь мне рассказать.
   - Поздно... Он победил ... и на этот раз, - я закрыла лицо руками, я почувствовала, что ЗВЕРЬ совсем рядом, у меня за спиной, ему осталось сделать всего один прыжок... И вот он взметнулся надо мной, раскинув огромные серые мохнатые лапы и мое сознание опрокинулось во тьму... в серую тьму...
    Первое, что я увидела, был красный проблеск рассвета на сумеречном небе.
    Навстречу мне выбежал перепуганный охотник.
   - Что с тобой случилось, девочка? Ты ранена? Зверь напал на тебя?
   - Что? Какой зверь? Почему зверь? - равнодушно произнесла я механическим голосом. Он посмотрел на меня с недоумением.
   - Ты... Ты вся в крови, девочка.
   - Да? - я оглядела себя. Да, действительно, и фартук, и платье были забрызганы кровью.
   - Ты, кажется, в шоке, бедная девочка. Придется мне проводить тебя до дома. Нельзя оставлять тебя одну в таком состоянии, - он обернулся в сторону леса и вздохнул, - А с этим зверем придется разобраться в другой раз.
   - Да... В другой раз... Обязательно разберемся, - ответила я ему тем же голосом и, пошатываясь, побрела в сторону деревни.
    Охотник молча последовал за мной. Да, пусть он проводит меня до дома, боюсь я сама не дойду. Дома... Матушка обязательно спросит, откуда у меня кровь, если я не ранена. Что же мне ей сказать?
    Я обернулась и мельком посмотрела на охотника. Идет за мной, заботливо смотрит, чтобы я не упала. Да, Жан, он - добрая душа.
    Я придумала! Скажу матушке, что встретила в лесу раненного охотника, которого покусал дикий зверь...
    Я обернулась еще раз. Наверное, в этот момент в моем взгляде было что-то странное, потому что он посмотрел на меня как-то... с опаской, что ли...
    Да, я придумала. Скажу матушке, что встретила раненного охотника, которого покусал дикий зверь... Что я постаралась ему помочь, но он... он умер у меня на руках. Да, именно так я и скажу.