Четырнадцать дней в году я был отдан силам тьмы. С первого по четырнадцатое октября. Я брал отпуск на службе (я преподаю античную литературу), и всецело предавался тому, что подсказывал Голос. Собственно, Голос иногда больше был похож на последовательность четко осознаваемых желаний, исполняя которые я совершал порою такие вещи, какие никогда не сделал бы по собственной воле.
1 октября
Полночь. В этот раз это началось с неожиданного для меня желания выйти из дома. Я беру такси и еду в западную часть города. Когда мы проезжаем мимо ночного клуба "Бобо", я расплачиваюсь с таксистом и выхожу. Останавливаюсь у освещенной витрины антикварного магазинчика, откуда хорошо видна входная дверь клуба, и жду. Тишина на улице нарушается только доносящейся из "Бобо" музыкой. Когда открывается дверь, я уже знаю, кого увижу за нею. Ее зовут Кэт и она две недели назад стала проституткой. Год назад у нее умер отец, всю жизнь пытавшийся изобрести антигравитацию, вечный двигатель и доказать великую теорему Ферма. При этом он забывал платить по счетам.
Я знаю все это вовсе не потому, что мне кто-то об этом говорит. Я просто знаю. Голос побуждает меня подойти к ней и спасти. Я пока не знаю, от чего или от кого я должен спасти Кэтти, но иду. В этот момент дверь открывается еще раз, и из клуба вываливается вдребезги пьяный матрос. Недолго думая, я сворачиваю парню челюсть и прыгаю сверху обеими ногами на его ребра, когда он падает. Потом хватаю Кэт и мы, свернув в один переулок, а потом в другой, чинно заходим в небольшой подвальчик, наполненный сигаретным дымом и полудюжиной заглянувших на огонек ублюдков. Обожаю эти кварталы.
- Хочешь выпить? - спрашиваю я у нее.
- Мартини.
- Два мартини.
Мы сидим за стойкой, и я смотрю на нее. Почти детские кудряшки, ниспадающие на лоб, приятные черты лица, спокойное, волевое выражение глаз. Почему судьба была с ней так несправедлива?
- Тебя зовут Кэт?
- Да, - она удивленно приподнимает брови.
- У тебя год назад умер отец, так и не открыв антигравитации. И теперь после серии неудач, ты вынуждена заниматься этим...
- Ты что, из полиции?
- Нет. Меня зовут Джерем, и я пришел, чтобы навсегда изменить твою жизнь к лучшему.
- Ты что, в "Филипсе" работаешь?
- Да ладно, просто выразился неудачно, - улыбнулся я. - Всего я тебе объяснить не могу, но если ты последуешь за мной, то сама скоро все узнаешь.
- Ты здорово меня выручил с этим парнем. Спасибо.
С некоторым трудом я говорю то, что должен сказать.
- Кэт, я знаю, что в последние две ночи тебе снится сказочной красоты перстень. Считай, что я пришел из мира твоих снов. Не отказывайся, поедем со мной.
- Ты точно не из полиции, Джерем. Тем, что я вижу во сне, они не занимаются. И куда ты хочешь меня пригласить?
- Для начала найдем клад.
- Клад?
Мы вышли из бара и, поскольку поймать такси в этих местах было бы слишком невероятным везением, я не стал даже пытаться. На стоянке стоял маленький фиат, и Голос приказал мне его арендовать. Дверь (почти невозможно в этом районе) была открыта, и ключи торчали в замке зажигания.
Я направлялся в небольшой загородный домик, расположенный в лесу, недалеко от предместья Сан-Веронико. Домик был охотничий. Он располагался в двухстах метрах от мощеной дороги, делящей лес на западную и восточную части. Я не знал, кому принадлежит этот домик, но чувствовал, что хозяин скоро появится. Без труда обнаружив ключ в расщелине одного из дюжины пней, торчащих вдоль тропинки, я открыл замок. В доме никого не было. Я со свечой обошел дом, находя вещи на тех местах, на которых ожидал их найти. В подвале на полке, заваленной разным хламом, я толкнул один из камней в кладке и в открывшемся за ним тайнике нашел полупустой кожаный рюкзак и туго набитый тяжелый кожаный мешок.
Взяв все это с собой, я поднялся к Кэт, которая соорудила легкий ужин из найденных в кухне консервов, сухарей, печенья и чая.
- Я проголодалась, - улыбнулась она.
- Я тоже.
Мы быстро поели. Я знал, что с минуты на минуту сюда должен приехать высокий сероглазый мужчина, хозяин домика. Пока Кэт возилась с посудой, я торопливо открыл оба мешка. В рюкзаке лежали перстень, пояс, браслет и пергамент. А мешок был полностью набит золотыми монетами времен Римской империи.
Я развернул пергамент. На латыни было написано: "Рассказ о судьбе мира поможет добиться цели." В углу стояли две литеры: J.C. Иисус Христос? Он-то тут при чем?
В этот миг я услышал звук подъезжающего автомобиля. Высокий сероглазый мужчина лет тридцати пяти вошел и, увидев нас за чаем, слегка опешил.
- Вы кто? - спросил он, порываясь убежать к машине.
- Пожалуйста, не бойся, - сказал я. - Мы не преступники.
- А что вы делаете в моем доме? Какого черта вы тут расположились и едите мои консервы?!
- Извини, Питер - сказал я. - Попробуй пять минут не горячиться и внимательно меня выслушать. Меня зовут Джерем, а это Кэт. Я пришел рассказать о смысле твоей жизни.
- Ты что, псих? - спросил он.
- Садись и попробуй во всем разобраться. Если через пять минут ты скажешь, что я псих, мы просто уйдем. Хорошо?
Видимо, мой пристальный взгляд подействовал на него успокаивающе. Он сел.
- Что вы тут пьете? Чай? Налейте и мне тоже.
Кэт налила ему чаю.
- В нашем мире есть вещи, которые были созданы не руками человека. Изначальные предметы, сотворенные вместе со всем остальным. Случилось так, что в подвале дома, купленного тобой два года назад, в тайнике находились до сегодняшнего дня некоторые из этих предметов. Мы должны доставить их в другое место. В этом смысл твоей жизни.
Я вытряхнул из рюкзака пояс, перстень, пергамент и браслет.
- Это тот самый перстень, - сказала Кэт. - Можно я его одену?
- Он твой, Кэт. Ты еще узнаешь, что он твой по праву рождения.
Перстень был как раз впору на ее среднем пальце. Должен отметить, что ее внешность как-то сразу преобразилась. Стала более библейской, что ли? В глазах Пита читалось теперь безмерное удивление. Потом он потер лоб и откинулся на спинку стула.
- Я никогда не поверил бы тебе, Джерем. Но когда я покупал этот дом, меня все отговаривали делать это. Однако, ко мне приходил кто-то во сне и говорил, что однажды я обнаружу в этом доме изначальные вещи и отправлюсь с ними в другой мир. И я даже видел их в этих снах. Видел именно эти предметы. Смешно вспомнить, но тогда я обошел нескольких психоаналитиков, пытаясь разобраться в этих необычных сновидениях.
- Теперь реальность и сон могут поменяться местами. Нам пора ехать, Пит. Если ты готов, то мы поедем на твоей машине. А нашу оставим здесь, в сарае.
- Пусть так и будет.
Я нацепил на себя браслет, а пояс, мешок с золотом и пергамент сложил в рюкзак и забросил за спину. Конструкция мешка и рюкзака была какой-то необычной. Очень много завязок, и кожа сделана в несколько слоев... Странный материал, непохожий на кожу животных.
Мы должны были проехать на Запад около сотни миль. Там утром нас встретят мужчина и женщина, одетые в длинные черные плащи. Когда ко мне пришел этот образ, я почувствовал, что взволнован. Впервые за всю историю моих октябрьских приключений формировалась команда. Обычно я действовал один. Значит, задача, которую придется решать, трудна.
Каждый октябрь совершалось что-то, совершенно необходимое для существования этого мира. Что-то такое, смысла чего я не понимал, и в чем, тем не менее, каждый раз участвовал. Иногда мне приходилось убивать, иногда разоблачать трагические секреты жизни, приводящие моих жертв к самоубийству. Поэтому я считал Голос силой зла. Но клянусь, никогда больше - только в эти четырнадцать дней, - я ощущал всю полноту бытия. Я каждой клеточкой тела мог чувствовать его бесконечный поток, наполняющий меня силой. Поэтому я любил эти две недели, точно зная, что подавляющее большинство людей лишены подобных чувств и живут, никогда не бодрствуя по-настоящему. Вероятно, сходные чувства испытывали и те, кого я вовлекал в сюжеты, создаваемые Голосом. Глаза Питера возбужденно блестели, он даже начал напевать себе под нос песенку Мефистофеля из "Фауста" Гуно. Я понял, что его мысли вертятся вокруг золота, лежащего в рюкзаке у моих ног. Куски тумана висели на деревьях, подобно одеяниям призраков. Воздух, врывающийся в кондиционеры, был свеж, влажен и полон лесных запахов. Когда прошло четыре часа, и Восток стал серым, мы подъехали к нужному месту. Пришлось совсем недолго подождать, прежде чем кусты у дороги раздвинулись, и две фигуры, осыпанные утренней росой, вышли на дорогу.
Мы разбудили уснувшую на заднем сидении Кэт и вышли из машины.
- Приветствуем Вас, - сказал мужчина. - Прошу пройти в дом.
Мы вошли. Дом - четырехэтажный особняк с большой мансардой - располагался прямо у дороги, но вряд ли движение по ней беспокоило жильцов. Трава росла на ней почти также густо, как и на обочине.
Мужчина и женщина, встретившие нас, были очень похожи. Как брат и сестра. Правда, Голос предостерег меня от задавания им каких бы то ни было вопросов. За завтраком мы познакомились. Их звали Мэл и Мери. Когда они сбросили плащи, Мери оказалась одета в лиловые и синие одежды, а Мэл в серые. Оба носили множество золотых украшений. Мери сказала, что они с Мэлом уже несколько лет занимаются магическими практиками. Она и впрямь была похожа на добрую волшебницу, на фею: двигалась она легко, как будто летала по воздуху. Светло-голубые глаза и пушистые каштановые волосы в сочетании с мягкими, добрыми чертами лица усиливали это впечатление легкости, воздушности и волшебства. Мэл был похож на нее цветом глаз и волос. Стройный, изящный, как юноша, он отличался смешливостью, и блеск глаз выдавал в нем быстрый и проницательный ум.
Когда мы выпили по чашке ароматного кофе со сливками и уничтожили две сковородки яичницы с ветчиной, закусывая все это круасанами, хозяева дома предложили нам выбрать одежду поудобнее.
- В том мире, куда мы должны отправиться, ваши городские наряды будут совершенно дико смотреться, - сказал Мэл.
Мы все одели замшевые сапоги на толстой кожаной подошве, удобные брюки из какой-то прочной ткани, рубашки, жилеты и плащи, укутавшись в которые можно было с комфортом спать даже на голой земле. Питер, подвигавшись в новом облачении, заявил, что никогда в жизни не чувствовал себя более комфортно.
- Вашу машину придется оставить здесь, - сказала Мери.- Дальше мы двигаемся на нашем микроавтобусе. Сразу сообщаю ту часть задачи, которая нам сегодня известна. Мы должны доставить изначальные предметы - рюкзак, мешок с золотом, пергамент, браслет, перстень и пояс в другой мир. Оттуда мы должны принести чашу. Я не знаю какую, и не знаю, что мы будем с ней делать. А теперь в путь.
Мы спрятали автомобиль Пита в гараже, в котором до этого стоял микроавтобус, погрузились и поехали. Мэл сидел за рулем и держал курс на Запад.
Не прошло и получаса, как Мэл резко затормозил около высокого седого человека, стоявшего на обочине дороги. Наш новый попутчик был похож на Шона Коннори, только, пожалуй, нос был крупнее и плечи пошире. Его глаза были живы и пронзительны. Осмотрев каждого из нас, он сел рядом со мной.
- Едем, Мэл, - произнес он. Голос его был сочным и басовитым. - Меня зовут дон Хосе. Ваши имена я знаю. Так что счастливой дороги.
Мы проехали более тридцати миль, после чего дон Хосе пересел на место водителя, а Мэл, недоуменно пожав плечами, устроился рядом со мной. Микроавтобус разогнался до скорости более 120 миль в час, а затем дон Хосе направил его прямо на стоящий у дороги двухсотлетний дуб. То, что он именно двухсотлетний, было написано на бронзовой табличке, стоящей на шесте рядом с ним. Видимо, шок, который я испытал, заставил меня сосредоточиться на этой табличке. Я различил все выбоины и пятна на бронзовой поверхности. Сердце болезненно сжалось, переместилось куда-то к горлу и, когда ствол дерева был прямо перед стеклом водителя, окружающий мир исчез, подобно дыму.
Сначала я, как будто сквозь вату, различил голос Кэт, которая звала меня по имени. В ее призывах были угасающие, безнадежные нотки - должно быть, бедняжке пришлось долго оплакивать мое хладное тело. Потом я почувствовал, что она нещадно лупит меня по лицу - щеки горели.
Я вскрикнул от боли и сел.
- Слава богу! - сказала Кэт. - Как ты?
- Ты мне кожу со щек не содрала, нет? Господи! Может, ты меня еще и ногами била? Все тело болит!
- Ты свалился с обрыва. Скажи спасибо, что на уступ.
Я посмотрел вверх. В метре над моей головой был край обрыва, а за спиной - бездонная пропасть. Уступ, на котором мы находились, был усыпан мелким гравием и имел треугольную форму.
Я помог ей взобраться наверх. Потом она подтянула меня к себе. Мы оказались на поляне, покрытой пряно пахнущей травой. Рюкзак с изначальными предметами лежал здесь, на самом краю обрыва. Видимо, я зацепился им при падении. Перстень был на руке Кэтти, а браслет - на моем запястье. Я забросил рюкзак за спину и осмотрелся вокруг.
На юге была пропасть, на дне которой мы чуть не оказались. Ее противоположного края или низины под ней видно не было - только сияющее небо до самого дна. На север простиралась унылая равнина, покрытая там и сям группами кустов и деревьев. Кора деревьев была серого цвета, а листва имела слегка синеватый оттенок.
- Здесь гравитация меньше, - сказала Кэт. - И горизонт ближе.
- Ты хорошо знакома с физикой.
- Это от папы. Книги по физике заменяли мне сказки в детстве.
- Как получилось, что он не сделал научной карьеры?
- Просто неудачник. Я не хочу об этом говорить. Кажется, на Востоке кто-то движется.
Действительно, кто-то, двигаясь в нашу сторону, вспугивал птиц, они взлетали из кустов и кружились в воздухе.
- Будь наготове, - сказал я. - У тебя нет оружия?
- Никакого.
- Ладно. Тогда надейся на лучшее.
Голос молчал. Похоже, в этом мире мы были предоставлены сами себе.
Это были наши спутники. Все живые и сравнительно невредимые. Правда, Мэл посадил синяк на скулу, а дон Хосе слегка ушиб руку.
Разбитый микроавтобус валялся в небольшом овраге. Все окна были разбиты, крышу снесло.
- Вы прекрасный каскадер, дон Хосе, - сказала Мери. - Ничего не хотите нам рассказать?
- Мы в мире, который называется Аннон, - сказал дон Хосе. - Что еще можно сказать? Голос сюда не проникает, поэтому решения мы будем принимать сами. Есть, правда, два источника информации. Первый я уже вижу, - он подошел к толстому стволу дерева и с легким щелчком отделил от него почти слившуюся с ним по цвету табличку, на которой были выгравированы какие-то иероглифы. - А второй - это пергамент, лежащий в рюкзаке у Джерема. Надписи на нем постоянно меняются. Хотя подпись остается.
Я снял рюкзак и достал пергамент.
"Ищите гравюру. J.C."
- Спасибо, уже нашли, - сказал Мэл, услышав послание. - Только что на ней написано?
- Судя по всему, - сказал дон Хосе - это египетские иероглифы времен двадцать первой династии. - Причем это стихи. Дайте мне минутку подумать...
Дон Хосе взял табличку и отошел в сторону.
- Почему мы доверяем этому Хосе? - спросил Питер.
- Голос сказал мне, что он возглавляет экспедицию, - ответил Мэл. - И потом, мы не могли бы без его помощи пересечь космический вакуум в микроавтобусе.
Мы рассмеялись. Я посмотрел на Кэт, которая поправляла прическу.
- Ты не жалеешь, что отправилась со мной?
- У меня ведь не было выбора, правда?
- Не было, - согласился я.
Она улыбнулась. Мне показалось, что глаза ее сияют счастьем. Странные существа - женщины...
- Я расшифровал, - сказал дон Хосе, возвращаясь к нам. - "Чаша из горного хрусталя, цельный кристалл, сотворенный богами, источник, дающий силу, превращающий вещи друг в друга, тайный идеал человечества, давший силу Птаху и Гору, инструмент Исиды, весна Осириса. Когда Хранитель будет преследовать царя, числом чаши станет число шесть, сила чаши станет продолжением бесконечной пирамиды, и шесть превратится в семь, а потом снова в шесть".
- Как это просто и понятно! - съехидничал Мэл.
- Во всяком случае, у нас есть описание того, что мы ищем, - сказал дон Хосе.- И, может быть, описание нашей судьбы.
Вообще, он выглядел каким-то скучающим. Было впечатление, что он живет уже слишком долго, ничему не удивляется и ни к чему не стремится. Это не была усталость немощности, нет. Напротив, сила изливалась из него в окружающее пространство вместе со скукой. Это сочетание несовместимых качеств немного удивляло меня.
- И куда мы пойдем? - спросил Пит.
- Загляни еще раз в пергамент, Джерем, - попросил Мэл. - Интересно, как часто меняются новости в этой допотопной газете?
- "Вдоль пропасти на Запад. Первый на Западе ждет. J.C." - прочел я.
- Первый на Западе. Хорошо сказано! - сказал Мэл.
Трава в этом мире пахла пьяными яблоками. А вот с деревьями было что-то не так. Большая их часть стояли как серые столбы, без единого признака веток и листьев. На остальных ветки и листья были, а стволы были покрыты темно-зеленым мхом. Прикосновение к тем и другим напоминало прикосновение к камню. Я вспомнил, что дерево, на котором дон Хосе увидел гравюру, тоже показалось мне каменным, особенно, когда раздался щелчок при отделении гравюры от коры. Прикосновение же к листьям было неописуемым. Представьте, что вы касаетесь окаменевшей воды, которая остается живой, трепещущей и текущей... Птицы с любопытством рассматривали нас, сидя на ветках и насвистывая свои бесконечные песни.
Дон Хосе внезапно замер и предостерегающе поднял вверх руку. Две тени танцевали на траве, касаясь деревьев, и всюду оставляя за собой бесформенные сияющие следы. Затем они медленно растворились в воздухе, но следы продолжали гореть светло-зеленым огнем. Они облачками носились в воздухе, висели на ветках и переливались на траве.
- Надо обойти это место, - сказал дон Хосе. - Тот, кто коснется следов, умрет одной из смертей этого мира.
- Что значит одной из? - спросил я.
- В этом мире много видов смертей. Но каждое живое существо умирает только одной разновидностью смерти.
- Разве на земле это не так?
- На земле, - скучающим голосом пояснил дон Хосе, - можно умереть от укуса змеи, от огня, болезни или кинжала, но это разные пути к одной и той же смерти. Здесь же смерти разные после умирания, а не до него. Такова особенность Аннона.
- Вы бывали здесь раньше, дон Хосе? - спросила Кэт.
- Нет, никогда. Пару раз видел эти места во сне и кое-что читал, - ответил он. - Пора двигаться.
Мы обошли расцветающие цветы смерти, и еще примерно полчаса двигались на Запад, по пути ища место для стоянки. Остановившись около ручья, мы хорошо подкрепились красноногими панцирными существами. Дон Хосе посоветовал есть их сырыми. За едой он рассказал, что растительная жизнь здесь основана на кремниевых, а не на углеродных цепочках, и именно этим объясняются странные осязательные ощущения. Углеродная жизнь тоже существует, но главным образом, в воде.
- Если вы будете есть наземные растения или наземных животных, то в большинстве случаев отравитесь кремниевой кислотой. Питаться следует только водной жизнью.
Когда сгустились сумерки, мы достигли западного края равнины. Правда, здесь она не обрывалась вниз отвесно, а спускалась огромными ступенями. Прыгая с одной на другую, можно было достичь дна. Мы решили остановиться на ночь наверху, а утром начать спуск.
- Я узнаю местность, - сказал дон Хосе - Мне снилась эта ступенчатая пропасть. Знаете, как ее называют? Пропасть встреч.
- Почему, дон Хосе? - спросила Кэт.
- Если бы я знал! Просто название из сна. Давайте устраиваться на ночь.
Пока дон Хосе, Кэт, Мери и Пит ходили в поисках воды, мы с Мэлом пытались развести огонь. Кремниевые растения не горели. Они только выделяли черный едкий дым, отгоняющий любопытных птиц и немногочисленных насекомых. Из пропасти надвигались волны серого, промозглого, кладбищенского тумана, поэтому без огня нам было не обойтись. Дон Хосе, вернувшись, быстро забросал дымящий костер и сказал, что есть более простой и эффективный способ согреться.
- Огонь в этом мире чужеродная сила, - пояснил он. - Внутри деревьев всегда есть серая смола. Если добавить ее к веткам кустов и траве, то между ними происходит реакция, дающая обильное тепло.
Он выкопал небольшую яму, положил туда серую смолу из ближайшего дупла, а затем бросил в нее несколько живых веток кустов и перевернул травой вниз кусок дерна. Уже через минуту земля раскалилась так, что на расстоянии более метра чувствовалось обильное и ровное тепло. Мы попили воды и немного поели, а потом я устроил себе индивидуальные источники тепла с четырех сторон и спокойно уснул, овеваемый теплым воздухом. Я проснулся от того, что меня кто-то толкал в бок. Это был Мэл.
- Что случилось?
- Прислушайся.
Я услышал скрежещуще-стрекочущие звуки. С трудом приподнявшись на локте (рука затекла от лежания на земле), я осмотрелся. Наверху расплывались каплевидными пятнами света звезды. Туман делал окружающие предметы таинственными, почти страшными. Вся моя одежда промокла. Со стороны ступенчатой пропасти доносились разбудившие Мэла звуки. Теперь в них различались мощные удары - что-то тяжелое постоянно било во что-то еще более тяжелое. Мы разбудили весь лагерь и, укрывшись за группой кустов, стали ждать. Уже начало светать, через полчаса в мглистых сумерках раздавались только ужасные звуки из пропасти. Казалось, огромное чудовище поднимается вверх.
- Дон Хосе, что это может быть? - наверное, в десятый раз я задавал ему один и тот же вопрос.
- Ничего не бойтесь и ждите. Не пытайтесь действовать, пока не оцените обстановку, - спокойно повторял дон Хосе.
Второй день в Анноне (2 октября)
Наконец, над верхним краем что-то показалось. И через пару минут я увидел самую необыкновенную колесницу, какую мне приходилось видеть. Это было множество полутораметровых колесниц, соединенных друг с другом в цепь. Каждое колесо было снабжено фиксатором и шестеренкой с косыми зубцами. Это не позволяло колесам катиться назад. Именно эти фиксаторы громко стрекотали в ночи. Соединения колесниц были эластичными - они могли растягиваться и гнуться, но при этом ужасно скрежетали. В середине этой огромной гусеницы располагалась наковальня, подвешенная на шарнирах - чтобы все время быть в горизонтальном положении. Рядом, на скрепленных с нею ступенях стояли два человека и по очереди ударяли по ней кувалдами. Похоже, и наковальня и молоты были железными. Грохот от них стоял жуткий.
Прямо у наковальни сидел высокий чернобородый человек. На остальных колесницах вповалку спали вооруженные люди (десять человек). Никаких тягловых животных мы не увидели. За счет чего это сооружение двигалось, оставалось загадкой. Когда последняя часть колесницы въехала наверх, чернобородый что-то крикнул. Люди попрыгали с колесниц, колеса замерли. Но кузнецы продолжали свою тяжелую и явно бессмысленную работу. Чернобородый отошел от колесницы и дал указание людям - видимо, обыскать местность, потому что они тут же разделились на отряды и принялись прочесывать каждый куст.
- Заметил источники тепла, - сказал дон Хосе. - Пойдемте со мной, я представлю вас старому другу.
Воины, увидев нас, замерли неподвижно в ожидании приказаний чернобородого. Тот пошел навстречу дону Хосе и крепко обнял.
- Привет тебе.
- Привет.
- Старый плут, - сказал дон Хосе, - ты и здесь не можешь успокоиться?
- Здесь особенно не могу. Так теперь и ты, бессмертный, оказался в лапах смерти?
- Я здесь скорее гость, чем житель, - улыбнулся дон Хосе. - Но спасибо за приглашение.
Я не знал языка, на котором они говорили, но почему-то без труда понимал их речь.
- Кажется, они говорят на языке строителей вавилонской башни, - сказал Мэл. - Запретный для человека язык, которым могут говорить только избранные, но который понимают все.
- Меня теперь называют дон Хосе, и это имя мне нравится, - сообщил дон Хосе.
- А мое осталось прежним, так что можешь представить мне своих попутчиков.
- Это люди Голоса, - сказал дон Хосе. - Джерем, Мэл и Мери. А это Питер и Кэт, ассистенты.
- Кэт? - спросил Нимрод. - Мне кажется, что это скорее псевдоним. Во всяком случае рад, что на этих равнинах появилась такая красотка. Мое имя Нимрод, иногда меня называют строитель Вавилонской башни, и это тоже правда. Ну что ж, дон Хосе, пока мои люди разбивают лагерь, не хочешь ли ты поделиться со мной последними новостями?
- С удовольствием. Вы извините нас? - спросил дон Хосе.
Мы пожали плечами и встали в круг. Кэт после фразы Нимрода покраснела и стала поправлять прическу. Нимрод, разговаривая с доном Хосе, то и дело поглядывал на нее.
- Очень знакомое имя Нимрод, - сказал я. - Кто-нибудь знает, кто он?
- Думаю, могу кое-что объяснить, - сказал Мэл. - Нимроду когда-то достались кожаные одежды Адама и Евы, которые бог сотворил, прежде чем выгнать их из рая. Звери, видя на нем одежды, замирали и склоняли головы. Поэтому Нимрод прославился как великий охотник, и затем стал царем. Обретя власть над людьми, он стал бороться с богом. Строительство Вавилонской башни - только один из его многочисленных проектов, правда, самый грандиозный. Нимрода убивали несколько раз. Одним из его победителей был Исав, известный своей волосатостью, который отрубил Нимроду и его спутникам головы и забрал себе оба комплекта одежд (женский носила жена Нимрода). Нимрод вернулся на землю, воскреснув из своего сердца, и стал бороться с богом. В одной из битв Иегова наслал на армию Нимрода полчища огромных комаров. Один из них забрался ему в нос и теперь живет в его мозгу, причиняя ужасные страдания. Нимрод не чувствует этой боли, только когда слышит удары молота по наковальне.
- Откуда тебе все это известно, Мэл? - спросил я.
- Разные есть сборники сплетен... Библия, например, Агада...
Между тем Нимрод и дон Хосе о чем-то договорились. Они подошли к нам, и дон Хосе попросил меня показать Нимроду изначальные предметы.
Я снял с плеч рюкзак, достал из него мешок с золотом, пояс и пергамент, показал браслет и попросил Кэт подойти поближе, чтобы Нимрод мог рассмотреть перстень.
Но Нимрода заинтересовало не то, что было в мешках, а сами мешки.
- Хосе, - сказал он. - Эти вещи сделаны из тех самых одежд. Кто-то раскроил их!..
Он вывернул мешки наизнанку.
- Смотри - здесь какие-то сложные узлы, - показал дон Хосе.
Нимрод дернул за несколько шнурков и рюкзак превратился в удлиненную куртку, из которой выпали штаны. Мешок, в котором было золото, превратился в более изящную куртку и кожаные бриджи. Пояс, как оказалось, представлял собой два пояса, которые плотно прилегали друг к другу благодаря хитрой конструкции застежек и золотых украшений.
- Хосе! Я снова нашел их! Если бы ты знал, как я тосковал по этим одеждам!
Нимрод внимательно посмотрел на нас, потом показал на Кэтти:
- Ты должна одеть костюм Евы. Потому что ты ее воплощение. Не спорь. Одень это.
Кэт, взяв одежду, скрылась от наших глаз за кустами. Сам Нимрод сбросил с себя свое не первой свежести облачение и через пару минут предстал в новом наряде. Когда он защелкнул пояс, выражение его лица странно изменилось. Казалось, что он неудержимо хочет чихнуть. Это продолжалось примерно полминуты, а затем огромный комар вылез из его носа, сделал круг, опустился на землю и замер, склонив голову. Нимрод глубоко вздохнул и крикнул кузнецам:
- Прекратите стучать! Комар покинул меня.
Затем, в наступившей тишине он подошел к комару и, не спеша, с наслаждением, раздавил его пяткой.
- Спасибо, - сказал он. - Я готов помогать вам в ваших поисках и сражаться вместе с вами. Мои люди начнут строить башню без меня.
В это время показалась Кэт. Она выглядела великолепно. Фактически, женщина, которую я видел теперь, отличалась от Кэт также как живой комар Нимрода отличался от мертвого. Она была воплощением женской силы и власти, но в ее облике не было ни малейшего намека на слабость или эротику. Сила, красивая сила - так можно было назвать ее теперешний образ.
- Я хорошо выгляжу? - спросила она.
- Как первая женщина, - сказал Нимрод на чистом английском языке и прищелкнул языком.
Все еще удивляясь тому, что Нимрод знает английский, я собрал золото, высыпанное из мешка, подобрал пергамент, на котором было написано: "Путь вниз позволит найти обладателя чаши. J.C.", и мы направились в пропасть. Нимрод, отдав указания своим людям, присоединился к нам.
- Зачем ты снова хочешь строить башню? - спросил дон Хосе.
- Я хочу перевернуть Аннон и сделать его поверхностью земли. Взявшись за вершину башни, это будет легко сделать даже с помощью дельтаплана, - ответил Нимрод.- Бран, конечно, против...
- Но Аннон другая планета, - сказала Кэт. - Аннон не связан с землей...
- Кэтти, - сказал Нимрод. - Если Аннон другая планета, как ты оказалась в нем? Аннон - это внутренняя сторона земли. То, что ты видишь Аннон как другую планету - иллюзия.
- Возможно, - сказал Мэл, - твой проект и получится. Но у вершины башни может не хватить воздуха, чтобы дельтаплан удерживался, и уж точно его не хватит, чтобы строители могли нормально дышать.
- Я все рассчитал. Вы увидите, насколько все это просто и реально. Тем более, что изобретенные мною технологии позволят построить башню за несколько дней.
Мэл и Кэт переглянулись друг с другом, но, видимо, решили больше не возражать.
Спускаться по гигантским ступеням было легко. Мужчины прыгали вниз, женщины подавали им вещи и прыгали сами. Иногда мы натыкались на обломанные с обеих сторон каменные дубинки одинакового по всей длине диаметра. Когда я спросил у Нимрода, что это за вещи, он ответил, что это отходы двигателя его колесницы.
Мери по пути показывала нам всякие магические фокусы с полетами. Иногда она прыгала и плавно пролетала несколько ступеней, а затем также по воздуху возвращалась обратно. Она утверждала, что в атмосфере Аннона летать куда легче и приятнее, чем на Земле. Кэт это очень понравилось. Она научилась у Мери летать и при каждом прыжке ненадолго зависала в воздухе, наслаждаясь чувством свободы от притяжения. При этом она заливисто смеялась, а Нимрод ловил ее в воздухе и носил на руках. Кажется, они нашли друг друга.
Время от времени мы встречали родники с удивительно вкусной водой. Там, где ступени оказывались достаточно широкими, образовывались водоемы, в которых рыба и панцирные животные водились в огромном изобилии. Нимрод и Кэтти, пользуясь свойствами своих одежд, ловили их руками и передавали нам.
Так мы шли целый день. Вечером лестница кончилась, и мы оказались в болотистой местности.
- Ночь - лучшее время для встречи с отрубленной головой, - сказал Нимрод.- Так что соберите все свое мужество и пойдем к сегодняшнему хозяину чаши. Его имя Бран, и он царь Аннона.
- Кажется, сейчас нам тоже отрубят голову, - проворчал Питер.
- Не предвкушайте неизбежное, юноша, - сказал ему дон Хосе.
Пит, похоже, уже раскаивался в том, что позволил втянуть себя в эту авантюру. На его лице было написано уныние, и он часто оглядывался назад. В полночь мы достигли нужного места.
Дворец Брана, казалось был построен из черного хрусталя. Он висел над болотом, излучая в ночной темноте бледно-синее свечение.
- Вот тебе и антигравитация, - сказал я Кэт.
Она взглянула на меня с улыбкой и крепко толкнула локтем в ребра, чтобы я не ехидничал.
- Лучше летать научись, Джерем, - сказала она.
Когда мы приблизились на расстояние примерно в сотню шагов, со всех сторон послышалось бульканье и шевеление.
- Не двигайтесь, - сказал Нимрод, - и не сопротивляйтесь. Охранники дворца проводят нас к Брану.
Из болота стали возникать высокие тонкие существа, похожие на кикимор. Их глаза горели таким же бледно-синим светом, в верхних конечностях они держали какие-то странные предметы. Они окружили нас и что-то едва слышно пропищали.
- Нас приглашают следовать во дворец, - перевел Нимрод.
- Не нравится мне все это, - прокомментировала Мери. Она взмахнула руками и поплыла по воздуху к дворцу. - Повторите мои движения, и вы тоже сможете недолго лететь. У дворца трясина.
- Она права, - сказал Нимрод. - Обычно приходилось чуть ли не плыть по этой липкой гадости, и когда ты уже почти тонешь, из дворца бросают веревку.
Я попробовал взмахнуть руками, как Мери и Кэт, и у меня получилось. Нимрод пару раз падал обратно в трясину, но нам с Кэт удавалось поймать его, когда он касался поверхности болотной жижи своими подошвами.
- Вот тебе и антигравитация, - сказал Нимрод.
Я отметил, что он слишком легко для библейского человека выучил новое слово. Мы влетели в холл и плавно опустились на зеркальный пол. Мэл, Пит, Кэт и Мери сразу стали осматривать предметы, расположенные в комнате. Они бродили по залу, периодически восклицая и обращая наше внимание на ту или иную диковинку. Пит, правда, не восклицал. Он слишком сильно нервничал, стараясь скрыть собственный страх. Но бледность лица и дрожание рук выдавали его состояние. В холле были говорящие стеклянные пирамиды, танцующие статуи, сражающиеся голограммы и масса прочих развлечений. Стеклянные пирамиды отвечали на любой вопрос туманными формулировками. Вероятно, были настроены на произнесение случайных, заранее записанных фраз, когда рядом с ними звучит вопросительная интонация. Полутораметровые статуи танцевали, кажется, все возможные виды танцев. При этом они как-то странно покряхтывали. Голограммы активизировались при чьем-либо приближении, и потом призраки воинов начинали беззвучно сражаться друг с другом.
Мне почему-то было не до чудес. Я сосредоточенно ждал. Может быть, тоже был испуган. Дон Хосе со скучающим видом смотрел вокруг, а Нимрод смотрел на Кэт. Она, чувствуя его взгляд, не смотрела в его сторону, но постоянно краснела. Как такая девочка могла оказаться на панели? Я бы ее отца убил.
Минут через двадцать с потолка начало опускаться какое-то подобие лифта. В нем, на подставке из белого хрусталя, мы увидели большую (размером как два арбуза) голову. Бран был явно в хорошем настроении и что-то напевал себе под нос. Поскольку пел он на языке строителей башни, я прекрасно понимал слова.
- Пойду возьму большой котел,
Сварю похлебку в нем,
Веревку я возьму потом,
И ночь наступит днем.
И если кто придет ко мне
За чашей и вином,
Его я брошу в темноте,
И буду петь о том.
Прозрачный лифт опускался, пока глаза головы не уравнялись с нашими глазами. Подставка из белого хрусталя находилась в открытом со всех сторон кубе, висящем в воздухе без малейшего намека на опору или подвес.
- Приветствую тебя, досточтимый Бран, царь Аннона и окружающих его земель, - сказал дон Хосе. - Мы пришли, чтобы воздать тебе дань уважения.
- Я слышал, зачем вы пришли. За чашей.
- Это правда, - сказал дон Хосе.- Но мы должны ее унести из Аннона. Ты знаешь, что это вопрос сохранения равновесия Вселенной.
- Открою тебе маленький секрет, Мелхиседек. Я решил не отдавать тебе чаши, хоть ты и Хранитель. Ты потерял ее пару столетий назад, и больше никогда не увидишь, как играет свет в гранях этого удивительного кристалла.
- Каждый из нас делает то, что должен делать, - сказал дон Хосе.
- Постойте, постойте, - вмешался Нимрод. - Никто не может нарушать равновесие. Это преступление, которое ведет Вселенную к новой серии катастроф. Необходимо найти выход. Мы можем обменять чашу на браслет. Этот предмет также изначален, и также будет хорошим украшением твоей коллекции, о великий Бран.
- Браслет?
- Джерем, покажи.
Я поднял руку вверх, и браслет засверкал в лучах светильников.
- Это хорошая вещь, - сказал Бран.- Вы действительно готовы отдать браслет мне?
- В обмен на чашу, - осторожно сказал Нимрод.
- Я подумаю. А пока примите мое гостеприимство. Вам отведут индивидуальные апартаменты на втором этаже дворца. Извините, меня ждут важные дела Аннона.
Куб плавно взлетел вверх и скрылся в сгущающейся у вершины свода темноте.
- Он хочет убить нас, и завладеть всеми изначальными вещами, - сказал шепотом Пит.
- Не советую есть в этом дворце, - сказал дон Хосе. - И при любом изменении воздуха выбегайте из помещения прочь, стараясь не дышать. Бран иногда использует воздушные яды.
- У него самая большая коллекция изначальных вещей, какую я видел, - тихо прошептал Нимрод. - Я несколько раз доставлял ему грузы. Все они содержали изначальные предметы. И он действительно не хочет отдавать чашу.
Слуги Брана - почти бесплотные сущности - чинно ждали в стороне, пока мы кончим совещаться. Мы, повинуясь их бесплотным жестам, поднялись на второй этаж дворца, и нас отвели в комнаты. В моей было множество безделушек, на которые я почти не обратил внимания. В первую очередь я попытался выйти из своей комнаты, но обнаружил, что замок может быть открыт только снаружи. Я, как и все мои друзья, оказался в заточении. У меня, правда, был пергамент. Я заглянул в него и увидел надпись: "Попытайся использовать браслет. J.C."
Я посмотрел на браслет. В нем было что-то неумолимо притягивающее внимание. Узоры, сплетающиеся друг с другом и создающие новые узоры; отблески света, которые соединялись в единую световую картину... Я сосредоточился на том, чтобы собрать порождаемое лучами отражение и увидеть что-то связное, и через несколько минут мои глаза сумели правильно настроиться. Я увидел дона Хосе, который открывает дверь, произнося словосочетание: "Парайомаль матранера сваденита". Я произнес это словосочетание и дверь распахнулась настежь. Я вышел в коридор и увидел, что дон Хосе уже освободился.
Через минуту все наши друзья были в коридоре.
- Надо найти Брана, - сказал дон Хосе.
- Почему он называл тебя Мелхиседеком и Хранителем? - спросил Мэл
- Это одно из моих имен. Также, как одно из имен Кэт Ева, а одно из твоих - Атилла.
- Я Атилла? В таком случае я сильно изменился.
- В этом нет никакой патологии, - утешила его Мери. - Свое имя я знаю. Меня называли Моргана.
Мы двинулись по коридору, но ему не было конца. Через некоторое время мы оказались в исходной точке.
- Черт! Мы, кажется, попались, - сказал Питер, его голос дрожал от страха.
- Надо попробовать вспомнить, сколько шагов было от входа, - предложила Кэт.- Мне кажется, до моей комнаты было не больше пятнадцати.
Она отмерила нужное расстояние. Мы попытались найти щель в стене, которая указывала бы на выход, но безрезультатно. Дон Хосе произнес некое заклинание, и вся стена осветилась внутренним светом. Двери не было. Мери попыталась сделать какие-то пассы руками. Что-то скрипнуло, потом щелкнуло, но коридор остался прежним.
- Вы только зря тратите силы, - сказала Кэт. - Он срастил молекулы.
- Из этой тюрьмы нет выхода, - сказал Пит.- Не исключено, что мы сейчас несемся в открытом космосе и, если проломим стены, то окажемся в межпланетном пространстве.
- Хорошая мысль, полезная и придающая силы, - одобрил Мэл. - Остается только одно - заглянуть в пергамент.
- "Используйте перстень. J.C.", - прочел я.
Кэт посмотрела на камень перстня. В этот миг из него вырвался тонкий короткий луч. Он несколько раз поменял форму и цвет, а затем превратился в ярко-желтую стрелку, указывающую направление. Мы двинулись вслед за Кэт. Через два шага перстень заставил ее сделать один шаг вправо, два назад, один влево, один вперед, и мы перестали видеть Кэт. Я в точности повторил ее шаги и оказался рядом с ней на лестнице.
- Похоже, дело было не в том, что он срастил молекулы, - сказала она. - Он просто сделал складку в пространстве, за которой спрятал дверь.
- Я так и подумал, - сказал я.
Никогда не слышал о такой чертовщине, как складки пространства. Вскоре все наши спутники оказались рядом с нами. Они появлялись как бы из ниоткуда.
Бран висел в своем прозрачном кубе посреди холла, и его лицо было мертвенно-синим. Он спал. Черт! Спал и все же охранял нас, не доверяя своим кикиморам, которые валялись вокруг него на полу и, кажется, тоже спали..
- Надо попробовать проникнуть в хранилище и взять чашу, - сказал Нимрод.- Когда он спит, в этом замке спят все. Когда он просыпается, все просыпаются. Поэтому я и говорил, что ночь - лучшее время. Если повезет, сможешь делать в замке, что захочешь.
- И при этом не чувствовать себя невежливым гостем, - добавил Мэл.
- Ты знаешь, где его хранилище? - спросил дон Хосе у Нимрода.
- Догадываюсь. Но посмотрим, что скажет перстень Кэт.
Не прошло и десяти минут как мы спустились в подвал замка - казалось бы, не существующее место для строения, висящего над болотом - и оказались среди сокровищ Брана. Здесь были посохи, множество клинков, доспехи, седла, целые дома, музыкальные инструменты, веревки, корабли... Идеальные прообразы вещей, созданные вместе с миром. Чаша хранилась в глубине сокровищницы. Без перстня мы никогда не нашли бы ее, потому что Бран укрыл ее за дюжиной пространственных складок. Когда мы увидели Чашу, браслет на моей руке начал нагреваться. Я взглянул на него. Отблески света сложились в образ просыпающегося Брана.
- Он просыпается, - сказал я. - Берите чашу и уходим.
- Возьми, - сказал дон Хосе, протягивая мне увесистый меч. - Он твой, ты его вспомнишь. Его имя Экскалибур.
Дон Хосе взял чашу, и мы, подчиняясь указаниям перстня, стали выбираться. Перстень вел нас другой дорогой, не той, которой мы пришли сюда. За одним из поворотов мы внезапно оказались на лесной поляне. Капли звезд в высоте, туман, капающий с деревьев, подобно дождю, мир и спокойствие... Чаша в руке Мелхиседека сияла, Перстень продолжал указывать путь. Мы проделали не больше сотни шагов и луч, вырывающийся из него, погас.
- Я не могу активировать его, - сказала Кэт.
- Что на пергаменте? - спросил Пит.
- "Вам необходимо принести человеческую жертву. Жертвуйте того, чье имя Камень. J.C."
- Камень - это Петр! - воскликнул Пит. - И что, я должен здесь умереть с вырванным из груди сердцем?
- Не будем паниковать, - сказал дон Хосе. - Никаких человеческих жертв приносить тоже пока не будем. Кэт, тебе не кажется, что Бран контролирует перстень?
- Я чувствую, что перстень стал другим, - сказала Кэт.
- Сними его, - сказал Нимрод.
Кэт отдала ему перстень. Он сиял ярче чаши.
- В нем скопилось слишком много энергии. Бран не выпускает ее из перстня. Думаю, если это продлится, Перстень просто уничтожит нас своими лучами. Кэт, прикажи перстню перестать показывать нам дорогу.
Кэт закрыла глаза и перстень начал медленно гаснуть.
- Одень его снова, но не активируй больше, - сказал Нимрод. - Нам нужно двигаться на Восток. Это единственно верное направление. За нами уже началась погоня.
Мы пошли, и когда за нашими спинами взошло солнце, были уже недалеко от ступенчатой пропасти: оставалось не больше полутора часов пути.
Третий день в Анноне (3 октября)
Мы просто валились с ног от усталости, чего, впрочем, нельзя было сказать про Нимрода и дона Хосе. Они, кажется, совсем не чувствовали последствий бессонной ночи. Экскалибур в ножнах за моей спиной был довольно тяжелой ношей, но ощущая его вес, я вспомнил свое истинное имя. Меня называли Король Артур. И Котел, про который пел Бран, тоже был в моих воспоминаниях. Правда, я не мог вспомнить ничего конкретного. Но не в фактах и не в конкретности дело. Эти воспоминания в каком-то смысле были истинными, в отличие от той памяти, которую я заполнял в своей нынешней жизни.
Ступенчатая пропасть, подобно лестнице в небо, вздымалась над болотистым миром.
- Нам нужно подняться хотя бы на несколько ступеней, - сказал дон Хосе. - Если мы это сделаем до наступления темноты, мы сможем противостоять болотной нечисти Брана. На болотах он всесилен. Но ему нужна темнота.
- Я попробую вызвать на помощь своих людей, - сказал Нимрод. - Только надо подойти поближе и развести дымный костер. Это наш старинный знак, и если они смотрят в эту сторону, а я уверен, что смотрят, то они выступят.
В этот момент наши тени странно дрогнули. Мы оглянулись на солнце. Какая-то черная веревка соединяла его с горизонтом, и похоже было, что кто-то стягивает солнце с неба.
- Кажется, старик Бран не зря пел свою песенку, - сказал я.- Он стаскивает солнце магической веревкой.
- Невероятно, - сказала Кэт. - Солнце - это же звезда...
Я поймал ироничный взгляд Нимрода, адресованный Кэт.
- У Брана есть магический котел, - сказал Нимрод. - В него он и спрячет солнце. А потом выпустит своих ночных гвардейцев.
- Нам нужно подготовиться к сражению, - равнодушно заметил дон Хосе.
- Нельзя участвовать в сражениях, если знаешь, что проиграешь, - возразил Нимрод. - Я много раз погибал, потому что участвовал в безнадежных боях. Надо идти вперед и надеяться на удачу.
Между тем солнце было уже почти у горизонта. Стало жарко. Я заглянул в пергамент. "Надейтесь на свои силы. J.C." Черт! Похоже, нам суждено здесь умереть. Увидев надпись, Мэл горько усмехнулся.
- Мы можем сражаться и погибнуть, - сказал он. - Можем бежать и погибнуть. Мы слишком устали, поэтому удача отвернулась от нас. Мери! Мы сможем лететь по воздуху?
- Я попробую. Но кажется, что далеко мы не улетим.
Мы взмахнули руками и поднялись над поверхностью, но пролетев около пятисот метров, опустились снова. У нас не было сил, наша воля была истощена происшествиями сегодняшней ночи.
И здесь меня посетила мысль, которая, при всей ее абсурдности, показалась мне верной.
- Мы должны вернуться во дворец Брана, - сказал я. - Причем вернуться окольным путем.
Мои спутники замерли и воззрились на меня.
- Бран все свои силы бросит в погоню за нами. Если мы возвратимся, мы сможем открыть котел, выпустить солнце и украсть этот несчастный котел вместе с веревкой.
- Мне это нравится, - сказал Нимрод. - Правда, к тому времени наступят сумерки и мы снова окажемся в опасности на обратном пути. - Ты забываешь, - возразил дон Хосе, - что мы можем не отвязывать солнце и нести его за собой столько, сколько нам это потребуется.
Мы пролетели немного на Север, чтобы не оставлять никаких следов, и повернули на Запад.
На небе высыпали звезды. Мы двигались, не меняя направление и не активируя ни одно из магических приспособлений. Похоже было на то, что наш маневр удался, и преследователи потеряли наши следы. Тем не менее, нужно было спешить, поэтому, когда у нас накапливались магические силы, мы поднимались в воздух и пролетали несколько сот метров над трясиной..
По дороге я расспросил Нимрода о том, что за армия у Брана. Выяснилось, что у него служат три типа существ. Одни - кикиморы, которых мы уже видели. Из своих ружей они стреляют болотной слизью, безвредной для них самих, но смертельно опасной для всех других существ. Если слизь попадала в глаза, нос или рот, человек умирал за несколько секунд. Кикиморам следовало вырубать среднюю часть тела, потому что там в небольшом утолщении располагался мозг. Второй тип существ - это мелкие летучие мыши, когти которых отстреливались и летели в противника почти со скоростью пули по постоянно меняющимся траекториям. Они проникали в тело, и иногда прошивали человека насквозь. Когти отрастали примерно за полминуты. Когда туча этих тварей пролетала над головами, трудно было остаться в живых. Третий вид существ - это различные чудовища, каждое из которых олицетворяло свой тип болотной смерти. Нимрод особо подчеркнул, что смерти плоскогорья, одну из которых мы видели, враждуют со смертями болот. Все смерти, вообще говоря, были нематериальны, но любое соприкосновение с ними или с их следами вело к умиранию. Интересно, что все три вида воинов армии Брана были смертельно опасны друг для друга, поэтому они действовали по отдельности, стараясь вообще не пересекаться на поле боя. Единственным исключением были смерти. Они были опасны для всех, но сами не могли быть уничтожены кем бы то ни было. Еще одной особенностью было то, что все эти разновидности существ могли действовать только в отсутствие солнечного света, и только в болотах.
Дворец Брана висел на прежнем месте. Около слонялись четыре кикиморы. Сам Бран - летающая голова - кружил около котла, из-под крышки которого то и дело вырывались ослепительные лучи, приводящие кикимор в полное смятение. Бран привязал веревку, удерживающую солнце, за большое дерево и следил за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. К тому же, он, по своему обыкновению, пел.
- Пришли и чашу унесли,
Оставили вино.
Зачем им чаша без вина?
Мне это все равно.
Я догоню их и сварю
В своем большом котле
А после песенку спою,
Сложив их на столе.
Некогда было разбираться, что за вино он имеет в виду. Мы бросились в атаку. Нимрод метнул кинжал в котел и попал в ручку крышки, от чего она съехала набок и солнце, откинув ее, стало выплывать. Стало очень жарко. Кикиморы с тихим визгом сворачивались внутрь самих себя. Я вырубил середины у двоих, прежде чем они растаяли в воздухе. Стая летучих мышей (я думаю, это были они), вылетевшая с верхних окон дворца, в лучах света превратилась в клочки серой пыли, которые стали падать на нас сверху. Бран громко верещал, но не успел никуда смыться - Нимрод схватил его за волосы и, глядя в глаза, спросил:
- Куда ты спрятал вино? Мы хотели бы взять его с собой.
- Вот, вот оно, стоит под деревом в красной бутылке. Это кровь Христа, собранная...
- Где настоящее магическое вино? - спросил Нимрод.
- Я имел ввиду именно это, клянусь.
Видимо, несчастный действительно не имел в виду ничего другого, но Нимрод продолжал пытку. Он засунул голову Брана в котел и стал подносить к нему солнце, дергая его за веревку.
- Возьмите вино и уходите! Я не буду вас преследовать! - кричал Бран.
- Дай нам своего дракона. Мы арендуем его до вершины плоскогорья. А потом отпустим солнце. Договорились?
- Хорошо, хорошо! Я согласен! Только отпустите меня!
Нимрод отпустил Брана, и он буквально пулей улетел в свой дворец, откуда вскоре показался большой синего цвета дракон, оборудованный удобным сидением на спине. Взвалив на плечи котел, я почувствовал, что его тяжесть, как и тяжесть Экскалибура, хорошо мне знакома. Казалось, что я уже носил его. Дон Хосе отвязал магическую веревку от дерева и держал ее в руке, не давая солнцу улететь в небо. Кэт подхватила бутыль с кровью Христа. Мы сели на спину дракону и он, изрыгнув синее пламя, взмыл в воздух. В этот момент Бран показался снова. Во рту он нес какое-то небольшое устройство.
- Пригнитесь! - крикнул Нимрод.
Тонкая длинная струя целенаправленно полетела в нашу сторону. Мы пригнулись вниз, но это не помогло. Струя попала в спину Питеру, который сидел сзади. Дракон набирал высоту, а Пит, став прозрачным, улыбнулся нам и взмыл вверх, огибая солнце, удерживаемое доном Хосе.
- Что с ним? - спросила Кэт.
- Он умер, - сказал Нимрод. - Это был яд прозрачной смерти. Бран большой мастер изобретать яды. Его уже не вернуть.
Мне стало грустно. Загрустили все. Мы почти не знали его. Потеря не была слишком горькой. Но тем не менее, это была потеря.
Болота остались внизу. Прекрасный вид открылся нашим глазам. Плоскогорье висело впереди огромной скалистой глыбой.
- Вся остальная поверхность планеты представляет собой болота, - сказал Нимрод. - Унылое место. А вон остатки армии наших преследователей!
Мы посмотрели вниз. Три отряда двигались на значительных расстояниях друг от друга. Солнечные лучи оказывали на них странное воздействие. Летучие мыши с громкими писками стали распадаться в тучи серой пыли, смерти - ужасающие чудовища - рычали и вопили, пытаясь спрятаться под болотными кустами, а кикиморы превращались в легкий болотный туман. Правда, некоторые все-таки выстрелили в нас из своих ружей, но плевки болотной слизи плюхнулись обратно, не достигнув цели.
Небольшая группа летучих мышей, укрывшаяся от солнца в тени, падающей от дракона, попыталась атаковать нас. Несколько когтей долетели и впились в нашу одежду. Но в лучах солнца и они скоро стали прахом, который Нимрод с большой осторожностью стряхнул вниз.
Вершины плоскогорья мы достигли минут за пятнадцать. И тут увидели башню. Она была уже почти в милю высотой и строители трудились, не покладая рук.
- Опусти нас у башни, - попросил Нимрод дракона.
Тот послушно сделал круг, обозначая для находящихся внизу место посадки и плавно спланировал вниз. Дон Хосе отвязал веревку от солнца и оно взмыло в зенит. Волшебную веревку он аккуратно свернул и спрятал в карман.
Строители приветствовали нас бурными выкриками. Пока они, окружив Нимрода, рассказывали о том, как превосходно работает новая технология, дон Хосе потрепал дракона по шее и предложил, если он хочет, остаться с нами хотя бы на некоторое время.
- Благодарю тебя, Мелхиседек, - ответил дракон. - От меня и моих собратьев слишком многое зависит в этом мире, поэтому мы никогда не отдыхаем. Ведь именно мы приводим этот мир в движение.
Пощипав из вежливости травку, он вскоре разогнался и улетел в свои родные болота.
Мы все спали до глубокого вечера. Но, проснувшись, чтобы поужинать, уже не могли не последовать приглашению Нимрода посмотреть, как строится башня.
Мы поднялись в лифте (кабина из каменного дерева на веревочном блоке) на самый верх: строители смазывали камни какой-то жидкостью и эта жидкость, высыхая, становилась еще одним слоем камня.
- Что это? Клей? - спросил Мэл.
- Жидкий камень. Мое изобретение. Очень тяжелое вещество, которое служит горючим для моей колесницы, а застывая на воздухе, увеличивается в объеме более чем в сто раз в направлении высыхания.
- Гениальная находка! - сказала Кэт.
- А как ты его делаешь? - поинтересовался Мэл.
- Сырье на этом плоскогорье всегда под руками. Серая смола, гранит, сок некоторых листьев. Самый сложно добываемый ингредиент - это кровь наземных животных. Но в целом все под руками. Я просто воспроизвел природный процесс роста стволов. За завтрашний день мы закончим башню.
- Ты обязательно перевернешь этот мир, - сказала Кэтти.- Я верю в это.
Четвертый день в Анноне (4 октября)
Мы до глубокой ночи пировали у котла, который мог приготовить самые изысканные блюда, стоило только произнести их названия и закрыть его крышкой. Выпили, поминая Питера. Надеюсь, он видел, что мы не забыли о нем. Объевшись, я спал довольно плохо, и под утро проснулся с опухшим лицом и туманной головой. Случайно выпавший из моих вещей пергамент валялся на земле. Надпись на нем сменилась. "Выбирайтесь обратно. J.C." В последнее время этот пергамент дает удивительно полезные советы.
Я умылся в ручье и потом, раздевшись, погрузился в него всем телом, постепенно снова обретая бодрость духа.
Когда я вернулся, котел по чьей-то просьбе варил кофе. Мэл с восторгом рассказывал, что разобрался в устройстве колесницы Нимрода.
- Жидкий камень впрыскивается на срез цилиндра, цилиндр увеличивается в размерах и толкает рычаг, а потом поворот колеса отодвигает цилиндр на прежнюю позицию. Единственная трудность в том, что когда подъем слишком крутой, водителю приходится регулярно дергать рычаг, помогающий отодвинуть цилиндр на нужную позицию. Когда этот цилиндр становится слишком длинным, он сам обламывается и падает на обочину.
Нимрод был на вершине башни. Я налил себе кофе и с наслаждением сделал длинный глоток. Вчерашняя объедаловка стала отступать в прошлое. Потеря Пита казалась теперь неизбежной. Ведь его судьба была предрешена пергаментом.
- Что мы сегодня делаем? - спросил я у дона Хосе.
- Нам нужно возвращаться, - сказал он.- Но у меня нет никаких мыслей на этот счет. Я даже заглянул в твой пергамент.
- Этот пергамент стал очень полезной вещью, - усмехнулся я.
- А если Нимроду удастся перевернуть этот мир с помощью башни? - спросила Кэт.
- Это скорее вопрос веры, чем физики, - сказал Мэл. - Но если он перевернет мир и Аннон окажется наверху, а земля внизу, будет ли это означать, что мы доставили чашу в нужное место?
- Бессмысленно сидеть так вот и гадать, что делать, - прокомментировала Мери.- Если не знаешь, что делать, не делай ничего.
В это время Нимрод спустился вниз и подошел к нам. На лице его была написана досада.
- Ты оказался прав, Мэл. На этой высоте воздух разрежен, и мои люди не могут нормально дышать. Хотя там такой сильный ветер, что простой парус мог бы, наверное, создать нужный эффект.
- Какова высота башни?
- Я только что измерил. В привычных тебе единицах почти четыре мили.
- Неплохо.
- Жидкий камень, высыхая на высоте, становится менее плотным и увеличивается все значительнее, сейчас уже в триста раз, - объяснил Нимрод.
- Если создать давление внутри шара, наполненного водой, а потом сделать небольшую дырку с одной стороны, вода вырвется в одну сторону, а шар двинется в другую, - пояснила Кэт, рисуя на земле схему.
- А почему он двинется в другую? - спросил Нимрод. - Ведь его ничто не толкает.
- Я не смогу этого объяснить, но это один из законов природы. Тебе лучше использовать горячий воздух, который вырывается направленной струей.
- Попробовать можно, - сказал Нимрод. - Но парус кажется более надежным и простым устройством. Его можно будет закрепить на самой вершине, когда башня совсем сузится. А идея с горячим воздухом очень хороша. Она позволит моим строителям нормально дышать. Надо только сделать внутри башни побольше точек нагревания воздуха. Он устремится по башне, как по сужающейся трубе, вверх и им станет легче.
- Прекрасная мысль, - прокомментировал Мэл.
Через полчаса проблема дыхания на высоте была решена. За несколько часов башня выросла еще на три мили. Теперь она значительно превышала по размеру горы, стоящие на Земле. Нимрод попросил нас помочь ему сконструировать систему парусов. Оказывается, на каждой колеснице его огромной гусеницы мог быть установлен парус, и это позволяло хорошо двигаться при наличии ветра. Эти паруса были небольшими. Мы продумали систему соединения мачт, на которых они крепились, и подняли паруса наверх.
- Мои расчеты показывают, - сказал Нимрод, что семи миль достаточно для создания нормального рычага.
- Как ты вычислил площадь Аннона? - спросил Мэл.
- Я измерил ее ногами, от одного края до другого. И вот что у меня получилось. Южный обрыв плоскогорья - это край этого мира. Такие же края есть на Западе, Севере и Востоке. С Севера на Юг этот мир занимает двести миль, с Запада на Восток четыреста пятьдесят. Высота плоскогорья примерно десять миль. Плюс еще семь миль башни в итоге дают семнадцать. Если раскачивать мир по оси Север - Юг, он может быть опрокинут.
- Ладно. Опыт - лучший способ проверить это утверждение, - сказал Мэл. - Скоро мы узнаем, чье представление о физике ближе к истинному положению вещей.
На вершине (круге диаметром около трех метров с отверстием посередине) дул сильный северный ветер и было трудно дышать. Я, Мэл и двое строителей под руководством Нимрода установили систему мачт, закрепив их жидким камнем, и раскрыли паруса. Наполнившись воздухом, они нависли над нами, подобно гигантским облакам.
- Остается только ждать! - прокричал Нимрод, перекрывая рев ветра и скрип наших снастей. Поток воздуха, все еще идущий снизу башни, в какой-то степени спасал от недостатка кислорода, но лично я чувствовал себя препаршиво. Вспомнилась кессонная болезнь... Нимрод, похоже, был настолько увлечен воплощением своего замысла, что совершенно не обращал внимания на свое самочувствие.
- Нам лучше спуститься вниз, - крикнул ему Мэл. - Оттуда мы сможем видеть, двигается ли вершина башни...
- Ты прав!
Он отдал приказ двум своим людям остаться наверху, а сам вместе с нами спустился вниз. Лифт висел на длинной прочной веревке, перекинутой через блок, и его сильно качало ветром, но чем ниже мы спускались, тем проще было контролировать его движение. Спуск занял почти час. Ветер разыгрался не на шутку. Похоже, замысел Нимрода все-таки начал воплощаться.
- Однажды я увидел на середине большого озера длинное и толстое бревно, - рассказывал Нимрод. - И толстую паутину, которая тянулась от бревна к берегу. Вода была удивительно спокойной и тихой. Я подошел к паутине и постарался осторожно потянуть за нее, так, чтобы не порвать. Прошло много времени, прежде чем я придал бревну значительную скорость и оно причалило к берегу. Но тогда я понял, что даже ничтожно малые усилия, если прилагать их постоянно и осторожно, могут привести к нужному результату. Думаю, что если ветер сохранит свое направление, то этот мир перевернется.
Мы опустились на поверхность плоскогорья. Солнце уже клонилось к закату. Нимрод поднял лифт наверх, чтобы его люди могли спуститься. Паруса снизу были едва заметны. Но зато было очевидно, что сама башня является наиболее мощным парусом.
- Когда появятся звезды, я смогу определить, движется она или стоит на месте, - сказал Нимрод.
Мы снова собрались около магического котла и основательно подкрепились. Люди Нимрода по очереди поднимались на вершину башни, чтобы следить за ветром и парусами. В лагере царила обстановка праздника. Еще бы. Тысячелетняя мечта вот-вот готова была сбыться.
- Многие из них были строителями той, первой башни, - сказал Нимрод. - Из каких только закоулков Вселенной мне не пришлось потом их выковыривать. Иегова постарался потерять их навечно. Если бы вы знали, как он меня не любит. Впрочем, у него тяжелая работа - он никого не любит.
Когда появились звезды, сомнений в движении башни уже не было. Даже мне, недавнему жителю Аннона, стало очевидно, что звезды сместились. Мир постепенно переворачивался. Сейчас угол его наклона от нормального положения составлял примерно 25 градусов.
Нимрод лежал на траве, смотрел в небо и смеялся как ребенок. Строители носились вокруг с кубками вина, кричали, прыгали, хлопали друг друга по плечам. Это было чувство победы в бесконечной битве, которая вдруг окончилась. К полуночи ветер на вершине башни почти стих, но не поменял направления. Впрочем, масса мира приобрела уже достаточный импульс, чтобы продолжать вращение без помощи парусов. Башня показывала своей вершиной на звезды, которые прошлой ночью были у самого горизонта.
Пятый день в Анноне (5 октября)
В половине первого ночи небо с южной стороны начало светлеть.
- Посмотрите на Запад, - сказал дон Хосе. - Это, кажется, обеспокоенные драконы.
Синий дракон и два его приятеля, описав круг вокруг башни, мягко опустились на траву. Дон Хосе направился к ним. Говорили они громко, и до нас долетало каждое слово.
- Зачем вы вращаете Аннон? - спросил дракон.- Мы обеспокоены.
- Мы хотим попасть на Землю.
- Вы так ищете врата в пространстве? С таким же успехом можно было вращать дракона, взяв его за хвост.
Драконы забулькали, подобно огромным кипящим котлам, и я понял, что они смеются. Дон Хосе развел руками.
- Мелхиседек, ты еще очень юн по сравнению с нами, но мы полагали, ты знаешь, где нужно искать врата. Поэтому никак не подтолкнули тебя к ним.
- Где же?
- Если ты не умеешь сам создавать врата, ты можешь открыть их внутри тебя самого. Это так просто. Позволь вратам открыться внутри тебя, и ты окажешься в любом мире, какой захочешь выбрать. Правда, внутренние врата имеют один недостаток. Отсюда ты можешь через них попасть в любое место любого мира. Но каждая точка других миров через внутренние врата связана с одной и только одной точкой здесь, в Анноне. Сейчас я дам тебе необходимое знание, - дракон осторожно выдохнул в сторону дона Хосе тонкую струйку синего пламени. - Ты понял?
- Благодарю тебя, Синий Дракон.
- Мы учтем существование башни для восстановления равновесия этого мира.
Затем они оттолкнулись от земли и, ровно взмахивая крыльями, полетели на Запад. Небо на Юге между тем светлело все сильнее. Дон Хосе подошел к нам.
- Когда мы окажемся на Земле, то сразу же услышим Голос, - сказал он. - Пока мы находимся в мире, недоступном его контролю, я должен вам рассказать, кто является обладателем Голоса.
Мы в полном безмолвии собрались вокруг дона Хосе, и я услышал историю, быть может, самую невероятную.
- Когда мир создавался из хаоса, и Иегова захотел сотворить человека, он создал его по образу и подобию своему. Этим человеком был Адам Кадмон. Но Адам Кадмон, впитав в себя все качества Иеговы, превосходил его в одном - он мог совершенствоваться. Через несколько сотен лет могущество Иеговы стало меркнуть в сравнении с той силой, которую обрел Адам Кадмон. Адам Кадмон сотворил ангелов, населил вселенную множеством злых и добрых существ, которые, взаимодействуя друг с другом, участвовали в процессе усложнения и совершенствования бытия.
Иегову такая степень сложности не устраивала, потому что он не мог управлять настолько сложным объектом, как Вселенная, созданная Адамом Кадмоном. Тогда Иегова создал кристалл, каждая часть которого была связана с частью Адама Кадмона, и в котором все существенные качества Адама Кадмона были зафиксированы как принцип соединения частей. И, создав этот кристалл, Иегова разделил его на два неравных куска. Так были созданы Чаша и Античаша, женская и мужская ипостась Адама Кадмона - первочеловека, превзошедшего своего отца Иегову.
Адам Кадмон распался на куски, и эти кусочки собрались снова в Адама и Еву. Но Адам и Ева уже не обладали ни знаниями, ни могуществом Адама Кадмона. Они могли обрести их снова, только найдя способ соединения. И единственный способ, который они нашли, оказался биологическим размножением, как и было задумано Иеговой. Так вся креативная мощь Адама Кадмона оказалась раздроблена на тысячи, миллионы и миллиарды кусочков и стала принадлежать всему человечеству. Впрочем, любые успехи человечества, напоминавшие Иегове деяния Адама Кадмона, немедленно разрушались. В ход шло все - потопы, войны, болезни, дикие звери, чудовища... Человечество каждый раз отбрасывалось Иеговой в дикость и варварство. Кристалл, разделенный на части, Чашу и Античашу, хранился у Иеговы. Но однажды, когда Иегова отвлекся, Вельзевулу удалось соединить части в целое. Адам Кадмон был воссоздан. Выяснилось, что воля Адама Кадмона полностью контролируется обладателем кристалла. Адам более не был способен совершать самостоятельные действия. Пораженный этим обстоятельством, Вельзевул забыл об осторожности, и Иегова поймал его на месте преступления. Надо ли говорить, что Вельзевул был немедленно низвержен в Ад, а Иегова взял под контроль новое воплощение Адама Кадмона - Иисуса Христа. В общем, история известная. Адам попытался вырваться из-под контроля и погиб, преданный Иудой Искариотом, который действовал, конечно же, по наущению Иеговы. С тех пор Иегова держал половинки кристалла отдельно друг от друга. Чашу он доверил мне. А Античашу хранил сам, называя ее Философским Камнем. Случилось так, что несколько веков назад слуги Брана выкрали у меня Чашу. И вернуть ее удалось только сейчас. Голос, который вы слышите, это Голос Иеговы. Он не проникает в области бытия, созданные существами, сотворенными Адамом Кадмоном.
Сейчас Иегова решил создать Адама Кадмона еще раз, и использовать его для неизвестных мне целей.
- А какую роль играет кровь-вино? - спросила Кэт.
- Это кровь Адама Кадмона. Она дает человеку часть его сил и возможностей, и поскольку умирал он, желая свободы, эта кровь является напитком, питающим дух, - ответил дон Хосе.
- Достань Чашу, дон Хосе, - сказала Кэт. - Я хочу сделать один глоток.
Дон Хосе извлек Чашу. Кэт откупорила бутыль и налила вино. Взяла Чашу в обе руки, вглядываясь, как переламываются в ней лучи света, и пригубила. Она сделала глоток, и мы все смотрели на нее, ожидая немедленных изменений. Ее глаза закрылись, а щеки порозовели. Затем она передала Чашу мне и ее глаза как бы остановились. Я тоже глотнул Его крови и передал Чашу дальше по кругу. Кровь Христа впиталась в мое тело. И неуловимо изменила его. Я почувствовал силу, радость жизни, смысл бытия и свое личное предназначение. Я почувствовал себя живым. Что-то подсказало мне, что я никогда уже не буду прежним. Мой дух переродился через причастие. И я вспомнил все свои прошлые жизни. Они пронеслись передо мной, словно хорошо знакомые кадры кинофильма. Это было ошеломительно. Кажется, несколько минут, а может быть, полчаса, я стоял, неподвижно уставившись в одну точку. Затем оцепенение исчезло, и я вернулся к реальности.
Нимрод и двенадцать его воинов также вкусили крови Христа. Бутыль теперь была наполнена только на три четверти. А мы чувствовали, что нас объединяют не только пережитые вместе опасности, а что-то неизмеримо большее. Мне казалось, что мы начинаем собой новое человечество, свободное от мелочности, убогости, бесконечной жажды денег, удовольствий и власти.
Дон Хосе тщательно вытер Чашу и снова спрятал ее.
- Я и мои люди хотим разделить вашу судьбу, - сказал Нимрод. - Какой бы она ни была. Здесь наши замыслы исполнены полностью.
- Теперь наша судьба предрешена, - меланхолично заметил дон Хосе. - Или Иегова уничтожит нас, или Адам Кадмон будет свободен.
- Уж не предлагаешь ли ты делать ставки? - спросил Мэл.
Эта шутка разрядила обстановку, и мы начали собираться на Землю. Для начала тщательно проверили наличие всех магических предметов. Несколько килограммов золота, которые так и не пригодились в путешествии, котел с крышкой, веревка, Экскалибур в ножнах за спиной, перстень, браслет, Чаша, кровь-вино, пергамент, на Кэт и Нимроде одежды Адама и Евы. Это были все трофеи. Мы ничего не потеряли, но многое приобрели.
- Внутренние врата открываются так, - сказал дон Хосе.
Он проделал манипуляции руками, я повторил их и почувствовал, как внутри меня, в левой части груди, что-то сдвинулось.
- Куда мы отправимся? - спросил дон Хосе.
- Я на всякий случай буду держаться за тебя, - крикнул Нимрод, беря дона Хосе за руку..
- А я за тебя. - сказала Кэт, беря за руку Нимрода.
- На Землю! - крикнул Мэл.- Не все ли равно куда?!
Мне показалось, что мы улетели вместе с его криком. Когда мы оказались на Земле у того самого двухсотлетнего дуба, Голос обрушился на нас с неумолимой силой. Он приказывал нам немедленно доставить Чашу в дом Мэла и Мери. Приказ был очень жестким, в нем чувствовалось напряжение, пережитое Иеговой за несколько дней неизвестности.
Мы переглянулись. Кэт теперь тоже слышала Голос. А у Нимрода эта способность, наверное, была всегда.
- Расприказывался, комариный бог, - проворчал он.- Лучше бы о транспорте позаботился.
Добраться до указанного места было непросто. Мы хотели ехать вместе, а автобусы, которые время от времени проезжали по этой дороге, не останавливались перед группой странно одетых и вооруженных допотопным оружием людей. Солнце стояло в зените. В автобусах ехали туристы. Они свистели и бросали нам монеты. Для них мы были всего лишь еще одним аттракционом на пути к удовольствиям. Пришлось Мери взять ситуацию в свои руки. Она приказала нам зайти в перелесок и оттуда мы, следуя ее инструкциям, полетели по воздуху. Теперь мы привлекали уже всеобщее внимание, но нам было на это абсолютно наплевать. Пусть благодарят за то, что мы не набрасываем лассо на их солнце. Вот было бы зрелище для туристов! Старый кельтский обряд! Вход десять долларов!
Когда мы подлетели, то сделали круг над местом посадки (у драконов научились) и опустились прямо в тщательно ухоженный двор. Его окружала балюстрада, увитая красиво увядающим плющом, в середине бил фонтан, и всюду стояли беседки и скамейки, между ними располагались тщательно ухоженные клумбы.
- У вас тут совсем неплохо, - сказал Нимрод. - Ну и где тот, кто так настаивал на нашем визите?
- Я здесь!
Мы оглянулись на Голос, который теперь звучал не только в мозгу, но и в ушах. Перед нами было пятно расплывающегося света.
- Слушай,- сказал Нимрод.- Здесь все люди образованные, читали об этих твоих нарядах, давай, прими нормальный человеческий вид и забудь хотя бы на время про дешевые трюки.
Свечение поугасло. Перед нами стоял седой невысокий крепкий человек в сером аккуратном пиджаке, черной рубашке и джинсах. На его ногах были оранжевые ботинки, на шее - толстая золотая цепь. Глаза у него были серо-голубого цвета, кожа загорелая и молодая, ровный нос, волевые губы, он был тщательно выбрит.
- Так больше подходит, Нимрод?
- Классно выглядишь, старик, - сказал Нимрод. - Так и ходи всегда.
- А на тебе снова мой костюмчик? - он сел, забросив одну ногу за другую.
- Ну ты же у нас знатный кутюрье... А я твой поклонник.
Мы стояли, можно сказать, открыв рты. Лично я просто не мог двинуться с места. Особенно поражал стиль, в котором они разговаривали на чистом английском языке. Надо все-таки спросить у Нимрода, откуда ему известен английский язык.
- Извините, вы что, видеофильмов насмотрелись? - остановил их дон Хосе на языке строителей Башни. - Нельзя ли сразу к делу?
- Я люблю видео, - заявил Иегова. - Собственно, за это и терплю то, что они тут творят. Ну давай Чашу, Мелхиседек. Приступим к кульминации.
Мелхиседек протянул ему Чашу. Иегова внимательно осмотрел ее.
- Надо же, иногда удается создавать неизменяющиеся вещи, - сказал он.- Костюмчики уже поизносились, а эта Чаша как новая.
Он извлек, как бы из воздуха, Философский Камень (Античашу) и, тщательно подобрав совпадающие грани, медленно вложил половины друг в друга. Когда раздался легкий щелчок, звон от него, казалось, застыл в воздухе, потом поднялся ветер, и лучи солнца, проникая внутрь кристалла, стали фокусироваться над небольшой аккуратной клумбой. Мне показалось, что молекулы, необходимые для создания Адама Кадмона, вытягивались из земли, воздуха и растений и складывались в соответствие с матрицей, зафиксированной в кристалле.
За считанные минуты перед нами возникло тело человека. Он был высок ростом - выше любого из нас - каштановые волосы, карие пронзительные глаза, широкие мускулистые плечи, абсолютно идеальная фигура... Когда молекулярный ураган вокруг него кончился, он поднял руку и удивленно посмотрел на нее:
- Ты снова дал мне тело, Иегова?
- Надеюсь, ты помнишь, что кристалл полностью контролирует твою волю, не так ли?
- Я помню об этом, Отец.
- Думаю, у нас теперь получится гораздо лучше, чем две тысячи лет назад.
- Я тоже изменился за это время.
- Не знаю, где ты хранил свое сознание, - проворчал Иегова. - Я сделал все, чтобы ты не существовал нигде.
- Хотел получить чистую страницу сознания, заключенную в совершенную форму? Прими соболезнования, Отец. Ты ни на секунду не прервал моего ментального бытия.
- Я вижу. Конечно, я рассчитывал, что ты не будешь помнить всей этой истории с распятием и Иудой, но ничего не поделаешь. Не могу же я создать нового Адама, пока не уничтожу старого.
Он рассмеялся. Его смех был похож на кашель простуженной жабы. Услышав его, Кэт взяла Нимрода под руку и прижалась к нему.
- Слушай внимательно мое первое желание, Адам Кадмон. Ты должен сделать меня правителем мира. Действуй, как считаешь нужным. Но править миром с помощью религии я не могу уже больше двух веков. Мне нужна абсолютная политическая власть на этой планете. Действуй. Эти люди в твоем распоряжении. Если ты не исполнишь моей воли, весь мир ждут страшные времена гнева моего... - он зевнул. - Ну ты, надеюсь, читал Апокалипсис?..
- Конечно, Отец. Это была моя любимая книга, пока я пребывал в ментальном мире.
- Рад, сынок, что ты не забывал обо мне. Ну сообщай мне о своих успехах.
Он растворился в воздухе. Кажется, все, включая Адама, с облегчением вздохнули.
- Пойдемте в дом, - сказала Мери. - Становится прохладно.
Действительно, подул холодный ветер, и на небо стали наползать облака. Адам сошел с клумбы и, неуверенно ступая, направился вслед за Мери к дому. Он был обнажен, и все мы - и мужчины и женщины - пристально его осматривали. Несомненно, он был мужчиной. Легенды о его двуполости оказались полной ложью. Но то, как он двигался, напоминало женщину, хотя и вовсе не выглядело отталкивающе, как это бывает у гомосексуалистов. Скорее, он ступал изящно и, как это умеют делать женщины, почти по одной линии.
Мэл подобрал для Адама одежду. Это оказалось непросто из-за его размеров, но брюки из прочной, немнущейся ткани, рубашку, жилетку, плащ и сапоги подобрать удалось. Вся одежда была выдержана в темно-синих тонах (кроме сапог, которые были естественного цвета замши).
Затем мы познакомились. Держался он просто и естественно, никого не пытался изображать из себя, в отличие от Иеговы. И он сразу же вызвал у нас расположение и почти безграничное доверие.
- Расскажите, что происходило с вами в Анноне. До меня дошли только отрывочные слухи, - попросил он.
Мы рассказали о своих приключениях и показали изначальные предметы, которые участвовали в повествовании. Выяснилось, что вещи в тайник, все, кроме пергамента, положил он сам, когда в теле Иисуса Христа находился в этом мире. Я сказал, что римское золото ни в чем не пригодилось.
- Пригодилось, - улыбнулся Адам.- В самом начале. Если бы в твоем рюкзаке не было золота, ты бы, зацепившись рюкзаком за край обрыва, улетел за южный край Аннона. Золото было необходимым балластом. А скоро мы используем его для достижения наших целей.
Рассказ о том, что мы вкусили его крови, похоже, произвел на нашего слушателя впечатление.
- Теперь мы одна команда, - сказал он.- Вы приняли в себя часть моих качеств, которые уже были в вас, но были вашими, а не моими.
Поставив на стол магический котел, мы заказали то, что по времени Аннона должно было быть завтраком, а здесь скорее напоминало обед. Адам ел вместе с нами и шутил, что питаться мыслеформами и настоящей пищей - это совсем разные вкусовые ощущения.
- Я не могу не исполнить волю отца моего, - сказал он в конце трапезы с грустью в голосе.- Но я свободен в способах исполнения его воли. Сейчас вам надо отдохнуть, а у меня есть дела. Вечером я вернусь, и мы обо всем договоримся.
Мери уложила каждого в отдельной комнате. Нас, считая Адама, было девятнадцать человек, но дом оказался достаточно большим для того, чтобы разместить всех. Перед сном я посмотрел телевизор, и, к своему удивлению выяснил, что на Земле мы отсутствовали всего несколько часов. Сейчас была середина дня 1 октября. Я вышел, чтобы сообщить эту новость своим друзьям, но они уже спали. Думаю, будет вполне логично, если следующая дата в этих записях будет соответствовать земному календарю.
2 октября
Я проснулся уже за полночь. В открытое окно светила луна. Спал я на третьем этаже. Снизу слышался шум. Я включил свет, посмотрел на себя в зеркало и решил, что пора спускаться.
В столовой сидели все, кроме людей Нимрода.
- Твои еще спят? - спросил я, подсаживаясь к нему.
- Я выставил их на посты вокруг дома. Кто-то пытался забраться сюда и украсть изначальные предметы.
- И кто же это?
- Мы уже зарыли его тело в саду. Так что если увидишь привидение, не пугайся.
- Убивать его сразу было ошибкой, - сказал я.
- Знаю, - Нимрод нахмурился. - У моих людей инстинкты часто опережают разум. Ничего не поделаешь. Это и делает их идеальными воинами. Я собирал их по всем закоулкам Вселенной.
- Ты нас так и не познакомил с ними.
- Они дали обет не общаться ни с кем, кроме меня и друг друга. Это было необходимо тогда, когда обет давался, сейчас же утратило всякий смысл, но обет есть обет, не так ли? Налить тебе вина?
- Нет. Лучше уж кофе. Спать я сегодня уже не буду. Адам не возвращался?
- Пока нет.
- А откуда ты знаешь английский?
- В Аннон попадают отовсюду. В том числе из Англии и из Америки. А мне было любопытно, что стало с Землей. Вот я и учил языки.
Дон Хосе что-то рисовал, склонившись над блокнотом в углу. За его работой, вставляя какие-то комментарии, внимательно следил Мэл. Я прислушался.
- Получается, что мы находимся с ним в неразрывной связи. Понимаем то, что понимает он. Но каждый воспринимает только часть, - говорил дон Хосе. - Я слышал об этом от других причастившихся. Но когда его не было в материальном мире, эти ощущения скорее напоминали причастность. Сейчас это прямое практическое знание.
Похоже, его равнодушие ко всему стало сменяться любопытством к некоторым вещам. Кэт и Мери суетились, накрывая на стол.
- Что вы такое обсуждаете? - спросил Нимрод у дона Хосе.
- Похоже, что мы все вместе - коллективная модель Адама, - ответил он.
- Как это? - не понял Нимрод.
- Мы выпили его кровь из Чаши. Не знаю, как это сработало, но каждый из нас сейчас имеет часть его качеств. В том числе часть его мыслей и чувств.
- Значит, Иегова получил возможность контролировать его действия через нас, - вставил Мэл. - Ведь Голос очень точно знает, что происходит в наших мыслях.
- Если Адам хочет играть в свою игру, - сказал дон Хосе, - он должен найти способ маскировать свои мысли и намерения от Иеговы. Может быть, если бы мы не причастились, он бы сумел это сделать. Сейчас у Иеговы два источника информации - сам Адам и все мы, и он может сравнивать одно с другим.
- Значит, он захочет уничтожить нас? - Нимрод вскочил на ноги. - Я не хочу в это верить.
- Вы не правы. Я не хочу уничтожать вас. - Адам появился за столом прямо из воздуха. - Неужели вы думаете, что я, как Иегова, уничтожаю все, что сложнее моего понимания?
- Прости, Адам, - сказал Нимрод.
- Извинения здесь ни при чем. Мы с вами - одно. Сейчас Иегова не может нас слышать. Я уходил, чтобы сделать это возможным. И намерен рассказать вам, в чем суть игры, участниками которой вы оказались.
В бытии существует множество вселенных, и далеко не все имеют отношение к Иегове. Одна из этих Вселенных населена существами, которые летают здесь в виде неопознанных летающих объектов. Их кожа серого цвета, поэтому все, кто о них знает, называют их серой расой, или просто серыми. Когда меня распяли, я вынужден был отступить в ментальный мир, который создал внутри Философского Камня, Античаши. Под самым носом у Иеговы. Находясь там, я мог следить за событиями и вступать в контакты с серыми. За последние два тысячелетия они добились больших успехов в науке, и начали помогать человечеству. Компьютеры, космические полеты, - все современные технологии - это идеи серых, которые они подарили человечеству за последние два столетия. Зная привычку Иеговы уничтожать все, что он не понимает, они предприняли серию отвлекающих его внимание маневров в бытии. Он отвлекся от Земли. Только иногда, в первые две недели октября, с вашей помощью перемещал некоторые изначальные предметы и устранял тех, кто казался ему особенно непонятным или опасным. Но у него катастрофически не хватало сил и времени, чтобы всерьез заниматься земными делами, поэтому он откладывал их на потом. Попутно, чтобы оттолкнуть человечество в Хаос, он время от времени устраивал здесь мировые войны, радиоактивные и химические выбросы, изобретал новые болезни, типа рака и СПИДА, в общем, испробовал все инструменты, которые раньше действовали безотказно и превращали человечество в варварское и легко управляемое племя.
Но ничего не сработало. Каждая его попытка подавить человечество оборачивалась новым взрывом научно-технического прогресса. Это, конечно, происходило с моей помощью и с помощью серых. Когда он отчаялся понять ситуацию и обрести над ней контроль, он обнаружил, что энергия, которая раньше притекала к нему от верующих широким и мощным потоком, постепенно начинает напоминать слабый ручеек, насыщенный в основном, энергией фанатиков и сумасшедших. Тогда он вспомнил, что я обладаю несколько большими способностями к саморазвитию, чем он, и решил воскресить меня. Ну и отправил вас в Аннон за чашей, которую серые похитили у Мелхиседека и отдали Брану на хранение. Они надеялись выкрасть у Иеговы Философский Камень и дать мне жизнь, независимую от воли Иеговы. У них не получилось - Иегова охранял Античашу лично, никому не доверяя. Итак, Иегова хочет реальной власти над миром. Две тысячи лет назад я помог ему в этом, и он хочет в каком-то смысле повторения истории. У вас есть вопросы?
- Если кристалл разделить, ты снова окажешься в ментальном мире? - спросил Мэл.
- Да, если не придумаю чего-нибудь получше, - улыбнулся Адам.- Когда я висел на кресте и ждал, чтобы Иегова разделил кристалл на части, потому что для меня это была единственная возможность покинуть физическое тело, он тянул время, проверял, не подготовил ли я пути отступления в другое тело или что-нибудь подобное... Но идея переселения в ментальный мир тогда не пришла ему в голову. А если даже и пришла, он не знал, где найти ментальный мир.
- А если кристалл окажется у тебя, - спросил Нимрод, - ты обретешь независимость?
- Да, - ответил Адам. - Но если это не получилось у серых, то сделать это почти невозможно.
- А как насчет того, что Иегова сможет контролировать твои намерения и мысли через нас? - поинтересовался я.
- Эту ситуацию можно очень эффективно использовать, - ответил Адам. - Нужно только больше думать об информации, которую мы знаем вместе, придумывая самые невероятные интерпретации и убеждая себя, что эти конструкции вполне могут быть истинными. Попробуйте. Я сейчас попробую сделать так, чтобы мы слышали мысли друг друга. Со временем телепатическая связь между нами, благодаря причастию из Чаши, установится сама собой.
Он закрыл глаза, и я действительно услышал мысли всех, собравшихся в комнате, и мысли охранников, стоящих на посту у дома.
- А сейчас, - сказал Адам, - подумайте о том, что я вам рассказал, и попытайтесь дать этому свое толкование.
То, что произошло дальше, трудно описать. Но эффект, предсказанный Адамом, действительно был. Я осознал, что каждый из нас по-своему понял услышанное. Разобраться, какое понимание соответствует истине, казалось невозможным.
- Видите? - спросил Адам. - То же самое происходит в ментальном мире. Все думают обо всем по-разному. Истины нет. Пытаясь ее найти, неизбежно заблудишься. Иегову ожидает та же ловушка. Помните - больше невероятных интерпретаций. Подключите свою фантазию. Чем ее больше, тем ему труднее. Когда у нас установится мысленная связь, это будет просто и привычно, как дыхание.
Я перестал слышать мысли других, и мне показалось, что одно из измерений мира исчезло.
- Теперь о том, что мы будем делать. Необходимо съездить в ближайший город, продать римское золото, открыть счет в банке и купить компьютерную технику для выхода в Интернет. Достаточно, я думаю, трех ноутбуков с радиомодемами. Этим займутся Джерем, Нимрод и Мэл. Пожалуйста, откройте себе кредитные карточки и купите какой-то транспорт, в который мы все бы умещались. Как я понимаю, Пита уже ищет полиция. и ездить на его автомобиле - значит искать лишние приключения.
Мэл выгнал автомобиль Пита из сарая-гаража и отправился взять несколько бутербродов в дорогу. Я принес из своей комнаты и погрузил на заднее сиденье римское золото. Нимрод уже сидел за рулем. Поразительна была его способность адаптироваться к новым условиям жизни. Если бы меня из библейских времен перенесли в современный мир, я бы, наверное, чувствовал себя неуютно. Он же был уверен в себе, даже сам завел машину и попытался управлять ею под моим руководством, пока Мэл заказывал магическому котлу походный завтрак.
Мы без проблем сбыли золото.. Монеты удалось продать за 300 тысяч долларов. Выяснилось, что это очень редкая чеканка, и коллекционеры всего мира готовы приобретать их за бешеные деньги. Мы купили микроавтобус (взамен ржавеющего на южной окраине Аннона) и вместительную тойоту. Затем мы купили три ноутбука две цифровые видеокамеры, три отличных компьютерных микрофона, а также все необходимые для работы компакт-диски. После этого, положив остаток денег в банк, мы сделали себе кредитные карточки VISA Gold и по дороге посетили пару одежных магазинов. Удалось даже уговорить Нимрода на время снять изначальные одежды, чтобы было удобнее примерять новые.
Я вел тойоту, Мэл микроавтобус. Нимрод ехал со мной и все удивлялся, насколько удобно и просто сделана современная одежда. Мы купили ему пару джинсов и все, что соответствует джинсовому стилю, и один европейский костюм. Костюм ему не нравился, но от джинсов он пришел в полный восторг.
В это время у нас всех уже установилась телепатическая связь. Поэтому я стал неожиданно для себя осознавать все, что происходит, так, как будто сам находился в нескольких местах и одновременно принимал решения, говорил и воспринимал информацию. Когда это случилось, я примерно полчаса не осознавал происшедшего. Новая способность казалась вполне естественной и привычной.
Адам был серьезно озадачен. Задание, полученное от Иеговы - абсолютная политическая власть над Землей - требовало совершенно новых подходов.
Можно было стать проповедником новой религии, но это означало стать просто еще одним проповедником, которого люди согласны послушать в воскресном утреннем телеэфире, но советы которого не могут побудить их серьезно изменить собственную жизнь. Можно было сделать карьеру политика, но это также означало власть в одной из стран, пусть даже в одной из самых могущественных. Можно было создать крупную финансовую империю и попытаться с ее помощью объединить мир. Но этот путь казался крайне долгим и неэффективным.
Фактически, если он Адам - человек без социального статуса - сильные мира сего не воспримут его всерьез. А социального статуса, который вел бы к абсолютной политической власти над Землей, в обществе просто не существовало. По сравнению с началом эры ситуация была куда более сложной, хотя - и это особенно раздражало - и сейчас и тогда приходилось решать одну и ту же задачу: спасать могущество Иеговы, не уничтожая при этом достижений цивилизации и культуры.
Он действительно не знал, что делать и возлагал надежды на меня, Мэла и Мелхиседека, поскольку чувствовал в нас стратегические способности и полагал, что мы знаем реалии этого мира лучше, чем он.
Двенадцать воинов Нимрода, как я понимал теперь, проникнув в их сознание, представляли собой идеальные боевые машины. Каждый из них владел всеми мыслимыми и немыслимыми способами выживания, сопротивления, техниками борьбы и принятия тактических решений. В то же время у каждого была область специализации на том или ином оружии, на том или ином комплексе силовых и энергетических единоборств. Каждый из них был непобедим, вместе же они представляли собой армию, способную сокрушить вооруженные силы целой планеты. Даже ядерные взрывы не могли бы остановить их - после урока драконов об открытии внутренних врат они могли сместиться в соседний мир. Нимродом, собравшим такую армию из двенадцати человек, можно было восхищаться.
Я полагал, что если нет стратегии, нет смысла ее выдумывать. В то же время становилось понятным, что Адаму для решения поставленной задачи необходим статус, которого до сих пор не существовало - правитель мира. Создать условия, в которых этот статус естественно возникает - так могла бы формулироваться наша задача. Но формулирование задачи ни на шаг не приближало нас к способам ее решения.
Хотя первый шаг Адаму был понятен. Он хотел устроить виртуальную конференцию в Интернете.
В одиннадцать часов утра мы подъехали к дому, через полчаса включили компьютеры и установили связь с миром. Адам посоветовал заглянуть на несколько WEB-страничек, которые, по его словам, серые специально готовили для его появления, и которые можно было использовать для подготовки к конференции. Действительно, введя имя Адама в качестве пароля, мы нашли там программу, которая могла разослать приглашение на виртуальную конференцию в 25000 адресов, специально отобранных для нашей цели.
- Откуда ты столько знаешь об Интернете? - спросил его Мэл.
- Мы придумали идею Интернета вместе с серыми. Фактически, ментальный мир Античаши был соединен с Интернетом напрямую, и в последние годы я получал наиболее упорядоченную информацию о мире. Раньше приходилось выуживать мыслеформы из человеческих сознаний, а там, как правило, такой хаос... Сейчас серые подали идею подключения к интернету каждого телевизора, каждого карманного компьютера и мобильного телефона. Эта сеть становится глобальным источником информации. Скоро все новые фильмы можно будет смотреть в Интернете. Фактически, я не знаю материальной жизни Земли. Но все, что есть в Интернете, мне хорошо знакомо.
- Здорово, - сказал Мэл. - Я и не думал, что шесть лет магических практик совместно с Мери кончатся тем, что я снова сяду за компьютер.
- Ничто не бывает случайно, - сказал Адам.
Нимрод со своими воинами ушел тренироваться во дворе. Меня все еще удивляло то, что я осознаю действия каждого из них и знаю, что каждый из них осознает то, что делаю я. Мы с Мелхиседеком и Адамом продолжали изобретать разные варианты стратегических ходов, Мэл, Кэт и Мери висели в Интернете.
Конференция в Интернете была нужна, чтобы центры власти (так Адам назвал правительства крупнейших стран мира) узнали о нашем существовании. В ходе общения можно будет заинтересовать их идеей сотрудничества.
- Слушай, Адам, а не стоит ли нам перестать думать над решением задачи, поставленной Иеговой и подумать над тем, каким образом не решать ее? - спросил Мелхиседек.
- Единственный способ - это завладеть кристаллом. Но пытаясь им завладеть мы, во-первых, рискуем тем, что потеряем все, а во вторых, нарушаем главный управленческий принцип: не изменяй ситуацию, а используй ее, - Адам широко улыбнулся. - Давайте попробуем решить эту задачу. Неужели неинтересно: разработать способ несилового захвата реальной власти над сложнейшим сообществом людей? Если это получится, мы сможем гордиться. Если нет, по крайней мере, будем знать, что мы решали суперсложную задачу, и потерпеть поражение не было позором.
С помощью программы серых мы разослали приглашение на конференцию во все центры власти и всем, кто мог интересоваться глобальными политическими, экономическими, социальными и экологическими проблемами. Конференция была назначена на завтрашнее утро, и количество зарегистрированных участников до полуночи превысило тысячу человек.
Мы обсуждали завтрашнее действо часов до двух, а потом уснули. Воины Нимрода, поместив изначальные предметы в отдельной комнате, охраняли их и патрулировали двор, двое сидели на крыше. Я перед сном пожелал всем, находящимся со мной в информационном пространстве, спокойной ночи, услышал коллективный ответ и подумал: "Неужели сны мы тоже будем видеть все вместе?"
3 октября
Мне снилась выжженная солнцем равнина, покрытая густой сетью нешироких трещин. Кажется, это был камень, веками сжигаемый солнцем. Сплошной камень вокруг. Я и остальные находились здесь, причем я чувствовал себя великаном - земля находилась метрах в пяти внизу. Мы ждали. Ждали вместе и молча. Точно зная, что кто-то должен явиться. Адам пытался проснуться, но не мог преодолеть нашего пассивного сопротивления. Сновидение втягивало нас, словно водоворот. Я воспринимал окружающее четко и ясно, правда, совсем не чувствовал жара, источаемого солнцем. Для меня ощущение равнины было как изображение на дисплее. Я попробовал сделать шаг, и у меня получилось. Великан двинулся. Я стал смотреть под ноги. Ног у меня не было, но был какой-то вихрь, на вершине которого я находился. Этот вихрь мог перемещаться по поверхности пустыни в зависимости от моего желания. Я играл с движениями довольно долго, потом мы все ощутили, что оно здесь. Но присутствующее никак не проявилось. Прошло много времени и мы рассыпались на отдельные кусочки, теперь уже расположившись в разных снах, но продолжая воспринимать вместе со своим сном и все то, что видят остальные. Кэт снились обнаженные мужчины. И среди них Нимрод. Это было забавно, особенно когда Нимрод соединил свой сон со сновидением Кэт. Я перестал смотреть на них. Мери летала во сне, осваивая какую-то новую технику. Параллельно я осознавал то, что воспринимали воины Нимрода, стоящие на посту. Мэл-Атилла вспоминал разрушение Рима. Он стоял на берегу Тибра, пил вино, а по реке плыл пепел покоренного города. Мечта его жизни была осуществлена, и следовало двигаться куда-то дальше, но куда? Это был 453 год нашей эры.
Странные путешествия по неизвестным местам и локусам времен прервались солнечным светом, упавшим мне на глаза. Я вынырнул из сна, как из холодной воды. И мне стало легче от того, что мир все еще продолжал быть реальным.
Конференция, которую мы назвали "Новая технология управления глобальными катастрофами", началась в десять. Зарегистрировалось 5607 участников. Мы подключили микрофоны и камеры к ноутбукам и предстали перед общественностью.
- Добрый день, друзья. Меня зовут Адам Кадмон. Мы хотим рассказать о новой технологии управления глобальными катастрофами. Это технология их моделирования и преодоления в игровых моделях. Идея подхода очень проста. Если войны, экологические катастрофы и политические конфликты будут протекать сначала в игровых моделях, в реальности окажется возможным предотвратить их. Правда, компьютерные модели не могут в этом помочь. Люди достаточно сложны, чтобы можно было описать их набором переменных. Мы можем использовать игровую модель, составленную из живых, реальных людей. В ней мы сможем смоделировать те конфликты между людьми, которые в дальнейшем становятся катастрофами.
В чем же основной конфликт, ведущий человечество к глобальной катастрофе? На мой взгляд, он имеет две стороны.
Те, кто в состоянии принять решения, устраняющие причины катастроф, лично заинтересованы в принятии противоположных решений. Я имею в виду политиков, которых финансируют нефтяные магнаты. А следовательно, они никогда не станут всерьез продвигать альтернативные нефти источники энергии. Я имею в виду экологов, занимающихся защитой природы на деньги правительств, которые эту природу разрушают. Я имею в виду всех, кто должен заниматься решением глобальных проблем, но при этом зависит от людей, которые эти проблемы создают.
Общество почти всегда поручает решать свои проблемы людям, не заинтересованным в их решении. Ведь эти люди финансируются, пока есть проблемы. Самим своим существованием каждая глобальная проблема кормит тех людей, которые вроде бы обязаны ее решать. Это первое качество человеческого сообщества, ведущее его к глобальной катастрофе.
Второе качество состоит в том, что люди, во власти которых принять решения, предотвращающие глобальные катастрофы, склонны скорее упрощать ситуации, чем управлять ими во всей их сложности и противоречивости. Любая война и любая попытка уничтожить другую сторону в конфликте - это попытка упростить ситуацию. Управлять ситуацией, не упрощая ее, они не могут. У человечества отсутствуют управленческие технологии, соответствующие уровню решаемых проблем.
Таким образом, человечество с одной стороны не хочет решать глобальные проблемы, с другой не может их решить, даже если бы этого захотело.
К сказанному можно относиться как к гипотезе, имеющей ту или иную степень достоверности. Впрочем, мы-то с вами знаем, что эта гипотеза абсолютно верна, и в проверке не нуждается. И дело здесь не в конкретных личностях, которых нужно призвать к ответу. Дело в системе отношений, которая неизбежно ведет к глобальной катастрофе, независимо от того, между кем эти отношения устанавливаются.
Все глобальные катастрофы, таким образом, закладываются и становятся неизбежными еще на стадии установления связей и отношений между людьми, которые в состоянии ускорить их или предотвратить. Теперь я с удовольствием выслушаю ваши вопросы и суждения.
Молчание, которое Адам ничем не заполнял, примерно через десять секунд нарушилось голосом.
- Простите, мистер Кадмон, я профессор Джезинский, Польша, у меня вопрос: что вы предлагаете сделать, чтобы эта система отношений изменилась?
- Об этом я сказал в самом начале. Построить игровую модель, понаблюдать за ее развитием и понять, к какому решению эта модель склонится путем своего естественного развития. Полагаю, что этот путь будет в чистом виде моделировать оптимальный путь всего человечества.
- Правильно я понимаю, - спросил Джезинский, - что ваша игровая модель это что-то вроде совещания?
- Что-то вроде, - ответил Адам. - Но на самом деле форма совещания исключает то, что должно произойти в предлагаемой мною форме работы.
- Почему бы нам не проделать это в Интернете? - спросил Джезинский.
- Необходимо живое общение. Кроме того, нужны именно те люди, которые принимают решения. Извините, профессор. У нас уже больше сотни вопросов и комментариев.
- Я Джоана Смит. Почему бы не разработать систему отношений, исключающую сегодняшнее положение вещей и не предложить ее президенту Америки? - спросила рыжеволосая дама феминистического типа.
- Разработать ее можно, миссис Смит, -ответил Адам. - Кто из принимающих решения будет реально заинтересован ее внедрять? Разве тот же президент будет в ней заинтересован? Да тогда он просто потеряет голоса своих избирателей, которым бизнесмены, разрушающие планету, дают рабочие места. Люди, принимающие решения, должны вместе выработать этот путь. Причем выработать так, чтобы их личные интересы были в нем учтены. Нельзя ломать систему личных интересов, можно только развивать ее. Я предлагаю развивать ее сначала в модели, а потом на практике, а не наоборот, как это обычно бывает.
- Я Пол Джонсон, Калифорнийский университет. Какая форма работы предлагается Вами для построения игровой модели?
- Я не смогу описать ее словами, Пол. Представьте, что вам предлагают описать форму груди вашей девушки. Даже если вы художник, вам для рисунка потребуется бумага и карандаш. А мне нужна игра, чтобы показать, в какой форме она может существовать.
- Диана Блейтер, "Чикаго Ньюз". Кто должен, по вашему мнению, принять участие в игре?
- Разумеется, все первые лица государств со своими ближайшими советниками, а также все те, кто назначен или избран общественностью мира для решения глобальных проблем Земли. Все комиссии, комитеты, общества, управления по вопросам экологии и т.д.
Вопросы продолжались бесконечно... Адам изящно и легко отвечал на них. Несколько раз его ответы вызывали одобрительные улыбки у собеседников.
За время конференции, которая продолжалась шесть часов, количество зарегистрированных участников изменялось, иногда доходя до 9000, а иногда, в обеденные часы, опускаясь до 2000. Мы постоянно контролировали запись конференции на магнитооптические диски и фильтровали вопросы, передавая на дисплей Адама только те, что не повторяли предыдущих.
Мелхиседек и Нимрод не очень разбирались в компьютерной технике, поэтому работали Мэл, я, Кэтти и Мери, сменяя друг друга за двумя ноутбуками. Поскольку мы были в постоянном телепатическом контакте, общая логика в наших действиях сохранялась.
В четыре часа Адам извинился перед теми, на чьи вопросы ему так и не удалось ответить и объявил, что обязательно ответит на все письма в случае, если они будут присланы. Также он рассчитывает, что конференция будет иметь последствия, и общественность склонит сильных мира сего к сотрудничеству с мистером Кадмоном и его командой.
Аплодисменты, которые раздались в почти девятитысячной аудитории, показали, что первый бой был выдержан с честью. На наш почтовый ящик сразу посыпались письма.
- Друзья, спасибо за работу, - сказал-подумал Адам.- Нам необходимо по результатам этой конференции сделать короткую презентацию минут на десять, в которой должна быть изложена основная идея, которую удалось сформулировать в работе с аудиторией и разослать эту презентацию во все центры власти. Полагаю, будет полезно сопроводить каждую ключевую презентацию телефонным звонком. Надеюсь, у вас есть доступ к телефонной сети из Интернета?
Наше общение почти стопроцентно проходило на невербальном уровне. Поэтому фактически никаких диалогов между нами уже не происходило. Мы прибегали к речи только в случае, когда нужно было что-то сформулировать и сделать более четким, чем оно существовало в мыслях.
Воины Нимрода уже больше часа сообщали о том, что кто-то окружает нас. Кто-то из другого мира, пока не проявившийся в этом. Это было похоже на виденный нами сон. Кэт надела перстень и одежду Евы, я защелкнул браслет и повесил за спину Экскалибур. Эта ночь будет беспокойной. Мэл и Мери открывали все новые письма и каким-то образом классифицировали их. Кэт, вернувшаяся после переодевания, занялась монтажем записи конференции. Я присоединился к ней, чтобы помочь. Мелхиседек и Нимрод обходили окрестности.
Адам принес наверх магический котел, несмотря на протесты Мери: "Здесь будут крошки от еды!" и долго колдовал над ним, заказывая что-то особенное. Наконец, запах вкусно приготовленного мяса отвлек нас от наших занятий. Мы положили себе по большой миске жаркого, и Нимрод отнес котел вниз, чтобы воины могли подкрепить свои силы. Мэл принес из подвалов выдержанное красное вино, и мы отметили наш первый успех.
Адам был оживлен и все время болтал, рассказывая разные нелепости из жизни серых. Серые долго пытались проникнуть в тайны человеческого мышления, похищая людей и встраивая им через нос в мозг электронные датчики. Но в конце концов уперлись в проблему зарождения мотивов, желаний, устремлений. Они не могли понять рациональную основу желаний, почему и как они возникают? От неудовлетворенности? Вроде бы нет. От избытка? Тоже вроде бы нет... Природа желаний долгие годы не давала им покоя. Они хотели, управляя желаниями, управлять человечеством. Но так и не решили этой загадки. Я возразил, что, может быть, решили и управляют, просто мы, как управляемые, не замечаем этого управления, что и делает его особенно эффективным. Адам задумался.
Мы уже опустошили свои миски и сидели, попивая вино. В этот момент один из воинов Нимрода услышал нечто. Это не был звук, но это было давление на ушные перепонки, идущее от находящихся рядом кустов.
Доля секунды - куст окружен и пронзен несколькими мечами. Давление не исчезло. И мечи оказались захвачены каким-то силовым полем.
Воины, как один, отпрыгнули от опасного места. "Это отвлекающий маневр!"- услышал я мысленный крик Нимрода.
Я сбежал вниз и встал в холле у входной двери. Слева от меня оказалась дверь в комнату, в которой один из воинов охранял изначальные предметы. Я видел его сознание, он смотрел на изначальные предметы, спокойно лежащие на столе. Но картина была какой-то слишком уж неживой. Окно этой комнаты должны было быть под наблюдением снаружи, но я не мог поймать сознание того, кто видел его. Скорее всего, в суматохе окно осталось без внимания. Я приоткрыл дверь в комнату.
Да. Страж сражался с чем-то, что носилось по комнате, словно большая серая тень. Враг был бесформенным, но воину удавалось каким-то образом блокировать его выпады и наносить удары. Я понял, что это одна из энергетических техник. Один из ударов вместе с криком достиг моего живота, и я отлетел обратно в вестибюль. Картина, которую благодаря мне, увидели остальные, привлекла внимание. Я услышал звон разбитого стекла. Серая тварь теперь извивалась в руках двух воинов, которые удерживали ее, не прикасаясь к ней. Я вбежал в комнату и, схватив со стола, набросил магическую веревку на незваного гостя.
Тварь осела и как-то обмякла.
Нимрод, впрыгнув на подоконник с улицы, приказал своей гвардии не расслабляться и тщательно осмотреть все вокруг, особенно ловушку внутри куста, которая все еще удерживала мечи. Мы же занялись пленником. Когда Адам спустился вниз, мы уже установили, что гость посланник Брана.
- Привет, Серая Смерть, - сказал Адам. - Ты нисколько не изменился с тех пор, как я создал тебя.
- Привет, Адам, - прохрипел пленник. - Скажи им, чтобы отпустили меня. Ты же знаешь, я пришел не по своей воле.
Когда он говорил, в середине его аморфного тела образовывалась темно-серая брешь неправильной формы.
- Чего ты хочешь?
- О! Спроси лучше, чего хочет этот Бран. Он сначала выдает твоим друзьям синего дракона, а потом посылает меня сделать то, что не получилось у целой армии. Я бы хотел еще раз отрубить ему голову, если бы было от чего отрубать.
- Ладно, Серая Смерть, кончай жаловаться на жизнь, - усмехнулся Адам. - Могу найти тебе местечко в этом мире. Хочешь устроиться призраком в каком-нибудь замке?
- Нет уж, спасибо. Мой статус мне вполне нравится. Только если бы еще не получать дурацких заданий... Слушай, а почему бы тебе не отдать ему эту веревку, котел, Экскалибур, а?
- Или оставайся или возвращайся обратно, - сказал Адам. - Я тебя не гоню, но, извини, мы действительно очень заняты. И передай Брану, что хороший коллекционер должен уметь мириться с потерями.
- Ухожу, ухожу. Снимите с меня эти путы...
Я развязал веревку и отпустил его. С хохотом и свистом Серая Смерть провалился сквозь пол. Ловушка внутри куста исчезла вместе с ним. Мечи со звоном упали друг на друга.
В эту ночь мне снился сон о поединке с Черным Змеем. Причем разворачивался этот поединок у пирамиды, вершина которой уходила в бесконечность. В моей руке был Экскалибур, но Черный Змей ловко уворачивался от моих выпадов, и нападал сам. Браслет на запястье показывал следующий маневр Змея. Я научился использовать браслет, перемещаясь на мгновение назад и предотвращая нежелательные для меня действия противника. Поединок длился и длился, победа не склонялась на чью-либо сторону. И мой сон, казалось, мог не кончиться никогда...
4 октября
В газетах появились сообщения о вчерашней конференции. Пришло более тысячи писем, причем более двухсот от тех, кто не участвовал в конференции. Они просили выслать информацию. Мы разослали сверстанную Кэтти презентацию и два текста, написанные Мэлом и Мелхиседеком, всем, кто желал их получить и всем, кто значился в списке серых (25000 адресов).
Это заняло значительное время. Ближе к полудню Адам почувствовал изменения, происходящие в ментальном мире. Пока еще не было откликов ни от одного центра власти, но люди начали думать о том, что было вчера сказано. Это был первый шаг. Адам Кадмон проявился как еще одна значимая фигура во всемирных шахматах.
Что делать дальше? Нельзя было ждать, когда центры власти отреагируют. Они всегда выжидают, что будет. Их реакция всегда замедленная, и это их единственный метод застраховать себя самих от ошибочных решений и действий. Необходимо было развивать ситуацию.
- Надо привлечь еще большее внимание прессы, - считал Мэл.
- Но чтобы это сделать, придется устроить сенсацию, - добавляла Кэт. - Какая лучшая тема для сенсации?
- Я связывался утром с телекомпаниями, - сказал Мелхиседек. - CNN и целый ряд других компаний новостей хотят разместить краткий сюжет о конференции с использованием нашей презентации. Так что мы сегодня вечером будем популярны.
- Я полагаю, - сказала Мери, - лучшая тема для шумной публикации это личность Адама. "Кто он, Адам Кадмон?", "Человек без прошлого". Представляете заголовки в газетах?
- Я обзвонила центры власти, - сказала Кэт. Они получили информацию и в настоящий момент обсуждают ее. Пока они воспринимают нас как группу сумасшедших.
- Думаю, что спецслужбы уже пытаются выяснить мою личность, - сказал Адам.- И журналистам рано или поздно станет известно, что они ничего не нашли.
- Я, кажется, придумал тему сенсации: "Грандиозная мистификация в Интернете", - сказал я. - Почему бы не преподнести Адама как компьютерную фикцию? Это усилит скандал.
- Кэт, - попросил Адам. - Попробуй связаться с конкурентами тех газет, которые разместили информацию о нас. Я уже попросил серых разместить информацию о конкурентах на том же сервере, где 25000 адресов. Пароль для входа твое имя. И подай им мысль, что Адам существует только в компьютерной реальности.
Похоже, Адам постоянно поддерживал телепатические контакты со множеством субъектов на этой планете и далеко за ее пределами. Но нас он к этой информации ухитрялся не подпускать. Значит, можно какие-то части сознания закрывать от других.
"Конечно можно, - ответил мне Адам мысленно. - Для этого надо просто мысленно отгородить какую-нибудь замкнутую поверхность в сознании и мыслить о том, что хочешь спрятать, внутри нее. Я это делаю не из секретности, а потому, что информация в разных ячейках моего сознания слишком отличается друг от друга, ее просто нельзя смешивать".
Через какое-то время Мэл сообщил, что Таймс заинтересовалась личностью Адама, а Нью-Йорк Таймс хочет поместить интервью с этим загадочным человеком. Они посмотрели презентацию, и их очень заинтересовало то, что происходило на конференции.
- Главное, - сказал Мэл, - это в каждом интервью подчеркивать, что центры власти планеты пока никак не реагируют на имеющиеся у них материалы и предложения. Возможно, давление средств массовой информации заставит их действовать.
- Изображать действие, - уточнил Адам. - Они не заинтересованы в изменении положения вещей.
В этот вечер появились серые. Они подлетели к дому на нескольких тарелочках и приземлились на центральной дорожке сада. Небольшого роста (максимум полтора метра) существа с миндалевидными глазами, от которых веяло абсолютно чужой энергетикой, подошли к дому в окружении воинов Нимрода, и Адам говорил с ними. Они обменивались какими-то полурепликами, видимо, основное содержание произнося в неизвестном нам телепатическом диапазоне.
Ближе к концу визита Адам сделал для нас понятным содержание их беседы, как бы открыв какую-то заслонку в телепатическом пространстве. Серые хотели помочь подтолкнуть центры власти к сотрудничеству. Для этого они могли бы устроить беспрецедентный парад тарелок над крупнейшими столицами мира. В то же время они опасались, что это приведет к дискредитации Адама, его могут воспринять как агента серых. Поэтому они явились договориться о том, что лучше всего сказать журналистам об этой демонстрации. И Адаму и им показалось вполне логичным объяснить демонстрацию тарелок в небе любопытством серых к тем процессам, которые начались на Земле со вчерашнего дня. Именно эту идею они подбросят своим журналистам, и именно так Адам и его команда должны толковать происходящее, если им придется общаться с прессой. Кроме того, полагали серые, настало время открыть массе населения факт сотрудничества с серыми правительств некоторых стран, в частности США и Японии. Это в еще большей степени подчеркнет, что Адам не является их представителем, а напротив, выступает в интересах всего человечества.
В ту ночь нам снова снился Черный Змей, но теперь мы знали, кто это. Это был алгоритм Апокалипсиса, своеобразная программа, созданная Иеговой для уничтожения миров и Вселенных. Можно сказать, вирус, разрушающий саму ткань бытия с соответствующими зрительными и звуковыми феноменами (семь печатей, семь чаш гнева и пр.). Эта программа была вполне одушевленной и прекрасно осознавала и себя и условия своего запуска. Главным условием, разумеется, было катастрофическое уменьшение власти Иеговы. Черный Змей мог уничтожить Вселенную целиком, мог по частям. Во всяком случае, вспышки сверхновых мы теперь могли объяснить его успехами.
5 октября
CNN сделала репортаж о конференции в Интернете, "Таймс" и "Нью-Йорк Таймс" напечатали вопрос: "Существует ли Адам Кадмон?" на первых страницах. Все теленовости пестрели съемками парада НЛО. Кто-то даже посчитал общее количество тарелок, летавших в прошедшую ночь над крупными городами мира. Получилось больше 20000. В теленовостях были опубликованы сенсационные признания администраций США и Японии о сотрудничестве с серыми в течение последних пятидесяти лет.
- Поздравляю, друзья, - сказал Адам. - Теперь это началось. Думаю, что Игра состоится в ближайшее время.
Мы пытались ответить на все присланные Адаму участниками конференции письма, и достигли своеобразного рекорда, отвечая каждый на десять писем в час. Адам просматривал их все, что-то корректировал и отправлял.
Заглянув в очередной раз в почтовый ящик, я обнаружил в нем письмо из Вашингтона.
"Уважаемый господин Кадмон!
Внимательно изучив материалы проведенной Вами конференции, администрация США склонилась к выводу, что предлагаемая технология разрешения глобальных конфликтов безусловно представляет интерес для США. Не будет ли Вам трудно прибыть со своей командой в Вашингтон в ближайшие дни для демонстрации Вашего метода работы и обсуждения дальнейших шагов? Билеты для Вас зарезервированы, сведения о Вас и Вашей команде Вы сможете ввести и отправить по адресу, который изложен в конце этого письма. Также укажите удобную для Вас дату вылета.
С уважением
Президент США Г.Клинвуд"
- Демонстрация серых сильно ускорила события, а может быть, агенты серых в Белом Доме поработали, - прокомментировал Адам. - Но у большинства из нас нет документов, поэтому лететь на самолете мы не сможем. Придется воспользоваться магическими средствами транспортировки или услугами серых.
- Уж лучше магия, - сказала Мери. - Я совсем не верю этим карликам.
- Когда мы отправляемся? - спросил Мэл.
- Сегодня. Зачем терять время?
Мы тщательно упаковали все магические предметы в большой альпинистский рюкзак. Браслет был на мне, Перстень и одежда Евы на Кэт. Президенту отправили письмо с сообщением, что будем у Белого Дома через полтора часа.
Когда все было готово, мы погрузились в микроавтобус и "Тойоту", Адам сделал какие-то пассы руками и открыл врата, с той стороны которых была видна лужайка перед Белым Домом. Мы въехали прямо на лужайку. Конечно, это было несколько невежливо, и со всех сторон к нам бросились охранники. После непродолжительных объяснений мы вступили в святая святых американской демократии.
- Мы отвели Вам небольшой офис на втором этаже, - сказал сопровождающий, представившийся Роджером Уильямсом. - Располагайтесь. Номера в "Хилтоне" Вам уже зарезервированы. Через два часа вы ужинаете с Президентом.
- Изменения в ментальном мире планеты стали необратимыми, - мысленно сказал Адам. - Но угроза Апокалипсиса, разумеется, осталась. Кроме того, это помещение на самом деле не наш офис. Это лаборатория, в которой нас собираются изучать. Наша связь с серыми считается доказанной. Нас хотели отвезти в Пентагон, но Президент принял решение принять и разместить нас здесь, а Пентагон и ФБР за сутки оборудовали эти апартаменты всеми возможными детекторами, датчиками, камерами и микрофонами. Имейте это ввиду, когда будете разговаривать вслух. Нет, телепатическую активность эти датчики не фиксируют, - ответил он на мой невысказанный вопрос. - Разве что как электро-магнитные излучения - побочное следствие телепатии. Но компьютеры создадут такие помехи, что вряд ли по этим излучениям можно будет что-то реконструировать.
Офис состоял из четырех больших комнат, анфиладой следующих друг за другом.
- В зарезервированных для нас номерах тоже, наверное, стоят датчики, - сказал Нимрод. - Нам необходимо найти место, где за нами не наблюдают.
- Нам нечего скрывать, - сказал Адам. - Мы даже покажем им все изначальные предметы.
- Зачем? - спросил я.
- Чем в большей степени разрушается привычный им мир, тем больше шансов склонить их к сотрудничеству. Кроме того, надо сделать вид, что эти предметы мы привезли специально для демонстрации, и у нас есть еще много всяких разностей.
- Я думаю, не следует этого делать. Пусть они думают, что это обычные вещи, - сказал я.
Пока мы таким образом пререкались, одновременно продолжая отвечать на поступающие письма, воины Нимрода обнаружили все камеры, микрофоны и датчики. Похоже, они могли видеть даже сквозь стены или воспринимать звуки, недоступные человеческому уху. Все это они делали, просто прогуливаясь по офису и со скучающим видом глядя в окно. В нашем коллективном сознании тем временем формировалась схема помещения с размещенными на ней аппаратами. И обнаружилось две зоны, которые были недоступны одна прослушиванию (по акустическим причинам), другая видеонаблюдению (потому что камеры были отделены друг от друга боковиной арки. И первая и вторая зоны составляли не больше метра в диаметре, но само их наличие было полезной информацией.
Президент Генри Клинвуд ("Зовите меня просто Генри.") был высоким лысеющим человеком с седой шевелюрой. Он имел ясный взгляд голубых глаз и острую логику, чем сразу же вызвал нашу симпатию. Он сообщил, что это было его личное решение пригласить нас поработать в Белый Дом.
- Скорее всего, если резиденция мирового правительства когда-нибудь будет существовать, то она расположится здесь, в Вашингтоне, - сказал он, с улыбкой глядя на Адама.
- Вашингтон и сегодня настоящая столица мира, - ответил Адам, улыбаясь Президенту.
- Прошу, угощайтесь, - он сделал жест радушного хозяина.
Официанты поставили перед нами несколько разновидностей салатов. Как ни странно, но все, даже библейские герои, успешно управлялись столовыми приборами. Их гибкость и приспособляемость каждый раз поражала меня. Впрочем, я думаю, все мы чувствовали себя немного не в своей тарелке. Может быть, за исключением Адама, который вел себя также свободно и непринужденно, как обычно. За столом сидели не все - воины Нимрода сменяли друг друга на посту у изначальных вещей.
- Вы интересный человек, Адам, - сказал Клинвуд. - Во-первых ни на вас, ни на тринадцать ваших спутников мы не обнаружили никаких документов. Большинство из вас - люди без прошлого. Во-вторых, Вы, кроме того, что стираете свое прошлое, берете имя Адама Кадмона, который был скорее идеей первого человека, чем первым человеком, и вообще был придуман в средневековье. Что вами движет на самом деле?
- Вы верующий человек, Генри? - спросил Адам.
- Да, безусловно.
- Скажите, если бы к вам пришел человек и сказал, что он Адам Кадмон, первый человек, который потом появлялся в мире под именем Иисуса Христа, а теперь решил прийти под своим собственным, то как бы вы стали проверять это его утверждение?
- То есть, вы хотите сдать экзамен на то, что вы и есть Адам и Иисус? - рассмеялся Президент.
- Да, Генри. Но это не шутка. Как бы вы его проверяли?
- Не знаю, Адам.
- Вот и я не знаю, как доказать вам это. Совершить чудо? Я могу совершить любое чудо, если оно не ведет к манипулированию чужими желаниями и чужой волей.
- Действительно любое? И воду можете превратить в вино? - спросил Генри, иронично улыбаясь.
Адам взял бутыль газированной минеральной воды, налил в бокал, провел над ним рукой и протянул президенту.
Один из охранников рванулся было перехватить напиток, но Генри сделал ему знак оставаться на месте, принял бокал и отпил из него.
- Это и правда превосходное шампанское, - сказал Президент. - Вы позволите попробовать его людям, которые не находились в этой комнате в момент превращения?
- Конечно, Генри. Я знаю, что многие гипнотизеры вводят в транс своих пациентов и выдают им с помощью внушения воду за вино. Но вы сейчас не в трансе, так что все чисто.
- Простите мне мою навязчивость, но можете ли вы превратить воду в вино, не открывая бутылку? - он махнул рукой и Адаму поднесли закрытую бутыль минеральной воды. Бокал с шампанским тем временем вынесли из помещения.
- Какое желаете вино? - спросил Адам.
- Клико 1936 года, - ответил Президент.
Адам провел рукой над бутылью, и вода приобрела цвет вина.
- Распечатывайте осторожно, - сказал Адам.
Официант отнес бутыль подальше от стола и там открыл. Немного вина пролилось, но остальное попало в наши бокалы.
- Это оно, - прошептал Президент.
Принесли пустой бокал и что-то сообщили на ухо Президенту. Он улыбнулся и кивнул головой. В его взгляде теперь был виден откровенный, живой интерес.
- Видите, - сказал Адам. - Вы воспринимаете это не как доказательство, а как фокус. И начни я воскрешать мертвых, вы будете того же мнения. А еще пригласите ведущих ученых, чтобы они сделали эти чудеса объясненной частью привычного вам мира. Мир же бесконечно чудеснее, чем представляется вашим ученым. И то, что вы позабыли об этом, губит вашу цивилизацию. А у меня есть способ изменения вашей цивилизации, и я изложил его на конференции, материалы которой вы наверняка видели.
- Получилось так, что я успел на последний час этой конференции, где вы рассказывали о возможностях игрового моделирования с примерами из современной политики. Мне это показалось очень интересным. Я не знаю, Адам вы на самом деле или нет, пусть этим занимаются американские спецслужбы, но пока вы будете изменять мир к лучшему, Америка будет с вами.
- Спасибо, господин Президент.
- Угощайтесь, пожалуйста, - пригласил Генри. Это жаркое, специально приготовленное для сегодняшнего вечера. Оленина в вине.
Ужин длился долго. Обсуждались глобальные политические конфликты, макроэкономические тенденции, природа терроризма, наконец, состав людей, которые нужны Адаму Кадмону для построения игровой модели планеты. Большинство из людей, о которых упоминал Президент, Адам хорошо знал. О некоторых - такие подробности, что Генри только удивленно покачивал головой, повторяя:
- У вас превосходные источники информации...
Похоже, к концу вечера, когда мы просто оставили их вдвоем и сгруппировались на противоположном конце стола, Президент уже перестал сомневаться в том, что Адам Кадмон именно тот, за кого себя выдает.
- Зачем мы ему нужны? - спросил Мелхиседек. - Кажется мы только обуза.
- Команда, которой он может доверять, с которой он в постоянной телепатической связи, такое ни одному политику не снилось, - сказала Мери. - Мы нужны ему, дон Хосе или как Вас там...
- Зовите меня Мелхиседек. Теперь бессмысленно скрываться.
- Он всегда строит отношения так, что находящиеся вокруг могут делать все, что захотят, - сказал Нимрод.- Он полностью доверяет тем, с кем работает. Но команда всегда сама себе ищет работу. И ему это нравится. Ему вообще нравится любое проявление свободной воли.
- Он уникальный человек, - сказала Кэт.
Нимрод обнял ее. Кэт положила голову на плечо Нимроду.
- Кажется, мне вино ударило в голову, - сказала она.
- Это просто любовь, - сказал Нимрод и широко улыбнулся.
Они смотрелись вместе как красавица и чудовище. Но, видимо, именно неукротимая сила жизни привлекала Кэт в этом библейском человеке.
- Он уникален и превосходен по праву рождения, - сказал Мелхиседек.. - Это многих выводило из себя. Особенно, конечно, Вельзевула.
- А помнишь, как бесился Люцифер, когда Адам сказал ему, что его воля не должна разрушать волеизъявление других? - спросил Нимрод.
- Кстати, в тебе, Кэт, очень много от Евы, - сказал Мелхиседек. - Это значит, что какая-то часть Адама - это ты. Ты ближе всех нас к нему. У тебя есть возможность понимать его лучше нас.
- А откуда вам известны все эти истории, если Адам Кадмон был, когда человечества еще не было? - спросила Кэтти.
Мелхиседек и Нимрод переглянулись.
- Видишь ли, - сказал Мелхиседек. - Мы не были свидетелями этих историй. Просто Люцифер и Вельзевул нам их рассказывали. И поскольку это определило их судьбу, они рассказывали это во всех подробностях и многократно. Можно сказать, что эти мифы заменяли нам сказки в детстве.
- Понимаю. Мне тоже кое-что заменяло сказки, - сказала Кэт.
***
- Мы заказали вам номера в Хилтоне, за наш счет, разумеется, - сказал Президент. - Но я подумал, может быть, вам будет удобнее в моей загородной резиденции? Она хорошо охраняется, и там очень спокойно. На вертолете это всего двадцать минут.
- Мы не очень требовательные гости, - сказал Адам. - Еще несколько дней назад моя команда ночевала на земле в совершенно другом, враждебном мире. Поэтому любая постель будет для нас хороша.
Президент похлопал его по плечу.
- Ну тогда я все-таки настаиваю на загородной резиденции, - сказал он. - Уверен, что моя супруга, которая сейчас там с детьми, будет рада с тобой познакомиться. И, поскольку я сейчас отправляюсь туда, у нас еще будет время пообщаться. Я ведь так и не познакомился по-настоящему с твоей командой.
- Хорошо, Генри.
- Вертолет будет через полчаса на лужайке перед домом. Берите все необходимое и выходите.
Роджер Уильямс, начальник охраны, продолжал сопровождать нас по Белому Дому с компанией своих друзей. У меня складывалось впечатление, что нас охраняют слишком уж навязчиво. К тому же, взгляды, которыми Уильямс время от времени награждал Адама, не оставляли сомнения в том, что Адам вызывает у него только отрицательные эмоции.
- Не беспокойся, - сказал мне Адам мысленно. - Ты же знаешь, что воины Нимрода способны уничтожить этих охранников в доли секунды.
- Я просто не люблю взглядов со спины, - ответил я. - Меня же убили ударом в спину, когда я был Артуром. Этот Мордред.
- Я знаю о судьбе Мордреда. Он плохо кончил.
- И где он сейчас?
- Можно сказать, нигде. Его поглотило одномерное дно Вселенной.
- Я не желал ему этого, - сказал я.
Дно Вселенной, насколько я помнил, было одномерным куском пространства, из которого можно было видеть только одну звезду, имя которой Антарес. Материя там достигала бесконечной плотности. И, притягиваясь к Антаресу, двигалась только в одном направлении. Единственным способом сохранить свое жалкое существование было двигаться против течения. Именно в это место сливались духовные нечистоты Вселенной. Мне стало страшно, когда я представил Мордреда, пытающегося преодолевать бесконечно плотное течение.
Вертолет был готов к отлету в точно назначенное время. И вскоре мы сидели у камина в гостиной. Все, кроме наших неутомимых воинов, для которых, похоже, существовала только война. Они ведь так и не сказали ни слова ни с кем из нас, даже в телепатическом общении. Только обменивались образами. Нимрод объяснял это тем, что у его воинов полностью выключился внутренний диалог. Они больше не испытывают потребности постоянно разговаривать с самими собой, как это делаем мы. По мнению Нимрода, именно существование этого внутреннего диалога объясняет наше желание постоянно говорить друг с другом.
Итак, мы всемером сидели у камина и ждали, когда Генри со своей супругой и детьми присоединятся к нашей компании. Смотреть на огонь было приятно, но здесь он казался прирученным, как милый домашний зверек. Обстановка в стиле колониальных времен навевала спокойствие и сон.
Наконец, послышались голоса, и Генри появился в гостиной. Его супруга была в простом и вместе с тем шикарном домашнем платье. Она не была старой леди. Скорее, ее можно было назвать женщиной в полном расцвете сил. Она почти не носила косметики на лице, и ее открытые плечи не содержали никакого намека на морщины. Дети - сын Джон лет десяти и дочь Далила не больше шести лет поздоровались с нами и убежали по своим делам.
- Почему вы не зажигаете свет? - спросил Генри. - И не пользуетесь баром? Я начинаю чувствовать себя плохим хозяином. Познакомьтесь. Это Адам, это Джерем, Нимрод, Мелхиседек, Кэт, Мери, и Мэл. А где ваши охранники?
У него превосходная память - ведь нас назвали ему только один раз, - отметил я.
- У них свои заботы, - сказал Адам. - К тому же они связаны обетом не разговаривать ни с кем, кроме друг друга и своего командира.
- Это так, господин президент, - подтвердил Нимрод.
- А это первая леди, миссис Клинвуд.
- Юдифь, - она протянула руку Адаму, и кивнула нам.
Адам галантно поцеловал руку. Мы сели. Хорошенькая барменша возникла за находящейся в углу стойкой и сделала нам коктейли. Вечер начался.
- Скажите, а почему в вашей команде такое множество библейских имен? - спросила Юдифь.
- В Вашей семье их тоже немало, - ответил Адам. - Но в моей команде имена принадлежат именно тем людям, о которых написана библия. Можете верить или не верить, миссис Клинвуд, но Нимрод - это действительно строитель Вавилонской башни, которому недавно удалось осуществить свою мечту. Он построил башню, которая перевернула мир, правда, к счастью, не этот. А Мелхиседек - это именно тот бессмертный, который был царем Салема (Иерусалима) и которому Авраам отдал десятину из своей добычи. Это те самые люди. Джерем, правда, не является Иеремией. Но его душа имеет более позднее рождение, зато, как и все поздние души, строго предназначена для исполнения своей роли. Он сам расскажет о своей прошлой жизни, если захочет. Ну а я действительно Адам Кадмон, позднее Иисус Христос, появившийся в этом мире четыре дня назад.
- Я слышала о вас, как о маге, способном творить чудеса.
"Ну вот, началось, - подумали мы хором. - Но от этой глупой курицы, научившейся вести светские беседы, иногда зависит судьба мира".
- Ну что ж, мне не впервые приходится творить чудеса. Может быть, воскресим парочку мертвецов? Как вам возможность пообщаться с Джорджем Вашингтоном? Или с Ицамной, первым императором Майя?
- Вы еще и спирит?
- И заклинатель духов, и дрессировщик зверей, - добавил Адам с доброй улыбкой.
- Поразительно!
Генри, видимо, чувствовал легкое неудобство за поведение своей супруги, которая стала устраивать экзамен гостям, видимо, не понимая, что заставило ее мужа пригласить их.
- Юдифь, наш гость человек разносторонний, и чудеса - это только одна из возможностей, которыми он обладает, - сказал он. - Адам, если тебе это трудно, ты можешь не делать никаких чудес.
Президент встал, чтобы взять с каминной полки одну из сигар. Тут я почувствовал, что Адам как-то изменил мыслительные способности Юдифи. Кажется, ее коэффициент интеллекта подпрыгнул раза в два, и она внезапно начала понимать вещи, о существовании которых еще минуту назад даже не догадывалась.
- Я уже вызвал Джорджа Вашингтона, Генри. Сейчас он войдет.
И в комнату вошел Джордж Вашингтон. Надо было видеть то немое, бесконечное удивление, которое было написано на лице Генри. Он застыл с бокалом в руке и сигара, которую он так и не успел зажечь, упала на пол.
- Адам, что вы сделали? - спросил он растерянно.
- Кто меня вызвал? - прогремел Вашингтон.
Похоже, его командирский голос сыграл немалую роль в политической карьере.
- Это сделал я, Джордж. Присаживайся, - Адам непринужденно показал ему рукой на свободное кресло, в котором только что сидел Генри.
Вашингтон тяжело сел.
- Хотите спросить что-нибудь у Вашего предшественника, Генри? У него мало времени. Не больше пяти минут.
Генри откашлялся.
- Джордж, это правда вы, отец Соединенных Штатов Америки?
- Да. А у тебя есть сомнения?
- Я нынешний президент США. Меня зовут Генри Клинвуд.
- Очень приятно. Как работается, коллега?
- Все хорошо. Мы с Адамом обдумываем возможность разрешения глобальных конфликтов.
- Глобальных - это касающихся всей Земли? - спросил Вашингтон.
- Да. И для меня проблема, стоит ли соглашаться с той технологией, которую предлагает Адам.
- Ты не представляешь, как тебе повезло, Генри. У меня вообще не было советников или друзей, на которых можно полагаться. А у тебя сам Адам Кадмон.
- Понимаете, - сказал Генри, - я верю, что Адам - это Адам Кадмон, первый человек, но мой разум отказывается принять это. И, думаю, мои избиратели тоже откажутся это принять.
- Ты не знаешь Адама. Просто дай ему минимальный шанс. Ведь человечество - это Адам, разбитый на множество частей. Пока я был за пределами Земли, я много узнал о нем. Поверь, Америка от союза с ним может только выиграть. А избиратели тебя поддержат, если у них будет шанс познакомиться с Адамом поближе. Мое время кончается. Материя нестабильна для духа, который ушел давно. Желаю удачи.
Он начал таять на глазах, и Адам взмахом руки развеял его образ.
- Ну как вам чудо, миссис Клинвуд? - спросил он.
- Послушайте, это все было на самом деле? - Юдифь потерла лоб.
Но это уже был вопрос не из светской беседы.
- На самом деле, - подтвердил Адам.
- Значит, Вы и есть первый человек? Как это интригующе!..
Генри осторожно приблизился к креслу, на котором восседал отец американской демократии.
- Ни одной молекулы уже не осталось, - сказал Адам. - Можешь спокойно садиться.
- Ну знаете... Такие встречи каждый день не случаются.
Он присел на край кресла.
- Если оживить Кеннеди, он сможет прожить больше двух суток, - сказал Адам. - Когда оживляешь только что умершего, он может протянуть несколько десятков лет. Но, как видите, после смерти дух не умирает, хотя и впадает в некоторый маразм. Если сейчас вызвать Хаммурапи или Рамзеса второго, с ними уже совершенно невозможно будет разговаривать.
- Ну, наверное, это все равно легче делать с ними, чем с Президентом России, - пошутил Генри. - У них был один медленно думающий, теперь они такого же второго избрали. Пока он скажет очередную банальность из шести слов, проходит шесть минут... Но только не надо больше никого вызывать.
- А вы сможете вылечить мою дочь? - спросила Юдифь.
- Что говорят о ней врачи? - спросил Адам.
- Лейкемия.
- Они, скорее всего, ошибаются с диагнозом. Я могу осмотреть Вашу дочь, мне это не составит никакого труда.
Юдифь встала и подошла к телефону. Набрав двузначный номер, она кого-то попросила немедленно привести Далилу в гостиную.
Сонная девочка в сопровождении няни вошла в длинной спальной рубашке.
- Далила, дядя Адам доктор. Он просто посмотрит на тебя.
- Хорошо, мамочка.
Адам встал, провел руками над головой девочки, и мы увидели как ее щеки порозовели, а глаза приобрели живой, игривый блеск.
- Тебе не нравится твое имя, Далила? - ласково спросил Адам.
- Да.
- А как ты хотела бы, чтобы тебя называли? - Девочка молча смотрела на него. - Скажи мне, и у тебя будет новое, твое настоящее имя. Просто назови его.
- Виктория, - сказала девочка.
- Хорошо. Теперь ты будешь здорова. - Он кивнул няне и та увела девочку наверх. - Вы должны будете переименовать девочку. Тогда она больше не будет болеть. Думаю, даже гриппом ни разу не заболеет.
- Как мне вас благодарить? - спросила Юдифь.
Из ее глаз катились крупные слезы.
- Благодарите свое материнское сердце, - сказал Адам. - Я просто исполнил Ваше желание.
- Адам, - сказал Генри. - Мы знакомы всего несколько часов. Но ты уже изменил мою жизнь. Я твой союзник, что бы ты ни делал. И я очень хочу услышать всю вашу историю. От начала и до конца.
И мы рассказали ему, сменяя друг друга, историю сотворения мира, Адама Кадмона, Адама и Евы, историю Нимрода и Мелхиседека, наши приключения в Анноне, прозрачную смерть Пита и то, как на клумбе в садике Мери появился обнаженный Адам, который стал беседовать с Иеговой. Когда мы закончили рассказ, - ни Генри, ни Юдифь ни разу нас не прервали, - было уже далеко за полночь.
- Это невероятно, то что вы рассказали, - сказал Генри. - Но я верю Вам беспрекословно. Вы можете взять меня в Аннон? Я хочу увидеть башню Нимрода.
- Никаких проблем, - сказал Адам. - Я должен буду создать врата. Это потребует примерно минуты.
Он сделал несколько пассов руками, и посреди гостиной засияла арка ворот, за которыми была ночь.
- У вас есть в доме фонарь? - спросил Адам.
- Конечно. Сейчас я попрошу у охранников, - сказал Генри.
Он подошел к телефону и попросил принести фонарь помощнее.
- Адам, - сказал Нимрод.- Давай я сначала с моими воинами прыгну туда на разведку. И тут же вернусь обратно. Нельзя даже минимально рисковать.
- Хорошо. Не забудь о разнице во времени. Постой там хотя бы пару минут, чтобы не столкнуться с собой самим во вратах.
Вошли два воина Нимрода. Нимрод кивнул им и они, шагнув во врата, исчезли в темноте.
- Там и время течет иначе? - спросил Генри.
- Синхронизируй свои наручные часы с часами на камине, - посоветовал Адам. - А по возвращении мы сравним их.
Генри установил часы секунда в секунду. Принесли фонарь. В это время из ворот выбежал запыхавшийся Нимрод.
- Посмотреть на это можно, - сказал он. - Но оставаться там долго не рекомендую. Бран разбушевался и гоняется за драконами с каким-то светильником. Мы отвлекли его внимание от врат, двое воинов следят, чтобы он не вернулся. Прыгните, посмотрите. Вы окажетесь недалеко от башни. Она сияет как белый столб в свете звезд.
- Держись за меня, Генри, - сказал Адам, - И прыгаем во врата на счет три. Раз, два, три...
Адам и Генри исчезли во тьме и появились только спустя несколько долгих секунд. Они тяжело дышали. Следом за ними из врат выпрыгнули воины. Президент недоуменно качал головой. Адам быстро закрыл врата.
- С ума сойти, - сказал Генри. - Отрубленная голова гоняется за драконами с какой-то горящей лампой, они уворачиваются от ее света, и один дракон вздумал приземлиться прямо на нас... И башня, которая буквально подпирает собой небо! Это невероятно...
- Сравни часы, - попросил Адам.
- Да, мои очень и очень уходят вперед, - удивленно заметил Генри.
Президент установил на часах земное время и, обведя нас всех взглядом, улыбнулся.
- Это было самое незабываемое путешествие в моей жизни, - сказал он.
- О'кей, -сказала Юдифь. - Уже скоро утро, муженек, а ты здесь скоро на метлах начнешь летать, поддаваясь дурному влиянию. Пойдем спать.
- Я только выпью виски с содовой, - сказал Генри. - Ты иди, дорогая. Я сейчас, покажу нашим гостям их комнаты и приду.
- Спокойной ночи, - сказала Юдифь.
- Невероятно, - твердил Генри. - Я побывал в Анноне, о котором читал в детстве в мифах. Оттуда король Артур принес магический котел, который потом стоял посредине круглого стола в Камелоте. Нет, это невероятно...
- Ты будешь смеяться, Генри, - сказал Адам. - Но мои друзья снова похитили из Аннона тот самый магический котел. Он сейчас у воинов Нимрода под охраной. А Джерем в своем прошлом воплощении и есть король Артур.
- Адам, сейчас я поверю во что угодно.
- Могу показать магический котел, - сказал Адам.
Один из воинов принес котел, повинуясь телепатическому приказу Нимрода.
- Это он? - спросил Генри. - А правда, что достаточно сказать название блюда, закрыть крышку и он его приготовит?
- Проверь, - Адам подвинул котел к Генри.
- Яблочный пирог, - сказал Генри, закрыл крышку, открыл ее и, увидев пирог, несколько секунд смотрел на него.
- Доставай, что же ты? - подбодрил его Адам.
Генри взял яблочный пирог, подошел к стойке бара, отрезал кусочек и попробовал.
- Точно такой, как пекла моя мама, - сказал он. - Адам, может быть, наутро все это будет только сном. Но я все равно очень благодарен. Ваши комнаты на втором этаже в левом крыле. Можете занимать любые, там обычно селятся делегации. Комнаты все одинаковые, как в гостинице.
- Спасибо, Генри. Спокойной ночи.
Воин Нимрода пришел, чтобы забрать магический котел, и мы отдали ему яблочный пирог, сказав, что на посту это лакомство совсем не помешает. А потом разошлись по своим комнатам.
6 октября
Конечно, излагая Президенту нашу историю, мы опустили две существенные детали. То, что Иегове нужна абсолютная политическая власть звучало как "Иегова хочет контролировать ситуацию и считает, что необходимо использовать способ управления конфликтным взаимодействием, известный Адаму". И вторая деталь касалась серых. О них мы не сказали ни слова. Мы также не рассказали, каким образом попали в Америку без помощи самолета, но это была мелочь... В общем, многое осталось за кадром.
С другой стороны, расскажи мы все до конца, возможно, отношение к нам было бы несколько другим. Пусть Президент сначала проникнется доверием к Адаму, а потом можно будет обсуждать сомнительные темы. Тем более, что сейчас спецслужбы просвистят все уши Президенту о том, что мы шпионы серых, вооруженные суперсовременными технологиями, которые и позволяют Адаму проделывать все эти фокусы.
С этими мыслями я принял душ и уснул спокойным, безмятежным сном. Во сне мы обучались использовать перстень Евы (так он, оказывается, назывался). Это был не только компас, показывающий, куда идти, если ты знаешь конечную цель. Он мог усиливать свет от любого источника в тысячи раз и, если сформулировать внутри себя точное желание, этим, отраженным и усиленным, лучом он мог разрушать любую материю, какой бы плотной она ни была. Он мог разрушать также пространство и время. При одном, правда, условии: человек должен уметь разрушать их, чтобы отдать правильную команду. Кроме того, перстень мог дарить вдохновение и творческие силы, если носящий его был приверженцем Изначального Света и противником Изначальной Тьмы, Черного Змея.
Я проснулся и почувствовал, как в моей груди колотится сердце. Что-то было не так. В телепатическом пространстве не было воинов Нимрода. Первые лучи солнца падали в мою комнату. Я мысленными толчками разбудил всех, и сообщил, что не слышу воинов Нимрода. Адам обеспокоился, а Нимрод ответил, что они уже взрослые и никому не дадут себя убить, после чего снова заснул. Я почувствовал, что Кэт вместе с ним, спит, положив ему голову на плечо, и чувствует себя во сне абсолютно счастливой. Странно, но я совсем не ревновал ее. Она мне нравилась, но и Нимрод мне нравился тоже. Я, наверное, был рад за них.
Спать я уже не мог. Умылся, принял горячий душ. Воинов все еще не было. Я спустился вниз, в гостиную. Здесь тоже никого. В баре нашелся грушевый сок. Я налил его в стакан и выпил. Стало легче. Интересно, где наши изначальные предметы? Надо обследовать местность. Я вышел из двери под пристальным взглядом швейцара и огляделся. Какие-то странные следы на газонах, над которыми уже трудятся садовники. Такое впечатление, что кто-то неглубоко копнул киркой в разных местах.
- Что здесь случилось? - спросил я.
- Не знаю, сэр. Возможно, буря, сэр.
От этого швейцара ничего не добьешься. На дальнем газоне, который еще не был приведен в порядок, в лучах солнца что-то блеснуло. Я почти побежал к этому месту. Там был мой Экскалибур, вонзенный в землю по самую рукоять. Я вытащил его. Ножны остались в руках похитителей, но клинок был невредим. Я передал моим полупроснувшимся друзьям информацию и вскоре увидел, как Нимрод огромными шагами выбегает из дома.
Я неспеша шел ему навстречу. Он посмотрел на меня и успокоился.
- Их похитили, но им удалось выбросить Экскалибур из ножен. Видимо, с большой высоты, потому что он был в земле по рукоять.
- Они не могли сдаться, - сказал он. - Значит, все было слишком внезапно. Их выманили, схватили и унесли куда-то в другой, враждебный нам мир. Но и там они смогут держаться, пока мы не придем на помощь. Их ресурсы неограничены.
Он обернулся к садовникам и на языке строителей башни рыкнул.
- Прекратите устранять следы преступления! Быстро откопайте ямы обратно в тех местах, где они были.
Садовники, испуганные тем, что понимают незнакомую речь, быстро исполнили приказ. Нимрод был прав. Теперь ямки и все еще сохранившиеся тонкие прямые линии на траве позволяли предположить, что на лужайке была натянута большая сеть, которая, когда воины оказались в ее центре, сомкнулась над их головами и рванула куда-то вверх. Но почему они оказались в сети вместе с изначальными предметами? Тут была загадка. Зато стало понятно, почему меч оказался внизу. Скорее всего, они пытались разрубить сеть, но уронили его. Нимрод мучился вопросами.
- Если у них возникла необходимость собраться всем вместе на этой лужайке, они, конечно же, должны были захватить с собой и этот рюкзак. Но зачем они нужны были в одной точке все вместе? Они всегда знали, что чем дальше они друг от друга на поле боя, тем труднее их победить. Нет, такую элементарную ошибку они просто не могли сделать.
- Адам, - спросил я. - Кто может использовать сеть и улететь с большим ускорением от земли в соседний мир?
- Ты знаешь ответ, - сказал он. - Летающая тарелка серых.
- Но зачем, черт возьми, они это делают?
- Нам придется с этим разбираться. А вы вчера задавали себе вопрос, зачем Адаму Кадмону нужна команда. Конечно, нужна. Я должен буду заниматься болтовней с политиками, а вам придется, рискуя собой, действовать в каком-нибудь чуждом мире. Клянусь, я бы с удовольствием поменялся с вами местами.
Адам принимал душ, и мы обменивались этими репликами почти автоматически. Я пытался найти кого-нибудь, кто может приготовить хоть какой-то завтрак и выяснить, что с Президентом. Не утащили ли и его серые вместе с собой? В конце концов, он мог бы позаботиться о том, чтобы за нами прислали вертолет...
- Чего ты беспокоишься? - спросил Мелхиседек. - Сейчас только восемь утра.
- Восемь?
- Ну конечно. Президент еще спит после вчерашних приключений.
Видимо, шум и крики во дворе разбудили Генри и Юдифь. Вскоре Президент спустился вниз и поинтересовался, что происходит.
- Вы знаете о серых? - спросил я его.
- В общем, это секретная информация, - сказал президент. - Но раз уж и вы о ней знаете, скрывать ее бессмысленно.
- Похоже, что они похитили воинов Нимрода.
- Должен признать, что это умный стратегический ход с их стороны, - сказал Генри, усаживаясь в кресло. - Теперь вы менее защищены от силового давления. А серые давно пытаются взять этот мир под свой контроль. Честно говоря, я несколько удивлен, что таких опытных воинов можно похитить, словно плохо спрятанные драгоценности.
- Я сам удивлен этому, - ответил я. - Но уверен, что их можно похитить, однако нельзя победить.
- А что это у Вас в руке, Джерем?
- Экскалибур.
- Что, тот самый меч короля Артура?
- Да. Тот самый.
- Вы каждый день будете удивлять меня? Можно подержать его?
Я протянул Генри меч. Он с благоговейным восторгом осмотрел клинок, попробовал сделать несколько фехтовальных па и вернул мне.
- Тяжеловат, - сказал он. - Но чувствуется мощь.
К нашей беседе постепенно присоединились остальные.
- Мы завтракаем и летим в Белый дом, - сказал Президент.
На завтрак была яичница с ветчиной, овсянка, кукурузные хлопья с парным молоком, клубника со сливками, шоколад, круасаны, кофе. Все было удивительно свежим и вкусным.
Через полчаса на лужайку перед домом приземлился вертолет. Мы, обмениваясь телепатическими репликами (Адам в этом обмене не участвовал), погрузились в вертолет. Перед самым приземлением Адам сообщил, что он вступил в контакт с серыми. Они признают, что похищение организовано ими. Он передал также картинку, как это произошло. Сеть была протянута под газонами. Она была из сверхтонкого и сверхпрочного материала, но по периметру крепилась небольшими гипермагнитными кольями. Воины были рассредоточены по всей лужайке и смотрели, как темное густое облако цвета ночной тени сгущалось над домом. Рюкзак с изначальными вещами был за плечами одного из них. Потом они одновременно направили мощный энергетический импульс в эту сгущающуюся тень, и им удалось пробить ее. Одновременно НЛО, вырвавшееся из темного облака, активизировало гипермагнитные колья, и они притянулись к тарелке, замкнув сеть над головами воинов. Сеть легко вышла из травы. Последнее, что успели сделать воины, это выбросить вниз Экскалибур, рукоять которого торчала из рюкзака. Потом их поглотила темнота.
Пока мы шли к Белому дому и поднимались на второй этаж, Адам сообщил, что сегодняшнее местонахождение похищенных неизвестно. Серые уклоняются от объяснений. Понятно, что они начали свою игру, и что в дальнейшем рассчитывать на их сотрудничество не приходится.
Мы просмотрели интернетовскую почту и увидели массу писем из центров власти: Россия, Ирак, Япония, Великобритания, Франция, ЮАР, Голландия, Италия...
- Давайте заглянем на WEB-странички серых, - предложил Адам.
Там была помещена информация о новой компьютерной игре. Но рекламный ролик этой игры в точности воспроизводил картину похищения, переданную нам Адамом. Также там помещалась небольшая декларация о намерениях.
"Мы в течение нескольких веков пытались спасать будущее этой планеты, и сегодня мы ближе к осуществлению своей мечты, чем когда бы то ни было. Любой, кто будет противодействовать нам, работает на приближение Апокалипсиса. Самая могущественная сила этого мира сегодня заключила с нами прочный и долговременный союз. Интернет позволит нам объединить мир. Всех, кто хочет присоединиться к осуществлению разделяемых нами целей, просим написать нам письмо."
Слово "письмо" было выделено красным, и при нажатии на него кнопкой мыши, формировался бланк сообщения серым.
- Напиши им что-нибудь, Кэт, - попросил Нимрод. - Впрочем, нет, такие нецензурные слова я не могу диктовать любимой женщине.
- Здесь есть возможность пообщаться с ними в on-line режиме, - сказала Кэтти.
Она активировала Net Meeting. Через некоторое время мы увидели лицо серого и услышали его реплику.
- Вау! - крикнул он. - Кого я вижу!
- У нас с вами были некоторые соглашения, - сказал Адам. - Как насчет того, чтобы придерживаться данных обещаний?
- Боюсь, что сила сейчас не на твоей стороне, Адам. Так что давай сменим тон разговора.
- Тон я поменяю, но мои намерения от этого не изменятся.
- И каковы же твои намерения?
- А это что, еще один способ изучить алгоритм генерирования желаний?
- Извини, Адам. Ты что-то хотел уточнить по поводу наших договоренностей?
- Да. Вы похитили двенадцать человек из моей команды и некоторые вещи. Я хочу, чтобы вы вернули мне и то и другое.
- Боюсь, что это невозможно, - сказал серый. - Но вовсе не потому, что мы этого не хотим.
- А почему же?
- Мы похитили их и поместили в область, которая вам недоступна. Теперь мы не можем к ним приблизиться, потому что они уничтожили уже больше двух сотен наших людей и больше сотни летательных аппаратов. Полагаю, мы будем их держать там, пока не захватим полного контроля над планетой.
- Не секрет, как вы намерены захватывать контроль? Ведь большинство центров власти уже готовы сотрудничать со мной и моей командой. Пройдет несколько дней, и земля начнет изменяться без вашего участия.
- Поэтому мы заключили сделку с Иеговой. Он проследит, чтобы ты, Адам, не мешал нам. А мы просто вспомним времена Игнатия Лойолы. Сколько мы тогда поставили замечательных экспериментов! Теперь твоя команда работает на Апокалипсис, а мы предотвращаем его. Добро и зло снова поменялись местами, а ты и не заметил.
Серый противно захихикал. Его смех напоминал мышиный писк, смешанный со скрипом.
- Кто-нибудь слышал Голос с тех пор, как я воплотился? - мысленно спросил Адам.
- Нет, - ответили мы.
- Хорошо, - сказал он уже вслух. - Ты раскрыл карты и очень нам помог. Спасибо.
Пальчик Кэт нажал кнопку разъединения.
Адам сосредоточился на области сознания, которая не была нам доступна. Затем воздух в комнате сгустился и появился тот самый седой старичок в сером пиджаке, первопричина всех событий в этой части Вселенной.
- Ты звал меня, сын мой? - спросил он, как бы не догадываясь о причине.
- Да, отец. Ты снова поменял правила игры.
- Мне твои методы кажутся неэффективными, - сказал он, вальяжно разваливаясь в кресле и соединяя друг с другом кончики пальцев. - Может быть, что-то вроде инквизиции будет как раз к месту. Тогда они начнут молиться хотя бы затем, чтобы их не тронули палачи.
- Ты делаешь ошибку, отец. Человечество уже невозможно запугать. Можно только позволить ему следовать путем, который оно само сознательно выберет. Сейчас нужно дать им технологию обретения коллективного сознания, а ты снова пытаешься их запугивать.
- Обретя коллективное сознание, они забудут о самой необходимости Создателя во Вселенной. - Он поменял позу, теперь скорее напоминая злобную хищную птицу. - Потому что тысячелетия я видел, как люди обращаются ко мне, когда они доведены до отчаяния, когда они на грани смерти, когда они поражены смертельным недугом! Тогда я получаю от них жизненную энергию, их души, их мысли! И именно так я могу утвердить свое господство здесь. Ты же даешь им свободу от меня, счастье, в которое они погрузятся, забыв обо мне. Ты ведешь этот мир к Апокалипсису, Адам. И то, что предложили серые, нравится мне гораздо больше.
- Не кажется ли тебе, отец, что они хотят устранить тебя от управления этой Вселенной и унаследовать все созданные тобою миры?
- А ты интриган! Они не смогут остановить Черного Змея. Пренебрегая моими интересами, они теряют то, за что борятся.
- Может быть, они готовы устранить тебя даже ценой того, за что борятся?
- Это не так просто, сынок. И очень рискованно. Хотя, в твоих словах, конечно, есть доля здоровой паранойи. Я никому не верю. Но им я сейчас верю больше, чем тебе.
- Отец, вспомни! Ведь в прошлый раз ты тоже не верил мне, но через несколько веков все стало по-моему. Возникла церковь, которая восхваляла тебя во всем тогдашнем цивилизованном мире.
- Если бы я не организовал твое распятие, сын мой, моего господства бы не было никогда. Потому что люди, являясь жертвами, поклоняются жертвам.
- По крайней мере, дай мне возможность продолжать начатое.
- Продолжай, Адам. Этого я не могу тебе запретить. Но если ты встанешь на пути серых, я использую контроль твоей воли. А если кто-то из твоей команды вступит с ними в борьбу вместо тебя, им не на что будет рассчитывать, разве что на их собственные жалкие человеческие силы. Прощай.
Он исчез. Я не удивился, что через несколько секунд забежал Роджер Уильямс и, глядя на нас круглыми глазами, спросил, все ли в порядке.
- Вы все видели, - сказал нам Адам, когда начальник охраны ушел. - Что будем делать?
- Где та область, которая нам недоступна, о чем говорил серый? - спросил Мелхиседек.
- Я думаю, он имел ввиду время, - предположила Мери.
- Время? - сказали-подумали мы.
- Миры смыкаются только в точке настоящего, - сказала Мери. - Все врата между мирами существуют только в настоящем. Если дюжина воинов находится сейчас в одном из миров в недалеком будущем, мы не можем их найти, а они не могут попасть ни в один из миров. Оперировать же с временем они не умеют.
- А браслет? - спросил я. - Мне кажется, он в состоянии перенести в прошлое на больший промежуток времени, чем мы научились во сне. Если я вместе с браслетом окажусь там и мы попробуем использовать его вместе с воинами?
- Это не может быть эффективным, - сказала Мери. - Находиться в будущем - это значит существовать в неопределенном мире. В настоящем постоянно совершаются события, уточняющие будущее. Настоящее - это точка максимальной определенности. Человек существует всегда немного в прошлом - его восприятие и действия слишком быстро уносятся потоком времени. В будущем вы, скорее всего, не сможете активизировать браслет. Он может быть активен только в настоящем времени.
- Стоп. Что это значит? - спросил Нимрод, которого, похоже, эти разговоры начали сильно утомлять.
- Это значит, - сказала Мери, - что я могу забросить нас в будущее, и мы окажемся рядом с дюжиной воинов. Но сможем ли мы выбраться, не знаю. Серые могли заблокировать любую возможность смещения по времени из этой точки.
- Давай сначала попробуем сделать это, а потом будем рассуждать, - сказал Нимрод. - Но нужно, чтобы кто-то остался здесь, вместе с Адамом.
- Я пойду с вами, -сказал я. - У меня Экскалибур. Он-то сможет быть активен где угодно. И браслет, который может сработать.
- Я тоже иду, - сказала Мери. - Ведь только я умею оперировать с временем.
- Я с вами, - присоединился Мэл.- Мери, я бы на твоем месте взял у Кэтти перстень.
Кэт сняла перстень и протянула его Марии.
- Пойдемте, - торопил Нимрод. Но остальные пусть остаются здесь. Мелхиседек, Кэтти, если мы не вернемся, постарайтесь сделать все возможное, чтобы комариный бог лопнул от злости.
- Мы должны отправиться на то же самое место, - сказала Мери. - На крышу загородной резиденции.
- Вертолет - это слишком долго, - сказал Адам. - Я открою врата прямо на крышу. Хоть это и опасно делать врата с входом и выходом в одном и том же мире на небольшом расстоянии, но риск сворачивания пространства внутрь этого туннеля, кажется, невелик.
Он минут пять что-то колдовал посреди нашего офиса, затем одна из арок превратилась в дверь на крышу загородного особняка.
- Удачи вам. Идите быстрее. Я должен закрыть ворота.
Мы быстро перебежали на ту сторону и, оглянувшись, уже не увидели наших друзей.
- Давай, Мери, - Нимрод умоляюще смотрел на нее. - Давай! Я чувствую, что им нелегко сейчас.
Я сжал в руках Экскалибур. Он, кажется, начал немного нагреваться и как-то по-особенному блестеть. А в руках появилось незнакомое мне ощущение огромной физической силы. Мери исполнила вокруг нас какой-то странный танец, затем воздела руки к небу и крикнула так пронзительно, что у меня, кажется, начали лопаться перепонки. И вместе с этим криком мы понеслись куда-то в направлении, которое раньше было мне неизвестно. Мы довольно скоро увидели их - дюжину стоящих спинами друг к другу воинов.
Опустившись в центр круга, за их спинами, мы ощутили знакомое присутствие их сознаний. Нимрод интенсивно передавал им какую-то информацию.
- Попробуй свои силы, Мери, - мысленно прокричал он. - Ты сможешь забрать всех назад?
Вокруг бушевал какой-то странный ветер, размазывающий предметы. Раскрытый рюкзак с изначальными вещами был возле нас. Веревка уже использовалась воинами, остальное было на месте. Несколько летающих тарелок парило в небольшом отдалении, бесчисленное множество осколков валялось вокруг, в них иногда копошились изуродованные серые тела. В рюкзаке лежали магический котел, вино, пергамент, на котором было написано: "Делайте, что хотите. J.C." и ножны Экскалибура. Я тотчас повесил их себе за спину. Серые, кажется, поменяли тактику. Если раньше они атаковали летающими тарелками, теперь в атаку двинулись какие-то бесформенные сущности, плюющиеся пучками энергии, от которых на земле образовывались огромные кратеры. Мы не могли причинить им заметного вреда ни с помощью перстня Евы, ни энергетическими единоборствами воинов.
Повинуясь внутреннему толчку, я выскочил из круга навстречу особенно приблизившейся твари и, отразив мечом летящий на меня пучок энергии, вонзил Экскалибур в бесформенную плоть. Запредельный визг, который я затем услышал, похоже, свидетельствовал, что я поразил цель. Клубящаяся масса осела и впиталась в землю. Круг воинов рассыпался. Теперь они рассредоточились по местности. Я взмахнул мечом над головой и, к моему изумлению, из него во все стороны полетели длинные серебряные искры, которые, пронзая плоть надвигающихся тварей, вызывали новые приступы запредельного визга. Через несколько минут бесформенные твари отступили. Я вложил меч в ножны за спиной и, облегченно вздохнув, вернулся к друзьям.
- Не могу ничего сделать, - говорила Мери, - сильная блокировка.
- Кто установил блокировку? Мы можем до него добраться? - спросил Нимрод.
- Нет, крикнула Мери. Кто-то, находящийся не здесь.
Я попробовал активизировать браслет. Но он, показывая картинки с изображением атакующих нас серых, категорически отказывался переносить нас во времени.
- Есть другая идея, - сказал Мэл. - Что если попытаться бросить веревку через пространство и время нашим друзьям?
- Для этого нужны врата, - сказал Нимрод.
- Если будут врата, не нужна никакая веревка. Мы просто пройдем сквозь них, - сказал я. - Но можно ли сделать врата в пространстве и времени одновременно?
- Мери знает, как проходить сквозь время, - сказал Мэл. - Она сможет генерировать намерение прорезать врата в настоящее перстнем Евы. Врата сквозь пространство и время.
- Не знаю, возможно ли это, - сказала Мери.- Но я попробую.
Мери активизировала перстень. Она закрыла глаза и, отойдя немного в сторону, нарисовала огненным лучом в воздухе круг, на границах которого пространство как-то очень сильно искривилось. С той стороны ничего не было видно из-за искажений.
- Брось один конец веревки, Нимрод! - крикнула она. - Посмотрим, куда я проложила врата.
Нимрод бросил веревку, и она, войдя в круг, исчезла. Он вытащил ее обратно. Веревка снова оказалась здесь.
- Брось еще раз!
Нимрод бросил. На этот раз кто-то ощутимо тянул ее на себя.
- Я пойду вперед, крикнул Нимрод. - Держите веревку. Если я ее дерну, вытаскивайте меня обратно. Он пошел, держась за веревку, и, перешагнув за границу окна, сел на край, потом засунул голову в отверстие, вынул обратно.
- Можно выбираться. Это лужайка перед Белым Домом. Только осторожно. Высота около полутора метров. И веревку с той стороны держит Роджер Уильямс.
Серые, увидев, что мы уходим, снова начали атаковать. Перстень Евы и лучи Экскалибура успешно отражали их атаки, я и Мери прикрывали отступление остальных. Потом прыгнула Мери, последним был я. Затем Мери, стоя на лужайке, как бы зашила отверстие в пространстве-времени.
Роджер Уильямс стоял, словно изваяние, пока Нимрод, извиняясь, не отобрал у него магическую веревку. Я вложил горячий меч в ножны.
Когда мы вернулись в офис, то обнаружили там Президента. Он вместе с Адамом изучал письма, полученные из центров власти. Увидев нас, он улыбнулся и приветливо помахал рукой. Когда же следом вошли двенадцать воинов, его брови поползли вверх.
- Извини, Адам, - сказал он. - Я вижу, вы решили проблемы, возникшие утром.
Адам улыбнулся.
- У меня прекрасная команда. Ты ведь знаешь, как много это значит.
Зазвонил мобильный телефон. Один из телохранителей принял звонок и передал аппарат Генри.
- Прекрасно, очень рад. Я буду как обычно. Целую, - сказал он в микрофон. - Жена благодарит тебя, Адам. Далилу, то есть Викторию, сегодня утром смотрел доктор. Он утверждает, что девочка совершенно здорова. Я никогда не верил в подобные вещи до встречи с тобой, - Президент сделал секундную паузу. - Да, так по поводу писем. Очень любопытно, что все они отреагировали на это одинаково позитивно. Я не ожидал одинаковой реакции от Ирака, России, Англии, Арабских Эмиратов, Израиля и Кубы. Не знаю, как у тебя, а у меня это вызывает подозрение.
Мы сгруппировались в противоположном конце офиса, чтобы не мешать беседе двух первых лиц, и телепатически обсудили последние события. По всему выходило, что серые хотят, чтобы игра, задуманная Адамом, состоялась. Хотят, чтобы состоялся общий сбор всех ключевых фигур, определяющих политику планеты. Но очевидно, они не хотят того, что на ней произойдет. Значит, они планируют использовать это собрание в своих целях. Каких? Уничтожить лидеров, подменить их тщательно сделанными двойниками? Или просто шантажировать каким-либо образом? Для того, чтобы проникнуть в их планы, следовало получить больше информации о серых. И у нас было два источника. Адам и спецслужбы США.
Мы сообщили результаты наших размышлений Адаму и он, телепатически подключив нас к беседе, задал Президенту вопрос:
- Нельзя ли получить максимум информации о планах, намерениях и технологических возможностях серых, которую имеют ваши аналитики из спецслужб? В обмен, разумеется, на ту, которой располагаю я.
- Вполне возможно, Адам. Но я хотел бы понять ход твоих мыслей.
- Я думаю, все страны согласились в этом участвовать не без помощи агентов серых, которые долгое время живут среди людей. Это значит, что серым нужен сбор лидеров мира, но, очевидно, они не заинтересованы в пробуждении коллективного сознания, которое разовьется и окрепнет в игровой модели планеты и в дальнейшем изменит ее судьбу. В этой судьбе серым, как они думают, нет места. Они хотят использовать это собрание для своих, боюсь, крайне неприглядных целей. И мне очень хотелось бы понять, для каких именно.
- Я отдам соответствующие распоряжения. Сегодня вечером из моей резиденции ты сможешь пообщаться в Интернете со всеми, кто владеет необходимой информацией. Скажи, Адам, мы сможем выиграть войну с серыми, если она случится?
- Нет, Генри. Боюсь, пока не проснется коллективное сознание человечества, это будет невозможно сделать. Ведь у серых есть это коллективное сознание, и оно дает им огромное превосходство над разобщенным, конфликтующим человечеством. Войны нельзя допустить. Серых нельзя исключать из жизни Земли. Значит, нужно делать их органической частью этой жизни, а не раковой опухолью, которая намерена пожрать все человечество.
- Да, ты, конечно, прав. Ну хорошо, я сейчас должен встречаться с сенаторами. Пожалуйста, держи меня в курсе событий. Роджер сообщит номер моего мобильного телефона. И в шесть часов я пришлю за вами вертолет. Посидим у камина.
Президент быстрым шагом удалился из офиса.
- Адам, - сказала Кэтти. - Больше сотни просьб от ведущих газет и телекомпаний мира об интервью. Что с ними делать?
- Уже ничего. Думаю, своих целей мы добились.
Роджер Уильямс зашел и, отозвав в сторону Нимрода, записал ему на листочке номер мобильного телефона президента. Кроме того, он сообщил, что через час ленч на третьем этаже. Нимрод спросил, есть ли здесь спортзал. Выяснилось, что есть, и даже не один. Вскоре Нимрод и дюжина его воинов удалились на тренировку. Рюкзак с изначальными предметами лежал в углу. Все вокруг, кажется, было спокойно.
Ленч был накрыт только для нас. Адам настроил телевизор на новости. Происходили интересные события. Во всех сумасшедших домах буйнопомешанные, избивая врачей и санитаров, пытались вырваться на волю. И кое у кого это получалось. В тюрьмах неистовствовали преступники, совершившие самые ужасные преступления. Количество побегов возросло в сотни раз. Ученые пытались объяснить эти феномены повышением солнечной активности, разрушением озонового слоя и т.п. Мы же подумали, что эти люди стали слышать Голос. Иегова снова начал сваливать мир в хаос. Особенно удачно у него это получалось в России. Очередной правительственный кризис, всеобщие забастовки, революционные выступления, войны на Кавказе. Обычное меню российской политики.
- Все точки напряжения, существующие в сегодняшнем мире, он пытается взорвать изнутри, - сказал Нимрод. - Он предсказуем.
- Надо назначить дату Игры, - сказал Адам.- Причем сделать это, например, на послезавтра, 8 октября.
Вторая половина дня прошла в ответах на письма. Дважды звонил Генри, Адам сообщил ему дату Игры. Президент выразил сомнение, что лидеры стран смогут найти окна в своем расписании.
- Если им дать свободу выбора даты, они никогда не найдут этих окон, - сказал Адам. - Здесь должно сыграть другое: каждый не захочет пропустить это.
- Рассчитывайте на помощь моего аппарата, - сказал Генри. - Я отдам распоряжения.
До вечера мы разослали приглашения лидерам всех хоть сколько-нибудь значимых стран мира. Отдельно указали, что Игра проводится за счет средств стран-участников и что приглашает их лично Адам Кадмон, чтобы это не выглядело американской инициативой. Секретари Президента занимались техническими сторонами дела.
Журналисты, услышав, что игра назначена на восьмое, усилили свои атаки, но нам удавалось отбиваться от телефонных звонков, вызовов по Net Meeting и даже поддерживать загруженность почтового ящика на уровне не больше 50 писем. Дюжина воинов снова были в спортзале (я видел их тренировку, на которую с непонимающим восторгом глазели охранники), Мелхиседек и Нимрод сидели на телефонах, Кэт, Мэл и я работали за ноутбуками, Мери что-то живо обсуждала с Адамом. Судя по телепатическим образам, которыми они обменивались, обсуждая их устно (в зоне, акустически недоступной микрофонам), Мери строила план захвата контрольных пунктов серых.
Они контролировали этот мир, как ей казалось, из двух точек, слегка смещенных по времени назад и вперед. Соответственно одни типы тарелок были размытыми формами (которые находились в будущем), другие - жесткими структурами (которые располагались на мгновение в прошлом). Захват этих двух контрольных точек позволил бы фактически лишить их возможности управлять процессами, протекающими на Земле. Адам думал. Ему, вроде бы, не нравилась идея силового захвата ключевых пунктов. С другой стороны, он понимал, что это сделало бы возможным невмешательство серых в идущие процессы по крайней мере на какое-то время.
В половине пятого Адам предложил нам проехаться по магазинам и купить всем какую-то современную одежду для участия в Игре. Воинам придется тоже расстаться со своими костюмами и одеть европейские черные пиджаки, как и полагается охранникам. Мы погрузились в наши автомобили (за рулями сидели водители из гаража Президента) и попросили доставить нас в какой-то одежный магазин, в котором можно найти одежду на всех нас.
Мы (Мэл, я и Нимрод) расплатились за покупки своими кредитными карточками, и ровно в шесть подъехали к Белому Дому, чтобы сесть на вертолет.
***
По дому бегала веселая, жизнерадостная Виктория, счастливая Юдифь раскладывала пасьянсы, время от времени поглядывая на дочь. Мы ждали Генри, который задерживался.
- Вы не очень испугались утреннего переполоха? - спросил Адам.
- Честно говоря, я еще спала, когда все это случилось. Поэтому я даже не знаю, что произошло.
Адам рассказал. Он добавил, что не знает, как именно его команде удалось выручить воинов Нимрода, и пришлось рассказать об этом нам. Юдифь слушала внимательно и (мы это видели) понимала все, что мы говорим ей.
- Странные со мной происходят вещи, - сказала она, когда мы закончили. - Если бы мне два дня назад кто-то рассказал такую историю, я бы его просто не стала слушать со второго слова. Сейчас я не сомневаюсь в вашей правдивости. И вообще, я, кажется, стала намного лучше понимать то, что происходит.
- Все мы меняемся, - сказал Адам. - Я несколько дней назад обрел тело, а до этого почти две тысячи лет жил в ментальном мире, расположенном внутри Философского Камня. Это превращение еще более странное, чем то, которое происходит с Вами, не так ли?
Виктория подбежала к нам и спросила:
- Дядя Адам, ты хочешь со мной поиграть?
- Хочу, - сказал Адам.
- Тогда пойдем. Я тебе покажу, как енот вылечил куклу.
Она взяла его за руку, и они ушли в другую комнату.
На поляну опустился вертолет. Генри вышел из него и, в сопровождении охраны, направился к дому. Воины Нимрода, наблюдающие за ним со всех сторон (он их видеть не мог), передали нам выражение его лица. Он, нахмурившись, оглядывался вокруг. Что-то было не так. Когда он вошел в дом и, поцеловав жену, присоединился к нашей компании, это чувство усилилось. Адам вышел к нам вместе с Викторией, которая поцеловала папу и снова убежала.
- Что случилось, Генри? - спросил Адам.
- В меня только что стреляли. Из двух автоматов. Прямо у Белого Дома.
- Их поймали?
- Они стреляли неизвестно откуда. Пули... просто вылетали из воздуха. Два моих телохранителя погибли, один тяжело ранен.
- Я должен был предложить это раньше, - сказал Адам. - Давай разделим дюжину воинов Нимрода пополам. Это охранники, которых невозможно убить. Они могут защитить от кого угодно.
- Меня очень впечатлила сегодня вечером WEB-страница серых, - сказал Президент. - Они показали поле боя. Осколки тарелок, куски тел, дезактивированные жидкие роботы, пронзенные Экскалибуром. Кто-то даже догадался снять, как серебряные молнии Джерема поражают роботов. Это все выглядело как презентация новой компьютерной игры. Но портретное сходство участников настолько очевидно...
- Значит, ты согласен?
- Юдифь, скажи, чтобы сделали виски с содовой и со льдом, - попросил Генри.- Да, я согласен, Адам. Мои колебания объясняются вопросом, который задает себе каждый политик много раз в день: не слишком ли я тебе доверяю?
- Генри, смотри на действия, а не на слухи. Тогда этот вопрос всегда будет иметь один и тот же ответ.
- Ладно. Пора обедать. Прошу в столовую, -сказал Генри.
Нимрод мысленно отдал распоряжение об иной расстановке постов и о разделении на два отряда. Оно было выполнено мгновенно. Шесть воинов вошли, чтобы присоединиться к нашей трапезе.
- Это теперь Ваши телохранители, - сказал Нимрод Президенту.
- Как мне познакомиться с ними, если они не могут разговаривать со мной?
- У них нет имен, господин Президент, - ответил Нимрод. - Имя слишком большая роскошь, когда тебя преследует самая могущественная сила во Вселенной. Называйте их по номерам, если Вам так удобно.
За обедом Генри немного оживился, хотя на лбу залегла тяжелая складка от сегодняшнего покушения. Его можно было понять. Впервые за ним гонялся враг, не имеющий физического тела в нашем мире. Телохранители были беспомощны перед ним, как дети, и могли только закрывать Президента своими телами.
Адам много говорил о предстоящей игре, о том, что триста стран - это огромная аудитория (переводчики, советники, телохранители).
- Ты в любом случае сможешь сделать на игре то, что обещал? - спросил Генри.
- Если семь полных дней будет идти работа, я гарантирую стопроцентный успех этой акции, - уверенно ответил Адам.
- Кстати, сегодня в половине девятого с тобой по Net Meeting соединятся несколько аналитиков из ФБР и Пентагона, специалисты по серым.
- Спасибо, мы будем наготове.
Мэл сходил в свои апартаменты за ноутбуком. Было двадцать минут девятого.
Подали чай с огромным яблочным пирогом. Мы успели съесть по кусочку, прежде чем на экране появились лица специалистов по серым. Их было трое. На изображение был наложен графический фильтр, не позволяющий четко увидеть верхнюю часть их лиц.
- Эти люди совершенно засекречены, - сказал Генри. - Мы даже не называем их по именам.
- Добрый вечер, господа, - сказал Адам. - Мне очень приятно, что вы нашли время пообщаться с нами. Вероятно, вам известно из прессы, что 8 октября начинается крупнейший международный форум по вопросу объединения планеты в единое целое и предотвращения глобальных катастроф. Нам известно, что серые строят какие-то планы в связи с этим форумом. Мы предполагаем, что разобщенность человечества играет на руку серым. И они не хотят допустить объединения. Наш вопрос к Вам: знаете ли вы что-то о стратегических и тактических замыслах серых?
- Нам известно очень немногое. Они хотят контролировать планету и долгие годы пытались изучать природу человеческой мотивации: что движет человеком и как можно управлять возникновением и формированием мотива, - сказал один из них.
- Я знаю, что они не достигли выдающихся результатов,- прокомментировал Адам.
- У нас тоже есть такие сведения. Природа желаний внерациональна, поэтому разум неадекватный инструмент. Но серые в ходе своих экспериментов все-таки чего-то добились. Они, например, создали огромное количество технических новинок, которые человечеству понравились. Все эти новинки были сконструированы в соответствие с теми результатами, которые они получили, изучая природу желаний и мотивов.
- Что они могут предпринять, пока будет идти форум? - спросил Адам.
- Они попытаются избавить Вас от охраны, если уже не пытались, и могут оказать какое-то давление. Но, думаю, вряд ли дело дойдет до боевых действий.
- В то же время обычно они полностью нейтральны к такого рода событиям, поскольку знают, что никаких выдающихся результатов при этом не появляется, - добавил другой аналитик.
Через полчаса общения стало ясно, что мы владеем о серых куда большей полезной информацией, чем наши собеседники. У них была статистика и история событий, классифицированная по множеству оснований. У них были записи контактов. Но, конечно же, все это не позволяло получить знание о намерениях серых. В общем, мы в очередной раз убедились, что в вопросах практических следует полагаться только на себя.
Мы крепко вымотались за этот день. Поэтому, еще немного поболтав о всяких несущественных разностях (Генри после покушения был куда менее разговорчив, чем вчера), мы разошлись спать.
7 октября
Весь день мы суетились, отвечая на бесконечные звонки. Если бы не телепатическая связь, не знаю, как бы мы говорили согласующиеся друг с другом вещи. А так получилось, что мы работаем как единый субъект. Думается, только благодаря этому, удалось решить все технические вопросы.
Адам вложил в организацию мероприятия около миллиона долларов (где он их взял, было непонятно). Что-то вложил Генри. В общем, было ясно, что деньги, внесенные странами-участницами, во много раз окупят эти затраты. Кроме того, Адам каждому из нас перевел на банковские счета по сто тысяч долларов, сообщив, что это гонорар за путешествие в Аннон.
Еще до вечера приехали представители 272 стран. Никто не верил в возможность такого форума, но теперь то, что он состоится, было очевидно всем. Вероятно, именно это побудило остальные страны присоединиться. Таким образом, впервые собралась политическая элита всей планеты. Надо ли говорить, какие фантастические меры безопасности были предприняты?
Мы обдумывали, кто мог вчера покушаться на Президента. Мелхиседек полагал, что это серые. Он думал, что именно серые посоветовали Генри пригласить нас в загородную резиденцию, где все уже было подготовлено к похищению дюжины воинов Нимрода. Иначе было трудно объяснить столь неосторожное и неожиданное гостеприимство Президента. Затем, когда мы выпутались из этой передряги, они попросили его о следующей услуге, и Генри отказался, потому что Адам склонил его на свою сторону. За это он чуть не получил автоматную очередь в грудь.
Мы дружно сказали Мелхиседеку, что его предположения ни на чем не основаны, но с другой стороны такая логика развития событий была вполне возможной. Мы даже попросили Роджера Уильямса принести на анализ пули. На первый взгляд, они были совершенно обычными. Но, когда Мери взглянула на них, она сказала, что это пули из недалекого будущего.
- Как ты это обнаружила? - спросил я.
- Попробуй сосредоточить на пуле взгляд и ты увидишь, что ее края размываются. Особенно, когда ты ею двигаешь. Она находится в будущем, поэтому ее пространственные границы не могут быть установлены точно.
Это было правдой. Более того, пуля имела свойство выпадать из плотно сжатых пальцев, если рука двигалась хаотично и с неравномерными ускорениями в разные стороны. Мы не могли удержать ее, потому что ее границы размывались "ветром времени".
Мы показали это Роджеру.
- С ума сойти, - сказал он и, взяв у нас пулю, почти побежал в лабораторию.
Таким образом, гипотеза Мелхиседека вроде бы подтверждалась. И в то же время стало понятно, что во время Игры серые пойдут на самые крайние методы, даже на террористические акты. Поскольку любой из телохранителей или полицейских мог быть агентом серых, нам оставалось полагаться только на дюжину воинов Нимрода, которые должны были охранять всех.
Нимрод с тремя из них почти весь день провел в комплексе правительственных зданий, где завтра начнется Игра. Они исследовали все закоулки и расставляли только им известные энергетические ловушки для нежеланных гостей. Больше того, именно они предложили оптимальную схему размещения наблюдающих устройств. Они даже проверили функционирование системы пожаротушения. Отдельно были подготовлены помещения, в которых мы должны были жить в ходе Игры. Нимрод сообщил, что никто из незваных гостей не сможет приблизиться и не умереть, даже без всякого участия с нашей стороны.
Адам почти весь день пропадал у Президента, поддерживая с нами телепатическую связь. Во второй половине дня он сообщил, что Генри рассказал ему о своем договоре с серыми. Он был именно таким, как предположил Мелхиседек. Более того, именно по инициативе серых нас пригласили в Вашингтон. Этот город и его окрестности были для серых хорошо знакомым полигоном. Мы оказались, как говорится, на пристрелянной территории.
В пять часов мы на своих автомобилях переехали на место проведения Игры. Завтра в девять утра должно было начаться одно из выдающихся событий мировой истории. Я бы даже сказал, событие, завершающее историю.
Мы осмотрели все помещения, в которых предстояло работать. Они были снабжены самыми современными кадоскопами, копировальными аппаратами, досками, на которых можно рисовать фломастерами, досками с блокнотами и проч. Всюду, где только возможно, были установлены профессиональные видеокамеры, за которыми лучшие операторы США будут фиксировать все, происходящее на форуме для последующего анализа. Все устройства, обеспечивающие безопасность, были надежно замаскированы. Если бы я не знал, где они находятся, я бы ни за что их не заметил.
Нимрод предписал, чтобы мы никуда не выходили из своих жилых помещений.
- Придется поужинать тем, что приготовит магический котел, - сказал он. - Извините, но это требование безопасности.
- Тем лучше, - сказал Адам. - Нам нужно кое-что обсудить. Я рассчитываю на вашу помощь. Дело в том, что я, находясь в ментальном мире, инициировал зарождение игротехнической культуры. Это получилось сделать в Советском Союзе, потому что только там сложность социальных проблем оказалась достаточной, чтобы этот метод мог естественным образом зародиться и усовершенствоваться. Но из Союза эти люди рассеялись по всему миру. Я знаю местонахождение каждого из них. И сегодня ночью доставлю их сюда. Их будет тридцать человек, может быть, чуть больше. Они будут работать на игре, кто-то с переводчиками, кто-то на английском языке. Но наблюдать за всем, что происходит, я не смогу при всем моем желании. У нас будет больше двух тысяч участников, они будут разбиты на десять игровых капсул, каждая капсула будет работать в отдельном здании, и в ходе работы в первый же день поделится на десять-пятнадцать групп. За всем этим я не смогу уследить, если вы мне не поможете. Вам необходимо присутствовать в одной из капсул и выбрасывать в телепатическое пространство все, что вы видите. Воины Нимрода будут слишком заняты, чтобы использовать их для этого. Но на остальных я рассчитываю.
Мы ответили, что для нас это не составит никаких проблем, тем более, что мы все равно будем ходить и смотреть, что происходит.
- Ну тогда я пошел организовывать похищение игротехников. До завтра.
Адам растворился в воздухе. В полночь мы еще не спали, пытаясь понять основное содержание технологии, которую Адам намерен использовать для управления игровым процессом. Часа в два мы уснули одновременно и без сновидений.
8 октября
И вот это действо, которое еще неделю назад казалось совершенно невозможным, началось. Политическая элита мира в окружении переводчиков, советников, телохранителей собралась в 9-00. В аудитории присутствовало 2322 человека.
Адам, одетый в купленный для этого случая костюм, вышел к огромному экрану, на который должны были проецироваться рисунки, сделанные на кадоскопе, и уверенно, спокойно, одновременно успокаивая телепатически наше волнение, начал:
- Уважаемые дамы и господа! Меня зовут Адам Кадмон. Я благодарен за то что этот форум начался. Сейчас мы разделимся на игровые капсулы по регионам земного шара. Этих капсул я спроектировал десять. В ходе работы капсулы поделятся на группы. Затем работа будет идти внутри групп. Главная задача на сегодня - это анализ сложившейся в мире и в вашем регионе ситуации, определение причин, которые порождают то, что лично каждого из вас в ней не устраивает. Затем вы должны решить, каких шагов и от кого нужно добиться, чтобы устранить эти причины и попытаетесь осуществить необходимые действия здесь, на игре. Все люди, от которых зависит решение внешних проблем ваших стран, находятся сейчас в этом зале.
Пока Адам говорил, он рисовал сказанное, таким образом, в конце его монолога на экране возникла законченная схема капсул, внутри которых работают группы, ставящие себе цели и определяющие, что нужно сделать для их достижения. Затем он подписал капсулы: Европа, Ближний Восток и Арабский мир, Дальний Восток, Полуостров Индостан и близлежащие государства, Неарабские страны Африки, Австралия и Океания, Россия и страны СНГ, Южная Америка, Центральная Америка, Северная Америка.
Он подчеркнул, что это разделение условно и может быть изменено по желанию участников форума. Любая группа может перейти в другую капсулу. Любая страна может перейти в другую группу. Затем он надписал номера зданий, в которых будет проходить заседание каждой капсулы, и попросил задать вопросы.
В центре зала поднялся человек. - Я представитель французской делегации. Мне кажется, что такая форма работы будет крайне неэффективной. Я предлагаю заслушать доклады тех, кто их приготовил, и принять по ним решения.
- Извините, пожалуйста, - сказал Адам. - Вы этим занимаетесь уже несколько веков. Без большого успеха. Планета действительно скоро перестанет существовать, это не красивые слова. А вы хотите заниматься тем же самым.
- Но ведь это единственный способ...
- Не единственный! - перебил его Адам. - То, что вы предлагаете, никогда не приводит к принятию решений, разделяемых всеми участниками форума. Это означает, что несогласное меньшинство начинает саботировать или обходить то, что противоречит их интересам. И из-за этого возникают катастрофы, которые вы обязаны предотвращать.
- На мой взгляд, мсье Кадмон, невозможно выработать точку зрения, которую бы разделяли все.
- Вы понимаете, что этим заявлением признаете себя профессионально непригодным? - спросил Адам.
- Вы что, считаете, что мы общаться не умеем? Мы тут все дипломаты со стажем! - крикнул кто-то.
- Я утверждаю, что вы никогда не общались друг с другом настолько эффективно, чтобы избежать глобальных катастроф. Если я вам скажу, что всех мировых войн можно было бы избежать, если использовать предлагаемую мною технологию, вы мне поверите? Нет? Так проверьте это утверждение. Идите и работайте!
Были еще какие-то вопросы, но на все выступления из зала Адам отвечал одинаково жестко, по сути, заставляя выступающих определиться, что и зачем они сейчас делают.
Я получил под наблюдение капсулу "Ближний Восток и Арабский мир". Мери досталась "Южная Америка", Мэлу "Европа", Нимроду "Центрально-американский регион", Кэт взяла на себя "Дальний Восток", Мелхиседек работал с Индостаном, Шри-Ланкой, Лаосом, Вьетнамом и прочими государствами этого региона. "Россию и страны СНГ" , "Северную Америку", "Австралию и Океанию" и "Неарабские страны Африки" Адам взял на себя.
Привезенных игротехников (их было тридцать два человека), он раздал по трое в каждую капсулу. Затем добавил по одному в две самые большие капсулы.
Честно признаюсь, что когда я увидел перед собой толпу арабов, мусульман и небольшую делегацию Израиля, которая как-то отгородилась от большей части аудитории, то немного опешил. Что со всеми ними можно делать? Но игротехник, назначенный руководителем капсулы, как ни в чем не бывало, вышел к доске и начал работать.
- Уважаемые господа, - сказал он. - Не секрет, что ваш регион один из самых напряженных в политическом и военном отношении. Также не секрет, что состояния многих сидящих здесь людей созданы на нефти, нефтепродуктах и драгоценных камнях, которыми этот регион богат. Все это делает собравшихся людей потенциальным источником политических и экологических катастроф. В то же время, политическая стабильность и мир в вашем регионе являются в какой-то степени условием стабильности экономики и политики всего мира. И именно от вас, лично от вас зависит , закончится ли этот век глобальной войной или объединением планеты. Что, на ваш взгляд, сегодня мешает объединиться? Что мешает решать проблемы мирным путем, за столом переговоров? Есть же этому какие-то причины?
Он выдержал паузу. Очень длинную. Примерно, минуту висела напряженная тишина.
- Прошу прощения, зачем вы все это нам говорите? - поднимается толстый представитель Арабских Эмиратов. - Мы все это и так знаем.
- Правильно я понял, что вас устраивает сегодняшнее положение вещей? - спрашивает игротехник. - Может быть, потому, что постоянная война и террор означают для Вас лично постоянные сверхприбыли? Интересно, здесь есть люди, которым эта позиция не по нраву?
Толстяк багровеет, но садится на место и пытается держать себя в руках. Решил, видимо, бойкотировать игротехника в дальнейшем. По его виду понятно, что политическая нестабильность в регионе действительно играет ему на руку.
- Да нет, что же вы садитесь? - продолжает игротехник. - Вы хотя бы раз перестаньте прятать свою позицию. Выйдите и заявите честно и открыто о себе, а не обо всех. Скажите: я все это знаю, и меня все это устраивает; больше того, мне лично такое положение вещей фантастически выгодно! Возьмите на себя ответственность за политические и экологические катастрофы, которые обеспечивают вашу семью.
- Это оскорбление!- кричит толстяк.
- Это Вы только что оскорбили собравшихся, - перекрикивает его игротехник. - Вы поставили их перед выбором. Вы им сказали: выбирайте дураки вы все или подлецы. Если вы все это знаете и понимаете, но продолжаете это делать, то вы подлецы, а если вы не понимаете, то дураки. Вы оскорбили аудиторию, а я защитил этих достойных людей.
"Сейчас начнется драка" - передаю я Адаму. "Все нормально, - отвечает он. - Здесь необходимо работать очень жестко, иначе они начнут заниматься привычной туфтой. Смотри, и главное, не вмешивайся".
В аудитории раздается ропот.
- Что мы можем сделать, если не решен вопрос с Израилем? - раздается голос из зала.
- Как минимум, вы здесь и сейчас можете начать его решать, но только не пытайтесь прятать свою позицию. И убедительная просьба, говорите о себе, пожалуйста. Говорите не "Что мы можем сделать", а "Что я могу сделать..." Тогда, по крайней мере, вы не будете обзывать сидящих здесь политическими импотентами...
- Совершенно необходимо решить проблему терроризма! - крикнул представитель Израиля.
- Скажите, пожалуйста, - спрашивает игротехник. - Как по вашему, действие, которое вы сейчас совершили, выкрикнув это пожелание, ведет к тому, чтобы проблема терроризма была решена?
- Думаю, что необходимо поставить проблему, а потом решать ее совместно, - отвечает он.
- Да не хотят они ее решать! Вы вместо того, чтобы лозунги выкрикивать, подумайте как заставить их захотеть решать проблему, которая лично вас волнует и скажите то, что заставит их хотеть ее решать.
Израильтянин сел, возмущенно поглядывая на него из-под густых бровей.
- Дело не в том, кто из вас прав, - произносит игротехник, немного устало, как будто в десятый раз повторяет что-то непонятливым детям.- Все правы, потому что позиция у всех собственная. Она не изменится. Вопрос-то не в этом. Вопрос в том, как вам, таким разным, взаимодействовать и жить вместе? Не мешая, а помогая друг другу, не зарабатывая войной и террором, а зарабатывая еще больше в условиях мира и сотрудничества. Вот же в чем вопрос. Как сохранить правоту каждого, не ущемить личные интересы, и в то же время начать взаимодействовать, а не бороться.
И, как ни странно, с этого момента общение стало более или менее конструктивным. Во всяком случае, были названы и обозначены проблемы, которые существуют, и высказаны гипотезы о причинах, которые их породили. Игротехник врубался в общение, как только оно становилось хаотичным и, упорядочивая его, рисовал на доске заявленные проблемы и позиции. Затем были сформированы группы.
Игротехника звали Майкл. Когда игроки разошлись по группам, я подошел, чтобы пожать ему руку.
- Я думал, они начнут в Вас стрелять, -сказал я.
- Пустяки, - сказал он. - Обычная работа. Адам просил работать жестко, и это подействовало. Если бы не сработало жесткое нормирование, я бы изменил тактику.
Я обходил по кругу все группы в нашей капсуле. Трое игротехников поделили группы между собой и каждый в своих группах делал что-то, не совсем понятное мне. То есть, я ожидал одной реакции от группы, а она была совершенно другой. Иногда игротехник вставлял только одно слово в обсуждение и группа сразу изменяла тему, иногда игротехник произносил длинные и эмоциональные тирады, на мой взгляд, смертельно оскорбляющие аудиторию, но аудитория не игнорировала его и не набрасывалась с негодующими репликами, как я того ожидал, а продолжала работать. Иногда игротехнику достаточно было нахмуриться, чтобы общение внутри группы из хаотического становилось упорядоченным. Я чувствовал, что используется какой-то инструмент манипулирования, незаметный и мощный, но никак не мог ухватить его суть.
Через три с половиной часа стало очевидно, что внутри групп игроки пришли к общему видению ситуации и ее причин, во многих стало формироваться видение идеального будущего, в котором причины сегодняшних конфликтов отсутствуют. Но группы пришли к результатам, значительно отличающимся друг от друга.
После ленча состоялось собрание капсулы, на котором группы выступали с докладами. Я не оговорился: доклады делались от имени групп. Таким образом, количество субъектов в общении резко сократилось, и это позволило ясно говорить о сложных вещах. Игроки в зале сидели по группам, и каждая реплика от имени группы обсуждалась.
Когда все доклады были произнесены, все вопросы по ним заданы и все суждения высказаны, Майкл подытожил собрание следующим монологом.
- Здесь произошла интересная вещь. Может быть, впервые за всю историю. Вы четко сформулировали желаемое, зафиксировав в нем свои личные интересы. Неудивительно, что эти представления отличаются друг от друга. Ведь интересы иногда очень противоречивы. Что же делать? Вы, взаимодействуя здесь, на общем заседании капсулы, попытались изменить позиции друг друга. Это бессмысленно. Невозможно заставить человека отказаться от его интересов. Но с другой стороны, внутри групп вы же пришли к какой-то общей точке зрения. Там-то вы договорились, хотя и не сразу. Это потребовало времени. Вернитесь в группы. Посмотрите, что вы делали друг с другом, чтобы прийти к общему знаменателю. И посмотрите, что вы делали здесь, на заседании капсулы. Попробуйте тот способ взаимоуправления, благодаря которому вы договорились о чем-то внутри группы, применить по отношению к другим группам. Как вам ни противна мысль о едином мире, но когда разные люди сидят в одной лодке посреди океана, им поневоле приходится искать общий язык. Спасибо. После перерыва на обед мы продолжим работу по группам.
Меня не покидало чувство удивления: насколько беспомощными управленцами оказались те, кто должен управлять государствами этой планеты и насколько технологически четкими казались на их фоне действия игротехников.
Игроки продолжали работать до одиннадцати вечера. В половине двенадцатого Адам собрал нас и игротехников, чтобы обменяться впечатлениями первого дня. Тут выяснилось, что многие игротехники терпеть друг друга не могут и скорее склонны бороться за авторитет друг перед другом, чем обсуждать игровые феномены. Для них происходящее было обычным рабочим процессом. Боюсь, что Адам не настолько совершенно владел этой технологией, чтобы справиться с управлением общением игротехников. Тем не менее, он предпринял несколько попыток сделать это, но они оказались крайне неудачными.
Наконец, он встал и попросил слова.
- Господа игротехники, - сказал он. - Я собрал вас здесь со всего мира, отобрав по критериям профессионализма. Но боюсь, что я сделал ошибку. Люди, которые не в состоянии управлять собой, не могут управлять другими. Если я услышу хотя бы одну реплику не об игре, а о личных заслугах или прошлых счетах, я разрываю контракт со всеми вами и делаю эту игру один. Я понимаю, что технологически она будет сделана хуже. Но я также понимаю, что работать с командой, которая постоянно выясняет отношения друг с другом, бессмысленно. Здесь идет одновременно десять игр, по одной в каждой капсуле. Вы работаете на них с теми игротехниками, кто вам близок. Я специально занимался этим, пытаясь создать вам максимально комфортные условия. Оставьте свои счеты до ближайшей конференции и доложите итоги первого дня работы по капсулам.
Угроза подействовала. Теперь общение стало на удивление конструктивным и упорядоченным.
Перед сном мы, как обычно, обменялись мнениями.
- Я не ожидала, что это будет так интересно, - сказала Кэт.- Эти политики как дети.
- Ага, - добавил Мэл. - Наивные и глупые.
- Скажите лучше, что это за чемоданчики постоянно носят за некоторыми президентами? - спросил Нимрод. - Мои воины чувствуют потенциальную опасность от них.
- Это ядерные чемоданчики, - сказал я. - Там внутри пульт управления всеми ядерными ракетами этой страны. Решения об их запуске должен принимать только президент.
- А что такое ядерные ракеты? - спросил он.
- Я тебе сейчас объясню, - сказала Кэт.
И она показала как открытие Кюри превратилось в проект Курчатова и в Манхэттенский проект, что стало с Хиросимой и Нагасаки. Показала ему принцип работы ядерного оружия, изобразив мультик с цепочкой ядерных реакций. Нимрод был поражен и подавлен.
- Мои воины, конечно, смогут сместиться в соседний мир, в случае чего, - сказал он.- Но все это очень неприятно. Это настолько плохо, что я даже передать это не могу.
Мы все почувствовали, что Нимрода тошнит от того, что он увидел в этих картинках. Пришлось Кэт утешать его. Но на этот процесс мы уже не смотрели.
9 октября
Ночью нам снились серые. Они, кажется, строили какое-то сооружение. Мы не могли четко разглядеть его, потому что контуры сооружения расплывались при пристальном взгляде. Мы уже знали, что это означает: серые снова будут корректировать настоящее из недалекого будущего. Когда мы пробудились, Нимрод напомнил нам о требованиях безопасности. У него были плохие предчувствия.
Когда я пришел в здание, где работала доверенная мне капсула, игроки собрались в большом зале. У них возникла потребность попытаться еще раз найти общий язык друг с другом. Майкл справлялся с ситуацией, хотя, по-моему, чересчур усердствовал. Процесс уже был запущен, и его невозможно было ни ускорить, ни изменить. Необходимо дать игрокам возможность самостоятельно искать путь к конструктиву. В этот раз группы заявили, что у них два доклада, от лица двух подкапсул, которые возникли в ходе вчерашней работы. Они сгруппировались по двум отличным друг от друга позициям, и теперь преследовали главную цель: найти способ взаимодействия, при котором разные позиции не мешают, а помогают друг другу существовать. Майкл считал это удивительным достижением для начала второго дня игры. Вероятно, сказывался большой опыт аудитории в подобных вопросах.
Честно говоря, возможности игровых технологий всегда казались мне чем-то иллюзорным. Теперь я убеждался, что недооценивал их. На игре действительно возникала политическая модель мира, которая эволюционировала, намечая путь эволюции всего человечества.
Общее собрание капсулы продолжалось почти четыре часа. За это время были не только обсуждены доклады, но опробованы способы взаимоуправления в процессе нахождения общего языка. К сожалению, ни один не оказался до конца удачным.
После ленча в группах шло обсуждение произошедшего на утреннем заседании. Группы наметили новые цели и зафиксировали способы взаимоуправления, которые были ими использованы для взаимодействия. Вечером на очередном общем собрании капсулы, наконец, началось движение к согласованному конструктиву. Никаких помех, вносимых серыми в обсуждение, я не чувствовал. Возможно, все наши опасения были напрасны.
Однако, в сумерках огромное число летающих тарелок собралось над местом проведения игры. Они составляли правильные геометрические конструкции, которые периодически повторялись. Это было похоже на послание, состоящее из гигантских букв. Но игроки были настолько увлечены процессом, что почти не смотрели в небо.
10 октября
Позиция серых явно проявилась на игре. Образовалась еще одна капсула из четырехсот человек. Адам сказал, что в нее объединились все агенты серых и попросил меня взять их на себя. Но эта капсула категорически отказалась от услуг игротехника или наблюдателя, утверждая, что они прекрасно справятся сами. Капсула Майкла с утра работала над докладом на общем собрании игры, поскольку существовало множество проблем, для решения которых необходимо было участие других капсул. Теперь капсула выступала как единый субъект деятельности. Они за ночь даже начали прописывать какие-то программы совместных действий на ближайшее послеигровое будущее.
- Ну что ж, - сказал Адам по поводу серых. - Любой, кто будет мешать нам, сработает на конструктив. Мы будем обслуживать и позицию серых тоже. С этим конфликтом давно пора разобраться.
После ленча состоялось общее собрание игры. Капсула серых, как и все остальные, заявила доклад. Одиннадцать больших докладов должны были занять весь день до вечера. При этом Адам намеренно оставил доклад капсулы серых на конец заседания, надеясь, что очередь до них дойдет только утром, и у игровых капсул будет возможность отыграть сначала попытку объединить человечество, а потом заниматься серыми. Но общение уже стало упорядоченным, поэтому один доклад вместе с вопросами и суждениями занимал не более сорока минут. Всем игрокам процесс был невероятно интересен, докладчиков слушали, затаив дыхание. Правда, когда докладчик сбивался и начинал говорить какие-то фразы неизвестно зачем, сразу начинался шум в зале. Адам использовал этот феномен как критерий различия "действия" и "как бы действия", сказав, что если докладчика слушают, то он действует на аудиторию, а если нет, то изображает действие или рассказывает о действии, но не производит его.
Серые выступали уже около одиннадцати часов вечера. Игроки устали, но не хотели расходиться, пока не послушают всех.
Докладчиком выступил некий Сэмюэль Томас, кажется, секретарь премьер-министра Великобритании.
- Уважаемые господа! - сказал он. - Наша капсула приняла решение...
- Извините, пожалуйста. - перебил Адам. - Вы не могли бы заявить название капсулы и тему доклада?
- Извините, сэр, - сказал Сэмюэль Томас. - Наша капсула собралась, чтобы работать над проблемой объединения планеты в единое целое, а мой доклад называется "Способы политического объединения планеты". Наша капсула приняла решение возглавить процесс объединения человечества. Для этого мы хотим возглавить эту игру и вести ее в дальнейшем. Мы не удовлетворены, как идет работа. Нам кажется, что все происходящее скорее ведет к разобщению человечества, чем к его объединению. Мы не считаем игротехников достаточно квалифицированными, чтобы работать с нами и управлять этой игрой. Мы считаем, что для успешного ведения игры, необходимо выработать правила, которым все игроки обязаны будут следовать. В каждой игре должны быть правила. И они не были заданы игротехниками намеренно, чтобы нас разобщить и запутать. Поэтому мы разработали регламент этой игры, ее, если позволите, устав. Сейчас мы его вам зачитаем.
Адам подошел к нам и игротехникам - мы компактно расположились в первых рядах - и спросил у Майкла, что, по его мнению, надо делать сейчас. Майкл улыбнулся и тихо, разделяя слова, произнес:
- Пусть он попробует управлять игрой. Через пятнадцать минут его просто вынесут. Ничего не надо делать. Любое сопротивление с нашей стороны усиливает его позицию. Надо позволить падающему упасть.
Адам кивнул и сел с нами рядом.
- Пункт первый. - продолжал Сэмюэль Томас. - Игра должна проходить под руководством капсулы номер одиннадцать. Пункт второй: капсула одиннадцать следит за тем, чтобы проблемы, над которыми работают капсулы, не пересекались друг с другом. Пункт третий. Капсула одиннадцать...
Ропот в зале все усиливался. Скоро оратора стало неслышно, несмотря даже на микрофоны. Толпа в две с лишним тысячи человек гудела. Но гудела по группам. Внутри групп шло обсуждение происходящего. Адам посмотрел на Майкла. Майкл поднял вверх большой палец.
- Я ошибся, - крикнул он. - Не прошло и трех минут...
- Господа! - кричал Сэмюэль Томас.- Имейте уважение к оратору! Дайте мне закончить!
Кто-то начал скандировать "Адам! Адам! Адам!" Через несколько секунд уже весь зал хлопал в ладоши, свистел и скандировал имя Адама. Сэмюэль Томас с оскорбленным лицом сел на место. Адам вышел на сакральное место перед экраном. Установилась звенящая тишина.
- Дело не в том, - сказал он, - кто должен управлять игрой. Попробовать может каждый. Я очень благодарен мистеру Томасу, что он попробовал это сделать. И я готов работать в том числе и на вашу позицию, мистер Томас, на позицию вашей капсулы. Но посмотрите, что вы только что сделали. Вы вместо совершения действия начали рассказывать о том, как вы будете его совершать. Вы, мистер Томас, когда со своей супругой знакомились, сначала ей подробно описывали, что вы с ней будете делать, а только потом приступали?
В зале раздался смех.
- Судя по вашему выступлению, именно так и было дело. И знаете, в чем разница между импотентом и дееспособным мужчиной? В том, что нарисовать схему полового акта может и импотент, а вот осуществить... Приношу извинения дамам. Завтра с утра работаем по капсулам. Спокойной ночи!
Было уже слишком поздно, чтобы выслушивать отчеты игротехников о результатах дня, тем более, что результаты были очевидны. Всех нас интересовал вопрос о дальнейших шагах серых.
- Если они продолжат работу в капсуле и опробуют другие средства управления игрой, то они неизбежно станут работать на процесс, - сказал Адам. - Если же они решат в игре больше не участвовать, а, например, испепелить политическую элиту мира своими летающими тарелками и занять ее место, то дело плохо. Это, фактически, начало войны между человечеством и серыми, между Иеговой и нами всеми.
Адам отошел от нас и, окруженный игротехниками и игроками, на время отключился от телепатического общения.
- Пока серые борются за власть на игре, у Черного Змея нет оснований для запуска своей уничтожающей программы, - заметил Нимрод.
- Мы все видели во сне установку, которую они соорудили, - сказал я. - Не мешало бы выяснить, что это такое. Предлагаю мне, Мери и трем воинам отправиться на разведку в будущее.
- Я бы хотела отправиться с вами, - сказала Кэт. - Мери научила меня прорезать врата в пространстве-времени.
- Это правда, Мери? - спросил Мелхиседек.
- У нее это получается лучше, чем у меня, - сказала Мери. - Она может прогрызать в пространстве-времени длинные извилистые лабиринты со множеством выходов. Такое впечатление, что она всегда этим занималась.
- О чем вы тут? - спросил Мэл, который только что освободился от общества игротехников.
- Я отправляюсь на разведку, посмотреть на сооружение серых, - сказал я.
- Можно присоединиться? А то я что-то засиделся в этом мире, - сказал Мэл.
- Отправляйтесь, - сказал Нимрод. - Только врата не закрывайте за собой. В случае чего пришлем подкрепление. И, пожалуйста, не надо это делать на виду у игроков. Я уже сегодня, забывшись, заговорил с ними на изначальном языке, они чуть не обалдели... Да, ни в коем случае ничего не разрушайте. Иначе Иегова начнет апокалипсис, сославшись на то, что мы стоим на пути серых.
Мы отправились в наши жилые помещения, я взял Экскалибур, и мы вшестером шагнули в открытые Кэт ворота. Мы и впрямь оказались в лабиринте. Браслет на моей руке слабо завибрировал, рисуя в воздухе изображение установки серых, которую мы шли искать. Но я не понимал, что он хочет подсказать мне. Перстень на руке Кэт указывал направление, как когда-то в подземелье Брана. Через несколько поворотов мы оказались прямо перед сооружением серых. Оно было не выше человеческого роста, и серые толпились около него, заглядывая в какие-то окуляры.
Браслет нагрелся, я посмотрел на него. Он нарисовал окуляр, в котором я разглядел Адама и Нимрода, которые все еще были в зале для общих собраний. Я телепатически передал своим спутникам, что мой браслет подсказал мне назначение этой установки. Это всего лишь перископ времени. Возможно, браслет мог бы это показать и без путешествия по лабиринту. Но стоп! Браслет продолжал демонстрацию. Теперь он рисовал линию времени, по которой несколько серых уходили все дальше в прошлое.
- Они попытаются откорректировать прошлое, - телепатически закричала Кэт. - Они могут отменить игру.
- Надо отправиться в прошлое и уничтожить их, - сказал Мэл.
- Но сначала в настоящее, - добавил я. - Сообщить об этом Нимроду.
Нимрод пришел в бешенство. Он тут же собрал шестерых воинов и дал им какие-то не совсем понятные инструкции. Затем кивнул нам и попросил Кэт проделать врата в ту же точку пространства-времени, где находится сейчас экспедиция серых в прошлое.
- Убиваем их сразу, - сказал он. - Без разговоров.
Я обнажил меч. Воины достали нунчаки. Мы шагнули и оказались среди них. Мы как будто висели в каком-то белесом тумане, по которому вокруг нас плыли четко очерченные предметы. И между ними видели серых, которые, преодолевая течение белесого тумана, целенаправленно двигались все дальше в прошлое.
Я ударил мечом одного и завертел его над головой. На этот раз искры были золотыми и скорее напоминали молнии. Серые кричали и уворачивались. Воины Нимрода угостили их нунчаками, а Мэл, вырвав оружие у одного из серых, убил его выстрелом в глаз. После чего аккуратно добил раненых врагов и вложил оружие в руки владельца.
Все было кончено меньше, чем за десять секунд. Кэт только смотрела на это, широко открыв глаза.
- Меньше думайте об этом, - сказал Нимрод. - И всем советую представлять это по-своему, как учил Адам. Пусть это будет фильм, игра, сон, что угодно...
Мы быстро шагнули обратно и закрыли ворота за собой. Я стал напряженно вспоминать книги фэнтэзи, в которых читал батальные сцены. А Кэт просто думала о косметике и прическах. В общем, мы заметали следы, как умели.
Эта вылазка как-то усилила начавший было увядать боевой дух. Мы выпили кофе из магического котла и еще долго не спали, просто мирно беседуя и глядя друг на друга. Потом Нимрод и Кэт ушли к себе, и мы разошлись спать.
11 октября
Когда я пришел в капсулу "Ближний Восток и Арабский мир", все игроки сидели в общем зале и, как выразился Майкл, "рефлексировали результаты вчерашнего пленума". Они по-прежнему общались группами. Видимо, так им стало удобнее. В группе они понимали друг друга уже с полуслова. Постепенно в чем-то уточнилась и изменилась позиция, была поставлена новая цель контакта с другими капсулами и возникла потребность встречи с "Северной Америкой" и "Европой".
Эта встреча состоялась в центральном зале заседаний. Фактически, общение уже не требовало управления со стороны игротехника. Все шло само собой. Главное, что все стороны были настроены на поиск конструктива и просто нащупывали те способы, которыми этот конструктив мог быть найден.
Адам передал в телепатическое пространство, что он только что говорил с Генри. Президент в восторге от происходящих на игре событий. Он утверждает, что договоренности, о которых они могли только мечтать, сегодня ночью принципиально были достигнуты.
- Так что позитивный эффект уже есть, - сказал Адам. - Следующая задача выдвинуть из всей массы тех, кто реально способен управлять игровым взаимодействием вместо игротехников, тех, кто обучится здесь, на игре, игротехнике. Из них можно формировать правительство Земли, и быть уверенным, что оно сможет работать эффективно.
Узнав это, я не мог не удивиться тому, что за семь дней можно изменить судьбу мира. Хотя, что удивляться, если Иегова создал Вселенную за семь дней, причем в седьмой валял дурака.
Встреча трех капсул кончилась полным триумфом. Они заключили союз друг с другом и заявили, что на очередном общем заседании игры обязательно сделают доклад от имени трех капсул. Разумеется, это не исключало и докладов от каждой капсулы.
После ленча снова собралось общее заседание, на котором мы слушали доклады объединившихся друг с другом капсул. Докладов было шесть. Одиннадцатая капсула молчала. Адам сообщил, что сегодня утром они попросили игротехника и сейчас находятся в жутком ступоре: они не могут найти способов и средств управления игрой, хотя видят, что игротехническая команда и Адам прекрасно справляются с управлением. Они не видят инструментов, которые для этого применяются. Впрочем, честно признаться, я их тоже не видел.
Это заседание вел мистер Пиквик из капсулы "Европа". Надо сказать, он довольно сносно держал аудиторию и, кажется, овладел игротехническим инструментарием, хотя, конечно, был еще очень неопытен в его применении и допускал пару раз ошибки. Тогда выходила его группа и некоторые люди из его капсулы, и они брали управление в свои руки. Надо сказать, такое коллективное ведение заседания было для меня совершенно новым явлением. Но, так или иначе, следовало признать, что некоторые игроки "Европы" способны стать игротехниками.
Именно "Европа" до конца дня стала реально управлять игровым процессом. Игротехническая команда спокойно отошла в сторону, вмешиваясь только когда их об этом просили.
Вечером состоялось то, что Майкл назвал "Методологической консультацией". Человек пятьсот игроков, которые почувствовали в себе игротехнический талант, выясняли у игротехнической команды основные приемы и смысл их применения. Послушав объяснения, я, кажется, начал понимать, как это работает. Но, боюсь, не настолько, чтобы объяснить это здесь.
12 октября
Утром общее собрание игры созвала одиннадцатая капсула. Теперь от них выступал другой докладчик. Я не запомнил его имя. Да оно и несущественно.
- Мы должны открыть карты. Должны рассказать по какому критерию формировалась наша капсула, - заявил он. - Все мы агенты серых. Тех самых, которые летают на НЛО. И, хотя имеем вполне человеческий облик, но в каждом из нас живет сознание серого. И мы, как серые, заявляем, что если человечество не покорится нам, мы объявим человечеству войну. Чтобы избежать войны, вы должны передать нам все полномочия, всю власть во всех странах и добровольно уйти в отставку. Мы возьмем на себя труд повести человечество в светлое будущее. Если же человечество не захочет идти указанным нами путем, мы уничтожим несогласных.
Шум в зале уже почти перекрыл голос оратора.
- Это что, дурацкий розыгрыш? - крикнул кто-то из зала.
Серый снял пиджак, галстук, рубашку, повернулся спиной к залу и разъединил кожу в районе поясницы. Там сверкала металлическая пластина из нержавеющей стали.
- Я робот в виде человека, имеющий в себе сознание серого существа. Также, как и все в нашей капсуле, - сказал он.
Похоже, зал начала охватывать паника. Кое-кто схватился за ядерные чемоданчики.
- Скажите, пожалуйста, - спросил Адам. - Вам когда-нибудь приходило в голову, что насилие не лучший способ ведения дел? Когда кто-то играет с вами в шахматы, вы всегда стреляете в него из пистолета в случае проигрыша? Что вы сейчас делаете?
- Я пытаюсь взять управление игрой в свои руки, мистер Кадмон.
- А по-моему вы пытаетесь заявить, что как управленец вы полностью провалились. Что вы неспособны управлять ничем, что вы способны только уничтожать несогласных с вашей точкой зрения, а это, извините, не управление. Вы дискредитировали себя как управленец и заявляете, что пытаетесь взять управление игрой в свои руки. Вы тем самым еще говорите о себе, что вы умственно неполноценный. Я понимаю серьезность ситуации для вас. Ах! У человечества вдруг появилось общее видение того, что нужно делать! Какое безобразие! Немедленно уничтожить всех! Разделяй и властвуй, не так ли? И это вы называете управлением? Я скажу вам, что вам нужно делать, игроки из одиннадцатой капсулы. Я не знаю, серые вы, белые или черные. Меня это не волнует. Здесь вы игроки, и никуда вы от этого деться не можете. Не получается у вас игрой управлять! Уничтожите всех, так кем вы управлять будете? Вам же власть нужна над людьми, над человечеством, а не пустая планета для заселения? Так я вас понял? Идите и думайте как реабилитировать самих себя в качестве управленцев. Иначе еще неизвестно, кто кем будет управлять, даже если вы все государственные погоны своим агентам раздадите. Все! По капсулам!
И снова произошло нечто удивительное. Серые ушли работать в свою капсулу! Как и все остальные.
- У игры появляется новая интрига, - сказал Майкл. - Становится интересно.
Заявление серых вызвало сенсацию. Игроки стали обсуждать своих знакомых, которые ушли работать в одиннадцатую капсулу и сходились на том, что всегда замечали за ними что-то странное. Ни один из них, например, не имел детей. Но Майкл быстро прервал жанр воспоминаний и поставил четкую задачу: что делать с серыми, в реальности которых уже, наверное, никто не сомневается? Что делать здесь, на игре, чтобы потом, после игры, этот конфликт не перерос в глобальную катастрофу? Этот вопрос направил обсуждение в более конструктивное русло.
Адам передал мне, что игротехник, который работал с серыми, нуждается в наблюдателе. Он хочет, чтобы Адам постоянно знал, что там происходит.
Я застал серых в мрачном молчании. Они сидели в общем зале и безмолвствовали. Наконец встал Сэмюэль Томас и, выйдя вперед, сказал:
- Адам прав. Даже если мы завоюем все государственные посты, сегодняшние политики смогут управлять нами, используя технологию, которой они обучились здесь, на игре. Ведь существует множество ситуаций, когда подчиненный управляет начальником. Мы с вами годами проделывали это. Но, боюсь, теперь у наших начальников и у их ближайших советников появился куда более мощный инструмент, чем есть у нас.
- Наиболее простой ход уничтожить всех участников игры, - крикнул из середины зала высокий худощавый игрок. - Всех, кроме первых лиц государств. Уничтожить игротехников, убить Адама и его команду. Если мы убьем их всех, то у нас будет шанс управлять первыми лицами.
- Почему бы не уничтожить и их тоже? - спросил молодой брюнет из задних рядов. - Ведь они посадят нас на электрический стул при первой возможности.
Высокий худой человек нахмурил лоб и произнес:
- Уничтожить их означает создать ситуацию безвластия во всех государствах планеты, сотворить хаос. При этом в тех странах, где первые лица выбираются, нас точно не выберут, а в тех, где первые лица выдвигаются из второй и третьей ступени иерархии, нас просто не допустят к дележу пирога власти.
- Значит, выход у нас один, - сказал Томас. - Попытаться овладеть этим инструментом управления. Мы ведь превосходим каждого из этих людей своим интеллектом. Почему же мы не можем понять чего-то такого, что они усваивают за четыре дня игры? В чем этот инструмент состоит? Попытаемся вспомнить с первого дня игры, как Адам и игротехники управляли этим процессом. Как они заставили его начаться...
Затем они в течение трех часов подробно вспоминали каждую фразу, сказанную Адамом и игротехниками в разных капсулах, пытаясь обнаружить в сказанных словах инструмент управления и разгадать механизм его действия на игроков. Они тщательно, в деталях описывали собственное состояние, когда игротехник адресовал им лично какую-то фразу...
Серж, игротехник одиннадцатой капсулы, не вмешивался в общение. Мы сидели рядом сзади всех и смотрели. Наблюдая работу одиннадцатой капсулы, я не мог отделаться от ощущения, что они упускают из своего внимания что-то очень существенное и принципиально невыразимое словами и знаками. Я сам довольно плохо представлял себе суть технологии, но интуитивно чувствовал, что они бесцельно бродят вокруг. Несколько раз они обращались за помощью к Сержу. Серж говорил, что не рациональность, а опыт и действие - вот ключ освоения любой технологии.
- Если бы вы попросили какого-нибудь высококвалифицированного рабочего научить вас изготавливать одну из самых сложных его деталей, он мог бы пойти двумя путями. Первый путь - это путь академической науки, которым идете сейчас вы. Он бы подробно описал вам весь процесс. Но после того даже, как вы выучите это описание наизусть (а оно займет, может быть, триста страниц), вы не научитесь делать эту деталь. Не научитесь, пока не встанете за станок и не попробуете сами. Несколько попыток у вас будут неудачными, но потом, рано или поздно, вы научитесь. Так и только так можно освоить любую технологию. Через опыт и действие. Подробное описание не ведет к освоению. Иначе говоря, опыт словами не передается.
Но после того, как Серж произносил это на разные лады, с разными примерами, серые неизменно возвращались к описанию действий игротехников. Наконец, они решили попробовать воспроизвести действия игротехников для управления очередным заседанием игры и, к нашему с Сержем удивлению, начали писать алгоритм. Если ситуация сложится так, то надо произнести такую фразу, если иначе, то иную... В результате они типологизировали ситуации игры и фразы игротехников, которые им соответствовали.
За ленчем Адам рассказывал, что серые сильно обеспокоены. Экспедиция в прошлое, которая должна была отменить игру, уничтожена. Причем серые думают, что участники экспедиции перестреляли друг друга, не выдержав борьбы с течением времени. Так далеко в прошлое они еще никогда не отправлялись. Осмотреть тела они не могли. Они остались в прошлом и разложились почти сразу. Отправить вторую экспедицию с той же целью было невозможно. Слишком много прошло времени с оптимального момента вмешательства в прошлое.
- Они спрашивали меня, не имею ли я отношение к уничтожению экспедиции, - сказал Адам. - Я ответил, что впервые слышу об этом. Они сканировали меня на искренность и убедились в том, что я говорю правду.
Мы постарались скрыть свои воспоминания о боевой вылазке.
После ленча я заглянул к Майклу. Капсула придумала провокацию для серых, чтобы они открыли свою настоящую позицию и подставились под управленческое воздействие. Майкл сказал, что примерно десять человек в капсуле уже освоили игротехнику и успешно применяют ее для управления капсулой, фактически, оттеснив его в сторону.
- Блестящий результат, - сказал я.
Еще через пару часов на общем собрании игры серые вынуждены были конкурировать за право управления игрой с другими капсулами. Каждая капсула приготовила некие игровые ходы, вовлекая серых в различные по смыслу и разнонаправленные процессы. Отвечая на эти провокации, серые стали брать на себя многочисленные обязательства, не подозревая, что тем самым становятся объектом управления со стороны тех, кто вынудил их эти обязательства взять. Я начал получать от наблюдения игры истинное удовольствие. Почти у всех сидящих в зале блестели глаза. Капсулы не только действовали, но и прекрасно видели, что и зачем делают другие. Фактически, серые оказались в окружении. Они не понимали этого четко. Но они понимали другое. Сделанная ими классификация ситуаций и фраз оказалась совершенно бесполезной. Потому что ситуации не повторялись.
Вечером Адам собрал нас и игротехников для подведения итогов дня.
Обсуждение началось с заявления Майкла, который сказал:
- Я думаю, что завтра можно ставить задачу формирования правительства мира, которое будет реализовывать намеченные здесь программы.
С ним поспорили, но в конце концов нашли такую форму постановки задачи, которая устроила всех. Было решено, что будет поставлена задача программирования послеигровой деятельности. В ходе ее решения капсулы должны были прийти к идее создания правительства мира и начать его создавать здесь, на игре.
13 октября
Утром после рефлексии вчерашнего общего собрания игры, игротехники вбросили в капсулы проблему программирования послеигровой деятельности. Идея создания правительства мира возникла в капсуле "Европа", и она же начала его формировать. Серые пришли к "Европе", чтобы договориться об участии в правительстве.
Я весь день был занят не столько игрой, сколько обострившейся угрозой Апокалипсиса. На сцене снова появился Иегова. Он долго беседовал с Адамом Кадмоном, упрекая его в том, что он опять пренебрег интересами своего отца.
- Тебе удалось объединить человечество, - сказал он. - Тебе даже серых удалось объединить с человечеством. Поток энергии верующих ко мне сократится во много раз. Ты знаешь, к чему это приведет.
- Отец, - ответил Адам. - Я делал все это для славы твоей. И ты можешь пожать плоды, которые я посеял.
- Слушай, оставь свой евангельский язык! Говори по-английски! - прорычал Иегова. - Что за плоды я могу пожать?
- Ты можешь предстать перед Игрой на последнем собрании и благословить их на труд ради объединения, и в дальнейшем постоянно поддерживать отношения с правительством планеты. Верующие уверуют в тебя с новой силой. Неверующие обратятся к тебе, потому что у них уже не будет повода для сомнений. Ты сможешь выступать по телевидению, сделать себе WEB-страницу в Интернете и стать популярной, уважаемой, почитаемой фигурой, в существовании которой уже никто не сомневается. Представляешь, какой взрыв веры будет во всем мире? Представляешь, сколько представителей других религий обратятся к тебе?
- Хм! - сказал Иегова.- Мне кажется, ты строишь мне ловушку.
- Какую ловушку, отец? Я объединил человечество, чтобы ты мог утвердить свою власть над ним.
- Хорошо. И когда будет последнее собрание?
- Завтра утром.
- Я появлюсь.
После этого разговора, который Адам вбросил в наше телепатическое пространство, мой браслет стал вести себя как-то очень странно. Я уединился в своей комнате и стал вглядываться в световые узоры. Я увидел черного змея. Картинка стала увеличиваться. Я физически ощутил, что сейчас войду в нее. Схватив лежащий рядом Экскалибур, я через несколько секунд перенесся в неизвестное мне место. Паника, которой готово было поддаться мое существо, усиливалась тем, что я чувствовал опору под ногами, но не видел ее, и никаких предметов вокруг не было. Полная пустота. Затем что-то побудило меня отпрыгнуть с того места, на котором я находился. Снизу в том месте, где я был, показалась голова Черного Змея. Он улыбнулся мне и сказал:
- Джерем, ты единственный, кто может мне помешать. Мне нужны две твои вещицы. Меч и браслет. Почему бы нам не договориться?
Я увидел в изображении, созданном браслетом, что Змей сейчас бросится на меня, и снова отпрыгнул в сторону. Он ударился об пол и на секунду закрыл свои желтые въедливые глаза.
- У тебя хорошая реакция, - сказал он.
Я увидел в браслете, что сейчас он на миг повернется ко мне затылком, а потом попытается ударить хвостом. Я бросился к нему, чтобы снести голову ударом меча и, увидев перед собой его затылок, ударил изо всех сил. Змей завопил. Кажется, я прорубил какую-то артерию. Темно-желтая кровь била вверх фонтаном. Браслет предупредил меня об атаке сверху, я прыгнул, перекувыркнувшись через голову, и хвост Змея ударил по пустому месту. Увидев перед собой какую-то часть чешуйчатого тела, я, не думая, рубанул по ней. Змей завопил так, что из моих ушей потекла кровь. Я откатился в сторону, а затем вернулся на секунду назад и ударил еще раз по хвосту, наполовину отрубив его.
Змей упал, истекая своей желтой кровью. Я подошел, чтобы добить его ударом в глаза, но не успел. Какая-то сила снова вернула меня в мою комнату. Меч дымился и страшно вонял. Я вытер его полотенцем и вставил в ножны. После этого я вбросил в телепатическое пространство полный репортаж о событии.
- Жаль, что тебе не удалось добить его, - сказал Нимрод. - Но, похоже, ты его серьезно ранил.
- Тем самым, - сказал Мелхиседек, - ты повредил программу апокалипсиса. Это значит, что она или недееспособна, или может работать только в некоторых частях.
Тут я понял, какую неизвестную часть тела отрубил Черному Змею. Это вызвало всеобщий смех. Я вымыл из ушей кровь. Они очень болели. Каждый звук причинял острую боль. Я смочил вату в оливковом масле и положил ее в уши. Боль от звуков стала меньше. Но голова гудела. Я решил, что мне лучше немного поспать и уснул, сжимая рукоять Экскалибура.
Проспал я до вечера. Поел приготовленное магическим котлом мясо и, вложив в уши новые комочки ваты, отправился посмотреть, что происходит на игре. Капсулы заканчивали программирование деятельности, постоянно вступая в контакт друг с другом. На завтрашнее утро было намечено заключительное собрание игры, на котором будет делать доклад правительство мира.
Поскольку мое состояние было все еще не самым лучшим, я отправился спать дальше. Мери приготовила мне какое-то лекарство и влила его в уши. Стало гораздо легче. Я поблагодарил ее и уснул.
14 октября
Утром началось заключительное общее собрание. Все игроки были в прекрасном расположении духа. На экране висел состав мирового правительства. Он не требовал голосования, поскольку уже был согласован со всеми. Правительство мира делало доклад об игре, о программе послеигровых действий и об игротехнике как об универсальной технологии управления. Говорили они около двух часов, сменяя друг друга у экрана. Все это время зал слушал докладчиков с необыкновенным интересом. Ведь, все, что излагалось ими, было конечным результатом достигнутых на игре соглашений. Мир стал единым. Даже серые высказались за приоритет сотрудничества и взаимопонимания, заявив, что силовые методы и угрозы были не более, чем игровым ходом.
Затем выступил Генри Клинвуд.
- Я очень горд, - сказал он, - что именно Вашингтон стал тем местом, где состоялось самое выдающееся событие мировой истории. Я от лица всех игроков благодарю Адама Кадмона, его команду и команду игротехников. Это были незабываемые семь дней нашей жизни. Судьба человечества может быть изменена благодаря нашей совместной работе. Я горд и счастлив, что мне выпала честь принимать в этом участие вместе с вами.
Потом выступали с благодарственными речами главы других крупных государств. Я почти не слушал. Я ждал появления Иеговы. После часа благодарственных речей Адам снова вышел вперед и произнес.
- Спасибо. Я рад, что это получилось, хотя никто не верил в возможность подобных результатов. Я желаю правительству мира долгой и конструктивной работы. А сейчас я должен преподнести вам небольшой сюрприз. Я представляю Вам создателя этой Вселенной Иегову.
Иегова вышел из ниоткуда и встал рядом с Адамом. Зал замер в недоумении.
- Я Иегова, - сказал он. - И я хочу заявить, что то, что здесь происходило, на самом деле происходило по моему поручению. Я поручил Адаму Кадмону объединить человечество ради утверждения моей власти над Землей. И сейчас я готов возглавить единое человечество. Я, самая древняя и непобедимая сила этой вселенной, хочу вести вас в будущее.
Говоря, он увеличивался в размерах, пока не стал ростом выше трех метров. Затем он несколько раз поменял облик и голос, делая внешность все более суровой, а голос все более громоподобным. Видимо, для убедительности.
- Я не спрашиваю вашего согласия, - продолжал он. - Потому что в нем нет необходимости. Несогласные со мной будут уничтожены сразу. Поскольку Адам свое предназначение выполнил, я убираю его из этого мира.
Он извлек из воздуха кристалл и начал его разъединять. Адам бросился к Иегове, но Иегова вскрикнул:
- Я контролирую твою волю, Адам Кадмон. Оставайся на месте!
И Адам замер, словно каменная статуя. В этот момент я уже летел по направлению к Иегове. Не знаю, какая сила заставила меня это сделать, но в полете я испытывал жуткий страх. Подлетев к Иегове, я выбил у него из рук кристалл. Воины Нимрода, выбежавшие к нам, окружили Иегову и связали его каким-то энергетическим полем. Нимрод поймал кристалл и приказал Адаму ожить, после чего отдал кристалл ему. Иегова, тщетно пытаясь вырваться из энергетических сетей, кричал, что активизирует Черного Змея, и тогда вы все узнаете, как ужасен Апокалипсис.
И Черный Змей появился. Он снес крышу здания и заглянул внутрь. В этот момент кто-то ударил меня по плечу. Я обернулся. Это была Кэт, которая принесла мне Экскалибур, и встала рядом со мной, приготовившись активировать перстень. Ощутив в руке меч, я снова обрел уверенность.
- Эгей! - крикнул я, перекрывая шум зала. - Черное чудовище! Не хочешь еще разок попробовать мой меч? Или тебе понравилось, как отрезают интимные подробности?
Микрофоны усиливали мой голос. Змей зашипел и ринулся вниз, но, встреченный лучом перстня, отскочил обратно. Я заметил, что рубец сзади его головы был свежим и еще немного кровоточил. Значит, Змей не был восстановлен.
Черное чудовище взмыло вверх, и мы увидели на небе престол, на котором восседал Иегова, а вокруг сидели двадцать четыре старца и стояли орел, бык, лев и существо с человеческим лицом, покрытые живыми глазами, как чешуйками.
- Началось, - сказал Мелхиседек. - Откровение Иоанна.
Потом подошел к престолу кто-то с семью рогами и семью глазами, взял из руки Иеговы свиток и хотел сломать первую печать, но что-то случилось с изображением, и мы снова увидели Иегову, сидящего на престоле, вокруг старцы и эти странные мутанты. Снова подошел семирогий семиглаз, взял свиток... В общем, программу зациклило.
Я взлетел, вспоминая магию Мери, вверх, приблизился к Черному Змею, который неподвижно взирал на небо, и в глазах его читалось уныние, взмахнул мечом - и голова Змея обрушилась вниз, и упала посреди зала, прямо в центральный проход между креслами.
Тело же рухнуло вниз и свесилось со стены, проливая темно-желтую кровь на игроков.
Люди кричали, испуганные происходящим. Телохранители прикрывали политиков своими телами. Иегова все еще не мог освободиться. Адам подбросил вверх кристалл и он растворился в воздухе. Видимо, положил его в какой-то одному ему известный тайник. Иегова взревел, но освободиться так и не смог.
- Теряешь форму, - сказал Нимрод. - Неужели после меня с тобой никто не воевал?
- Молчи, Нимрод. Вы все пожалеете о том, что здесь случилось.
- Именно поэтому мы не дадим тебе возможности свести с нами счеты, - сказал Адам.- У тебя был прекрасный шанс начать все сначала, стать во главе этого мира, но ты снова предпочел войну и уничтожение. И теперь уже я приговариваю тебя к смерти, чтобы унаследовать твои вселенные.
Он подошел к Иегове, и их взгляды встретились. Воины Нимрода повалились на пол и стали биться в конвульсиях. Видимо, Иегова нашел-таки способ освободиться от энергетических сетей. Глядя друг другу в глаза, Адам и Иегова ходили по кругу, словно сражающиеся на ножах. Затем их взгляды, направленные друг на друга, стали ослепительными лучами света. От этих лучей полетели длинные красные искры. Потом от Адама в сторону Иеговы покатилась мощная синяя волна. Когда она достигла создателя, тот покачнулся, потерял равновесие и рухнул на пол. А потом его тело испарилось, одна молекула за другой. Просто растаяло, как старый снег.
Воины Нимрода одновременно вскочили на ноги. Адам глубоко вздохнул и, повернувшись к игре, сказал:
- Апокалипсис отменяется.
Мы вышли на улицу. Ярко светило полуденное солнце. Делегации разъезжались. Многие подходили к нам, брали автографы, шумно задавали вопросы... Мы только вежливо улыбались. Каждый из нас чувствовал, что теперь все будет иначе.
