На углу Маунти-стрит и Хэй Хилл в канун Хелловина стоял престранный человек. И если бы не его одежда, то мистер Джонс решил бы, что он появился из ниоткуда. Но делая скидку на объем выпитого алкоголя, время суток, погоду (туман выбивал на домах неведомые письмена, фатой с диковинным рисунком лица закрывая) и приподнятое праздничное настроение (кстати, костюм незнакомца показывал, что тот тоже празднует), то мистер Джонс решил, что незнакомец вывалился из-за развесистой ивы. Его несколько качало (незнакомца, хотя впрочем, и мистера Джонса тоже), но лишь до того момента как незнакомец упал. Когда мистер Джонс подошел к нему, тот даже и не пытался встать - он лежал и, прищурившись, высматривал, что-то в исписанном облаками ночном небе.

Только теперь мистер Джонс смог детально рассмотреть костюм незнакомца. Ха! Нет, нет. Нет! ХО!!! (Именно так! Потому как мистер Джонс мог гордиться своим костюмом, а незнакомец к своему сожалению и радости Джонса не мог.) Они оба были одеты магами, но если на мистере Джонсе был дорогой атласный плащ черного цвета с великолепным откидным капюшоном одетым поверх шелковой мантии, который дополняли экзотические персти с полудрагоценными камнями и зодиакальными знаками практически на всех пальцах (а на некоторых даже по два) и многочисленные расшитые бисером мешочки на поясе для магических снадобий (разумеется пустые), то костюм незнакомца был безобразно примитивен - поверх нищенской шерстяной рясы на шею была накинута широкая алая лента с печатью Бафомета на ней, - собственно это и был карнавальный костюм.

Мистер Джонс наклонился и попытался поднять беднягу, но тут у него самого закружилась голова и чтобы не упасть вынужденно закрыл глаза. Когда же он их открыл, то незнакомец уже стоял, напряженно вглядываясь в звезды. "Да он худ как мой кошелек, после того как в нем пороется жена" - отметил мистер Джонс, - "Наверное, у него малокровие или чахотка. Еще такой молодой, а уже..."

И тут незнакомец воскликнул - Да это же воистину Хелловин!

- Да. - согласился мистер Джонс, лишь бы что-то сказать, но приличия требовали большого и он добавил, - Нужна помощь? С вами что-то случилось на празднике?

- Воистину сегодня праздник. Безусловно, Вы можете мне помочь. Если бы Вы были любезны проводить меня к основному веселью, я был бы Вам весьма признателен - боюсь пропустить празднество.

- Конечно, конечно-конечно, - Мистер Джонс пытался вспомнить, где же собираются все и уже хотел предложить прогуляться к Кенсингтонскому парку, потому как это было по дороге домой, но тут вспомнил, что жена говорила ему несколько часов назад, что хочет попасть в Гайд-Парк, где соберутся ее подруги по колледжу и даже очень может быть цвет общества. Что-то встревожило мистера Джонса. Чего-то не хватало. Он залез в карман - кошелек на месте, посмотрел на руки - кольца на пальцах, все детали костюма находились на своих местах, аксессуары тоже - но все же чего-то не хватало.

- Возможно, Вам бы стоило обратить внимание, мистер, что время Ваше, быть может, не ограниченно ничем, но я весьма и весьма тороплюсь. И оказаться на празднике вовремя нынче мое единственное желание.

- Я поведу вас в Гайд-Парк, там будут все, мне так сказала Эмилия, моя жена. Не правда ли дорогая? Нет ответа. Разумеется, Эмили не было рядом.

- Бегом, в Гайд-Парк! - Я очень рад, что Вы обратили внимание на мое скромное пожелание. И теперь возможно я пропущу не все. Так поторопимся же! И они быстро зашагали в направлении Гайд-Парка.

С первыми пятнами темноты веселие вырвало из комнатушек и бросило в проспекты и парки. Каждый житель отбросил упорно пестуемую маску прилежного клерка, священника, бухгалтера, продажного политического деятеля и особенно коммивояжера (в запущенной, близкой к клинической стадии - продавца энциклопедий). Все сегодня были народцем холмов, монстрами, чертями, суперменами. И только несколько девиц лет семнадцати вырядились ведьмочками. Ибо жалко было прятать такую красоту под маской Франкенштейна или Линды Евангелисты. Почему-то ведьмочки предпочитали ходить маленькими сплоченными группами. Было таких групп ровно четыре на огромный мегаполис и на самую мелкую, всего из двух особей, наткнулись Джонс и неизвестный.

За это время они уже успели познакомиться, точнее мистер Х, размашисто шагая по улице и убедившись, что на доли мгновения в пределах слышимости они одни, повернулся к мистеру Джонсу, остановился и, протянув правую руку практически ладонью к земле отчетливым, но едва различимым шепотом произнес: "Тод, Вы могли бы обращаться ко мне Тод Калтис." Джонс сбился с шага, споткнулся и даже остановился - не ожидал он такого от человека, что последние полторы мили молчал и сосредоточенно с мрачной радостью изучал праздничный хаос. Правда, совершенно не расслабляясь и чего-то ожидая. И пока задержавшийся Джонс догонял Тода, тот успел поравняться с ведьмочками и ущипнуть правую, что повыше и постройнее. Откровенный сэкшуал харазмент - успела мелькнуть мысль у Джонса, а Тод также совершенно без эмоций сказал, точнее даже просто констатировал: "Ну что молодые леди, Вы тоже торопитесь почтить своим присутствием творящийся ныне шабаш?" Ведьмочка повернулась (мистер Джонс начал сильно жалеть, что ему всегда не хватало духа преступить закон о сэкшуале харазменте, а миссис Джонс хоть и была самой красивой дамой в колледже и даже как-то была мисс Сассекс, даже близко не стояла с обеими ведьмочками) улыбнулась Тоду "Конечно!", а ее подруга захихикала "Нет, сегодня мы хотим повеселиться сами." Но впрочем, пошли рядом.

- Зря, Мистер Джонс нашел возможным любезно сообщить мне, что нынче шабаш будет в Гайд-Парке. И мне по душе сама эта мысль.

- Кей, а почему бы нам не пройтись с Джонсом и ...

- Тод, вы можете называть меня Тод Калтис. Тод Калтис. - и он взял кисть ведьмочки и поцеловал ее.

- ... и Тодом к Гайд-Парку, я думаю, мы сможем повеселиться.

- Разумеется, бродить вдвоем не так весело. Да и мы похоже не можем кричать "Сладкого или напугаем!" Мы-то, конечно, кричим, но нам с Кей не верят.

- Безумие было бы верить в такое из уст столь приятных внешне леди.

- Это Кей, а полностью Кэролайн, но я надеюсь, вы не станете звать ее так, а я Бет.

- Элизабет, я полагаю, в честь великой королевы?

- Нет, Джезабел. Мерзкое ханжеское имя.

- С любым именем Вам сложно будет быть мерзкой. Но я и мистер Джонс придерживаемся мнения, что необходимо торопиться, иначе мы можем не поспеть к веселью.

- Да-да, поспешим. В толпе я потерял Эмили. Похоже она в Гайд-Парке.

По дороге Джонс успел рассказать несколько более чем неприличных анекдотов. Нужно же было развлечь Бет и Кей.

А Тод вспомнил приятеля Ноктурно, с которым они обучались в колледже Христовой Церкви (ого!) и часто выводили из себя декана глупыми выходками. Зря, декан был стоящий человек, а выходки недостойными джентльменов. И многочисленные дебоши в Щите Уэллса. При этом он продолжал сохранять спокойствие и рассказывал об этом очень четко вымерянным архаическим языком, он вообще здорово играл роль мага и Джонс даже стал ему завидовать - актерские данные отсутствовали у него напрочь. Великолепная меланхоличная мрачность, что изображал Тод - была великолепна сама по себе, и еще к тому же она ему шла. Его харизма выдержала бы куда более не соответствующие случаю образы, но этот... Игра была достойна лауреата Оскара. И роль давалась ему без труда и напряжения - Тод был совершенно естественен.

Было здорово и даже, не смотря на мрачную меланхоличность и полную серьезность Тода очень весело. Бет и Кей не заметили, как они дошли до Гайд-Парка.

По аллеям бродили развеселые ряженные компании. Маскарад был на славу. Носились дети с чучелами и тыквами, горели фейерверки и шутихи. Шикарные костюмы поражали своей эксцентричностью.

И тут Тод засмеялся - это первая его эмоция за все это время. Он смеялся громко и от души, а затем сел на землю, обхватил голову руками и продолжил хохотать. У него была истерика. Бет утащила его к себе и можно надеяться, что его удалось быстро отпоить чаем и привести в норму.

Но какое это имеет значение, когда человек торопливо пытался поспеть к Армагеддону, чтобы погибнуть за обреченную сторону. Он мог еще смириться с тем, что ему не удалось попасть в нужное время и в нужное место. И даже порадоваться, что попал на Хелловин. Но когда вместо тайного и древнего праздника он попал на шоу... Кто способен вынести такое? Даже если человек готов погибнуть в Армагеддоне.