Над бешеным морем ложусь на крыло,
                                  Играю я с ветром стихии назло.
                                  Взлетаю, ныряю до самой волны,
                                  Что бьется о берег волшебной страны.

    Я  увидел  ее  в первый раз в саду, возле большого дома с античной лепкой.   Увидел,  и  сразу  решил   познакомиться  - обычно я игнорирую людей,   но эта девушка была мне чем-то симпатична. Она сидела на траве и  смотрела  на  цветы  -   а  точнее,  на  большущего  черного   шмеля, озабоченного  поиском  чего-нибудь   съедобного  - шмелям много и часто надо есть,  это только большие  могут   позволить  себе роскошь есть редко...
    Я  тихонько  подкрался  к   ней  сзади, стараясь не помять цветы, и хмыкнул.  Точнее  -  хрюкнул,  вернее даже... Ну неважно, вобщем звук издал.  Как  я, такой большой, могу тихонько подкрадываться? А вот -
научился,  долго  старался  - я очень люблю наблюдать за кем-нибудь, и мне  очень  не   хочется  его пугать, а какой толк наблюдать сверкающие пятки?.. Насмотрелся уже таких...
    Девушка,  не  оборачиваясь,   подняла палец - тихо! Шмель продолжал себе   заботиться  о  нектаре  насущном  - сам, небось, знает, что двум таким  громадинам   он  не  нужен.  Что  ж... Я положил голову на руки, прикрыл  глаза  от  солнца,   и стал наблюдать за ней. Она наблюдала за шмелем.
    Солнце  нашло себе в небе небольшую тучку, голодный шмель обидился на  все   цветы в мире и улетел, сердито жужжа. А девушка проводила его взглядом  и тоже тихонько зажужжала. Я поднял голову и тоже зажужжал - за компанию. Вот тут она и повернулась ко мне.
    Повернулась,  сделала огромные круглые глаза, и сказала, показывая на меня пальцем:
    -- П!
    Потом отодвинулась немного, и опять:
    -- П-п!
    Она  так смешно выглядела в своем немного помятом голубом платье в этот  момент, что я засмеялся - просто зашелся хохотом. Девушка как-то ухитрилась  отпрыгнуть  назад еще на шаг, не вставая с колен - прямо в цветы,  где так ничего и не нашел шмель. Сделала глаза еще больше - ну куда уж больше? И снова:
    -- Пп-п! - тыча в мою сторону пальцем.
    Меня  это просто убило наповал. Я ткнулся носом в траву и смеялся, вздрагивая  до кончика хвоста при каждом взрыве хохота. Сквозь слезы я видел,  что девушка  тоже вздрагивала, отъезжая все глубже в цветник,
что,  впрочем,  не  мешало  ей показывать пальцем и говорить "П!", что подливало масла  в огонь моей  истерики.  Впрочем,  "П!"   скоро прекратились, через несколько минут выдохся и мой смех. Я открыл глаза,  и  сквозь слезы увидел безнадежно помятую траву и перевернутую книжку. Ох... Все-таки напортил.
    Я  виновато посмотрел на девушку. Она не преминула тотчас же перейти в наступление:
    --  Ты  чего смеешься? - грозно спросила она, уперев руки в бока.
Это  так  контрастировало с ее предыдущим поведением, что я чуть было снова не впал  в  истерику,  но,  оценив   возможные  последствия для окружающей местности, вовремя остановился.
    --   А  чего ты так интересно пугаешься?  -  в  свою очередь поинтересовался я.
    --   А  это  вовсе  не  смешно! Ты... Ты пугаешь, а потом смеешься. Откуда  я знаю, кто ты такой и что ты хочешь сделать? - у нее на глаза навернулись слезы, и потекли вниз, оставляя дорожки на пыльце, которой
она с ног до головы перепачкалась.
    --  Гм... Извини. Просто - был рядом, решил познакомиться...
    --  Рядом? - недоверчиво поинтересовалась девушка. - Как это - был рядом? Думаешь, я бы не заметила?!
    --  Ну  не  заметила  же.  Я же, в самом деле, не возник на пустом месте. Просто - летел рядом, дай, думаю, загляну.
    Меня  трудно заметить снизу - когда я лечу, те части меня, которы смотрят  вниз, просто повторяют цветом то, что надо мной. Ну, конечно, против  солнца  заметить меня несложно - но так ли много людей смотрит
на  солнце  в то время, когда там пролетаю я? Да и мало ли кто летит в небе - может, птица.
    --  А кто ты? - спросила девушка.
    --  Я?  Гм-м...  - я задумался. А действительно - кто я? Две руки, две  ноги,   два  крыла,  длинные  шея  и   хвост... В одних местах меня называли  Драконом,  в  других  -  Змеем,   причем удивлялись почему-то наличию только одной головы, а один чудак окрестил даже Птеродактилем, хотя вот уж на кого я не похож ни капельки. Птеродактиль некрасивый, и у него нет рук, да и дурак-дураком, хуже вороны. Я вроде не дурак...
    -- Ты что, не знаешь, кто ты такой? - она уже улыбалась.
    -- Знаю, конечно... Но как меня назвать?..
    Девушка  подняла  с  травы книжку, и показала мне обложку. Там был нарисован топорного вида дракон,   чья  задача,  судя  по  всему, заключалась  в  похищении какой-то принцессы в длиннющем белом платье. Он  нес   принцессу  вниз  головой,  причем  ее  корона  непонятно  как держалась на  макушке  -  приклеили,  наверное. Внизу  сидел на коне грозного  вида   рыцарь  в  неимоверном  количестве железа, и потрясал копьем вслед пыхающему огнем дракону. Я, кстати, не умею пыхать огнем, и удивляюсь, какую же надо при этом иметь глотку. И - у этого зеленого дракона  были  только   две лапы, поэтому ему, чтобы сесть, пришлось бы бросить принцессу.
    -- Вот. Ты - дракон.
    Дракон так дракон. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.
    -- Так ты прилетел, чтобы меня украсть?
    Ну вот и поставили.
    -- Нет... Зачем же мне кого-то красть? Да и куда бы я тебя унес?
    -- К себе в замок, выкуп требовать.
    Эх,  был  бы  у  меня  замок... Можно было бы и попробовать - ради интереса.
    --  Да нет у меня замка...
    --  Ну тогда в пещеру, или еще в какое-нибудь логово. Ты же где-то живешь?
    --  Я  живу везде. Летаю, смотрю. Могу поспать где-нибудь на скале под солнцем, могу - в лесу... Кто же мне что-то сделает? И зачем?
    --  Ну  вот  так  и наткнешься  на  какого-нибудь рыцаря, ищущего подвигов, и он наделает в тебе дырок.
    Я  засмеялся.  Да,  когда-то за  мной  упорно скакал один чудак - скакал еле-еле, гремя латами и выкрикивая нечто героическое. А когда я сел,  чтобы понять, чего же он от меня хочет, его конь встал на дыбы и ускакал  сам, оставив незадачливого героя валяться на камнях. Герой не подавал признаков  жизни,  и в его шлеме была здоровенная вмятина - я начал серьезно опасаться за его здоровье. Но потом он пришел в себя, и мне пришлось выковыривать его из доспехов - встать он не мог. Я принес ему  воду  в шлеме - умыться, поймал сопротивляющегося коня и привязал рядом. Конь тотчас же пнул героя копытом - обиделся, наверное.
    А  потом мы мирно разошлись - герой вскочил на присмиревшего коня, потыкал  в   меня  копьем, чтобы проверить - действительно ли оно может причинить  мне   лишь  щекотку,  и  ускакал  к   ближайшей забегаловке - рассказывать,    как   мужественно   он  дрался   со  злобным  драконом. Представляю,  какие  там  пошли  истории  - вон уже и книжки пишут про похищенных принцесс.
    --  Нет,  не сможет он наделать во мне дырок. Может быть, в другом месте, какой-нибудь вояка и сумеет мне здорово навредить, но не здесь. Да и не дракон я там...
    --  Как  это  -  не  дракон?   А  кто? И где это место? Там, где ты живешь?
    --  Я  же  говорил,  что  я живу везде... Я там жил когда-то - это место,  где воздух пахнет совсем не так, нет никаких рыцарей с копьями -  по  сравнению  с  этим, мрачное место. Там я был человеком, как ты, пока не попал сюда.
    --  А  как  ты  сюда  пришел? И почему превратился в дракона? Тебя заколдовали?
    У  нее просто талант задавать вопросы и сразу же отвечать на них - конечно же, неправильно.
    --  Просто... Я лежал в постели, и не мог заснуть - в голову лезли всякие  мысли,  о   том,  как  было  бы  хорошо   бросить  все, оставить где-нибудь  все   эти  мелкие  проблемы... И обнаружил себя, падающим в
бурное  море  -  был шторм. Я страшно испугался, и замолотил руками по воздуху...  Нет - крыльями, руки - вот они. Хотя, наверное, я и руками размахивал  с  перепугу.  Взмахнул крыльями, и полетел... Сначала было
очень непривычно, да и ветер здорово мешал, но потом все стало на свои места  -  как   будто я всю жизнь только и делал, что летал в шторм над морем...
    --  Вот так ты и попал сюда?
    --  Это был первый раз... Потом я опять оказался у себя в постели, светало.  Ну  я и подумал, что все мне приснилось. А на следующую ночь сон  повторился  -  только  море   было  чистым,  и по нему шел куда-то
караван  кораблей под парусами. С кораблей меня не видели - я подумал, что  я, наверное, невидимый - такой сон, но, когда я подлетел поближе, там  начали  кричать  и   показывать  в  мою  сторону...  Потом я опять
оказался дома, в постели.
    И  такие сны снились мне почти каждую ночь - я летал над городами, смотрел  на горы, купался в море... А потом как-то я задремал на одном из  заседаний,  организованных   моим начальством, и снова - полетел. А
когда  проснулся,  застал  в  кабинете только директора, весьма чем-то шокированного.   Я  начал  городить  что-то нелепое, что не выспался, и вообще  плохо себя чувствую... А директор отошел и сказал: "Да? Это же
как  нужно  плохо  себя  чувствовать,   чтобы  пропасть куда-то посреди заседания?   Просто - раствориться в воздухе с хлопком, как от пробки? Вы, собственно, кто?"
    Как  будто  он  меня не знал - я уже пять лет топтал кнопки в этой конторе.  И никогда до этого директор не называл меня на "вы". Я снова понес какую-то околесицу, о том, что я - это я, что это у меня болезнь такая,  что  я   ничего не помню... "Хорошо," - сказал директор, - "раз так,  я буду считать, что ничего не было, и никому ничего не скажу. Но - завтра утром чтобы ваше заявление было у меня на столе."
    Утром  я  написал  заявление об увольнении, которое на удивление быстро оформили,  забрал  из бухгалтерии какие-то деньги, собрал свои вещи  в  сумку,   и ушел. Со мной никто не разговаривал - многие видели мое  исчезновение,  а  языки  в   конторе чесать умеют... И поэтому все сидели с каменными физиономиями, гадая - как? Кто?
    Несколько  дней  я  оббивал   пороги других контор, но там смотрели "интересным   взглядом" и говорили: "Да-да. Но - извините, у нас сейчас нет  вакансии   программиста."  А  когда  я   уходил, звонили куда-то по
телефону. И я отчаялся, а деньги заканчивались...
    -- А что ты делал?
    -- То есть? Жил...
    -- Нет, на работе.
    -- А,  это  долго   рассказывать. Есть такие машины, которые умеют считать  -  считают  всякое,   нужно  только  показать им, как. Вот я и показывал...
    Пришел  друг  -  он  тоже работал со мной в конторе. Сидел и долго перекатывал  слова,  не  зная,  с   чего начать. В конце концов, достал бутылку портвейна: "Будешь?" И я сказал: "Буду..."
    Он  все-таки  начал  спрашивать - куда это я исчез, и почему. Я и ответил  -   ответил,  что  не  знаю, почему, но я вот уже пару месяцев летаю  драконом в какой-то сказочной стране. Он обиделся, решив, что я над  ним издеваюсь, и посоветовал мне не делать из него идиота... Я, в свою  очередь,  обиделся на него - и так уже работу потерял, с чего бы мне из него идиота делать? Он и сам в этой роли весьма неплох...
    В  результате  мы  поссорились,   и  он  убежал,  крикнув в дверях: "Псих!",   добавив  еще  пару  слов для колорита, и оставив мне початую бутылку  портвейна.  Я   мрачно  высушил бутылку, и той ночью никуда не
летал - мне снился обычный кошмар...
    Потом  позвонила  Наташа  -   сказала,  что  больше  не  хочет меня видеть...
    --  Позвонила? Как те, в конторах?
    --  Ну  да,  есть там такие "удобства", чтобы разговаривать друг с другом,  не   выходя  из  собственных домов... Когда я хочу поговорить, аппарат у моего собеседника звонит. Вот...
    Наверное,  бывший друг наговорил ей про меня гадостей. И это стало последней каплей. Я решил улететь - улететь и больше не возвращаться в этот  злой  и  мелочный  мир.  И мне это удалось - ночью я опять попал
сюда, и так здесь и остался.
    А почему я здесь - дракон... Не знаю. Но мне это нравится - и этот мир, словно из сказки, и мои тридцать два шага в длину...
    -- Вот как... И ты действительно не хочешь туда?
    -- Поначалу - бывало. Но потом я стал забывать тот мир, и сейчас - не хочу. Здесь лучше. Здесь воздух чище, здесь - романтика.
    Теперь  засмеялась  она.  Ну еще  бы - для нее это, может быть, и привычно, она здесь родилась.
    --  Извини... - смутилась девушка, - ты ведь не от счастья... А я, дура, смеюсь...
    Я фыркнул и тоже засмеялся:
    -- Я же говорю, здесь - лучше. Я не жалею.
    Хотя - кто знает?...
    В  доме  что-то издало раскатистое "бомммммм". Девушка вскочила, и принялась отряхивать пыльцу.
    --  Ой,  мне  надо  бежать...   Папа  сделает  из  меня котлету - я обещала быть в пять. А вдруг он тебя увидит? Ты завтра прилетишь?
    -- Прилечу, - ответил я.
    Мне  понравилась  эта хрупкая девушка. Как же давно у меня уже нет друзей!..

    Время. Оно никогда не останавливается, всегда уносит назад то, что мы  знаем. Уносит  наши  воспоминания,  уносит нас по песчинке - так морская волна точит прибрежные скалы.
    Скалы,  волны, песчаный пляж. Рыбак чинит сеть, в которой, похоже, нет  двух   одинаковых  ячеек.  Рыбака  накрывает   тень, и он поднимает голову,  недоумевая, что это - ведь стоит полный штиль, и на небе - ни
облачка.  Глаза  рыбака  расширяются, и он глотает слюну - это дракон. Огромный,  как дом, дракон садится рядом с ним. Чешуя дракона отливает золотом  в лучах солнца - и какой-то едва уловимой зеленью, крылья его
переливаются всеми цветами радуги.
    Человек  заворожено  смотрит   на дракона, не выпуская из рук сеть. Дракон   страшен и неимоверно красив - ничего подобного рыбак раньше не видел. Дракон смотрит на человека.
    --   Время,   -  говорит   дракон,  -  словно  эти  волны...   Волны подтачивают камень, превращая его в песок, а время точит нас.
    Человек  молчит.  Может  быть,   ему есть что сказать или возразить дракону, но слова застревают в горле. Человек смотрит на дракона.
    --  Сколько  же  времени  я ни с кем не разговаривал? - спрашивает дракон  сам   у  себя. И это что-то ломает в человеке - он выпускает из рук  сеть,  бросает  костяной   челнок  с намотанной веревкой, и бежит. Бежит подальше от страшного и прекрасного дракона, говорящего странные вещи. Бежит босиком по мокрому песку, спотыкаясь о камни.
    Дракон смотрит вслед человеку.
    -- Опять ты, время... - говорит дракон.

    Утром  она  уже  ждала  меня   в саду с каким-то пареньком. Паренек выглядел   несколько ошарашенным, но старался сохранять невозмутимость. Он  смотрелся  довольно смешно в своем черном костюме - это в такую-то
жару.
    --  Познакомься,  Дракон,  это   Ричард,  мой  друг.  Ричард, это - Дракон.
    Я осторожно пожал Ричарду руку и улыбнулся:
    -- Привет, Ричард, - и повернул голову к девушке, - кстати, а ведь мы так и не познакомились. Тебя как зовут?
    --  Ой, а я и забыла... С тобой про все забудешь! Я - Мария, Мария Тейлор.
    Ричард   хмуро   покосился    на   Марию.   Видать,   пытал   к  ней недвусмысленные  чувства,  и ухитрился приревновать к дракону. Я снова улыбнулся. Мария щебетала:
    -- ...Вот, Ричи, я про него тебе рассказывала. Красотища, правда?
    Я  расправил  радужные  крылья   для пущего эффекта, и придал чешуе золотистый оттенок - люблю, когда мной восхищаются.
    -- Да, эээ... Просто великолепно, сэр Дракон.
    Я вспомнил обычаи этой пасторально-феодальной местности, и оценил, что  в  рыцари  меня никто не посвящал, по крайней мере мне об этом не говорили. Ох, Ричи, Ричи... Кто ж тебя так высушил?..
    -- Не надо "сэр"... Просто - Дракон.
    Кажется,  я  здесь   единственный  дракон  -  других  не   встречал, выходит, это можно считать именем. Ничем не хуже других.
    --  Хорошо,  Дракон,  -  Ричи   все  равно был каким-то скованным и ежился   от  моих  улыбок.  Боится... Хотя, это ни в какое сравнение не идет с тем, как испугалась тогда Мария. Но она была такой смешной... А
этот  выглядел  просто  жалко.  И где Мария себе такого претендента на руку и сердце откопала?
    День  все-таки не удался. Мы гуляли по саду, разговаривали - Мария все   интересовалась,  что  же  я  делал   "там", а Ричард все порывался куда-то   спешить,  но  она его не пускала. Между нами повисло какое-то напряжение,  я решил, что буду скорее в тягость, и тоже заторопился по своим драконьим делам. Надо было, как минимум, перекусить.
    Пока  прощались, из-за шиповника выбрел задумавшийся о чем-то отец Марии  и   воззрился  на меня удивленным взглядом. Потом нацепил очки и посмотрел внимательнее, открыв рот в виде буквы "о", словно там у него был еще один глаз.
    --  Здравствуйте,  -  сказал  я,   подаваясь  немного  назад, и наклоняясь. - Я - Дракон.
    Он  немного  опешил - не ожидал, наверное, что я разговариваю. Или никогда  не   видел,  как  драконы  кланяются?  Я   и  сам, вообще-то не видел...
    --  Н-даа, - глубокомысленно заметил он, снимая очки, и начиная их яростно   протирать, - н-дааа... Ну оно и так, в принципе, понятно - на кого-то другого вы не больно похожи, хе-хе.
    Как-то  никак он посмеивался... Повисла вязкая тишина - отец Марии сосредоточенно  протирал  очки,  стараясь   не  смотреть в мою сторону. Ричард   смотрел  на  него  такими  глазами,   словно нашел, наконец, ту
соломинку,  за  которую  можно ухватиться. А Мария переводила взгляд с меня на отца, и на лице ее почему-то было отчаяние...
    Я понял. На самом деле ее отец боялся меня, как Ричард, может быть даже сильнее. Боялся, и не мог мне этого простить.
    --  Я  никогда  никому  не   сделал  ничего  плохого,  не стоит так беспокоиться. Добрее дракона зверя нет, - я улыбнулся.
    Отец Марии посмотрел на мои зубы и хмыкнул. Потом начал суетиться:
    -- Дочь, ты помнишь - нам надо уже выходить.
    -- Куда, пап? - Мария явно не хотела играть в папину игру.
    --  Эээмм...  Мы  же  обещали   зайти сегодня к доктору, и он очень хотел тебя видеть.
    -- Доктор Морозов? Да он же терпеть меня не может!
    -- Как можно, дочка, как можно... Пошли быстрее, я же обещал.
    При  этом  он  корчил  ей   дикие  гримасы,  которые  можно было бы расценить как заговорщический вид для слепых. Я даже начал подумывать, кого бы больше испугался случайный прохожий - меня или гримасничающего папочку.  Потом он банально утащил Марию домой, за ними уныло поплелся Ричард, а я полетел искать какого-нибудь горного барашка.

    Горы.  Дракон  уже отчаялся найти собеседника - люди боятся его, а таких,  как   он  сам,  дракон  еще  не   встречал.  Дракон  кружит  над полукругом  хребта,  играя  с  сильным   восходящим потоком. Он смотрит
вниз. Внизу летает крылатая тень.
    Вдруг   к   ней   присоединяется  еще  одна  тень. Сердце  дракона замирает,  и  он теряет  воздушный поток. Неужели? Неужели наконец он найдет друга?
    Дракон поднимается вверх, его тень внизу стремительно уменьшается. Вторая  тень почему-то остается неизменной. Он недоуменно оглядывается - где же второй дракон? Он кричит, и скалы бросают друг другу рев.
    Здесь  нет  никого,  кроме   одинокого  дракона и одинокой тени без хозяина.  Дракон  летит  прочь  - это напугало и потрясло его, и скалы перебрасываются воплем отчаяния.
    Вторая тень безмолвно кружит по хребту в форме полумесяца.

    Ночью я почему-то проснулся. Было темно.
    -- Это ты здесь спишь? - спросила темнота дрожащим голосом Марии.
    -- Ммм? А кто ж еще? Доброе утро, Мария...
    Она  размотала  какие-то   тряпки  и  подкрутила оказавшийся внутри фонарь. Полянка на стыке между садом и лесом немного осветилась. Мария стояла  в   какой-то  немыслимой  ночной  рубашке и совершенно босиком.
Немудрено,  что дрожала. Я посадил ее на руку, и прикрыл крылом, чтобы было теплее.
    -- Какое утро... Ночь совсем. А я... Я пришла попрощаться.
    Она заплакала, уткнувшись мне в руку.
    --  Почему - попрощаться?
    --  Папа  с  доком  полночи рядили о том,  кто  в округе лучший драконоборец,  не  забывая  советоваться с бутылкой - они не понимают, что  дракон - это вовсе не зло. Папа возомнил, что ты разорил его сад, мама  что-то  поддакивала и охала, доктор живописал все ужасы поедания драконом меня, мамы, папы, Ричи, и половины города в придачу... А я же знаю,  ты  -  не  съешь  никого,   но  они  не  хотели слушать. Улетай,
пожалуйста. Я не хочу, чтобы тебя убили и выставили, как трофей...
    --  Да  ну,  что  мне  может   сделать этот драконоборец? Пробовали уже...
    Драконоборец...  Значит,  я  не одинок  здесь. Значит, где-то еще все-таки есть драконы...
    -- Ты тоже не понимаешь ничего! Это Осман, он просто колдун.
    С  колдунами  мне  встречаться еще не доводилось. Наверное, даже в сказочной стране они - редкость. Ну, а что мне сделает колдун?
    -- Ну, посмотрю на этого колдуна...
    Мария  разошлась  не  на   шутку  -  похоже, она была действительно уверена в том, что колдун может многое.
    -- Улетай! Пожалуйста, улетай! Не надо испытывать судьбу!
    -- Хорошо. Я улечу. Улечу, чтобы ты не беспокоилась.
    -- Шутишь?  Я  теперь  сама не своя буду... Ты только скажи - где тебя можно найти?
    -- А  зачем?  Зачем  тебе это, если я улечу... К тому же, я редко бываю  на одном месте. Хотя... Тут рядом, в горах, есть крепость - она довольно неплохо выглядит, но там никого нет. Я буду там - жить.
    -- Где это? Тут рядом нет крепости...
    И я решился.
    -- Садись, - подсадил ее на шею, - ты никогда раньше не летала?
    Мария мечтательно улыбалась:
    -- Летала... Как-то в детстве, я свалилась с мансарды на клумбу.
    Мы  засмеялись.  Я  встал  и   аккуратно  обхватил  Марию  руками - перспектива  ее  полета  сверху  вниз   меня  совершенно не устраивала. Расправил крылья.
    -- Пойдем, покажу.
    Мы  полетели к горам, оставив на траве фонарь и полотенце. По пути я  то разгонялся,  набирая  высоту,  то  падал,  сложив  крылья,  то, наклонившись,    выписывал     сложные    петли. Мария  взвизгивала, захлебывалась  смехом,  и  я радовался, что ей доставляет удовольствие летать на драконе. На мне.
    Я  сделал  круг  над   крепостью,  выделявшуюся в сумерках серостью своего камня.
    --  Вот она.
    --  О!  Мне  про  этот  пост рассказывал папа. Туда боятся ходить, потому   что  в  крепости  -  ее  старый   хозяин...  Он  давно умер, но появляется и пытается убить всякого, кто туда придет... Туда не надо.
    Я немного  разозлился.  Ее   папа  определенно был еще  из тех осторожных.
    --  Послушай,  тут - колдун, там - дух... Да черт с ними, я буду в крепости, а с хозяином как-нибудь договорюсь.
    На  обратном  пути  я  ничего   не  вытворял,  а  Мария  молчала. Я поставил ее на траву рядом с помятым полотенцем, и сказал:
    -- До свидания.
    Потом  поднялся  на  крыло  и   улетел,  а Мария осталась внизу - в слезах и с фонарем.

    До  заброшенной  крепости  было  километров  семьдесят... Драконье "рядом".  Я долетел туда снова довольно быстро, и начал обустраиваться -  притащил  всякие ветки и прочую дребедень, чтобы не так жестко было лежать   на  камнях.  Возился  с ними, и тут рядом со мной упал камень, размером с человеческую голову. Я посмотрел наверх - никого. Надо мной - центральная башня, донжон. На башне тоже никого не было.
    Вспомнил  рассказ  Марии,  и стал опять возиться с ветками. Второй камень стукнул по крылу. Я продолжал возиться, как ни в чем не бывало. Третий камень...
    -- И не надоело? - поинтересовался я у башни.
    В ответ ухнуло, зарычало, и посыпался целый град камней.
    -- А камни-то кончатся, - съехидничал я.
    Опять  ухнуло,  рыкнуло,   загрохотало  где-то в донжоне. Открылась дверь и из нее выкатился еще один камень. Последний.
    -- Все-таки кончились, - резюмировал я.
    Над ухом кашлянули. Никого, естественно.
    -- Так как - будем принимать гостей или ерундой заниматься?
    -- Будем  принимать,  раз  уж   гости  так  настойчивы, - раздался старческий  голос,  - Обычно Серый задает гостям такого перцу, что они бегут куда подальше... Но вы, как я посмотрю, - особенный гость.
    -- Серый?
    -- Это  мой  пес,  точнее  -   волк. Бывший волк, как и я - бывший старик.
    Голос невесело засмеялся.
    --  И зачем это вам - всех разгонять?
    --  Как  сказать... Я именно из-за того и потерял свою... Гм, свое тело  -  из-за   кучи  желающих  получить эту крепость в собственность. Здесь  очень удобный пост, военный и торговый. И теперь не хочу, чтобы хоть кому-то из них она досталась.
    --  Смею  заверить,  что   никоим  образом  не  претендую  на   вашу крепость...
    --  Да я прекрасно знаю, молодой человек, что вы-то уж тут точно ни при чем. Кстати, а как это вас в драконью шкуру занесло?

    Мы  долго  говорили, старик оказался просто всезнающим - знал он и про оставленный  мной  мир,  и  про то, что каждый, переходящий между мирами, меняется - в каждом мире у него свой облик, но какой в каком -
трудно  сказать  заранее...  Знал и про Османа - кстати, действительно турка и колдуна, убедил меня, что тот действительно может мне серьезно повредить,  знал семью Марии, весьма нелестно отзываясь о ее деде - он
был  главным подозреваемым в отравлении хозяина крепости... Я ему тоже много   рассказывал  -  сам  он  никогда не мог ходить из одного мира в другой, и знал лично только одного "ходока" - меня.
    Там  я и остался. Днем летал, смотрел на водопад, падающий почти с километровой   высоты,  изредка  пролетал над городом, на краю которого жила Мария... Вечером беседовал с хозяином - Серый меня уже не трогал, и даже ластился, насколько можно это сказать о призраке.
    И однажды, подлетая к замку, я услышал завывания Серого - из ворот пулей  вылетела белая лошадь без седока, а я ринулся разбираться - что там за незваный гость явился.

    Незваным  гостем  оказалась Мария. Я цыкнул на Серого, но было уже поздно  - она лежала посреди двора, очень плохо подвернув ногу. Лежала в  луже крови - первый камень испугал лошадь, а второй попал девушке в
голову.
    Зачем?  Зачем  она пришла сюда? Чтобы увидеть меня? Зачем я сказал ей,  что буду  здесь?  Господи,  что  же  я   наделал... Да еще и этот заклятый враг ее семьи...
    Старик не появлялся, я взял Марию на руки - она была жива, и понес к  водопаду. Ее левая нога была сломана - видно, при падении с лошади, а  удар по голове ее оглушил и здорово поранил. Я сделал все, что мог, но  Мария  не   приходила в себя - нужно было нести ее в город, домой - там хоть какие-нибудь доктора.

    Так  быстро  я еще не летал... Прилетел к ее дому, бережно опустил Марию на траву и постучал в дверь.
    Дверь  открыла  женщина,  по-видимому,   ее  мать, и тут же упала в обморок.  Вышел   белый,  как  полотно, отец, оставив женщину лежать на пороге.
    --  Что... Что ты... ТЫ! - он запнулся и стал протирать очки.
    --  Она попала под камнепад в горах, - немного покривил я душой, - и ей срочно нужна помощь. Потом выясним, "что я".
    Он  дернулся,  уронив  очки, подхватил дочь на руки, и унес в дом. Женщина   куда-то  исчезла  и  дверь   захлопнулась.  На  помятой  траве остались только очки, я взял их и положил на столик у крыльца.

    В  эту ночь я не спал. Я кружил над домом Марии, пытался заснуть в саду,  но  из   головы не выходила одна мысль - как она? Вечером пришел доктор, тот самый доктор Морозов, а ушел лишь утром. Я подкараулил его
у ворот:
    -- Что с Марией?
    Доктор  никак  не отреагировал на мой внешний вид - лишь скользнул взглядом, и ответил:
    --  Спит  она.  Ничего серьезного, вывих, сотрясение и куча мелких ушибов, - и пошел дальше.
    Все-таки  это  был  не   перелом...  Хорошо,  что  не  перелом... И хорошо,  что  всего  лишь  сотрясение...   Но  все-таки,  это - на моей совести.

    Днем  вывели  Марию  и   усадили  в  кресло возле дома. Я тотчас же спикировал рядом.
    -- Как ты?
    Она улыбнулась:
    -- Я же говорила, там хозяин... Злой...
    -- Что же я наделал...
    -- Не вини себя. Это я, глупая, надо было спешиться сразу...
    -- Спасибо вам, - сказал отец Марии, - эээ... Спасибо.
    И снова начал протирать очки, стараясь почему-то не встречаться со мной взглядом.

    Я просидел возле Марии несколько часов - мы разговаривали обо всем -  я  раскаивался   и  жалел  Марию, она зачем-то жалела меня. Но я был спокоен - все прошло.
    Затем Марию увели в дом, а я улетел. Точнее, попытался улететь - я не  мог   пошевелить  крыльями.  Даже  встать   я смог с трудом - что-то давило  на  меня,   прижимая  к  земле.  Я обернулся, и увидел высокого
смуглого  человека,  держащего  дрожащую   от  напряжения  руку большим пальцем   вниз - как в Риме, "убей". Но этот знак, похоже, здесь сыграл другую роль, хотя и похожую. Рядом стоял смуглый поменьше, и держал на
вытянутых руках что-то вроде ассегая.
    --  Отпусти,  - через силу сказал я, и снова упал на траву. Трудно было даже разговаривать.
    Высокий  (скорее всего, Осман) только вымученно улыбнулся - какова бы ни была эта сила, отдача от нее еще та. Улыбнулся и протянул правую руку  к маленькому - тот вложил в нее копье. Осман издал дикий вопль -
острие копья засветилось ярко-голубым светом.
    Краем  глаза,  не  в  силах уже повернуть голову, я увидел, как из дому   выскочила  Мария, хватаясь за перила. И тут давящая на меня сила пропала.  С  ревом  я   прыгнул  вперед,  на смуглую пару, но Осман уже
метнул  свой  ассегай  -  мимо. Я просто прошел когтями сквозь Османа, оставив от него лишь ошметки и подмяв под себя низенького.
    Закричала  Мария. Я развернулся, и увидел летящий в меня ассегай с пылающим   острием.  Рванулся  вверх  -  но ассегай тоже пошел вверх, и все-таки попал... Я рухнул с десятиметровой высоты, и свет померк.

    Было  темно.  Все болело. Я лежал на полу в своей квартире. Хотя - своей  ли?   Сколько  лет, а может - десятилетий я провел в том мире?.. Что здесь теперь творится?
    Из  соседней  комнаты   доносилось  сопение. Я заглянул, и увидел в свете Луны спящую пару - скорее всего, муж и жена. Да, квартира уже не моя.  Что  ж...  Тогда   мне здесь не место. Я аккуратно открыл входную
дверь, и выскользнул в подъезд. Мне нужно было срочно найти где-нибудь укромное  место, чтобы попасть опять в тот сказочный мир, который тоже оказался жестоким...
    Чердак был закрыт на замок, и я пошел на набережную, под мост. Там тоже  ничего  не   вышло  - спали какие-то люди в лохмотьях. Наконец, в парке мне удалось найти пустую скамейку на глухой аллее.
    Как  я  только  не  пытался проникнуть в свою сказочную страну! Но этого   сделать  не  удавалось - наверное, со смертью дракона там места для  меня  уже не осталось. Два дня я потратил на эти попытки - но все впустую.
    К  исходу третьего дня я совсем отчаялся. Я брел по дороге босиком -  в  парке   меня  здорово побили и экспроприировали туфли - брел куда глаза  глядят,  думая о сказочной стране. Сзади, из переулка, с визгом
вылетела машина. Я дернулся было отпрыгнуть, но потом подумал - зачем? Что  у меня осталось? - и повернулся к джипу, водитель которого вдавил до упора педаль тормоза...
    Визг, вопль водителя, темнота.

    Яркий свет. Не могу дышать.
    -- Он приходит в себя! Открыл глаза, - загрохотало бледное пятно.
    -- Стоп! Пульс... - грохнуло другое.
    Свет погас. Снова темнота.
    -- Ничего.
    -- Хоть что-нибудь! Он же уходит!
    Непонятные громыхания голосов. Темнота.
    -- Это все, доктор. С такими повреждениями он не жилец.

    Снова яркий свет - яркий солнечный свет. Я парю над знакомым морем и слушаю прибой. Забираю налево и лечу к городу.

    ...по  найденным  документам... ...пропавший двенадцатого мая .... года  (четырнадцать   лет  назад)...  ...двадцать четвертого октября сего года  вернулся...  ...стал  жертвой  ДТП  и  скончался  в   реанимационном    отделении,  не приходя в сознание...  путь исчезновения тела из морга проследить не удалось, медперсонал проверен...
    Из протоколов.
    апрель 1998