Александр Траскин. Ночная дорога
Ужасные картины прошедшей ночи всегда будут преследовать меня. Я не привык удивляться чему-либо, ибо к тридцати годам повидал достаточно много. Увиденное тогда до сих пор заставляет передернуться меня, а кожа моментально покрывается мурашками при одном воспоминании. Очень часто я не могу заснуть или просыпаюсь с криком на устах, обливаясь холодным потом.
Все началось с превосходной поездки на выходной в компании друзей. Ближе к вечеру я сел в машину и поехал домой. Вечер, как и день, был отличным, хоть на небе и собрались низкие облака, предвещавшие ночью дождь, а может быть грозу.
Август подходил к концу, но деньки выдались жаркими, так что дождик не помешал бы. Уже вечерело, когда я остановил машину у придорожного бара в Ногинске, чтобы выпить что-нибудь прохладительное. Заходя в бар, я отметил, что на стоянке не так много машин - не больше пяти - причем у всех местные номера. Впрочем, и на шоссе было пусто, видимо все, кто спешил, уже добрались домой, а на дорогах остались лишь запоздалые путники вроде меня.
Окинув бар мимолетным взглядом, я вскарабкался на табурет и дождался бармена.
- Что будем пить? - поинтересовался он.
- Газировку, - не раздумывая, ответил я.
- Какую? - уточнил он, придав голосу безразличную интонацию.
- Лучшую, какая у вас есть, - бросил я, и посмотрел на мужчин, которые потягивали водку недалеко от меня и вели немногословную беседу.
Бармен достал большой бокал, налил в него газировку и поставил передо мной. Я взял его и сделал несколько глотков, утолив жажду, затем вернул бокал на стойку.
Из темноты бара выбрался какой-то парень, тенью прошелся мимо столиков и, присев на табурет рядом, посмотрел на меня.
- Я видел, как подъехала ваша машина. Судя по всему, вы не местный, - проговорил он, обращаясь ко мне.
- Может и так, - безразлично ответил я, снова принимаясь за напиток.
- Уже довольно поздно, - заметил он, - а машин на дороге очень мало.
- Угу, - согласился я, понимая, к чему именно он пытается свести разговор.
А я вот путешествую автостопом. Уж битый час сижу здесь, а мимо так никто и не проехал. Может
быть, подбросите меня до Лосинок?
Я посмотрел на парня. На нем были джинсовые бриджи, футболка навыпуск, а на голове красовалась бейсбольная кепка, одетая задом наперед.
- Вообще-то я не беру случайных попутчиков, - ответил я, представляя, как он располагается на заднем сиденье машины.
- Жаль, - расстроенно произнес парень и медленно направился в дальний угол.
Я допил воду, расплатился с барменом и поднялся с табурета.
- Может, заберете мальчишку? - шепнул мне бармен, когда я собирался отойти. - Я закрываюсь через несколько часов и нет уверенности, что мимо проедет другая машина.
Я понимающе покачал головой, в то время как бармен продолжил:
- Я понаблюдал за ним, он вел себя тихо. Не думаю, что у вас будут с ним неприятности.
- Спасибо, - ответил я бармену и направился к выходу, обдумывая его предложение.
Мне вспомнился умоляющий взгляд парня, когда он просил взять его с собой, и я решил помочь ему.
- Эй, как тебя звать, поехали. Так и быть, довезу тебя до Лосинок, все равно по дороге.
Парень ужасно обрадовался, подхватил свой маленький рюкзак и кинулся вслед за мной.
- Меня зовут Ник - сказал он, догнав меня на стоянке, когда я собирался сесть в машину.
- Я Сергей, - ответил я и открыл ему дверцу.
Заведя машину, я тронулся с места, выруливая на асфальтовую дорогу.
- Куда держишь путь? - осведомился я. - В Москву?
- Точно, - подтвердил он.
- Тогда почему просил довезти только до Лосино-Петровского?
- Чтобы не показаться наглым.
Я усмехнулся и переключил скорость.
Впереди показался грузовик с прицепом, как змея виляющий по дороге, и донесся гудок. Машина летела с огромной скоростью и сигналила на всю округу. В зеркало заднего вида я заметил, как из бара выбежали мужчины, чтобы посмотреть на происходящее.
Грузовик быстро приближался, и я с трудом успел повернуть к обочине, чтобы он не задел мой автомобиль. Я тормознул и опустил стекло.
Когда машина пронеслась мимо, я закричал, но мой крик утонул в пронзительном звуке гудка, смешанного с воем захлебывающегося двигателя.
Пролетев мимо нас, водитель грузовика вдарил по тормозам, и округа наполнилась свистом и визгом останавливающейся махины. Затем водитель свернул с дороги и поднял огромную тучу пыли, остановившись прямо у входа в бар.
- Бывают же сумасшедшие люди, - - выругался я, снова выводя свой автомобиль на дорогу и набирая скорость, которую вовремя успел сбросить. Иначе бы не миновать аварии, но все обошлось.
- И что с ним случилось? Какая муха его укусила? - подтвердил Ник.
Я включил приемник и поймал авто-радио. Передали сводку погоды, потом заиграла приятная музыка.
Обещали дождь, да и в самом деле, тучи все сильнее затягивали небо, нависая над макушками деревьев. Жара стояла просто удушающая - не иначе как дело шло к хорошей летней грозе.
- Так тебя довезти до Лосинок или сразу до Москвы? - осведомился я у Ника.
- До Лосинок, а то не прочувствуешь путешествия, так же получается дольше.
И парень пустился в пространные размышления о путешествиях, в то время как я еще раз вспомнил о водителе грузовика и вновь выругался.
Промелькнул знак поворота, и я убавил скорость, чтобы лишний раз не рисковать своей шкурой, тем более у меня был пассажир. Проехав поворот, я увидел указатель с названием деревеньки из двух домов и запущенного трактира, но, проехав буквально с минуту, забыл его.
Небо совсем затянулось тучами и резко стемнело. Я включил ближний свет и еще уменьшил скорость. Скоро должен был быть другой поворот, за ним мостик через небольшую речку и сам Лосино-Петровский.
- Все-таки будет дождь, - изрек парень, словно сделал сенсационное открытие.
- Похоже на то, - через зеркало в салоне я посмотрел на него.
В свете приборного щитка его лицо приобрело странный оттенок. Маленькие морщинки углубились, из-за чего он показался старше. На самом деле тусклый свет лишь подчеркнул какие-то невидимые черты.
- Сколько тебе лет? - спросил я.
- Девятнадцать, - ответил Николай и повернулся ко мне лицом. - А что такое?
- Нет, ничего, я просто спросил. Мне показалось, что ты выглядишь несколько старше.
- Может быть, - согласился парень и повернул голову вперед.
Повисла секундная пауза, пока я смотрел на него, ожидая, что вдруг его лицо снова изменится.
- Смотрите, - предупредил он и правой рукой показал вперед.
Что-то темнело, перегородив дорогу. Я плавно нажал на тормоз. Мы проехали еще несколько метров, затем машина дернулась и замерла на месте.
Я включил дальний свет, и мы увидели два дерева, которые лежали поперек дороги, перегородив ее и мешая проезду. Расстроенно я открыл дверцу и вылез из машины, парень последовал за мной.
Мы остановились около деревьев, растопыривших во все стороны огромные ветви. Я огляделся. С обеих сторон, совсем недалеко от обочины, виднелись пни, по которым можно было определить, что деревья срубили всего несколько часов назад.
- Придется возвращаться, чтобы объехать по другой дороге, - сказал я, садясь в машину.
- А далеко до Лосинок? - спросил Ник, вернувшись вслед за мной.
- Не знаю, - я достал из бордочка карту.
Чтобы ответить ему, я включил в салоне свет и принялся изучать ее, пока не нашел город и наше местоположение.
- Километров шесть, может чуть больше, - резюмировал я свои исследования по карте и, свернув ее, убрал на место.
- Тогда я дойду пешком.
- Ночью-то? - остановил я Ника, ибо уже достаточно стемнело, чтобы не оставлять его одного, пешего, да на пустой дороге среди леса.
- Здесь близко, - он вылез из машины. - О, дождик пошел.
Я высунул руку и посмотрел на асфальт. Действительно, начал моросить противный дождь.
- Тем более, - сказал я парню.
- Ну ладно, - согласился он, слегка поколебавшись, а затем влез обратно в машину. - Назад, так назад.
Захлопнув дверцу со своей стороны, я включил дворники и погасил свет в салоне. Заведя двигатель, развернул автомобиль и поехал обратно, разрезая усиливающуюся стену дождя, разошедшегося не на шутку.
- Как называлась деревенька с трактиром, которую мы проехали? - спросил я у Ника, потому что не мог вспомнить название.
- Вроде бы Горбуши, - ответил парень.
- А, да, точно, - вспомнил я. - Ты случайно не обратил внимания, может в трактире горел свет?
- Не помню, было еще светло.
Через несколько минут мы подъезжали к одноэтажному домику, где горел слабый и единственный огонек. Дождь усилился и отчаянно молотил по крыше автомобиля. Сверкнула молния, озарив светом очертания дома, а уж затем послышалось ворчливое бормотание грома. Я свернул с дороги и остановил машину почти у самого крыльца, чтобы можно было дойти не намокнув.
Ник выскочил из машины и быстро прошлепал по лужам под навес крыльца. Я последовал за ним. Мы без стука вошли в полутемную комнату, где в дальнем углу виднелась одинокая фигура за стойкой бара.
Приблизившись, я увидел, что это мужчина в белом фартуке. Он стоял, опустив голову и протирал бокалы. Из-за плохого освещения я не смог как следует рассмотреть его. Мы с Ником опустились на табуреты.
- Будете что-нибудь пить? - спросил мужчина приглушенным голосом. Он ни на минуту не оторвался от своего занятия, даже чтобы взглянуть на нас.
- Если можно, - деликатно ответил я.
- Конечно, - согласился он, - как насчет водки?
- Вообще-то мы за рулем.
- Мне, пожалуйста, чашечку чая или черного кофе, - сказал Ник.
- Там, кажется, идет дождь, - мужчина приготовил кофе и подал его Нику, - не помешало бы согреться.
- Приготовьте мне тоже, - попросил я и решил, что это хорошее начало для разговора. - Вы знаете, у вас там дорога перегорожена.
Повисло короткое молчание, пока мужчина готовил кофе и подавал его мне.
- Видимо мешает, - неопределенно и почти без тона в голосе произнес он, спустя несколько секунд.
- Да, - встрял Ник, - лежат два дерева прямо поперек дороги.
- Вот почему сегодня здесь так мало народу, - отреагировал он на замечание парнишки.
- Не густо, - согласился я, разговор слишком неожиданно зашел в тупик.
Мы с Ником допили свой кофе, расплатились и хотели направиться к выходу.
- Как, вы уже уходите? - изумился бармен. - Там такая непогода, дождь, сыро. Не желаете еще по одной чашечки?
- Нет, спасибо, - искренне ответил я. - Уже поздно, а нам хотелось бы скорее выбраться из этой глуши.
- Жаль, - с сожалением произнес мужчина.
Я повернулся к нему спиной и шагнул к выходу. Только тогда я понял, что впервые за время нашего пребывания здесь, он поднял голову и посмотрел на нас. Каждой порой своего тела я почувствовал его взгляд.
В этот момент распахнулась входная дверь, и на пороге появился еще один мужчина. Его глаза светились желтым нечеловеческим светом, а зрачки полностью отсутствовали.
- Мне придется настоять, чтобы вы задержались, - сказал он хриплым голосом, от которого по спине пробежали мурашки. В тусклом свете я увидел, как блеснуло лезвие топора в его руках.
Ник застыл, словно вкопанный, не находя в себе сил, чтобы пошевелить даже пальцем. Я развернулся к бармену и увидел, что его глаза светились таким же завораживающим желтым огнем. Именно тогда я понял, что такое настоящий страх. Он буквально сковал меня, а голова отказывалась работать, будто все извилины мозга моментально выпрямились, и я почувствовал себя совершенно беспомощным.
Слава Богу, что это ощущение прошло через несколько секунд и, схватив Ника за руку, я отступил в темноту, ближе к спасительной стене, чтобы одновременно видеть обоих противников.
- Что будем делать? - прошептал опомнившийся Ник, держась как можно ближе ко мне.
- Не знаю, - затравленно ответил я.
Да, теперь я всем сознанием понял того водителя, который гнал свой грузовик без оглядки. Без сомнения, что он был здесь, доехал до завала на дороге и вернулся в трактир. И встретился с нелюдями, - вот почему им овладел такой страх, что он пытался убежать как можно дальше. Но если он попал к ним, я не смог понять, каким образом ему удалось сбежать от них, да и важно ли это? Особенно сейчас, когда нас прижали к стене. Я был полностью уверен, что второй раз они не упустят свою добычу, тем более нас было двое.
Мужчина вошел в помещение и закрыл за собой дверь. На нём была рубашке навыпуск в красно-чёрную клетку и полотняные штаны. Потоки воды стекали с него, а он был совершенно безразличен к этому. Как впрочем, и к дождю на улице, подумалось мне.
Он подошел к стойке и еще раз посмотрел на нас. Я и Ник прижались к ее противоположной стороне, почти в самом дальнем от выхода углу. Это меня совсем не радовало, ибо необходимо было уложить двух мужчин, чтобы выбраться отсюда. И уж откуда я мог знать, какой силой они обладают.
Тем временем мужчина поднял топор и шагнул в нашу сторону.
- Думается, что ваше время пришло, - мрачно сказал он и приблизился еще.
Чтобы думать времени совсем не было, поэтому я опрокинул перед ним один из табуретов, отпихнул Ника за спину и ухватился за второй. Видя это, мой противник вскинул топор и рубанул им. Я отчетливо увидел, как лезвие пронеслось совсем недалеко от меня, скользнуло по металлической ножке стула, высекая искры, и вонзилось в деревянный пол.
Я рванул табурет на себя, а затем мощным толчком послал его в нападавшего. Тот не успел увернуться, и табурет придавил его, довольно сильно ударив по голове. Я не удивился, если б у обыкновенного человека такой удар вызвал сотрясение мозга.
Однако в этот момент перед нами возник бармен в белом фартуке, который одним махом перескочил через стойку и схватился за топор. Он не успел выдернуть его из пола, поскольку я бросился к нему и нанес сильный удар в челюсть. Бармен лишь отпрянул в сторону, но к моему великому удивлению остался стоять, хотя такие удары даже боксеров отправляют в нокаут.
Но факты были красноречивее - бармен снова наступал на меня, а его друг поднимался на ноги, как ни в чем не бывало.
Я сделал еще один выпад и ударил бармена прямо по кадыку. Что-то хрустнуло, булькнуло, и я увидел, как по шее пробежала струйка крови. Мой противник словно ничего не заметил - даже глазом не повел, а продолжал наступать, хотя должен был схватиться за шею в приступе ужасной боли. У меня не осталось сомнений, что мне будет не по силам остановить их. Дальше мои руки действовали быстрее, чем рассудок осознавал происходящее.
Одним рывком я выдернул топор из пола и взмахнул им. Он рассек воздух с противным свистом, и я почувствовал, что топор во что-то врезался. Через миг я увидел, как голова бармена отлетела за стойку, обрызгав все вокруг алой кровью, а обезглавленное тело рухнуло на пол.
Затем я сбил с ног другого противника и завалил его табуретами. Выронив топор, я бросился к двери, вслед за перепуганным насмерть Ником.
Он распахнул передо мной дверь, и я выбежал под спасительную прохладу дождя. Вспыхивали молнии, разрезая ночное небо и озаряя округу, гремел гром, но теперь все это не имело для меня никакого значения. Впервые за свою жизнь я убил человека, да еще таким зверским образом. И хоть сознание подсказывало, что он не был человеком, мне было безразлично. Факт не переставал быть фактом.
Остановившись около машины, я выудил из кармана ключи и попытался открыть дверцу, но руки предательски тряслись, отказываясь подчиняться мне. Не знаю, сколько я ковырялся, пока Ник не выхватил их и сам не открыл дверь, затолкав меня в автомобиль и сев за руль.
Его руки тоже тряслись, и он только с пятой попытки вставил ключ зажигания, но по сравнению с ним, мои руки просто выплясывали какой-то непонятный танец. Я смутно воспринимал то, что происходило в последующие десять-пятнадцать минут.
Видел лишь, как вслед за нами появился все тот же мужик, первым напавший на нас с топором - он и сейчас был с ним. Откуда-то с заднего двора появилось еще пять или шесть фигур с желтыми, горящими в сумраке ночи, глазами. Они видимо бежали, поскольку быстро приближались к нам.
Ник, наконец, завел машину, выжал газ и рванулся с места, быстро набирая скорость. Именно тогда сквозь раскаты грома я услышал выстрелы из винтовок. Несколько пуль разбили заднее стекло и боковые зеркала, остальные пролетели мимо.
Я бросил беглый взгляд на спидометр - Ник набрал скорость до шестидесяти километров в час, и мы могли быстро скрыться от преследователей. В этот момент грянул еще один залп.
Я довольно явственно услышал звук разрывающихся покрышек. Машина вздрогнула, ее занесло, и она пошла юзом, а мокрый асфальт лишь способствовал такому движению. Ник моментально вдарил по тормозам, но мы, тем не менее, пролетели по дороге еще добрых шесть десятков метров. Затем нас выкинуло на обочину и далее в кювет. Я отчетливо видел, как ствол толстого дерева стремительно приближался на нас. Рука механически рванулась к дверце и распахнула ее, но выпрыгнуть я не успел.
Последовал мощный удар, и меня бросило на лобовое стекло. Я успел закрыть голову руками и врезался в него. Потом меня откинуло обратно на спинку сиденья, а руки упали на колени. Изображение перед глазами поплыло, но вскоре вернулось на место. Я наклонился вправо и вывалился из машины прямо в мокрую траву. Крупные и холодные капли дождя окончательно привели меня в сознание, и, присев на корточки, я посмотрел на дорогу и путь, проделанный нами.
Наши преследователи были еще относительно далеко и приближались не спеша, полностью уверенные, что мы никуда не сбежим, поскольку наша машина была окончательно выведена из строя.
- Ни-и-ик! - позвал я парня, но в ответ услышал лишь тихий и короткий стон.
- С тобой все в порядке? - спросил я, беспокоясь о том, что произошло с моим попутчиком.
- Вроде бы, - отозвался он и, повернувшись к нему, я увидел его побелевшее лицо.
- Кости целы?
- Да, но я ранен в левое плечо. Очень больно.
- Ничего, терпи. Мне кажется, что нам лучше делать отсюда ноги.
- Угу, но куда?
- Лесом вдоль дороги мы сможем добраться до Ногинска.
Он присвистнул от удивления, что нам придется весь путь пройти пешком.
- Но ведь ты не хочешь, чтобы эти ублюдки разделали тебя на ужин? - поинтересовался я.
- Нет, - ответил он и, скрипя зубами, поднялся на ноги.
Я тоже встал во весь рост и снова посмотрел на преследователей. Заметив наше движение, они ускорили шаг.
- Бегом! - скомандовал я и рванулся на дорогу, хоть мои кости и трещали от боли, будто меня раскатали под прессом. Ломило все тело, но в особенности руки, грудь и поясницу. Ник отставал от меня всего на шаг, и мне приходилось только догадываться, каких усилий ему стоило бежать за мной.
Мы выскочили на дорогу, где я чуть не поскользнулся, еле удержав равновесие. По крайней мере, здесь мы могли бежать быстрее, чем в лесу, и надеяться на то, что впереди появится какая-нибудь машина.
Не знаю, что заставило меня выбежать на дорогу, ведь в лесу мы могли затеряться и спрятаться от преследователей, а так были заметны. Видимо внутри человека все-таки есть нечто, что постоянно бережет его, заботится о нем, подсказывает каким образом поступить в той или иной ситуации. Иногда человек прислушивается к своему внутреннему голосу, а иногда пропускает его советы мимо ушей.
Мы не успели много пробежать, когда сквозь шум дождя и грома я услышал отдаленный, но постоянный сигнал клаксона. Кроме того, он приближался к нам, что особенно радовало. Кто-то ехал нам навстречу, оповещая о своем присутствии всю округу. В тот момент я возликовал, что мы будем спасены.
Я собрал последние силы и бросился вперед, как спортсмен перед финишем. Я был полностью уверен, что едет такой же случайный путник, как мы. И я был преисполнен решимости заставить его остановить машину и повернуть обратно.
Вскоре впереди показалось несколько световых точек, которые прямо на глазах превратились в три пары фар от легковых автомашин. Они стремительно приближались, и через несколько секунд мы с Ником попали в круги света.
Машины затормозили в пяти метрах от нас. Оставив двигатели включенными, из них вылезло около десяти человек и побежали к нам. Все они были вооружены винтовками и пистолетами, а у некоторых в руках были бутылки с водкой. Среди них я узнал бармена из бара под Ногинском - жаль, что я не запомнил название заведения, когда в первый раз остановился у него - и четверых его посетителей, которых видел там. Еще трое мужчин мне были незнакомы.
- Слава Богу, что вы живы! - обрадовался бармен и посветил в лицо фонарем, потом перевел его на Ника.
- Вы вовремя, - похвалил я их.
- Приехали, как только поняли, что вам грозит опасность. У вас все в порядке?
- Да, но я ранен, - ответил ему Ник и показал левую руку.
Бармен посветил фонариком на нее и сказал:
- Пустяки. Ладно, не будем задерживаться. Садитесь в машину, я все объясню по дороге.
В этот момент раздалось несколько выстрелов. Я машинально пригнулся, одновременно обернувшись назад. Наши преследователи вновь поднимали ружья, приближаясь к нам. С нашей стороны раздались новые выстрелы, и пули попали в нескольких противников, но те остановились буквально на доли секунды и вновь продолжили наступления, готовясь к стрельбе.
- Не тратьте патроны! - прокричал бармен. - Садитесь в машины, сматываемся отсюда.
- Сейчас, сначала мы им покажем, что припасли, - откликнулся бородач с полной бутылкой водки в руке. Только теперь я заметил, что из горлышка торчал тряпичный фитиль. Бородач щелкнул зажигалкой, замахнулся и швырнул бутылку в преследователей.
Она разбилась прямо перед ними, воздвигнув столп огня. Еще несколько человек повторили тоже самое, и дорогу перегородила сплошная стена пламени, не пропускавшая наших противников. Так мы приостановили их, но оказалось, что совсем не надолго.
Мы забрались в машины, развернулись и поехали к Ногинску. Я обернулся и посмотрел на дорогу. Нелюди обошли огонь по обочинам и смотрели своими желтыми глазами на наши удаляющиеся машины.
Повернувшись обратно, я с большим облегчением откинул голову на спинку сиденья.
- Они нас не догонят, - сказал бармен, сидевший за рулем и видевший меня в зеркало. Видимо он понял, о чем я беспокоюсь.
- Возможно, - согласился я.
Рядом с барменом сидел бородач, который первым запустил бутылку в преследователей, справа от меня привалился Ник. Он полулежал, закрыв от усталости глаза, и пытался дремать. Не знаю, насколько это получалось у него на самом деле.
- Меня зовут Марк, - представился бармен, а затем представил друг другу всех остальных.
- Как вы оказались здесь? - спросил я, предвидя ответ.
- Ты видел водителя грузовика, который примчался сразу после вашего отъезда?
- Да, я тогда еще подумал, что за идиот сидит за рулем, - прервал я бармена.
- Я тоже сначала так подумал, но, когда он с маху выпил полбутылки и совершенно не опьянел, да еще рассказал о таком, что волосы становятся дыбом, извините меня. Я поверил ему и убедил других, что вас надо срочно выручать, если вы еще живы.
- А вы знаете кто они?
- Не совсем, но есть предположение, что это зомби.
У меня сразу же отвалилась челюсть, и округлились глаза. Ник тоже подскочил как ужаленный и таращился на нас, совершенно забыв про ранение. Я мог предположить все, что угодно, но зомби казались мне выдумкой больного воображения. Сейчас же я понял, что они не менее реальны, чем остальные люди.
- Вы уверены? - переспросил я, пытаясь прийти в себя от услышанного.
- У нас есть лишь предположения, которые основываются не на подлинных фактах, а только на слухах. Трудно было поверить водителю грузовика, который довез Ника до моего бара.
- Так ты узнал грузовик?! - накинулся я на парня.
- Не узнал я его, - огрызнулся Ник, - он так быстро пролетел мимо, что я не увидел водителя. Да и мало ли таких грузовиков таскается по дорогам.
- Но ты около часа просидел в баре...
- Да, - подтвердил Марк, - именно через час водитель грузовика вернулся назад.
- Полнейшая чушь! - возразил я. - От бара до Лосинок максимум пятнадцать минут езды, то есть он должен был вернуться через полчаса.
- Он доехал до моста, - продолжил бармен, - где наткнулся на поваленные деревья и решил вернуться в Горбуши, чтобы сообщить об этом. В трактире он повстречался с зомби, но смог удрать от них, оставив машину. Примерно полчаса они гоняли его по лесу, пока тот не изловчился тайком подобраться к грузовику и уехать из проклятого места в паническом страхе.
- История не из приятных, - подтвердил я. - Но откуда зомби появились здесь?
- Ходят слухи, что где-то в глубине леса есть военная база. Ее очень хорошо охраняют и вот вроде бы там проводят какие-то эксперименты над человеческим мозгом и людьми.
- Неужели можно поверить в эту чушь?
- Другого логического объяснения происходящему просто невозможно найти.
- Ну и влип же... - выругался я.
- Не ты один, - поддержал меня Марк. - Мы все оказались в этой ситуации.
Он подрулил к стоянке возле своего бара, остановил машину и заглушил двигатель.
- Приехали, - бросил бармен и вылез и автомобиля.
Для начала Марк нашел нам приличную одежду, чтобы мы переоделись, пока высохнут наши вещи. Затем все вместе обдумали, что делать дальше. Некоторые уехали сразу.
Я, Ник и Марк остались в баре, а остальные сели в машины и вновь отправились в Горбуши. Мы решили, что будет лучше, если деревенька сгорит дотла. Я сидел за столом и клевал носом - свежие кошмары сегодняшнего вечера не давали мне заснуть, но усталость, скопившаяся в течение напряженного дня, давала о себе знать.
Прошло около получаса, когда меня разбудил Марк, обработавший в это время ранение Ника.
- В чем дело? - спросил я сонным голосом.
- Ты слышал взрыв?
- Нет.
- Мне кажется, что поблизости что-то взорвалось. Может, выглянем на улицу, а то я боюсь один, - было ужасно услышать такое признание от мужчины, который не побоялся хоть один раз столкнуться с зомби.
Страх уже нашел себе уютное пристанище в наших мыслях и сердцах. Я согласился.
Стоило нам только переступить через порог, как Марку все стало понятно. В двух километрах от бара проходил газопровод - именно там сейчас возвышался столп огня.
Через пять минут приехали остальные. Они сожгли пустой поселок, где впервые появились зомби, но встретили его жителей по дороге назад. Чтобы припугнуть людей, зомби взорвали газопровод и скрылись.
Однако никто из нас не сомневается, что они вернутся за нашими жизнями, или душами, или телами. Когда не знаешь точно, трудно понять, что им нужно.
Вглядываясь в темноту, никто из нас не знает, что принесет нам ночь. Но мы приготовились, заложив все окна мешками с песком и оставив лишь маленькие амбразуры. У нас есть запас патронов и еды, и мы будем долго и упорно бороться.
Рядом со мной сидит Ник, на чье молодое поколение выпало столь тяжкое испытание. И никто из нас не готов к нему. Мы боялись ядерной войны, но теперь стало понятно, что у нас припасены более опасные вещи.
И только сами люди виноваты в том, что творят, ведь они придумали зомби и воплотили свои замыслы в реальность. Вряд ли кто-нибудь из них задумывался, что расплачиваться придется всем.
Страх подстегивает нас, потому что мы столкнулись с силой, которая превосходит нашу. В зомби мы видим все то, что есть в нас самих. Именно поэтому мы и боимся. В них вся наша деградировавшая психология, в них мы сами, только в искаженном (подлинном) виде. Они страшны тем, что нам приходится бороться с собой, уничтожать себя.
Не знаю, к чему мы придем, да и есть ли у нас будущее. В последние часы я уже ни в чем не уверен, даже в том, что я - это я.
Мне остается только сидеть перед окном и вглядываться в ночь через прицел, и еще крепче сжимать винтовку. Вдруг в темноте я увижу еле различимую фигуру с желтыми, горящими как у кошки, глазами.
1994 Москва
