О книге Константина Бальмонта "Горящие здания"
...На дворе 1900 год... Начался новый, двадцатый век. Никто еще не знает, сколько катаклизмов и мировых войн принесет он... И только сборник со зловещим названием "Горящие здания", кажется, предвещает их. Автор сборника - известный русский поэт-символист Константин Дмитриевич Бальмонт.
Книгу, неожиданно для читателя, открывает прозаическое вступление:
"Эта книга не напрасно названа лирикой современной души.... Никогда не создавая в своей душе искусственной любви к тому, что является теперь современностью и что в иных формах повторялось неоднократно, я никогда не закрывал своего слуха для голосов, звучащих из прошлого и неизбежного грядущего. Я не уклонялся от самого себя и спокойно отдаюсь тому потоку, который влечет к новым берегам... У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей, и многие из этих людей, образующих одного человека, должны быть безжалостно ввергнуты в огонь... Что до меня, я сделал это в предлагаемой книге, и, быть может, тем, кто чувствует созвучно со мной, она поможет придти к тому внутреннему освобождению, которого я достиг для себя.
В предшествующих своих книгах — "Под Северным Небом", "В Безбрежности", и "Тишина" я показал, что может сделать с Русским стихом поэт, любящий музыку. В них есть ритмы и перезвоны благозвучий, найденные впервые. Но этого недостаточно. Это только часть творчества. Пусть же возникнет новое. В воздухе есть скрытые течения, которые пересоздают душу. Если мои друзья утомились смотреть на белые облака, бегущие в голубых пространствах, если мои враги устали слушать звуки струнных инструментов, пусть и те и другие увидят теперь, умею ли я ковать железо и закаливать сталь".
Многие критики отрицательно восприняли сборник, называя его "психиатрическим". Их возмутило, что Бальмонт называет Нерона своим братом и признается в любви к "кривым кактусом, побегам белены, и змей, и ящериц отверженным родам". Но в книге много искренних, почти автобиографических стихотворений, как, например, "Лесной пожар". Герой едет по мрачному, темному лесу. Постепенно разум его погружается в полудрему, и он вспоминает ушедшие мечты своей молодости:
Стараясь выбирать тенистые места,
Я ехал по лесу, и эта красота
Деревьев, дремлющих в полуденном покое,
Как бы недвижимо купающихся в зное,
Меня баюкала, и в душу мне проник
Дремотных помыслов мерцающий родник.
Я вспомнил молодость... Обычные
мгновенья
Надежд, наивности, влюбленности, забвенья,
Что светит пламенем воздушно-голубым,
И превращается внезапно в черный дым, -
появляется образ огня, переходящего в дым, как символ души "самосоженного" романтического героя.
Поэту нет места среди мира "немых и тяжких" зданий, который рисуется как ужасающая фантасмагория:
То голос призраков, замученных тобой,
Кошмар, исполненный уродливой борьбой,
Живое кладбище блуждающих скелетов
С гнилым роскошеством заученных ответов,
Очаг, в чью пасть идут хлеба с кровавых нив,
Где слабым места нет, где силен тот, кто лжив.
Герой находит единственный выход для себя - уйти от реальной жизни в область отвлеченных мечтаний. Но и это не может спасти его от душевной пустоты:
Мне грезились миры, рожденные мечтою,
Я землю осенял своею красотою,
Я всех любил, на все склонял свой чуткий взор,
Но мрак уж двинулся, и шел ко мне, как вор.
Его мучает совесть, за бесцельно прожитую
жизнь, за те грехи, которые он совершил (это
не просто маска романтического героя - у
Бальмонта действительно было пристрастие к
алкоголю, а женщина - "вампирный гений"
- это, возможно его первая жена или еще кто-то
другой). В конце стихотворения появляется
огонь в новом значении - как символ
сжигающей человека совести:
Лесной пожар гудит. Я понял предвещанье,
Перед душой моей вы встали на прощанье,
О, тени прошлого! — Простите же меня,
На страшном рубеже, средь дыма и огня!
Но поэт не собирается избегать страданий. "Чтобы хорошо писать, нужно много страдать", - говорил Достоевский, чьи "Братья Карамазовы" произвели на Бальмонта неизгладимое впечатление, другому символисту - Дмитрию Мережковскому. В стихотворении "Молитва о жертве" поэт сравнивает себя с березой, срубленной человеком, чтобы сгореть в огне и дать людям тепло и свет. Но перед этим ей нужно пройти через ряд ужасающих метаморфоз:
Но прежде, чем она зардеет и сгорит,
Ей нужен долгий путь, ей надо исказиться:
Расчетвертована, она изменит вид,
Блестящая кора, иссохнув, затемнится.
Под дымным пламенем скоробится она,
И соки жил ее проступят точно слезы,
Победно вспыхнет вдруг, вся свету предана,—
И огненной листвой оделся дух березы!
Бальмонт с восхищением смотрит на ее сгорающий ствол и призывает Всевышнего:
— Скорее, Господи, скорей, войди в меня,
И дай мне почернеть, иссохнуть,
исказиться!
Только так - только из страдания - может рождаться прекрасный стих.
Бальмонта в этом сборнике мучила своя неслиянность с окружающим его человечеством. Мир раздроблен, разделен на свет и тьму, и человечество мечется между этими двумя полюсами:
Как же Мир не распадется,
Если он возник случайно?
Как же он не содрогнется,
Если в нем начало — тайна?
Бальмонт видит пороки мира и сам
начинает окунаться в эти пороки, воспевать
их:
Если где-нибудь, за Миром,
Кто-то мудрый Миром правит,
Отчего ж мой дух, вампиром,
Сатану поет и славит?
Большинство критиков совершенно не поняло эти строки и восприняло их как прямой гимн Сатане. Однако далее Бальмонт показывает, как он сам колеблется между Светом и Тьмой, как колеблется весь мир, ибо он оторван от Бога:
А едва изведав низость,
И насытившись позором,
Снова верит в чью-то близость,
Ищет света тусклым взором.
Так мы все идем к чему-то,
Что для нас непостижимо.
Дверь заветная замкнута,
Мы скользим, как тень от дыма.
Мы от всех путей далеки,
Мы везде найдем печали.
Мы — запутанные строки,
Раздробленные скрижали.
Но все таки поэт верит:
Лишь демоны, да гении, да люди,
Со временем заполнят все миры,
И выразят в неизреченном чуде
Весь блеск еще не снившейся игры,—
Когда, уразумев себя впервые,
С душой соприкоснутся навсегда
Четыре полновластные стихии:
Земля, Огонь, и Воздух, и Вода.
Бальмонт, погружаясь в Безбрежность Мрака всегда верил, что придет к Свету. Именно таким поэтом - тревожным призраком в ночной тьме он и остался для нас!
(c) Виталий Чигарев Написать нам Обсуждение |