* * *
Блаженство мне - мои страданья.
Предтечи смерти, увяданья
С отрадой вижу я черты.
Ее листву оденет в грезы
Неизъяснимой красоты.

* * *
Прощая жизни смех злорадный
И обольщенья звонких слов,
Я ухожу в долину снов,
К моей невесте беспощадной.

Она о муках говорит,
Ее чертоги - место пыток,
Ее губительный напиток
Из казней радости творит.

* * *
О владычица смерть,  я роптал на тебя,
Что ты, злая, царишь, все земное губя,
И пришла ты ко мне, и в сиянии дня
На людские пути повела ты меня.

Увидал я людей в озареньи твоем,
Омраченных тоской, и бессильем, и злом.
И я понял, что зло под дыханьем твоим
Вместе с жизнью людей исчезает, как дым.

Ариадна

Где ты, моя Ариадна?
Где твой волшебный клубок?
Я в Лабиринте блуждаю,
Я без тебя изнемог.

Светоч мой гаснет, слабея,
Полон тревоги стою
И призываю на помощь
Мудрость и силу твою.

Много дорог здесь, но света
Нет и не видно пути.
Страшно и трудно в пустыне
Мраку навстречу идти.

Жертв преждевременных тени
Передо мною стоят.
Страшно зияют их раны,
Мрачно их очи горят.

Голос чудовища слышен
И заглушает их стон.
Мрака, безумного мрака
Требует радостно он.

Где ж ты, моя Ариадна?
Где путеводная нить?
Только она мне поможет
Дверь Лабиринта открыть.
7 ноября 1883

* * *
Грустная светит луна,
Плещется тихо волна,
И над рекою туман.
Тяжко задумался лес.
Хочется сердцу чудес,
Грезится милый обман.

Чутко иду над рекой, -
Шатки мостки подо мной.
Вижу я мелкое дно,
Тень утонула в реке,
Город за мной вдалеке,
Возле - молчанье одно.
23 декабря 1893

* * *
Забыты вино и веселье,
Оставлены латы и меч, -
Один он идет в подземелье,
Лампады не хочет зажечь.

И дверь заскрипела протяжно,
В нее не входили давно.
За дверью и темно, и влажно,
Высоко и узко окно.

Глаза привыкают во мраке, -
И вот выступают сквозь мглу
Какие-то странные знаки
На сводах, стенах и полу.

Он долго глядит на сплетенье
Непонятых знаков и ждет,
Что взорам его просветленье
Всезрящая смерть принесет.

8 сентября 1897

* * *

Не стоит ли кто за углом?
Не глядит ли кто на меня?
Посмотреть не смею кругом
И зажечь не смею огня.

Вот подходит кто-то впотьмах,
Но не слышны злые шаги.
О, зачем томительный страх?
И к кому воззвать: помоги?

Не поможет, знаю, никто,
Да и чем и как же помочь?
Предо мной темнеет ничто,
Ужасает мрачная ночь.

14 декабря 1897

* * *

Я лесом шел. Дремали ели,
Был тощ и бледен редкий мох, -
Мои друг далекий, неужели
Я слышал твой печальный вздох?

И это ты передо мною
Прошел, безмолвный нелюдим.
Завороженный тишиною
И вечным сумраком лесным?

Я посмотрел, - ты оглянулся,
Но промолчал, махнул рукой, -
Прошло мгновенье, - лес качнулся, -
И нет тебя передо мной.

Вокруг меня дремали ели,
Был тощ и бледен редкий мох,
Да сучья палые желтели,
Да бурелом торчал и сох.

20 - 21 декабря 1897

* * *

Я страшною мечтой томительно встревожен:
Быть может, этот мир, такой понятный мне,
Такой обильный мир, весь призрачен, весь ложен,
Быть может, это сон в могильной тишине.

И над моей томительной могилой
Иная жизнь шумит, и блещет, и цветет,
И ветер веет пыль на крест унылый,
И о покойнике красавица поет.

31 января 1895, 25 ноября 1901

* * *

Никто не убивал,
Он тихо умер сам, -
Он бледен был и мал,
Но рвался к небесам.

А небо далеко,
И даже - неба нет.
Пойми - и жить легко, -
Ведь тут же, с нами, свет.

Огнем горит эфир,
И ярки наши дни, -
Для ночи знает мир
Внезапные огни.

Но он любил мечтать
О пресвятой звезде,
Какой не отыскать
Нигде - увы! - нигде!

Дороги к небесам
Он отыскать не мог,
И тихо умер сам,
Но умер он, как Бог.

21 апреля 1902

* * *

В тихий вечер на распутьи двух дорог
Я колдунью молодую подстерег,
И во имя всех проклятых вражьих сил
У колдуньи талисмана я просил.
Предо мной она стояла, чуть жива,
И шептала чародейные слова,
И искала талисмана в тихой мгле,
И нашла багряный камень на земле,
И сказала: "Этот камень ты возьмешь, -
С ним не бойся, - не захочешь, не умрешь.
Этот камень всё на шее ты носи
И другого талисмана не проси.
Не для счастья, иль удачи, иль венца, -
Только жить, всё жить ты будешь без конца.
Станет скучно - ты веревку оборвешь,
Бросишь камень, станешь волен, и умрешь".

7 июля 1902

* * *

Пойми, что гибель неизбежна.
Доверься мне
И успокойся безмятежно
В последнем сне.

В безумстве дни твои сгорели,
Но что тужить!
Вся жизнь, весь мир - игра без цели.
Не надо жить.

Не надо счастия земного,
Да нет и сил,
И сам ты таинства иного
Уже вкусил!

11-14 июля 1902

* * *

Когда я в бурном море плавал
И мой корабль пошел ко дну,
Я так воззвал: "Отец мой, Дьявол,
Спаси, помилуй, - я тону.

Не дай погибнуть раньше срока
Душе озлобленной моей, -
Я власти темного порока
Отдам остаток черных дней".

И Дьявол взял меня и бросил
В полуистлевшую ладью.
Я там нашел и пару весел,
И серый парус, и скамью.

И вынес я опять на сушу,
В больное, злое житие,
Мою отверженную душу
И тело грешное мое.

И верен я, отец мой Дьявол,
Обету, данному в злой час,
Когда я в бурном море плавал
И ты меня из бездны спас.

Тебя, отец мой, я прославлю
В укор неправедному дню,
Хулу над миром я восставлю,
И, соблазняя, соблазню.

23 июля 1902

* * *

Луны безгрешное сиянье,
Бесстрастный сон немых дубрав,
И в поле мглистом волхвованье,
Шептанье трав...

Сошлись полночные дороги.
На перекрестке я опять, -
Но к вам ли, демоны и боги,
Хочу воззвать?

Под непорочною луною
Внимая чуткой тишине,
Всё, что предстало предо мною,
Зову ко мне.

Мелькает белая рубаха, -
И по траве, как снег бледна,
Дрожа от радостного страха,
Идет она.

Я не хочу ее объятий,
Я ненавижу прелесть жен,
Я властью неземных заклятий
Заворожен.

Но говорит мне ведьма: "Снова
Вещаю тайну бытия.
И нет и не было Иного, -
Но я - Твоя.

Сгорали демоны и боги.
Но я с Тобой всегда была
Там, где встречались две дороги
Добра и зла".

Упала белая рубаха,
И предо мной, обнажена,
Дрожа от страсти и от страха,
Стоит она.

24 октября 1903

* * *

Там за стеною, холодный туман от реки.
Снова со мною острые ласки тоски.
Снова огонь сожигает
Усталую плоть, -
Пламень безумный, сверкая, играет,
Жалит, томит, угрожает, -
Как мне его побороть?
Сладок он, сладок мне, сладок, -
В нем я порочно полночно сгораю давно.
Тихое око бесстрастных лампадок.
Тихой молитвы внезапный припадок. -
Вам погасить мой огонь не дано.
Сладкий, безумный и жгучий,
Пламенный, радостный стыд,
Мститель нетленно-могучий
Горьких обид.
Плачет опять у порога
Бледная совесть - луна.
Ждет не дождется дорога, -
И увядает она,
Лилия бедная, бледная, вечно больная, -
Лилия ждет не дождется меня,
Светлого мая.
Огня.
12 - 13 июня 1904