Бычья туша

Кровь из мяса текла, из мяса,
Где таинственно трепетала
Непостижимая теплота тела.

И еще до сих пор
Искры мерцают в глубине глаза.
Этот бок еще можно погладить,
Еще можно к нему лбом прижаться
И тихонько мурлыкать, отгоняя страх.


x x x

А все-таки странно, что дождь,
Напоивший румянцем веселые щеки томатов,-

Тот же дождь замесил
Неотвязную, липкую грязь.


x x x

Стены, каким отчаянным воплем
Вы наполняете комнату -
Каким смертельным молчанием!


Песня

"Аминь",- прошептала земля в печали,
Когда его гроб в нее опускали.

"Аминь",- прошептала, короткое слово.
А может, другое какое-то слово.

Но не кричала, вот что бесспорно.
Да и он ведь тоже молчал упорно.

Земля с человеком была заодно.
А больше об этом нам знать не дано.


Догорающий костер

Там, внутри, в глубине,
Протяженность уходит, сжимается,

Сливается с бесконечностью.

И вот уже нет ничего - только шар,
Беспредельный, невидимый,
В котором чудовищной плотью
Пульсирует чернота.

А в немыслимых далях,
Одинокий, затерянный,

Смотрит
Мерцающий глаз -

Догорает сердце костра.


x x x

Ну конечно, ручьи, и дома,

И туманы,
И божья коровка,

И корявый дуб над обрывом,
С огромным дуплом,
Как со вспоротым брюхом,-

Ну конечно, мы слышим ваш крик,
Его нельзя не услышать,
Этот крик вызревающих зерен,-

Потерпите еще немного!
Каких-нибудь два-три столетья,
И пожалуй,
Мы с вами друг друга поймем.


x x x

День ли будет
В полях
Или ночь -

Однажды ты непременно
Зачерпнешь ладонью
Дождевой воды из канавы.

Чтобы капля послушалась ветра
И упала на камень
Какой-нибудь древней стены
Между лесом и лугом.

Это нужно для камня,
Это нужно для капли,
Это нужно для нас.


x x x

Лишь стоило тебе
Щекой коснуться мха, у самых глаз увидеть
Два желтых желудя -

И ты уже забыл
Свою тоску и холод коридоров
И даже

Простил фиалке склонность к чудесам.


x x x

Если парус гудит на ветру -
Значит, еще ничего не потеряно.

Поутру друг за дружкой гоняются волны.

Сердце бьется сильней
Поутру.


x x x

Когда-то давно, когда осень
Тяжко валилась на землю раненым телом,
Медленно пропитывая подлесок рыжей своею кровью,
И когда вороны перекрикивались над полями,

Предчувствуя за горизонтом странный праздник,-
О, как звал, как я тебя звал!

И праздник пришел -
Пришел позднее, издалека пришел...
Твое тело.

Предместье

Стены с трудом стоят на ногах
Вдоль этой улицы верткой.

Можно подумать, что жители, все как один,
О подоконники вытерли грязные руки
И скопом отправились на гулянку,
Где решается их судьба.

Надрывается поезд над улицей.
В тесных клетушках загораются лампы.

Порой в тишине раздается
Детский плач,
Обращенный к грядущему.


x x x

Крик совы,
Продиктованный ужасом,

С превеликим трудом вырывается
Из совиного горла,

И, окрашенный кровью,
Падает в лес,

И дробится брызгами эха
Над перепуганной чащей.


x x x

Вонзается в ствол пила.
Плоть древесная рассечена.
Но не береза - пила
Воплями изошла.


x x x

Это было
Не птичье крыло.

Это лист
На ветру трепетал.

Только
Не было ветра в тот день.


x x x

У птицы в горле
Хранится верность
Грядущим веснам.


x x x

Нам хотелось всегда
Обогнать торопливое время,

Раньше него погрузиться
В свинцовую массу того, что еще не свершилось,

Заарканить вольное нечто,
Чего приручить не успело время,

И, прижимая добычу, глядеть,
Как, выбиваясь из сил, торопится время
К нашему берегу сквозь века и туманы.


x x x

Слова -
Для того чтобы знать.

Ты смотришь на дерево и говоришь: "Листва", -
Значит, ты дерево понял,
Ты даже к нему прикоснулся,

Значит, ты с деревом вместе
Неистово тянешься к свету,
Ищешь прохлады,

И значит,
Твой испаряется страх.


x x x

Я ходил без тебя в луга,
Я ходил без тебя к цветам.

Я смог без тебя сто тропинок пройти,
Я смог без тебя у ручья прилечь,
Я смог без тебя весь вечер нести
Тяжесть своих одиноких шагов.

Больше я так не могу -
Без тебя.


x x x

Прости меня, море,
Если осколок булыжника,

Подобранный на дороге
Или на узкой тропинке,

Иногда мне милее
Твоей отшлифованной гальки.


x x x

Море, спасибо,
Что ты не похоже на нас,

Упрямо мечтающих
О невозможном -

О спокойствии.


x x x

Да если б каждый час, что я живу,
Стал годом
Или даже веком,

И если б на заре
Петух, не умолкая,
Пел целое столетие подряд,

И если б солнцу
Понадобились долгие века,
Чтобы подняться над соседней крышей,-

Я все равно бы не сумел привыкнуть
К тому, что рядом - ты.


Привалы

Иногда мы с тобой заходили
В укромные кабачки.

Мы спускались вниз по ступенькам,
Выбирали столик по вкусу.
Вокруг была тишина или неразборчивый шепот.

Самым давним и верным клиентом
Здесь бывал полумрак.
Он подолгу сидел за каждым из столиков,
Но не чурался и солнца.

А солнце
Брало тебя за руку, прикасалось ко лбу,
К стакану.
Потом уходило, как забытое божество.

Это были привалы. Время для нас останавливалось.
Мы взрослели.

И всегда немного другими
Выходили на улицу
Из полутьмы кабачка.


На дороге

Бывало, не раз на дороге
Тебе повстречается
Неведомый страж,

У которого нет лица,
Но есть подобие взгляда,
Подобие рук.

Иногда ты как будто
К нему прикоснешься, упрешься в него.

А ведь, пожалуй,
И нет никого
На дороге.


Звездная путаница

Ночь иногда выдается
Удивительно ясная

И до того удивительно звездная,
Что в ее торжественной путанице

Ты едва различишь
Здесь и там
Несколько звезд -
Те, которые обречены.


Биенье

Ни движенья, ни ветра, ни птицы. Одна только ночь на земле.
Только отсутствие шума медлительно бьется во мгле.


x x x

Кто-то поет -
Тишина, наверно.

За спиной тишины
Кто-то рыдает.

Это, должно быть,
Тоскует время.


x x x

По себе ли я плачу
Или по людям?

Слезы лью над своими слезами
Или над общим горем?

Впрочем, разве я плачу?
Кричу.


x x x

Дороги идут через поле,
Дороги идут через лес,

Иная, шальная, забирается в чащу
И там пропадает -

Как человек, который внезапно
Зачем-то срывается с места

И уходит туда,
Где никому Он не нужен.


x x x

Только туда, где была пустота,
Пропитанная ожиданьем,

Где кто-то был одинок,
Изнывая
В ожидании и в пустоте,

Где стыло нагое пространство,
Продутое бессмысленным ветром,
Прилетевшим из пустоты,

Только туда, где кто-то
Рвался за пределы мирка,

Наполненного ожиданьем,
И пустотой, и бессмысленным ветром,

Только туда, где кто-то нашел
Силу, которая в силах
Стать отрицанием ветра,-

Только туда другие придут,
Чтобы изгнать пустоту.


x x x

Неведомый свет струился в ночи.
А впрочем, ночь ли тогда была?

Может быть, днем это было, и свет
Был просто сиянием дня.

Или пришел этот странный свет
Из дальних стран,
От чужих небес.

А может, его излучал человек,
И тем человеком был я.


x x x

Я перегнулся через борт лодки
И зачерпнул озерной воды.

Потом посмотрел на свои ладони
Не было в них тебя.

Выходит, я зря старался -
Не было в них тебя.


x x x

Я прислушался -
То была птица,
И птица пела.

Я прислушался -
Разумеется, птица пела,
Пела, что я иду.

Думаю, птица заранее знала,
Что я здесь пройду.
Об этом заранее знали деревья,
Знали поля,
Дороги и небо.

Я чувствовал, что я тоже
Частица деревьев, полей, неба,
Частица доверия, которым все они дышат
В эти погожие дни.

А птоца - она мое эхо,
Мой двойник
Или просто - я.

Частица меня, над которой я больше не властен
И которая растворяется в деревьях, в полях, в небе.


Желание

Мне бы так говорить научиться,
Чтобы вы меня слышали,
Но не знали,
Что говорю с вами именно я.

Чтобы даже не знали,
Что вообще с вами кто-то беседует.

Говорить научиться,
Как камни.


x x x

Ты всегда удивлялся
Отлетам ворон -

В какой крестовый поход
Они отправлялись?

А когда они возвращались обратно,
Тебя подмывало их пересчитать,
Узнать, велики ли потери,

Дознаться, неужто они улетают,
Чтобы в жертву
Своих сестер принести

В заранее выбранном месте.
1987


x x x

Что же должен ты сделать,
Чтобы сегодняшний день

Стал местом, где время
Обходится с тобой дружелюбно,

Где даже стены тебе разрешают
Пройти напрямую сквозь них,

Где ты можешь полакомиться пространством,
Как сорванным с дерева яблоком,

Где углы с большим удовольствием
Славят окружность,

Где из земли в любую минуту
Может хлынуть источник прозрачный

И где все о тебе проявляет заботу -
Все, кроме тебя самого,

Ибо в этих волнах дружелюбия
Ты о себе забываешь.
1993


x x x

Когда ничего не случается
И ты полагаешь,
Что в самом деле сейчас ничего не случается,

Случается все-таки вот что:
Ты полагаешь,
Что ничего не случается.

Именно это твое убеждение,
Оно и стало событием,

Где на самом себе
Замыкается время
И ты подражаешь ему.
1993


x x x

Не удалось тебе сделать так,
Чтобы каждый миг твоей жизни
Был маленьким чудом.

Попытайся еще.
1993


x x x

Присутствие пустоты
В чем-то сплошном и цельном.

Присутствие пустоты
Даже там,
Где для нее нет места.

Пустоты такого настырного нрава,
Что ее ни прогнать,
Ни заполнить.

Да и поворачиваться к ней спиной -
Бесполезно.
1993


x x x

Не мешай тишине.

Не мешай ей, пожалуйста,
На свой лад поступать

В движении волн,
В скрежетанье зубов,
В петушином глазу,
В зевании устрицы,
В сне беспробудном булыжника,
В росте ногтей,

До и после
Всех шумов и шорохов

И даже над ними над всеми.
Не мешай тишине.
1993

Из книги "Сейчас" (1993)

x x x

Плохо даже не то,
Что тебя подозрение мучит,
Будто все, что ты видишь вокруг,
Только твой сон.

Хуже всего,
Что от этого сна
Тебе никогда не проснуться.


x x x

Улыбнись еще раз
Одуванчику.

Он тоже стареет,
И себе эту слабость прощает,
И не сдается.

Он продолжает тянуться
К горизонту и к окнам твоим.

Так что, видишь,
Он тебя помнит,
Он в тебе сообщника чует.

У вас общая с ним потребность
Жить.


x x x

Листок тополиный -
Друг тишины:

Он предоставляет ветру
Говорить за себя.