Жан Полан - ученик Клода Леви-Стросса, “серый кардинал” современной французской литературы, редактор журнала “Н.Р.Ф” на страницах которого, при его прямом участии и неусыпном надзоре живут: А.Мальро и П. Валери, П. Дриё Ла Рошель и П. Низан, Л.-Ф. Селин и Ж.Батай, Ф. Мориак и Ж.П.Сартр, А. Камю и А.-Р. Грийе, М. Бланшо и М. Лейрис – словом, вся плеяда современных французских писателей 20-х, 30-х и 40-х годов. Полан работал на “Тарбскими цветами” 16 лет и результат последовал превосходный – книга приобрела уникальный статус своего рода предельного опыта теории литературы.
Люди упрекают друг друга в обмане, лжи, неверности данному слову, не замечая при этом, что нет ничего более лживого, чем слово само по себе. Слово само по себе ничего не значит, более того слово завладевает нашей мыслью еще до того, как мысль находит выражение: мысль бродит в сознании, нам хочется ее уточнить, мы прибегаем к словам – они-то и распоряжаются мыслью, давят на нее грузом обиходных значений. Согласно такой концепции языка, люди не сколько лгут, сколько сражаются со словами, пытаясь противостоять их гнету. Лгать – значит, прежде всего, полагать, что слова обладают каким-то незыблемым смыслом, что их можно использовать для того, что бы скрыть какую-то истину, которую при желании также можно выразить. Однако люди использую слова ровно в той мере, в какой остаются в неведении относительно того, что слова используют их.
В зрелые годы Полан любил рассказывать один анекдот, в котором, на его взгляд, как нельзя лучше выражалась обманчивость слова. – За ужином в семье мудрого раввина мальчик вдруг спрашивает папу: “Почему-то, что мы едим, называется спагетти?”. Раввин на минуту задумался, затем, ответил: “Все очень просто. Сам подумай: то что мы едим, имеет беловатый, как у спагетти цвет. То что мы едим, по длине, как спагетти. И как спагетти приятно на вкус. Так как же это называть, если не спагетти?”. – По мысли Полана, эта история наглядно показывает, что каждое слово, по крайней мере, имеет три смысловые направленности, причем они не если не противоречат друг другу, то, по меньшей мере, вовсе не совпадают. Слово “спагетти” обозначает как собственно вещь – спагетти, так и имя этой вещи, но вместе с тем – идею вещи, устоявшуюся в человеческом сознании. В обыденном использовании языка это разномыслие не вызывает особых недоумений, но ключ к загадке литературы Полан всю свою творческую жизнь искал на скрещении того, что в языке очевидно, само собой разумеется, и той доли темноты, от которой исходит всякий свет. В “Евангелии” от Фомы, которому писатель верил более чем другим, Полан особенно любил следующие слова Христа: “Вы войдете в царствие Отца моего, когда научитесь принимать близкое за далекое, далекое за близкое, большое за малое, малое за большое”. Словом, еще до того, как человек произнесет свое первое слово, он способен смешивать одно и другое, далекое и близкое, большое и малое. В нем изначально присутствует это единство противоположностей, тождественность крайностей, из глубины коих каждый и извлекает то слово, то вещь, то идею, то, подобно даосам, гармонию человеческого существования.
Цитата: "У какого идиота современные тексты могли бы вызвать желание посадить дерево или разбить газон? Тем не менее, все мы по натуре веселы и доверчивы. Более того, чаще всего мы продолжаем жить и сажать деревья. Но редко встретишь книгу, которая не казалась бы написанной палачом... Почему Беккет так торопится? Просто он хочет догнать одну из своих жертв, которой удалось вырваться".
+/-
