Глава 2

    Следующий день прошел без особых событий, если не считать приготовления отца и Теобальда к походу на Дарнуэев. Через день они, взяв троих слуг, отправились к поместью Дарнуэев, засев в засаде и ожидая, что кто-нибудь выйдет за территорию замка, ибо брать штурмом замок было бесполезно столь малыми силами. И, в конце концов, они дождалось. Дарнуэй-отец и старший сын выехали и направились в сторону поместья лорда Круэла. Тут-то на них и напали. Отец Дорэн и Теобальд сражались на равных, слуги стояли в стороне. Дарнуэи были справедливо повержены. Но что такое? Из замка мчалась подмога — еще трое сыновей Дарнуэя и — о, боже! — отец Круэл и сыном, которые, видимо, гостили в замке Дарнуэев и вместе собирались ехать домой, но хозяева замка по чистой случайности выехали первыми.
  - О, нет... — успел простонать Теобальд, прежде чем стрела пронзила его грудь. Граф Эдгар вскричал:
  - Вы, подлые псы! Трусливы гадюки, боящиеся сразиться с настоящим мужчиною один на один!
    Но его крик потонул в свисте стрел. Эдгар упал на колени, все еще сжимая меч, взглянул на своего мертвого сына и рухнул рядом.

***

    Поместье Грэфолков погрузилось в глубокий траур. Но то, что сказала Анджелика, повергло Дорэн в ужас.
  - Вот видишь, что сделал твой любимец! Конюх сказал, что младший из сыновей Круэла прикончил твоего отца! Неужели и теперь ты будешь любить его?! Гадюка, что взрастил отец на своей груди!
    Эти ужасные слова потрясли Дорэн настолько, что она, расширив глаза, вскрикнула:
  - Нет, не может быть! Я не верю! — и упала без чувств.
  - Если бы так же ты переживала по своему отцу и братьям! - прошипела Анджелика и ушла, оставив ее лежать на пыльной площадке двора.
    Очнулась Дорэн одна в своей комнате. От тоски и горя сердце было готово разорваться на части, оно саднило и, казалось, истекало кровью. В то, что отца убил Рэдфорн, она не могла поверить, но именно Рэдфорн был младшим сыном графа Круэла и ошибки быть не могло. Отца и братьев уже не вернуть, но Дарнуэи, подлецы и трусливые собаки, должны поплатиться за свою гнусность.
    Немного подумав, она встала, походила нервно по комнате и, приняв решение, быстро вышла из дверей.
  - Джон, седлай Боджера! Седлай его как для отца и братьев, а не для прогулки! — крикнула она конюху и вновь поднялась наверх. Она зашла в комнаты своего младшего брата, Дориана. На стене были развешаны его доспехи и оружие. Дорэн, смахнув слезы, застилавшие глаза, сняла их со стены и отнесла потихоньку к себе в комнаты. Распустив волосы, длинные, непослушные жесткие волосы, струящиеся рыжим густым блестящим прямым каскадом до середины бедер, она посмотрела на них с тоской и медленно расчесала их гребнем в последний раз. Потом, не раздумывая больше, отрезала их чуть ниже плеч. После этого, словно выполняя какой-то сложный ритуал полу-клятвы, полу-прощания, полу-принятия души погибшего братишки, она медленно облачилась в привычные доспехи Дориана, ибо только они были ей впору — остальные были настолько велики, что одевать их было бессмысленно. Копье она брать не стала. Она надела нагрудники, поножи, кольчугу, латы, браслеты, сапоги, шлем, плащ, взяла меч, по весу он был для нее удобен, арбалет, колчан, наполненный стрелами, прикрепила кинжал и дагу, и вышла во двор. Там ее уже ждал, пританцовывая, оседланный, взнузданный красавец вороной Боджер, грудь которого была защищена специальными пластинами, точно так, как у коней отца и братьев, когда они уходили в бой.
  - Куда вы, миледи? В мужском платье! Да вас же схватят и засудят! — вскричал конюх.
  - Я осталась одна, Джон. Я иду мстить за своих родных. Леди Энджи сказала, что я предаю моего отца и братьев. Пусть она будет спокойна. Я чистокровная Грэфолк и во мне течет кровь великих воинов, и я не прощу обиды ни себе, ни моей семье! Передай ей, что я скорее убью во имя чести, чем предам имя моих предков! Пусть ждут меня со щитом или на щите!
  - Одумайтесь, миледи! — взмолился Джон, прекрасно понимая, чем может кончиться для его госпожи это приключение.
  - Поздно, Джон! Прощай! — Дорэн дала резкого шенкеля коню и тот, взвившись на дыбы, сделал скачок и помчался за ворота, предусмотрительно распахнутые конюшими.
    Куда ехать? За помощью к Гриффордам? Биться одной? С кем? Где? Масса вопросов навалилась на нее. Она решила все же попросить помощи у Гриффордов, но не называть себя. Пусть они думают, что она — мальчик. Она придумала, что она племянник по отцовской линии, приехал погостить и стал свидетелем подлой расправы Дарнуэев над дядей и его сыном. Она на полном скаку осадила коня и повернула его в сторону усадьбы Гриффордов.
    В усадьбе Гриффордов ее приняли очень благосклонно, а узнав о смерти всех мужчин семьи Грэфолк, они, гонимые местью, собрались и помчались в путь. Где-то уже в середине пути Дорэн, долго крепившаяся, сказала:
  - А еще вместе с ними были Круэлы! Но младший Круэл — мой. Это он убил моего от… моего дядю!
   “Боже мой! Что я наделала! — прошептала она про себя, но потом подумала, — а что я могу еще сделать, зная, что они убили моего отца и Теобальда! Убили всем скопом, как подлые бешеные собаки, в неравном бою! Если мой отец, словно пророчествуя, шутил, что когда их не станет, лишь я смогу защитить честь дома Грэфолков, я не могу обмануть его надежд! Он, наверное, смотрит сейчас на меня с небес и думает — исполню ли я его последнюю волю или предам его, пусть даже после смерти?”.
    Сердце ее просто визжало от тоски, но что могла сделать эта двадцатилетняя девочка, встав перед страшным выбором — любовь к врагу, убившему ее близких, или честь своей семьи, отца и братьев, и ее, наконец. Иначе каждый мог кинуть и нее камень и прокричать:
  - Она предала имя погибших и снюхалась с их убийцей!
    И как 6ы поступил другой на ее месте? Любовь заглохла, засела где-то глубоко в сердце жестокой занозой, тихонько грызя его, но эту боль заглушали боль потери и зов чести и долга, завет мертвого отца и кровь Грэфолков.
  - Я убью его! И потом, быть может, умру сама. Ведь зачем потом жить? Без него не имеет смысла. Но иначе нет выхода. И там мы, может быть, соединимся. Да, хотя бы там! — подумала про себя Дорэн, стиснув зубы и глаза ее наполнились слезами, — я любила тебя, прекрасный рыцарь! Берегись же! Я тоже иду на войну!
    К вечеру отряд под предводительством лорда Гриффорда остановился на привал. Воины разожгли костер, принялись за приготовление пищи. Дорэн тихонько сидела в сторонке. Вдруг к ней подошел Этелред и присел рядом на траву.
  - Эй, паренек, о чем грустишь перед боем? — спросил он, протягивая ей миску с дымящимся жарким.
  - Нет, сэр, я не грущу! Просто мне жаль моих родственников — ответила Дорэн.
  - А как зовут тебя, мальчуган?
  - Дориан Стренджер! - ответила Дорэн, мгновенно решив принять имя своего младшего брата, так же, как приняла его меч и его доспехи.
  - Тезка с кузеном? Младшим Грэфолком? Но ты ешь, у нас еще трудные дела предстоят впереди! — сказал Этелред, принимаясь за еду.
    После ужина отряд поднялся и отправился дальше, чтобы подготовить засаду сыновьям Дарнуэя и по возможности Круэлам.
    Уже поздней ночью отряд Гриффорда дождался своего часа. Какое-то движение возникло у ворот Дарнуэй-Холла. Дорэн натянула поглубже шлем и взяла в руки меч, примеряя его в стиснутых от волнения ладонях. Когда все началось, она и не заметила. Свист стрел, казалось, несся отовсюду и она поняла, что меч ей здесь совсем непригоден. Она взяла арбалет, натянула тетиву и пустила стрелу в мелькающие тени у ворот. Раздался хрип и один из людей упал.
  - За отца! — подумала Дорэн и натянула тетиву опять. Стрела с визгом помчалась в ночь. Отряд Гриффорда наступал, и Дорэн выхватила было меч, но вдруг в темноте она увидела почти рядом напряженное лицо Рэдфорна с развевающимися черными волосами из-под шлема. И тут же она поняла, что не может, не хочет стрелять в него из арбалета, не хочет рубить мечом, не может убить его, хотя он столь близко и она имеет более выгодную позицию, чем он. Поняла, что не верит в то, что он виновен в смерти отца. Руки ее опустились и в этот миг стрела, просвистевшая совсем близко, вонзилась ей в бок. Ойкнув от неожиданности и боли, она осела на землю, но она знала точно, что это не была стрела Рэдфорна. А он уже был далеко, рубясь на мечах с кем-то из Гриффордов.
   “Только уцелей, только уцелей!” — простонала она и отверзлась перед ее глазами черная пропасть.

К содержанию    Глава 3

..